Евгений Поданев был личностью весьма известной. Достаточно сказать, что на его смерть откликнулись многие крупные газеты, причем не только местные крымские, но и столичные: московские Литературка, Комсомольская правда, Независимая и киевские Всеукраинские ведомости, Киевские ведомости и другие. Со страниц журналистских публикаций перед нами предстает отнюдь не заурядный человек. Некогда Евгений Поданев окончил ленинградскую мореходку, но карьеры морского волка не сделал работал всего-навсего на буксире в Севастополе.
Зато страстно увлекался спортом, прежде всего только вошедшим в моду каратэ. Отлично владел ударом ногой, рассказывал о Поданеве его бывший спарринг-партнер. Обаятельный парень, правда, не скажу, что верный. Друзей легко предавал.
Умел разговорить Жестокий. Любимая книга. Пьюзо, Крестный отец. В начале восьмидесятых Поданев уже обладатель черного пояса, как говорили, первый в Союзе, кто достиг такого уровня, и один из первых тренеров-нелегалов.
Подпольные залы, где он учил молодежь, скрываясь от правоохранительных органов, были, по некоторым свидетельствам, забиты до отказа. Называли Евгения Владимировича в городе не иначе как Папа. В конце концов над Папой нависли тучи. Старшие читатели наверняка помнят период, когда по всей стране громили школы и кружки восточных единоборств, и, справедливо опасаясь разделить участь таких же педагогов-новаторов, как он сам, и отправиться в места не столь отдаленные, Поданев покинул Севастополь и устроился егерем в лесничестве.
Дальнейшая его биография полна разночтении. Согласно одной версии, в конце восьмидесятых, в разгар кооперативного бума, спустившись с гор, каратист собрал небольшую бригаду и обложил данью севастопольских уличных торговцев и мелких цеховиков; согласно другой, почти героической и, как видно, более соответствующей пожеланиям имиджмейкеров нового лидера, спустившийся с гор каратист был поражен размахом мелкого рэкета в родном городе и поставил своей целью искоренить его. Он предлагал предпринимателям охранные услуги, решение проблем долгов, неплатежей и так далее. Папа любил порядок.
В 1992-м он подмял под себя несколько более мелких бригад и раздвинул жизненное пространство до размеров города. Оставался, как писал один из историографов, главный конкурент, довольно известный спортсмен и предприниматель Н. (Михаил Плис. К.
Ч. ), никак не желавший признать подавляющую Женину крутизну. Окончательно разобраться с ним мешала могучая крыша Плис организовал и возглавил крымский филиал небезызвестного Спортивно-туристического союза Отари Квантришвили. На торжествах по поводу открытия южного филиала, проходивших в севастопольском городском Театре имени Луначарского, Отари Витальевич, которому Плис, естественно, доложил обстановку, сделал Папе города замечание: Послушай, парень, ты что шумишь.
У меня таких, как ты, по пять человек в каждом районе. Чего стоило в то время замечание Квантришвили, в криминальных кругах знали хорошо. Знал это и Поданев и сделал выводы, притих на время; но зато, как только из Москвы пришла весть, что Квантришвили убит, немедленно нанес жестокий удар по его севастопольскому наместнику. Среди белого дня к одному из городских спортзалов, служившему также штаб-квартирой спортсменов и туристов, подъехало несколько машин с поданевскими боевиками.
Вооруженные цепями и металлическими прутьями, они ворвались в помещение и принялись жестоко молотить всех находившихся там. Для бригады Плиса это было полной неожиданностью. Сломив сопротивление, поданевцы подвергли офис конкурентов настоящему разгрому, порядочно покалечив и весь партактив, включая самого руководителя Союза, который с тяжелыми увечьями попал в больницу (лечение прошло успешно; в дальнейшем, после разгрома ХЛПК, Плис поднялся и сейчас возглавляет коммерческий банк) После этого Папа стал единственным полноправным хозяином города. Его власть над Севастополем вскоре признали могущественные башмаки в обмен на союзнические отношения, которые установил с ними Папа.
Башмаков и Поданева объединяла общая цель установить в Крыму порядок, поставить на место чужаков, которые то и дело тянули свои лапы к солнечному полуострову, заставить весь Крым служить крымчанам; не всем, конечно, а им самим. В криминальной иерархии Крыма Папа занял почетное второе место, хотя, конечно, претендовал на большее; прочие крымские бандиты, крутизной и размахом помельче, смотрели на Евгения Владимировича с почтением и завистью. Жизнь становилась богаче и интереснее, сообщает биограф, прежнего тренера Женю напоминали разве что короткая стрижка и глубокий косой шрам на щеке. Теперь это был массивный смуглый мужчина, неизменно в черном костюме и карикатурно маленьких черных очках на выхоленном круглом лице Он лелеял жену и дочь (вообще-то у Поданева было трое детей), отдавая дань общественным условностям, но скован этими условностями не был.
Смазливые обитательницы ночных баров почитали за честь пройти обкатку в уединенной крепости, где в процессе конкурсного отбора сколачивались бригады жриц любви для отправки в страны Магриба Как и многих его сотоварищей по бизнесу, Поданева отличала тяга к средневековой невысокого пошиба эстетике. Он выстроил себе дом-замок над стометровым обрывом мыса Феолент (именно на том месте, о котором писал Пушкин: К чему холодные сомненья, я верю, здесь был гордый храм). Над воротами крепости была прикреплена выполненная на высоком художественном уровне табличка: Стой. Здесь ломают позвоночники.
Когда в день убийства Папы сюда нагрянули оперативники, их поразила своеобразная отделка внутреннего помещения-бункера, где мраморные полы и стены украшали охотничьи трофеи шкуры и рога разнообразных животных. Еще более, однако, их поразила охрана этого особняка на часах внутри замка стояли тренированные морские пехотинцы в полной парадной форме. Одним из основных развлечений Папы были полеты на принадлежавшем ему спортивном французском вертолете небесно-голубого цвета. Регулярно Поданев в сопровождении охраны и друзей совершал облеты территории, где он некогда работал егерем и которую считал своей.
Он любил внезапно падать с неба на отдыхавших или работавших людей и являть перед ними свой гнев или, напротив, царскую милость. Так, однажды его вертолет приземлился близ лагеря археологов. Папа воспользовался гостеприимством ученых, расспрашивал подробно о новых находках, а прилетев повторно, одарил этих странных, сточки зрения бандитов, людей ящиком водки и собственноручно преподнес руководителю экспедиции весьма дорогостоящие вещи, отобранные им у грабителей древних могильников. Папа любил порядок.
Страсть к полетам, которую Папа привил и своему окружению, один раз обернулась трагедией. Совершая увеселительную прогулку, любимый вертолет Поданева зацепил лопастью линию электропередачи и рухнул на землю. Погибли несколько ближайших друзей Папы, в том числе известный ялтинский криминальный авторитет. Еще одним, также традиционным в его кругах, увлечением было холодное оружие, которое он покупал даже в Европе.
Его французский друг, например, подарил Папе кинжал Геринга. При обыске, произведенном в допартийный период, когда милиция еще смела беспокоить Папу, в его квартире и загородном доме были изъяты три ружья со сменными стволами, кортик, охотничий нож, не говоря уже о таких мелочах, как четыре радиостанции, наручники, патроны Вообще Папу очень многое связывало с Францией, он любил эту страну, мечтал со временем насовсем перебраться на берега Сены. Есть сведения даже, что умер Папа, уже будучи французским гражданином, владельцем нескольких предприятий и прочей недвижимости в этой стране. Конечно, не эти подробности биографии Поданева, в общем-то обычные для отечественных мафиози средней руки, привлекали к Папе пристальное внимание средств массовой информации и не только их.
Было в деятельности Папы нечто такое, что действительно сделало его выдающимся деятелем эпохи криминальной революции. Это созданная им Христианско-либеральная партия Крыма единственная, как представляется, на то время в бывшем СССР политическая организация откровенного криминалитета.
Статья взята с: http://www.e-reading.biz
