Понятие «война» появилось на земле еще тогда, когда пещерные люди не умели произносить это слово. Для них — наших волосатых предков — война была не только частью их полуживотной жизни, но чаще и самой жизнью. «Индивидуумы» без острых зубов, большой дубинки и ежесекундной готовности к агрессии были обречены на вымирание. Воевали тогда за лишний кусок мяса, за теплую пещеру, за удобную для охоты территорию.
Мафиозные войны в Крыму очень похожи на пещерные — за жирный кусок мяса и территорию охоты. В этой войне были и другие «нежизненноважные» причины: месть, желание власти, избавление от «лишних» людей. Особенностью широкомасштабной крымской мафиозной войны было и то, что шла она одновременно по разным направлениям и с несколькими, иногда пересекающимися «фронтами».
Структурирование преступного мира в Крыму, когда разрозненные группировки слились в крупные «семьи», не сделало обстановку спокойнее. И даже наоборот. В каждой «семье» было слишком много «ртов», все они хотели есть, а коммерческие фирмы, переживающие вместе со всей страной экономический кризис, уже не могли «накормить» всех, кто претендовал на роль «крыши». В такой ситуации каждый был против каждого, и вопрос «пещерного» передела территории стал практически самым главным.
«Греческий» салат
Пока «Башмаки» отстреливали группу Евгения Поданева, а потом охотились за Олегом Дзюбой, на полуострове параллельно шла другая, не менее кровопролитная война. Ее результатом должно было стать полное уничтожение еще одной крупной крымской группировки — «Греки», которая явно мешала сытно кушать и «Башмакам», и «Сейлему».
Свое название ОПГ получила от клички своего лидера — Константина Савопуло, которого в бандитском миру звали Греком.
Костя Грек на полуострове был фигурой заметной и имел статус «игрового». Отсидев в свое время шесть лет за нанесение тяжких телесных повреждений, Константин Савопуло считал себя тем не менее человеком респектабельным и любил похвастаться «фамильными ценностями». Так это или нет, но Костя заявлял, что ведет свой род от того самого крымского купца Апостола Савопуло, который в 1857 году в знак своего исцеления заложил фонтан в городском саду Симферополя.
Несмотря на «голубую кровь», Костя Грек не брезговал ни мошенничеством, ни рэкетом, ни разбоем и к началу 90-х годов сколотил довольно сильную группировку, основной костяк которой жил и «работал» в поселке Зуя Белогорского района. Группировка очень быстро росла (ее ряды пополнялись за счет возвращающихся из депортации греков и болгар и, как это ни странно, выпускников Симферопольского военно-политического училища) и расширяла сферу влияния, постепенно подчинив себе район Симферополя, прилегающий к феодосийской трассе. Промышляли «Греки» в основном рэкетом, наркотиками, «держали» десятки обменных пунктов и славились тем, что, завоевав территорию, уже никого больше на нее не пускали, расправляясь с незваными гостями быстро и жестоко.
Естественно, такая тактика не могла нравиться ни «Башмакам», ни «Сейлему», считавшим город своим. К 92-му году «Греки» уже вовсю воевали с первыми и готовили патроны для вторых. И этому вовсе не мешала дружба Кости Грека с Жидом (Евгением Хавичем). Правда, к тому моменту, когда начались разборки по-взрослому, Хавич демонстративно отошел от активных дел и, возможно, действительно мало контролировал происходящие события.
Война с «Греками» обещала немалую выгоду тем, кто собирался поделить добычу. К середине девяностых «Греки» контролировали несколько промышленных предприятий, в том числе завод «Сельхоздеталь», сеть ресторанов «Марина», десятки магазинов, баров, практически все обменные пункты на «Центральном» рынке. В общем, как в греческом салате — всего понемножку, но вместе очень вкусно.
Давший в долг — от долга и погибнет
Существуют две версии того, с чего началась атака на этнический клан. По первой из них, к 1994 году и «Башмаки», и «Сейлем» больше не могли спокойно наблюдать за экспансией шустрых «Греков», занимающих одну позицию за другой. Говорят, что последней каплей, переполнившей чашу бандитского терпения, стал Бахчисарайский винзавод, который Савопуло стал активно подминать под себя, игнорируя интересы двух могущественных «семей». Якобы именно в этот момент они и договорились между собой: у кого первого появится возможность физического устранения «врагов», тот и предпринимает необходимые действия.
То, что за завод в Бахчисарае действительно шла война, не вызывает сомнения. Но против достоверности версии договора по принципу «кому повезет» говорит хотя бы то, с какой активностью, если не сказать наглостью, начался отстрел «Греков».
По другой версии, богатые «Греки», не слишком потерявшие материально от войны с «Башмаками» в начале 90-х годов, совсем расслабились, когда те, утратив своего лидера Виктора Башмакова, переключились сначала на поданевцев, потом на Дзюбу. Расслабились настолько, что будто решили материально поддержать природных противников своего главного врага — «Сейлем». Якобы в долг этой группировке Костя Грек ссудил ни много ни мало полмиллиона долларов, возможно, потому что был уверен в своем старом «друге» — Хавиче. Но «Сейлем» деньги возвращать не спешил, и «Грекам» пришлось «включить счетчик». Полмиллиона скоро превратились в миллион, и теперь дешевле было убить кредитора, чем возвращать деньги.
10 августа 1994 года в Симферополе, на ул. Пушкина, прозвучали автоматные очереди и взрывы гранат в греческом баре «Лесной» и в офисе страховой компании «Центурион» — главном штабе Кости Грека. Пострадали четверо человек. Убиты двое: служащий охраны страховой компании Виктор Ивоня (из его тела извлекли 12 пуль) и 17-летняя Вера Пономаренко, случайно оказавшаяся рядом.
Нападавшие подъехали к «Центуриону» на угнанных «Жигулях», вошли в помещение и, бросив гранату, начали стрелять из автоматов. На их несчастье, недалеко от места нападения совершенно случайно оказались участковый инспектор капитан Александр Бочкарев и старший сержант патрульно-постовой службы Сергей Дмитриев. Они, увидев, что из «Центуриона» выскакивают один за другим одетые в камуфляж автоматчики, начали стрелять. В результате перестрелки были ранены четверо бандитов и капитан Бочкарев (он получил четыре ранения). Следствие потом доказало, что стреляли не только нападавшие на «греческий» офис, но и с другой стороны. Возможно, это была группа киллеров, которая должна была сразу же после исполнения заказа убрать своих «коллег». По другой версии, у «Центуриона» встретились две самостоятельные группы из разных ОПГ, случайно выбравшие для нападения одно и то же время.
В ходе начавшейся милицейской операции вскоре была обнаружена машина, на которой преступники прибыли на место (в ней были обнаружены пять автоматов, два пистолета, граната, три бронежилета и 100 патронов), а потом задержаны и трое киллеров, не сумевших уйти далеко из-за ранений. Четвертого, получившего ранение в живот, так и не нашли. Скорее всего, от него сразу избавились свои.
Огонь — пли!
Несмотря на очевидный прокол первой широкомасштабной операции против «Греков», война уже не могла остановиться. Уже через два дня после нападения на бар «Лесной» произошел взрыв еще в одном «греческом» ресторане — «Мухуч». На этот раз обошлось без жертв. Потом наступило некоторое затишье, во время которого у «Греков» начались «внутрисемейные» проблемы, связанные в том числе и с сыном Константина Савопуло — Иваном. ОПГ, бригадиры которой, не очень довольные внешней и внутренней обстановкой, начали тащить одеяло на себя, рвало на части. А уже осенью начался планомерный отстрел ослабевших «Греков».
Только за одну неделю в середине ноября ОПГ потеряла двух боевиков: в Симферополе был убит некий Алеша, в Саках — Саша Дудко. 15 декабря в переулке Кимовском обнаружили труп Солдатова, который был в баре «Лесной», но тогда уцелел. Через две недели, 28 декабря, у торгового центра на ул. Дмитрия Ульянова был расстрелян в автомобиле бригадир «Греков» Магомет Булычев (позднее стало известно, что в него стрелял Петр Анкудинов, которому сделал заказ видный «сейлемовец» Валерий Любич).
11 января на углу улиц Севастопольской и Самокиша был застрелен бригадир «Греков» Иван Иорданов. В него выстрелили из автомобиля, когда он выходил из аптеки.
Естественно, «Греки» тоже стреляли и взрывали в ответ, при этом поначалу метя не по адресу — в своих давнишних противников — «Башмаков». Но вскоре они разобрались, кто есть кто, и начали отстрел «сейлемовцев». К примеру, 23 ноября у дома на ул. Ростовской было совершено нападение на машину, в которой были Саид (Али Колиев) и его подруга Марина Бабинская. Али был тяжело ранен в область грудной клетки, его спутница, находящаяся на седьмом месяце беременности, убита.
Самым шумным в войне против «Греков» оказался февраль 95-го. Симферопольцы помнят это время, когда ночные взрывы в городе стали обыденным делом. 19 февраля взрывное устройство было брошено в окно бара турбазы «Таврия», который принадлежал Косте Греку. Была ранена посторонняя девушка. Преступление было особенно дерзким, так как именно в «Таврии» остановилась группа руководителей МВД Украины, которая прибыла в автономию в связи с громкими преступлениями. В праздничную ночь с 23 на 24 февраля прозвучали еще четыре взрыва, в том числе на площади Куйбышева, где был разрушен мебельный салон «Экос», принадлежавший группировке Савопуло. Обошлось без человеческих жертв. На следующую ночь, опровергнув примету, что бомба дважды в одно и то же место не падает, был взорван знаменитый бар «Лесной».
К лету от когда-то богатой «семьи» остались одни осколки. Костя, у которого земля горела под ногами, лихорадочно искал союзников, чтобы противостоять своим могущественным врагам. Говорят, что «Греки» на этом этапе пытались объединиться с крымскотатарской группировкой «Имдат» и Аликом Дзюбой. Но «Имдат» был слаб, а Дзюба погиб 12 июля 95-го. Еще раньше — 30 июня — Косте был дан последний звонок: на перекрестке улиц Балаклавской и Русской расстреляли в автомобиле охранника его сына Вани Грека.
Смерть Кости Грека
Утром 17 октября 1995 года БМВ, за рулем которого сидел Константин Савопуло, остановился на красный свет на самом многолюдном перекрестке города у «Центрального» рынка. С двух сторон к машине подошли одетые в военную форму Петр Анкудинов и его двоюродный брат Андрей Дрожжин и начали стрелять в упор в Грека и его охранника Николина. Костя был убит на месте. Николин, получив семь огнестрельных ранений, не только остался жив, но и отстреливался. Киллеры, смешавшись с толпой, скрылись, уходя через рынок и кладбище.
Позже, когда Анкудинов будет давать показания, он расскажет, что «заказал» Костю Грека все тот же Валерий Любич. Второй киллер — Дрожжин — до суда не дожил, рядом с молокозаводом было найдено его тело со ста одиннадцатью ножевыми ранениями. Черед Любича наступит через год.
Группировка «Греков», пока окончательно не прекратила свое существование, жила на осадном положении. «Сейлем», переняв опыт «Башмаков», даже пытался разобраться с врагами и в день поминок их лидера. На девятый день после похорон Грека милиция обнаружила 30 кг взрывчатки, заложенной в землю на его могиле. Если бы не правоохранители, поминки должны были получиться громкими.
Еще одна неудача со взрывчаткой произошла 22 ноября, когда от неосторожного с ней обращения на ул. Мате Залки погибли двое «взрывников». Они несли свой «подарок» к находящимся рядом коттеджам, в которых жили некоторые «греческие» боевики.
Окончательную точку в «греческой» истории поставило нападение на бар «Мираж». Но это уже другая история.
