20 лет украинскому референдуму: как бы мы проголосовали сегодня?

“Оставьте один из указанных ответов. Второй – вычеркните”. С этой фразы, вписанной в бюллетень для голосования, и начиналась независимость. Сегодня исполняется ровно 20 лет с тех пор, как украинцы определились с ответом на важнейший вопрос государственности.

КРАВЧУК БОЯЛСЯ, КОММУНИСТЫ – ПРОКЛИНАЛИ

Всего за 8 месяцев до того – 17 марта 1991 года – жители тогда еще УССР начертили в бюллетенях прямо противоположное. В ходе “Всесоюзного референдума о сохранении СССР” 70 процентов украинцев ответили “да”. Протестовать осмелились только жители Киева и нескольких западных областей. А во время декабрьского референдума украинцы были единодушны: Акт о независимости, принятый Радой 24 августа, поддержали 90,32 процента граждан. “За” высказались даже жители “города русских моряков”. Севастопольцы дали независимости больше половины голосов. Одновременно прошли и президентские выборы, причем Леонид Кравчук буквально разгромил оппонентов, набрав 61,6 процента.

Сама идея провести референдум принадлежит Игорю Юхновскому. Он руководил оппозиционной фракцией “Народной Рады” в парламенте, был сторонником отделения Украины от СССР и очень переживал, что после августовского Акта новое государство осталось незамеченным в мире.

– Тогда же, в августе, мне нужно было выступать в Совете. Волновался ужасно, думал об уравновешенной политике США, что бы они нам посоветовали… И меня осенило: референдум! – рассказал он.

Юхновский как в воду глядел: до декабря Киев признали лишь “идейно близкие” Польша, Канада и Венгрия. Остальные – в том числе Вашингтон – ждали и оценивали, не бутафорская ли власть в Киеве. В декабре же последовал целый “парад признаний”.

Но референдума могло и не быть. Примерно половина депутатов парламента не считали, что документ, принятый 24 августа, нужно освящать всенародным волеизъявлением. Коммунисты протестовали по привычке, а демократы вообще опасались, что народ их не поддержит.

– Перестраховывались, говорили, что решение Рады и без того легитимно. Ведь была часть населения, считавшая, что мы откололись от СССР слишком рано, – вспоминает депутат и член “Народной Рады” Юрий Гнаткевич. – Леонид Кравчук также побаивался. Но в итоге согласился.

“ХВАТИТ КОРМИТЬ СОЮЗ! ЗАЖИВЕМ, КАК ВО ФРАНЦИИ”

Проведению референдума предшествовала бурная кампания. Хоть слово “политтехнолог” еще не было изобретено, технологии вовсю гуляли по Украине: демократы отправлялись “в народ”, агитируя за независимость, в почтовые ящики опускались листовки со сравнительной характеристикой производства товаров в Украине и за рубежом.

– Общий смысл листовок – “хватит кормить Союз – заживем, как во Франции”. Но листовки были неэффективными, да и результат оказался предопределен. Так же, как и на выборах президента, – рассказал известный нынче политолог Михаил Погребинский, в то время подвизавшийся в качестве политконсультанта у самовыдвиженца Владимира Гринева.

Любопытно, что тираж самих листовок печатался в Украине лишь отчасти – по словам Гнаткевича, большое количество “агитпропа” завезли к нам из Прибалтики.

– Их распространяли централизованно, через штаб Народного Руха. Цифры брали в научно-исследовательских институтах – они были объективными. Я и сам размножал листовки: в КПИ, где тогда работал, была всего одна копировальная машина. А бумагу я честно “одалживал” на кафедре, – рассказал “КП” Гнаткевич.

Куда большее влияние на результаты референдума оказало общение с украинцами. Агитировали в основном в селах – тамошние жители составляли до 50 процентов населения республики и отличались полнейшей непредсказуемостью.

– Месили грязь, ездили по болоту, чтобы подобраться к каждой деревне. Именно в колхозах были настоящие “коммунистические заповедники”. Председатели старались не пустить нас на собрания, не разрешали общаться с людьми, – ностальгирует диссидент Олесь Шевченко, член Верховной Рады первого созыва.

Но главный пропагандистский десант киевская “Просвіта” снарядила в Крым. Автобус с агитаторами ездил по поселкам и городам автономии две недели, причем встречали его на удивление приветливо – всех интересовали события на “большой земле”. В итоге полуостров дал 54 процента голосов “за”.

“ДАЖЕ НЕ ДУМАЛ, ЧТО ВЫИГРАЮ В ПЕРВОМ ТУРЕ”

1 декабря украинцы потянулись на участки. И поставили абсолютный рекорд для нашей страны – голосовать явилось почти 85 процентов избирателей. Сюрпризом для многих стало то, что в бюллетенях референдум уже фигурировал как “всеукраинский” – до этого его стыдливо именовали республиканским.

– Очень необычным было и то, что голосовали сразу по двум бюллетеням. Первые граждане начали подходить к девяти утра – многие по нескольку минут стояли, просто рассматривая бумаги. Им было непривычно, что в графе “кандидат” стояло несколько фамилий и нужно выбрать из них одну, – рассказала Лариса Семенова, работавшая на одном из центральных участков столицы.

В отличие от других граждан Леонид Кравчук в своем выборе не усомнился ни на минуту. По его словам, негодование от всевластия центра возросло настолько, что он ощущал его буквально физически.

Параллельно проходили выборы президента. Леонид Кравчук выиграл их триумфально – в 1-м туре набрал 61,6% голосов.

– Ни один проект, который стоил больше 3 миллионов рублей, нельзя было утвердить без согласования “сверху”. Руководители областей, районов чувствовали себя совершенно бесправными, и им это попросту надоело. Думаю, все они настолько уверовали в независимость, что она получилась сама собой, – поделился с “КП” Кравчук. – И когда мы с женой пришли на участок в день голосования, там было полным-полно журналистов. Я сначала вычеркнул слово “нет” из бюллетеня по референдуму, потом смело поставил крестик напротив своей фамилии. Даже не думал, что победа будет в первом туре…

А для Юрия Гнаткевича голосование было более драматичным. Его старший сын накануне уехал в Канаду, к родственникам.

– И когда я пришел на свой участок – упросил девушек выдать мне его бюллетень, чтобы проголосовать сразу по двум. Они сомневались, но, когда я показал удостоверение депутата Верховной Рады, все же согласились – так я из самых добрых побуждений нарушил закон, – смеется Гнаткевич.

_{P.S. Согласно исследованиям Института социологии НАН Украины, если бы подобный референдум состоялся в 2011 году, “за” независимость также проголосовало бы большинство украинцев. Но их было бы меньше на 10 процентов.}

_{– Это не значит, что они перешли в разряд тех, кто против Украины. Им стало все равно, и эта тенденция заставляет задуматься, – утверждает старший научный сотрудник института Ирина Бекешкина.}

_{Социолог называет и еще один парадокс. Свое мнение о независимости сменили на противоположное люди старшего поколения – те, которым в начале девяностых было по 30-40 лет. По ее словам, подобная смена ориентиров является отличительной чертой украинцев.}

Фото Укринформ. 

В ТЕМУ 

У Украины – три дня рождения

В конце 1991-го встала дилемма, какую дату считать Днем независимости. Депутаты спорили, называя две даты: 24 августа и 1 декабря. Была и третья дата – 16 июля 1990 года. Тогда Рада одновременно с Декларацией о независимости приняла акт, провозгласивший этот день Днем независимости. Отменили его только после августа 1991-го.

– Мы стояли на своем: праздновать нужно 24 августа, ведь это – настоящая дата провозглашения независимости, – рассказывает тогдашний депутат и бывший диссидент Левко Лукьяненко.

Дискуссии продолжались несколько месяцев, было сломано немало копий.

– Конец спорам положил, если не ошибаюсь, Дмитро Павлычко, который отыскал весьма неожиданный аргумент: “Праздновать летом гораздо приятнее, чем зимой. Снег, мороз или даже дождь могут испор­тить праздники”. Этот случайный довод показался депутатам убедительным, – вспоминает Леонид Кравчук.