Мистификации истории
В истории России было событие, которое до сих пор оценивается неоднозначно. Речь идет о счастливом обретении «Слова о полку Игореве» и Тьмутараканского камня. Случайно ли они были обнаружены почти одновременно или это была четко спланированная операция?
На первом этаже музея Эрмитаж в Санкт-Петербурге можно увидеть невзрачную мраморную плиту с древними письменами. Экскурсанты чаще всего проходят мимо нее, не останавливаясь. И напрасно. Этот экспонат на протяжении двух веков служит предметом ожесточенных споров историков и литературоведов. Некоторые исследователи всерьез доказывают, что с этим камнем была связана грандиозная мистификация времен Екатерины II, которую затеял известный знаток древности Александр Мусин-Пушкин.
На боковой кромке плиты весом 850 кг выбито всего лишь следующее сообщение на кириллице: «В лето 6576 индикта 6 Глеб князь мерил море по леду от Тмуторокана до Кърчева 10000 и 4000 сяжен». Год указан, как тогда было принято, от сотворения мира. Если следовать византийской традиции, то получается, что Глеб «мерил море» в 1068 году от Рождества Христова. Индикт — это не месяц, а порядковый номер года (в системе индикциона соблюдалась 15-летняя периодичность). Кърчев — это, как вы понимаете, нынешняя Керчь. А что такое Тмуторокан? Видимо, город, находящийся от Керчи примерно в 23-х км (14 тыс. сажен). Наверное, это Тамань. Она, конечно, поближе будет, но ведь Глеб мерил саженью, причем в два приема, то есть под углом. И льдом Керченский пролив вполне мог покрыться. Почему же многие историки уверены, что это подделка?
Своевременная находка
Вообще-то, фальсификация надписей на камнях — это дело обычное. Например, в 1625 году строители, работавшие в китайском городе Сиань Фу, обнаружили мраморную плиту весом 2 тонны с надписями на сирийском и китайском языках. В тексте сообщалось о миссионере по имени Олопен, который в 635 году приехал в Китай, где основал христианскую общину, построил несколько церквей, претерпел гонения, но в конце концов был одарен китайским императором. Лишь в конце ХIХ века выяснилось, что надпись на камне была фальшивой. Сама плита к тому времени исчезла.
Сомнения в том, что надпись на Тьмутараканском камне подлинная, появились сразу же после того, как его нашли. Дело в том, что в 1787 году русские войска взяли штурмом Таманскую крепость, после чего полуостров был присоединен к Российской империи.
К сожалению, не было никаких доказательств того, что это исконно русская земля. Правда, из летописей было известно о загадочном Тьмутараканском княжестве, которое князь Владимир Красное Солнышко отдал сыну Мстиславу, но где оно находилось, никто не знал. Одно время считали даже, что в Рязани. И вот в 1792 году командир егерского батальона, расквартированного в Тамани, премьер-майор Розенберг чудесным образом нашел Тьмутараканский камень.
Доложил императрице о столь знаменательном событии почему-то президент Академии художеств Мусин-Пушкин. Он же оперативно подготовил к печати «Историческое исследование о местоположении древнего российского Тьмутараканского княжества». На основании надписи на камне Мусин-Пушкин торжественно заключил: «Княжению Тьмутараканскому надобно быть в той же стороне около Азовского моря, а при том в смежности с владениями Греческими, и отнюдь не далее от Корсуни (Херсонеса), как на восемь дней езды».
Почему он отметил именно греческие владения? Дело в том, что идея Потемкина о возрождении Византийской империи Екатерине II явно пришлась по душе. В своем «Завещании», составленном в 1792 году, императрица написала: «Мое намерение есть возвести Константина на престол греческой восточной Империи». Константином в честь константинопольских императоров Екатерина назвала своего внука, второго сына великого князя Павла.
Как все-таки очень кстати был найден Тьмутараканский камень. Помимо всего прочего, получалось, что Россия возвратила себе земли, отнятые у нее половцами. А об этих самых половцах повествовало «Слово о полку Игореве», по счастливому стечению обстоятельств, найденное почти одновременно с Тьмутараканским камнем. Нашел его все тот же Мусин-Пушкин.
Нерехтец Крякутный
«Слово», если кто не знает, рассказывает о том, как князь Игорь в поисках Тьмутаракани «повел свои храбрые полки на землю Половецкую за землю Русскую».
В «Слове о полку Игореве» Тьмутаракань упоминается везде где только можно и даже где нельзя. Так, например, в этой «ироической песне», как «Слово» было названо при первом издании, можно прочесть: «Всеслав… ночью волком рыскал. Из Киева добегал до Тьмутаракани. Утром, до петухов». Но самое удивительное заключается в том, что в тексте «Слова о полку Игореве» есть прямое указание на Тьмутараканский камень: «Див кличет на верху древа — велит послушать земле незнаемой: Волге и Поморию, и Посулию и Сурожу, и Корсуню, и тебе, Тьмутараканский болван». Кто такой Див, неизвестно, но, вероятно, это какая-то крупная птица вроде филина. Зато нетрудно заметить, что фрагмент о Тьмутараканском болване добавлен в текст искусственно. Каким бы ни был этот болван, его никак нельзя отнести к «земле незнаемой». На это обратили внимание уже современники Мусина-Пушкина, в том числе канцлер Румянцев и историк Карамзин. По Санкт-Петербургу поползли слухи о подделке, и Мусин-Пушкин счел за лучшее уехать в Москву, где вскоре получил от императора Павла титул графа и должность сенатора. Подлинник «Слова о полку Игореве», который граф хранил у себя дома, по легенде, сгорел во время московского пожара 1812 года. Однако доподлинно известно, что перед наступлением Наполеона из особняка Мусина-Пушкина на Разгуляе (район Москвы) в подмосковное имение были вывезены на 32-х подводах «серебро, картины и библиотека». И надо же случиться такому чуду — через три года «Слово» было вновь обнаружено. Потом, правда, выяснилось, что новое исправленное и дополненное издание «Слова» на искусственно состаренном пергамене сварганил антиквар Антон Бардин, причем в двух экземплярах.
Сомнения в том, что «Слово» было написано в XII веке, высказывали многие историки, в том числе и зарубежные. В СССР на это отважился лишь Александр Зимин, сделав в феврале 1963 года доклад на конференции в Ленинграде. По его мнению, эта поэма была создана в конце ХVIII века на основе «Задонщины», рассказывающей о Куликовской битве. Зимина, конечно, подвергли разгромной критике, причем руководил кампанией «по спасению репутации древнерусской литературы» идеологический отдел ЦК КПСС во главе с Ильичевым. Монография Зимина на эту тему не опубликована до сих пор. 17 мая 2001 года в Варшаве в ходе работы Международной школы гуманитарных наук о поддельности «Слова» было заявлено в очередной раз. На этот раз с разоблачениями выступил профессор Гарвардского университета Эдвард Кинан, известный тем, что он убедительно доказал подделку ярлыка хана Ахмата на княжение Ивана III.
Вообще, в российской истории подделки и фальсификации документов встречаются довольно часто. В 1718 году по приказу Петра I были даже напечатаны материалы церковного собора, который якобы проходил еще в 1157 году в Киеве. Из этих материалов следовало, что Киевский собор осудил некоего Мартина, который проповедовал двоеперстие и дру-
гие особенности церковной службы, за которые так держались старообрядцы. Для старообрядцев было жизненно важным доказать подложность этих документов. Экспертизу организовали грамотно. Для исследования оригиналов на Московский печатный двор отправился знаток рукописей Мануил Петров, который подробно описал документ. В выпущенных старообрядцами «Поморских ответах» содержится исчерпывающий перечень грубейших ошибок, допущенных создателями этой фальсификации. Кстати, директор французской королевской библиотеки Жан Гардуэн был совершенно уверен, что вселенские соборы, якобы предшествовавшие Тридентскому (XVI век), вымышлены. Кроме того, он утверждал, что практически все античные произведения написаны католическими монахами начиная с XIII века, а почти все «древние» высеченные на камне надписи фальсифицированы.
Сейчас можно, конечно, использовать физико-химические методы. В 30-е годы в СССР на ниве борьбы с космополитизмом была популярной написанная еще в начале XIX века известным фальсификатором и коллекционером Сулакадзевым книга «О воздушном летании в России с 906 лета по Рождестве Христовом». Это произведение представляет собой свод встречающихся в древнерусских текстах упоминаний о попытках построить летательные аппараты. Сенсацией стало сообщение, согласно которому еще в 1731 году, то есть за 50 лет до полета братьев Монгольфье, житель Нерехты Крякутный сконструировал воздушный шар, на котором поднялся выше березы. Для советской пропаганды тех лет Крякутный наряду с Кулибиным и Ползуновым стал любимым персонажем. Большая советская энциклопедия поместила специальную статью о первом русском воздухоплавателе. Правда, при подготовке академического свода материалов, посвященных истории воздухоплавания, выяснилось, что Сулакадзев в первоисточнике исправил «немца крещеного» на «нерехтеца Крякутного». Отдать приоритет гитлеровской Германии было нельзя, опубликовать откровенную фальшивку не позволяла марка Академии наук. Проблема была решена с гениальной простотой: материалы были напечатаны факсимильно без комментариев.
Вполне возможно, что такая же история произошла и со «Словом о полку Игореве», но так как его подлинник пропал, то окончательно установить истину сейчас уже невозможно.
Свидетель веков прошедших
А вот экспертиза Тьмутараканского камня была проведена — комиссия Эрмитажа в 70-х годах прошлого века под неусыпным оком идеологов из ЦК КПСС признала его подлинным. Впрочем, это вовсе не исключено. Но с этим камнем случилась странная история. Вы думаете, древнюю реликвию, после того как нашли, немедленно отправили в столицу? Ничуть не бывало. В 1803 году, то есть через 11 лет после находки Тьмутараканского камня, Тамань посетил архитектор и геолог Николай Львов, который нашел этот камень «заваленным в церковной ограде другими мраморными отломками». Очень трудно себе представить, чтобы так обращались с подлинным документом XI века. Тем более что этот документ имел для России особое значение. Львов даже использовал его в качестве элемента памятника, «означающего прехождение острова Тамана под владение разных народов».
Сооруженный памятник изображал не что иное, как историю Крыма, — последовательность завоевания его разными странами: Грецией, Россией, Генуэзской республикой, Турцией и снова Россией. Свидетельство русского владычества в Причерноморье — Тьмутараканский камень — был размещен между древнегреческой статуей, генуэзской капителью и татарскими шишаками. На найденной тут же по случаю колонне Львов позаботился увековечить свое имя: «Свидетель веков прошедших послужил Великой Екатерине к обретению исторической истины о царстве Тьмутараканском, найденный в 1792 году атаманом Головатым. Свидетельство его свету сообщил граф Пушкин. Из былия извел Львов Никольской». При чем тут атаман Головатый, не имевший к находке никакого отношения? Ну не Розенберга же упоминать в такой компании. Крещеный немец в этот раз был исправлен на атамана Головатого. Хазары, половцы и даже «готские красные девы», о которых написано в «Слове о полку Игореве», также не были удостоены вниманием.
Но на этом история не закончилась — Тьмутараканский камень вовсе не был извлечен из «былия». Член комиссии по обустройству Таврической губернии Оленин даже писал по этому поводу Мусину-Пушкину, но тот почему-то не проявил интереса к судьбе реликвии. В результате через несколько лет плита перекочевала в Керченский музей древностей, откуда ее в конце концов позаимствовал Эрмитаж. Не исключено, что где-то в недрах Эрмитажа хранится и другой камень, описанный и зарисованный Марией Гутри во время ее путешествия по Крыму. Оленину изображенные на камне буквы показались похожими на египетские иероглифы. Он даже нашел в одном «историческом лексиконе» необходимое свидетельство: «Сезострис, простирая свои завоевания до Танаиса (Дона), основал Египетское селение в Колхиде». Но, похоже, научная общественность и слышать не хотела о крымских и таманских камнях. И ее можно было понять — а ну как выяснится, что этот Сезострис тоже саженью море мерил?
