План Чуфут-Кале

Чуфут-Кале – это один из хорошо сохранившихся и наиболее посещаемых средневековых городов. Он располагается на востоке от Бахчисарая, на плато горного отрога, господствующего над тремя глубокими долинами. Сама природа подготовила неприступную строительную площадку, а человек возвёл на ней город, усилив естественную защиту крепостными сооружениями. Археологические раскопки дают основание полагать, что город был построен в X – XI вв., после гибели соседнего Кыз-Кермена. По свидетельству арабского географа XIV В. Абульфеды, в XIII в. в Чуфут-Кале жили аланы – самое могущественное из позднесарматских племён иранского происхождения.

Аланы стали проникать в Крым со II в. н.э., в III–IV вв. их было здесь уже значительное количество. Обосновавшись в горном Крыму, они приняли христианство. Занимались аланы земледелием, животноводством и ремеслом, торговали с соседними и дальними странами. На плодородных землях близлежащих долин выращивали фрукты и виноград. В случае опасности сельское население укрывалось за стенами крепости и тоже участвовало в её обороне.

Ранняя история Чуфут-Кале изучена недостаточно. Более ясной она становится с конца XIII в., когда войска бея Яшлавского из орд темника золотой орды Ногая захватили крепость. Одна из крымских легенд гласит, что татары долго не могли взять Чуфут-Кале. В конце концов, они пошли на хитрость – инсценировали большую атаку, продолжая бить в барабаны, отдавать команды в течение нескольких суток. Выбрав момент, когда бдительность защитников притупилась, осаждающие пробили стену в уязвимом месте и ворвались в крепость. Мужчин-воинов нападавшие истребили, остальную часть населения обратили в рабство… 

Захватив город, татары разместили в нём свой гарнизон и назвали его по-своему – Кырк-Ор (сорок укреплений). Дотатарское название города не установлено.

На рубеже XIV и XV, впереди восточной линии укреплений татары поселили караимов-ремесленников, которые для защиты своей слободы построили вторую оборонительную стену. Так возникла новая часть города. Довольно быстро Кырк-Ор стал крупным торгово-ремесленным центром юго-западного Крыма. 

По достоинству оценив крепость, первый крымский хан Хаджи-Гирей в XV в. превратил старую часть города в свою укреплённую резиденцию. Она укрывала ханов во время междоусобиц, была надёжным убежищем в период их борьбы с Золотой Ордой за самостоятельность.

В конце XV в. уже Менгли-Гирей (1467 – 1515 гг.) заключил договор с московским князем Иваном III о совместном наступлении на Золотую Орду. После её разгрома Крымское ханство заметно усилилось и значение Кырк-Ора как крепости упало. Менгли-Гирей переселился в новую, специально построенную столицу – Бахчисарай, а старый город стал своеобразной цитаделью при Бахчисарае и местом заточения знатных пленников. Бедняков же, которые откупиться не могли, продавали в рабство в Кафе – главном центре работорговли на полуострове.

В конце XV в. в заточении на Кырк-Оре находился Литовский посол Лез, в 1648 г. – польский гетьман Потоцкий. Подобной же участи иногда подвергались послы и видные политические деятели России. В 1752 г. здесь сидел любимец Ивана Грозного Василий Грязной, три года томился в застенках русский посол Василий Айтемиров (1692 – 1695 гг.), посланный в Крым для заключения мирного договора. Такая же участь постигла уже в XVII в. князя Ромодановского – видного политического деятеля при Петре I. 

Самые тяжкие испытания здесь выпали на долю воеводы Василия Борисовича Шерементьева, любимца царя Алексея Михайловича, взятого в плен в битве под Чудновом и тайного перевезённого в Бахчисарай. В своём письме к русскому царю, он писал:

“Хан мучил меня, никого так никто не мучает, которые есть государевы люди у мурз, у аг, и у чёрных татар. Кандалы на мне больше полпуда; четыре года беспрестанно я заперт в палату, окна заделаны каменьями, оставлено только одно окно. На двор из избы пяди не бывал я шесть лет и нужу всякую исполняю в избе; и от духу, и от нужи, и от тесноты больше оцынжал, и зубы от цынги повыпадали, и от головных болезней вижу мало, а от кандалов обезножел, да и голоден“. 

Шерементьев просидел в темнице более двадцати лет, а вышедши из неё через полгода скончался.

С середины XVII в. татары покидают Кырк-Ор, там остаются только караимы. Татары считали их евреями, и стали называть Кырк-Ор Чуфут-Кале, что означает “Еврейская крепость“.

Караимы являются потомками древних тюркских племён, входивших в состав Хазарского каганата в VIII – X в. Они переняли от иудейской религии вероучение караимизма; отрицая талмуд, были последователями древнееврейской ветхозаветной библии (Пятикнижия Моисея). Со временем слово “караим” стало этнонимом – названием народности.

Караимы жили в Крыму замкнутой религиозной общиной, по быту и одежде не отличались от татар, говорили на татарском языке, но сохранили и свой (караимский язык относится к кипчакской подгруппе тюркских языков). Занимались торговлей и ремеслом, отчасти земледелием и скотоводством. У наиболее зажиточных лавки находились в Бахчисарае.

После включения Крыма в состав России, караимы объявили себя её приверженцами. Вскоре царское правительство признало, что караимы не евреи, и предоставило им ряд льгот, в том числе и возможность расселяться по всей территории России.

С этого времени Чуфут-Кале стал пустеть. Жители покидали его плато с суровыми условиями бытия и переселялись в Бахчисарай, Симферополь, Евпаторию. В 1852 году с Чуфут-Кале ушли последние обитатели. Вот, что писал о мёртвом городе путеводитель конца XIX в.:

“Вряд ли ещё где найдётся город, который производил бы столь сильное подавляющее впечатление полным отсутствием жизни. А жизни здесь совсем нет – вымершие улицы, полуразрушенные дома без крыш, окон и дверей и полное отсутствие людей; только огромные плиты, по которым передвигается случайный посетитель этого покинутого города, говорят о том, что здесь когда-то жили, передвигались, страдали и наслаждались поколения людей…“.

Чуфут-Кале – проблема водоснабжения Старого города

Крепость без воды — не крепость. По словам позднеримского теоретика фортификационного искусства Вегеция Флавия Рената «Великим преимуществом пользуется город, если внутри его стен имеются неиссякаемые источники. Если природа этого не дала, нужно выкопать колодцы, как бы глубоко ни пришлось их рыть, и вытаскивать воду сосудами при помощи канатов… Кроме того, во всех общественных зданиях, так же как во многих частных домах, должны быть тщательнейшим образом устроены цистерны, чтобы они служили водоемами для дождевой воды, которая стекает с крыш. Не так легко победит жажда тех, кто находится в осаде, если они за это время станут пользоваться хотя бы незначительным количеством воды, пусть только для питья».

До сих пор неясно, как решалась проблема водоснабжения в ранней крепости на чуфут-кальском плато. Примеры других средневековых крепостей Горной Таврики показывают, что обычно сооружались колодцы, перехватывавшие подземные русла источников, выходивших из гротов под обрывами. Наиболее интересен осадный колодец Эски-кермена, пробитый с поверхности плато к истокам грота, в котором был родник. Этот колодец, созданный в VI—VII вв., представлял собой круто наклоненную галерею, которая шестью маршами вела к подножию обрыва. В горизонтальной ее части накапливалось до 70 м воды. Эта влага конденсировалась из атмосферного воздуха, проникавшего в трещиноватую толщу мшанковых известняков, слагающих тело эски-керменского плато.

Колодцы другого, шахтного типа, известны в цитадели Мангупа на мысе Тешкли-бурун и в Новом городе Чуфут-кале. Первый был сооружен в XIV—XV вв., а второй не ранее XV в. Принцип выбора места для их сооружения тот же, что и на Эски-кермене — перехват естественных выходов воды под обрывами. Вероятно, такой же колодец был и в крепости Каламите-Инкермане, о котором вплоть до первой половины XIX в. упоминают в своих записках путешественники.

Что касается Чуфут-кале раннесредневековото периода, то до середины 1950-х п. приходилось ориентироваться на смутные указания поздних авторов о существовании в Старом городе колодца, ведущего за пределы крепости к источнику, находившемуся на склоне горы, недалеко от подножия обрыва. Так М.Я.Фиркович писал о колодце Сукур-кую (слепой колодец), или Тик-кую (прямой колодец), находившемся под Бурунчаком: «Это грандиозный сход, косо вырубленный тоннелем к воле. Отверстие этого тоннеля на Бурунчаке ныне скрыто под кучей камней». С.М.Шапшал, караимский гахам, упоминает о подземном ходе у малых ворот, ведшем к источнику у подножия скалы. В его время этот вход был забит камнем и песком. Высказывалось предположение, что этот колодец, сходный по типу с эски-керменским, следует искать в расселине, перекрытой оборонительной стеной Пенджаре-исар. Возможно, дальнейшие совместные исследования археологов и геологов позволят решить эту проблему.

Е.В. Веймарн скептически относился к гипотезе о существовании раннесредневекового колодца, полагай, что водоснабжение крепости было организовано иным способом.

В 1958 г. при расчистке пространства между воротами Орта-капу и заложенной оконечности большого рва был обнаружен высеченный в скале желоб, в котором на глиняной подсыпке была уложена нитка водопровода. Он состоял из керамических труб длиной 0,46 м и внутреннем диаметре на узком конце 0,07 м каждая. Всего было открыто 22 звена, соединенных гидравлическим известковым раствором. По мысли Е.В. Веймарна, этот водопровод, сооруженный в XI—XII вв., подавал воду в город из источников, предположительно находившихся к востоку от крепости, неподалеку от северо-западной стороны караимского кладбища в Иософатовой долине. Разрушена эта магистраль была в связи с засыпкой главного рва в конце XVI—XVII вв. В этой гипотезе есть ряд уязвимых мест. Так, весьма сомнительно, что из Иософатовой долины могло поступать сколько-нибудь значительное количество воды, поскольку площадь водосбора этого возвышенного участка плато (около 600 м над уровнем моря) невелика, нет и определенных данных о существовании здесь каких-либо заметных выходов воды в период, соизмеримый со временем существования крепости. Нет также никаких следов желоба на предполагаемой его трассе как на территории Нового города, так и за его пределами. Вряд ли желоб, глубиной до 0,4 м (такая глубина была в районе Орта-капу) был полностью уничтожен. Нет и достаточно надежного обоснования даты этого сооружения. Хронология типов гончарных труб совершенно не разработана, в лучшем случае можно различать античные и средневековые звенья. И еще одна существенная деталь. Желобу, проходившему через ворота, вдоль стены так называемого «монетного двора», предшествовал другой, более ранний, пересекавший желоб с трубами. Он отводил воду с территории «монетного двора» или же предшествующей ему усадьбы. Очевидно, что данный водоотвод возник в условиях Нового города, когда пространство перед Средней стеной было застроено, а ров заложен, иначе имело бы смысл сбрасывать дождевую и снеговую воду в ров, а не в воротный проезд.

Возможно, открытая раскопками 1958 г. система предназначалась для перехвата ливневых вод, сбегавших по выбитой в скале дороге к воротам Орта-капу. Этот водопровод подводит к искусственной пещере, над которой установлен каменный колодезный сруб. К нему устремлены и другие желоба. Из этого резервуара брали воду для скота и технических целей еще в XIX в.

Если до сих пор остается открытым вопрос о том, как снабжался Старый город водой, то в отношении же Нового все более или менее ясно. Недалеко от южного обрыва между усадьбой А.С. Фирковича и Средней оборонительной стеной находится колодец, ныне закрытый железной решеткой. Его вертикальный ствол диаметром 1,4 м пронизывает скалу в выходит в естественную пещеру у подножия обрыва. Некогда в нее из карстовой трещины струилась вода. В древности источник несомненно хорошо был известен жителям окрестных долин. Об этом свидетельствуют разнообразные знаки — тамги, обнаруженные М.Я. Чорефом на стенах пещеры.

Создание колодца можно связать с появлением Нового города, которому понадобился надежный источник воды, доступный с плато. Наиболее простым решением было добраться сверху к пещере под обрывом. Для безопасности вход в нее был заложен и, вероятно, замаскирован, чтобы неприятель во время осады не мог обнаружить жизненно важный для города источник. Воду доставали ведром, опуская и поднимая его с помощью ворота, кстати, об этом напоминает татарское название колодца «Коика-кую», то есть «ведро-колодец». Таким образом в случае военной угрозы город был надежно обеспечен водой. Как долго служил колодец, мы не знаем, но уже Эвлия Челеби отмечал, что воду в Чуфут-кале доставляли на вьючных животных снизу из источника у кладбища Газы-Мансур. Обычно на осла навьючивали по два бурдюка или бочонка. По словам академика Палласа, жители Чуфут-кале для перевозки воды и других тяжестей во времена Крымского ханства использовали только ослов, так как на лошадях ездить запрещалось, а мулов не позволял разводить закон. В XIX в. ограниченны были сняты, и караимы стали использовать лошадей.

Через Кичик-капу животные доставляли свою нелегкую ношу на плато, и погонщики стуком в запертые калитки извещали хозяев о доставке драгоценного товара. За бочонок воды в Чуфут-кале в 90-х гг. XVIII в. платили пять копеек, деньги в те времена немалые.

Не пропадала и дождевая вода, сбегавшая по улицам переулкам. По системе желобов, вырубленных в скале, по водопроводам из гончарных труб, по колеям в скале от колес телег она направлялась в водосборвые бассейны и цистерны. С внешней стороны Биюк-капу можно увидеть обширный бассейн, имеющий с западной стороны ступенчатый спуск, позволявший овцам и лошадям пить воду со дна. Как уже отмечалось, большой водосборный резервуар, перекрытый каменным срубом, находится у Орта-капу. Во дворах многих усадеб были обширные цистерны, вырубленные в скале.

А.Г.Герцен, Ю.М.Могаричев

Топография Чуфут-Кале

Несколько слов о топографии Чуфут-Кале. Плато, на котором расположено огромное городище, представляет собой отрог горного массива, сложенный мшанковыми известняками, ограниченный с трех сторон вертикальными обрывами высотой до 50 м. Над уровнем окружающих долин оно поднято на 200 м. Его поверхность имеет уклон к западу. На местности с руинами старых построек он слабо заметен, зато на карте по отметкам высот видно, что перепад уровней между западной оконечностью плато и районом Восточной оборонительной стены составляет около 200 м при расстоянии между этими участками в 1700 м. Эта крутизна весьма ощутима, если пройти маршрут с запада на восток, особенно в жаркий летний день.

Территория городища традиционно делится на три хорошо выраженные части. Названия их устоялись с дореволюционных времен. В первой серьезной научной статье, содержащей описание городища и довольно точный его план [?], автор, известный знаток истории Крыма, военный инженер А.Л. Бертье-Делагард выделяет пустырь — незастроенную часть плато с запада площадью около 36 га. Старый город, отделенный от пустыря невысокой оградой, и Новый город, раскинувшийся между Средней и Восточной оборонительными стенами.

Эти термины сохраняются и в современной литературе. Правда, пустырь, вслед за авторами 20-х гг. XX в., сейчас часто называют «Бурунчак», то есть «мысок». Этим названием будем пользоваться и мы. На плане хорошо видно, что древняя застройка концентрируется в самом узком месте плато. Площадь Старого города составляет около 7 га. Нового — более 3 га.

А.Г.Герцен, Ю.М.Могаричев

Ситуационный план Чуфут-кале.
1.Раннесредневековый могильник в Марьям-дере.
2.Остатки застройки Мариамполиса.
3.Дюрбе Хаджи-Гирея и Менгли-Гирея и Зинджарлы-медресе.
4.Раннесредневековый могильник на территории Салачика.
5.Оборонительная стена Биюк-исар.
6.Оборонительная стена Кичик-исар.
7.Оборонительная стена Дут-исар.
8.Оборонительная стена Пенджере-исар.
9.Ворота Кичик-капу, южный участок обороны Старого города.
10.Караимские кенассы.
11.Средняя оборонительная стена.
12.Восточная оборонительная стена.
13.Бурунчакская стена.
14. Раннесредневековый могильник в Ашлама-дере.

http://crimea-tour.ru

Фото

 

МАВЗОЛЕЙ ДЖАНЫКЕ ХАНЫМ – ДОЧЕРИ ЗОЛОТООРДЫНСКОГО ХАНА ТОХТАМЫША 1437 ГОД	СРЕДНЯЯ ОБОРОНИТЕЛЬНАЯ СТЕНА	ПЕЩЕРЫ КРЁСТНОГО РВА
КАРАИМСКИЕ КЕНАСЫ	КАРАИМСКИЕ КЕНАСЫ (ВИД ВНУТРИ)	ГЛАВНЫЕ ВОРОТА КРЕПОСТИ
ГЛАВНАЯ ПЛОЩАДЬ	ВХОД В БЫВШУЮ КЕЛЬЮ	ВИД НА БЫВШУЮ ДЕРЕВНЮ МАРИАМПОЛЬ
КАРАИМСКОЕ КЛАДБИЩЕ