18 октября 1941 года 11-я немецкая армия начала операцию по захвату Крыма. К 16 ноября весь полуостров, кроме базы Черноморского флота – Севастополя, был захвачен. В декабре—январе 1941-1942 года в результате Керченско-Феодосийской десантной операции Красная Армия вернула Керченский полуостров и продвинулись за 8 дней на 100—110 км. Но уже 18 января вермахт отбил Феодосию. В феврале—апреле 1942 года Крымский фронт трижды предпринимал попытки переломить ход событий на полуострове в свою пользу, но в результате не смог добиться значительных успехов, понес большие потери.
Эрих фон Манштейн.
Планы немецкого командования
Как и на других участках советско-германского фронта, боевые действия на Крымском полуострове к весне 1942 года перешли в фазу позиционной войны. Первые попытки перейти в решительное контрнаступление вермахт предпринял в марте 1942 года. 11-я армия получила подкрепление – 28-ю егерскую и 22-ю танковую дивизии. Кроме того, румынский корпус получил 4-ю горнострелковую дивизию. Задачу по разгрому советских сил в Крыму впервые командованию 11-й армии поставили ещё 12 февраля в «Распоряжении о ведении боевых действий на Восточном фронте по окончании зимнего периода» главного командования сухопутных войск Третьего рейха. Немецкие войска были должны овладеть Севастополем и Керченским полуостровом. Немецкое командование хотело освободить крупные силы 11-й армии для дальнейших операций.
С завершением периода распутицы немецкие вооружённые силы стали переходить к реализации этого плана. Главным руководящим документом для немецких трёх групп армий была директива № 41 от 5 апреля 1942 года. Основными целями кампании 1942 года были Кавказ и Ленинград. 11-й немецкой армии, которая завязла в позиционных боях на изолированном участке линии советско-германского фронта, поставили задачу «очистить от противника в Крыму Керченский полуостров и овладеть Севастополем».
В апреле 1942 года на совещании у Адольфа Гитлера Георг фон Зондерштерн и Манштейн представили план операции советских сил на Керченском полуострове. Силы Крымского фронта были довольно плотно построены на Парпачском перешейке (на т. н. Ак-Монайских позициях). Но плотность построения войск не была одинаковой. Примыкающий к Чёрному морю фланг Крымского фронта был слабее, и прорыв его позиций позволял немцам выйти в тыл более сильной группировке из 47-й и 51-й армий. Выполнение задачи по прорыву советских позиций 44-й советской армии возложили на усиленный XXX армейский корпус (АК) генерал-лейтенанта Максимилиана Фреттер-Пико в составе 28-й егерской, 50-й пехотной, 132-й пехотной, 170-й пехотной, 22-й танковой дивизий. Кроме того, немецкое командование собиралось использовать открытый по морю фланг Крымского фронта и высадить в тыл атакуемым советским войскам десант в составе усиленного батальона 426-го полка. XXXXII АК в составе 46-й пехотной дивизии под командованием генерала пехоты Франца Маттенклотта и VII румынский корпус в составе 10-й пехотной, 19-й пехотной дивизий, 8-й кавалерийской бригады должны были провести отвлекающее наступление против сильного правого крыла Крымского фронта. Операцию с воздуха прикрывал VIII авиакорпус люфтваффе под командованием барона Вольфрама фон Рихтгофена. Операция получила кодовое название «Охота на дроф» (нем. Trappenjagd).
11-я армия уступала Крымскому фронту (КФ): в личном составе в 1,6:1 раза (250 тыс. солдат Красной Армии против 150 тыс. немцев), в орудиях и миномётах в 1,4:1 (3577 у КФ и 2472 у немцев), 1,9:1 в танках и самоходных артустановках (347 у КФ и 180 у немцев). Только в авиации был паритет: 1:1, 175 истребителей и 225 бомбардировщиков у КФ, у немцев – 400 единиц. Наиболее мощным инструментом в руках Манштейна был VIII авиакорпус люфтваффе фон Рихтгофена, это было самое сильное соединение немецких ВВС. Рихтгофен имел огромный боевой опыт – ещё в Первую мировую войну одержал восемь воздушных побед и был награждён Железным крестом 1-й степени, воевал в Испании (начальник штаба, а затем командир легиона «Кондор»), участник Польской, Французской кампаний, Критской операции, участвовал в операции «Барбаросса» и «Тайфун» (наступление на Москву). Кроме того, у немецкого командарма была свежая 22-я танковая дивизия под командованием генерал-майора Вильгельма фон Апеля. Дивизию сформировали в конце 1941 года на территории оккупированной части Франции, и она была «полнокровной». Танковая дивизия была вооружена чешскими лёгкими танками PzKpfw 38(t). К началу наступления дивизию усилили 3 танковым батальоном (52 танка), кроме того в апреле часть получила 15-20 Т-3 и Т-4. Дивизия имела 4 мотопехотных батальона, два из них были оснащены БТР «Ганомаг» и противотанковый батальон (в нем были и САУ).
Манштейн имел инструменты для взлома обороны Крымского фронта и развития успеха в виде авиационного корпуса и 22-й танковой дивизии. Танковая дивизия могла после прорыва фронта быстро двигаться вперёд и уничтожать советские резервы, тылы, перехватывать коммуникации. Войска развития прорыва усилили моторизованной бригадой «Гродек», составленной из моторизованных соединений, участвовавших в наступательной операции частей. Командование Крымским фронтом – командующий КФ генерал-лейтенант Дмитрий Тимофеевич Козлов, члены Военного совета (дивизионный комиссар Ф. А. Шаманин и секретарь Крымского обкома ВКП(б) B. C. Булатов, начальник штаба генерал-майор П. П. Вечный, представитель Ставки ВГК Л. З. Мехлис), располагало только танковыми подразделениями непосредственной поддержки пехоты (танковые бригады и батальоны) и не создало средств противодействия глубокому прорыву немцев – армейских подвижных групп в составе танковых, противотанковых, механизированных, кавалерийских соединений. Надо учесть и тот факт, что линия фронта была полностью открыта для воздушной разведки, это была открытая степь. Немцы легко вскрывали позиции советских войск.
Планы советского командования, силы Крымского фронта
Советское командование, несмотря на то что задачи зимнего наступления не были выполнены, не хотело упускать инициативу, и не теряло надежд на изменение ситуации в свою пользу. 21 апреля 1942 года было образовано Главное командование Северо-Кавказским направлением во главе с маршалом Семёном Будённым. Будённому подчинили Крымский фронт, Севастопольский оборонительный район, Северо-Кавказский военный округ, Черноморский флот и Азовскую флотилию.
Крымский фронт занимал оборонительные позиции на довольно узком Ак-Монайском перешейке шириной в 18-20 км. В состав фронта входили три армии: 44-я под командованием генерал-лейтенанта Степана Ивановича Черняка, 47-я генерал-майора Константина Степановича Колганова, 51-я армия генерал-лейтенанта Владимира Николаевича Львова. Всего в подчинении штаба КФ к началу мая числилось 16 стрелковых и 1 кавалерийская дивизии, 3 стрелковых, 4 танковых, 1 морская бригады, 4 отдельных танковых батальона, 9 артиллерийских полков РГК и др. соединения. Фронт в феврале – апреле 1942 года понёс серьёзные потери, был в значительной мере обескровлен, измотан, не имел свежих и мощных ударных соединений. В результате КФ хотя и имел численное преимущество в людях, танках, орудиях и миномётах, но уступал в качественном плане.
Ещё больше уравнивало возможности советского и немецкого командования асимметричное построение войск КФ. Позиции КФ делились на два неравномерно заполненных войсками отрезка. Южный участок от Кой-Айсана до берега Чёрного моря протяженностью около 8 км представлял подготовленные ещё в январе 1942 года советские оборонительные позиции. Их обороняли 276-я стрелковая, 63-я горнострелковая дивизии 44-й армии (А). Во втором эшелоне и резерве стояли 396-я, 404-я, 157-я стрелковые дивизии, 13-й мотострелковый полк, 56-я танковая бригада (на 8 мая – 7 КВ, 20 Т-26, 20 Т-60), 39-я танковая бригада (2 КВ, 1 Т-34, 18 Т-60), 126-й отдельный танковый батальон (51 Т-26), 124-й отдельный танковый батальон (20 Т-26). Северный участок от Кой-Айсана до Киета (примерно 16 км) выгибался на запад, нависая над Феодосией, которая по планам советского командования была первой целью наступления. В этом выступе и непосредственной близости к нему были собраны основные силы 51-й и 47-й армий КФ, усиленные войсками, находившимися в подчинении штаба фронта. В первом эшелоне стояли 271-я, 320-я стрелковые дивизии, 77-я горнострелковая дивизия 47-й А, 400-я, 398-я, 302-я стрелковые дивизии 51 А, 55-я танковая бригада (10 КВ, 20 Т-26, 16 Т-60), 40-я танковая бригада (11 КВ, 6 Т-34, 25 Т-60). Во втором эшелоне и резерве: 224-я, 236-я стрелковые дивизии 47-й А, 138-я, 390-я стрелковые дивизии 51-й А, 229-й отдельный танковый батальон (11 КВ) и другие части.
В результате комфронта Дмитрий Козлов собрал основные силы КФ на своем правом фланге, но они увязли в позиционных боях и потеряли подвижность. К тому же немцы смогли воспользоваться паузой между предыдущим и готовящимся новым советским наступлением. Директива Ставки ВГК №170357 командованию КФ о переходе к обороне запоздала, времени на перегруппировку сил, демонтаж ударной группировки на правом фланге в пользу усиления позиций левого фланга уже не было. Немецкое командование, собрав ударную группировку на своём правом фланге напротив позиций 44-й А, медлить не стало.
По первоначальному плану командования группы армий «Юг» операция «Охота на дроф» должна была начаться 5 мая. Но из-за задержки с переброской авиации начало наступательной операции перенесли на 8 мая. Нельзя сказать, что и немецкий удар был для командования КФ полной неожиданностью. Незадолго до начала немецкого наступления на советскую сторону перелетел хорватский лётчик и сообщил о предстоящем ударе. К концу 7 мая был издан приказ по войскам фронта, в котором сообщалось, что немецкое наступление ожидается 8-15 мая 1942 года. Но времени на правильную реакцию уже не было.
Сражение
7 мая. VIII авиакорпус люфтваффе должен был вскоре вернуться в район Харькова для участия в операции по ликвидации барвенковского выступа. Поэтому авиационные удары начались на день раньше перехода в наступление 11-й немецкой армии. Весь день немецкие Военно-воздушные силы наносили удары по штабным пунктам и узлам связи. Надо сказать, что действия немецкой авиации во время этой операции были весьма успешными, к примеру, во время налёта на штаб 51-й армии 9 мая погиб генерал-лейтенант, командарм Владимир Львов. Советские командные пункты были заранее разведаны и понесли большие потери. Управление войсками было частично нарушено.
8 мая. В 4.45 началась авиационная и артиллерийская подготовка. В 7.00 пошли в наступление части 28-й егерской, 132-й пехотной дивизий 30 АК на правом немецком фланге. Основной удар пришелся по порядкам 63-й горнострелковой и частично 276-й стрелковой дивизий 44-й А. Кроме того, немцы высадили десант силами до батальона в тылу 63-й Грузинской горнострелковой дивизии, вызвав панику. К концу дня немецкие части прорвали оборону на фронте в 5 км и на глубину в 8 км.
В 20.00 комфронта Козлов приказал нанести фланговый контрудар по прорвавшимся частям противника. Силы 51-й А утром 9 мая были должны с рубежа п. Парпач – г. Сюрук-Оба нанести удар в направлении балки Песчаной. В ударную группировку вошли 4 стрелковые дивизии, 2 танковые бригады и 2 отдельных танковых батальона: 302-я, 138-я и 390-я стрелковые дивизии из 51-й А, 236-я стрелковая дивизия из 47-й А, 83-я морская стрелковая бригада, 40-я и 55-я танковые бригады, 229-й и 124-й отдельные танковые батальоны. Они получили задачу восстановить положение фронта и развить наступление, отрезав прорвавшиеся вглубь Керченского полуострова немецкие части. 44-я армия была должна в это время сдерживать натиск немцев. Об отходе на тыловые оборонительные рубежи в первый день сражения никто ещё и не думал. Приказов об их занятии не было. Более того, находившиеся в подчинении штаба фронта и расположенные у Турецкого вала 72-я кавалерийская дивизия и 54-й мотострелковый полк получили приказ выдвигаться в полосу 44-й А для усиления её обороны.
9 мая. Немецкое командование ввело в прорыв 22-ю танковую дивизию, но начавшиеся дожди сильно замедлили её продвижение. Только к 10-му танковая дивизия смогла прорваться в глубину обороны КФ и развернуться на север, выходя на коммуникации 47-й и 51-й советских армий. За танковой дивизией шла 28-я егерская дивизия и 132-я пехотная дивизия. В прорыв также бросили мотострелковую бригаду Гродека – она уже 10 мая достигла Турецкого вала и пересекла его.
10 мая. В ночь на 10 мая в ходе переговоров между комфронта Козловым и Сталиным было принято решение отводить войско на Турецкий (в других источниках Татарский) вал и организовать новую линию обороны. Но 51-я армия уже не смогла исполнить этот приказ. В результате авиаудара по штабу был убит командарм Львов и ранен его заместитель К. Баранов. Армия судорожно пыталась избежать катастрофы. Части 47-й и 51-й армий 9 мая пошли в запланированную контратаку, шёл жестокий встречный бой. Советские танковые бригады и отдельные танковые батальоны, стрелковые части сражались против соединений 22-й танковой дивизии и 28-й егерской дивизии. О накале боёв свидетельствует тот факт, что если на 9 мая в 55-й танковой бригаде было 46 танков, то после боя 10-го мая остался один. Сдержать натиск немецких сил советские танковые части поддержки пехоты не смогли.
11-12 мая. Днем 11 мая подразделения 22-й танковой дивизии вышли к Азовскому морю, отрезав от пути отхода на Турецкий вал значительные силы 47-й и 51-й армий. Несколько советских дивизий были окружены в узкой прибрежной полосе. Вечером 11-го советское верховное командование ещё надеялось восстановить положение на полуострове путем создания оборонительного рубежа на Турецком валу. Сталин и Василевский приказывают Будённому лично организовать оборону войск КФ, навести порядок в Военном совете фронта и для этого выехать в Керчь. Левофланговые дивизии 51-й советской армии потратили ещё день на безуспешные попытки предотвратить окружение других войск, потеряли время и проиграли гонку к тыловому рубежу обороны.
Немцы времени не теряли и делали всё, чтобы не дать советским войскам отойти на новый рубеж обороны. Уже к концу 10-го передовые части 30-го АК вышли к Турецкому валу. 12 мая немцы высадили десант в тылу 44-й армии. Это позволило им начать успешную борьбу за Турецкий вал до подхода к валу резервной 156-й стрелковой дивизии.
13 мая и последующие дни. 13 мая немцы прорвали оборону в центре Турецкого вала. В ночь на 14-е Ставка ВГК признала поражение на Керченском полуострове. В 3.40 Будённый, с согласия Ставки, приказал начать отвод войск КФ на Таманский полуостров. Василевский приказывает выдвинуть в распоряжение Будённого 2-й и 3-й воздушно-десантные корпуса и воздушно-десантную бригаду. Видимо, предполагалось высадкой десанта организовать оборону на подступах к Керчи и остановить наступление немцев, чтобы вывести войска разбитого КФ. Причём, Керчь сдавать не собирались – это означало похоронить все результаты Керченско-Феодосийской десантной операции. 15 мая в 1.10 А. М. Василевский приказывает: «Керчь не сдавать, организовать оборону по типу Севастополя».
Передовые немецкие части, видимо, это была моторизованная бригада Гродека, вышли на окраины Керчи 14 мая. Город обороняли части 72-й кавдивизии. Об этом сообщил в 18.10 представитель Ставки на Крымском фронте Лев Захарович Мехлис: «Бои идут на окраинах Керчи, с севера город обходится противником… Мы опозорили страну и должны быть прокляты. Будем биться до последнего. Авиация врага решила исход боя».
Но меры по превращению Керчи в город-крепость, выводу большей части сил с полуострова опоздали. Сначала немцы отрезали значительную часть войск КФ поворотом на север соединений 22-й танковой дивизии. Правда, её хотели отправить под Харьков 15 мая, но упорное сопротивление советских войск на полуострове задержало её отправку. Части 28-й егерской и 132-й пехотной дивизий повернули на северо-восток после прорыва Турецкого вала и также вышли к Азовскому морю. Таким образом, был построен заслон советским войскам, которые отступали с Турецкого вала. 16 мая к Керчи вышла введённая в прорыв 170-я немецкая пехотная дивизия. Но бой за город продолжался до 20 мая. Красноармейцы дрались в районе горы Митридат, железнодорожной станции, завода им. Войкова. После того как защитники исчерпали все возможности к сопротивлению в городе, они отступили в Аджимушкайские каменоломни. В них отступило около 13 тыс. человек – соединения 83-й бригады морской пехоты, 95-го погранотряда, несколько сотен курсантов Ярославского авиационного училища, Воронежского училища радиоспециалистов и бойцы из других частей, горожане. В Центральных каменоломнях обороной руководил полковник П. М. Ягунов, старший батальонный комиссар И. П. Парахин и подполковник Г. М. Бурмин, в Малых каменоломнях — подполковник А. С. Ермаков, старший лейтенант М. Г. Поважный, батальонный комиссар М. Н. Карпехин. Немцы путём непрерывных атак смогли загнать красноармейцев вглубь каменоломен. Но взять их не смогли, все штурмы провалились. Несмотря на острую нехватку воды, еды, медикаментов, боеприпасов, оружия бойцы держали оборону 170 дней. Воды в каменоломнях не было. Её приходилось добывать снаружи, по воспоминаниям выживших бойцов, «за ведро воды платили ведром крови». Последние защитники «Керченского Бреста», полностью истощённые, попали в плен 30 октября 1942 года. Всего в руки немцев попало 48 человек. Остальные, примерно 13 тыс. человек, погибли.
Эвакуация с полуострова продолжалась с 15 по 20 мая. По приказу вице-адмирала Октябрьского в район Керчи пригнали все возможные корабли и суда. Всего удалось эвакуировать до 140 тыс. человек. Комиссар Лев Мехлис эвакуировался одним из последних, вечером 19 мая. В последние дни катастрофы, как человек несомненной личной храбрости, он носился по передовой линии, казалось, что искал смерти, пытаясь организовать оборону, остановить отступающие части. В ночь на 20 мая на корабли под огнём противника погрузились последние соединения, прикрывавшие отход товарищей.
Итоги
– Директивой Ставки Крымский фронт и Северо-Кавказское направление были ликвидированы. Остатки войск КФ направили на формирование нового Северо-Кавказского фронта. Его командующим назначили маршала Будённого.
– Фронт потерял более 160 тыс. человек. Потеряна большая часть самолётов, бронетехники, орудий, автотранспорта, тракторов и другого военного имущества. Советские войска понесли тяжёлое поражение, были утрачены результаты предыдущих действий на этом направлении. Положение на южном фланге советско-германского фронта серьёзно осложнилось. Немцы получили возможность угрожать вторжением на Северный Кавказ через Керченский пролив и Таманский полуостров. Резко ухудшилось положение советских войск в Севастополе, немецкое командование смогло сосредоточить против города-крепости больше сил.
– 4 июня 1942 года вышла директива Ставки № 155452 «О причинах поражения Крымского фронта в Керченской операции». Основной причиной назвали ошибки командования КФ. Командующий фронтом генерал-лейтенант Д. Т. Козлов был разжалован в генерал-майоры и снят с поста комфронта. Командир 44-й армии генерал-лейтенант С. И. Черняк был снят с должности командарма, понижен до полковника и отправлен в войска с целью «проверить на другой, менее сложной работе». Командир 47-й армии генерал-майор К. С. Колганов снят с должности командарма, понижен до полковника. Мехлиса сняли с постов заместителя наркома обороны и начальника Главного политуправления Красной Армии, понизили в звании на две ступени — до корпусного комиссара. Член Военного совета КФ дивизионный комиссар Ф. А. Шаманин был понижен в звании до бригадного комиссара. Начальника штаба КФ генерал-майора П. П. Вечного сняли с должности начштаба фронта. Командующего ВВС КФ генерал-майора Е. М. Николаенко сняли с должности и понизили до полковника.
– Катастрофа Крымского фронта является классическим примером слабости оборонительной стратегии, даже в условиях небольшого, довольно удобного для обороны (немцы не могли проводить широкие обходящие манёвры) участка фронта и меньшего количества живой силы, танков и орудий у противника. Немецкое командование нашло слабое место и вспороло советскую оборону, наличие подвижных, ударных соединений (22-я танковая дивизия и моторизованная бригада Гродека) позволило развить первый успех, окружить советскую пехоту, уничтожить тылы, отдельные соединения, перерезать коммуникации. Большую роль сыграло превосходство в воздухе. Командование КФ не успело перестроить войска фронта в более правильные оборонительные порядки (без перекоса в пользу правого фланга), создать подвижные ударные группы, которые ударами во фланги прорвавшейся немецкой группировки могли бы остановить наступление немцев и даже переломить ситуацию в свою пользу. Не смогло заблаговременно подготовить новую линию обороны, отвести на неё силы и средства. Немецкие генералы в этот период войны по-прежнему переигрывали советский генералитет.
Аджимушкайские_каменоломни – вход в музей.
