Античность подарила миру великое множество выдающихся полководцев и героев. Не раз они спасали свое отечество, громили вражеские армии, разрушали чужие города. Но при всем богатстве выбора трудно найти более романтичную и трагическую фигуру, чем Спартак. Его страшным именем называл Марк Антоний своего соперника Октавиана, а Цицерон – Марка Антония и народного трибуна Клодия. Но с ним же в панегирике, называя Спартака искусным в военном деле полководцем, сравнивал императора Траяна римский историк Фронтон.
Кирк Дуглас в роли Спартака, фильм 1960 года
Итак, Спартак, «великий своими силами и тела, и души» (Саллюстий).
Отличавшийся «не только большой смелостью и физической силой, но умом и гуманностью. Этим он значительно превосходил других, будучи гораздо более похожим на эллина» (Плутарх).
«Дезертир, ставший разбойником» (Флор).
«Низкий гладиатор, предназначенный быть на арене цирка очистительной жертвой за римский народ» (Синезий).
Кирк Дуглас в роли Спартака
Презренный раб, который, по словам Луция Флора, «был убит и погиб, как подобало бы quasi imperator – «великому императору» (в данном случае римский автор имеет в виду почетный титул, присуждавшийся победившему полководцу солдатами его армии: с этого времени он мог присоединить его к своему имени. Никаких льгот и привилегий это неформальное звание не давало, но считалось высшей наградой и высшим достижением любого военачальника).
Человек, которого фракийская пророчица и жрица объявила богом, во что многие, и рабы, и римляне, поверили.
И даже более того. Вот что писал о восставших рабах Августин Блаженный:
«Пусть скажут мне, какой помог им бог из состояния маленькой и презираемой разбойничьей шайки перейти в состояние государства, которого пришлось страшиться римлянам со столькими их войсками и крепостями? Уж не скажут ли мне, что они не пользовались помощью Свыше?»
Августин Блаженный, город Трогир, Хорватия
Вдумайтесь в эти слова! Христианский автор конца IV—V в.в. от Р.Х. спрашивает своих читателей: какой бог пришел в Италию летом 74 г. до Р.Х. под именем Спартака? Марс, Аполлон, Геркулес или неведомый бог чужой страны? А, может быть, восставшим рабам помогал Тот, чей Сын скоро будет распят в Иерусалиме, и 6 000 крестов на Аппиевой дороге – это всего лишь репетиция другого, Главного Распятия?
Распятые рабы, фильм “Спартак”, 1960 г.
Оставим мистику и подумаем о другом: откуда взялось это странное имя – Спартак? Почему, ослепив своим ужасным блеском надменных римлян, не встречается оно больше ни в одном источнике – ни один человек не носил его в Риме, Греции, Фракии, Испании, Галлии, Британии, Азии ни до, ни после нашего героя. Да и имя ли это? Вопросов больше, чем ответов. Давайте же попытаемся ответить хотя бы на некоторые из них.
Согласно самой распространенной версии, Спартак был фракийцем. Плутарх пишет: «Спартак, фракиец, происходивший из племени номадов». В этой короткой фразе сразу же бросается в глаза противоречие, которое подрывает доверие к источнику: дело в том, что фракийцы «номадами», то есть «кочевниками» никогда не были. Некоторые исследователи высказали предположение, что мы имеем дело с ошибкой переписчиков, и предложили читать эту фразу следующим образом: «Спартак, фракиец из племени медов». Племя медов во Фракии, действительно, обитало – в среднем течении реки Стримона (Струма). Столица этого племени, как предполагают, находилась рядом с современным городом Сандански.
Памятник Спартаку в городе Сандански, Болгария
Афиней утверждал, что вождь восставших гладиаторов был рабом от рождения. Но Плутарх и Аппиан сообщают, что Спартак был воином-фракийцем (возможно, даже командиром невысокого ранга), сражался против Рима и попал в плен.
Флор, римский историк, автор «Эпитом Тита Ливия», считает Спартака фракийским наемником, дезертировавшим из римской армии. Именно эту версию использовал в своем знаменитом романе Рафаэлло Джованьоли: его герой, фракиец Спартак, воевал против римлян, попал в плен, но за свою храбрость был зачислен в один из легионов, и даже получил звание декана. Однако воевать против соплеменников не стал, бежал, но был пойман, и лишь после этого продан в рабство.
Фракия на карте Римской империи
Фракийцы и воевали с Римом, и служили в его войсках наемниками, а во время восстания Спартака римская армия во главе с Марком Лицинием Лукуллом воевала во Фракии. Военнопленных и рабов из этой страны в Риме хватало, так что версии Плутарха, Аппиана и Флора вполне правдоподобны. Единственное слабое место этих гипотез в том, что ни один известный нам фракиец не носил это красивое и звучное имя. Даже после облетевших весь мир известий о неслыханных победах Спартака жители Фракии не стали называть им своих мальчиков, что весьма странно: это ведь так естественно – назвать сына в честь великого земляка-героя. Пытаясь разрешить данное противоречие, некоторые исследователи выдвинули предположение, что речь идет о представителе фракийского царского рода Спартокидов, правивших одно время в располагавшемся на территории Крыма Боспорском царстве.
Боспорское царство на карте
Золотой статер Перисада V, последнего царя Боспорского царства династии Спартокидов
Однако династия Спартокидов была прекрасно известна римлянам, спутать имена Спартак и Спарток они не могли. Более того, если бы можно было отождествить вождя восставших с членом царского дома Спартокидов, это непременно было бы сделано. Ведь сами римляне особых иллюзий по поводу этой войны не питали и в выражениях не стеснялись. Поэт Клавдиан, например, говорит о Спартаке:
«Огнем и мечом бушевал он вдоль всей Италии, битвой открытой не раз он сходился с консульским войском, у слабых владык отнимая их лагерь, доблесть свою потерявших Орлов в позорных разгромах часто оружьем восставших рабов разбивал он».
Другой поэт, Апполинарий Сидонский, тоже чувств своих сограждан не щадит:
«О, Спартак, привычный консулов разгонять отряды. Нож твой был посильнее меча их».
Но кто «разгоняет» консульские армии? Если заморский царевич, то ничего особенного в этих поражениях нет – всякое на войне случается. Поражение от достойного противника не оскорбительно, а победа над ним – великая честь. Вот, например, сегодня Ганнибал гоняет гордых квиритов по Италии, а они его завтра – по Африке. Что в итоге напишут римские историки? Вражеский полководец, конечно, герой и молодец, каких поискать, однако воспользоваться плодами своих побед он не сумел и потому как стратег Сципион лучше Ганнибала, а Рим, как государство – лучше Карфагена. Но если римские легионы «разгоняет» гладиатор Спартак – это совсем другое дело, это катастрофа, чреватая потерей статуса мировой державы. Даже война с рабами в Сицилии не была так позорна в глазах римлян, как война с гладиаторами. Дело в том, что и этрусками, и римлянами гладиаторы почитались людьми, уже переступившими порог между мирами, и принадлежавшими духам подземного царства. Они были очистительными жертвами за какого-нибудь важного вельможу (если его наследники могли позволить себе такое дорогостоящее жертвоприношение), либо за весь народ. Образно говоря, Ганнибал для римлян был огнедышащим драконом, прилетевшим из-за моря, а Спартак, которого Орозий сравнил с Ганнибалом – жертвенным быком, убежавшим от алтаря и разгромившим половину Рима. И никакие будущие победы не могли искупить позора поражений. Вспомним, знаменитую децимацию Марка Красса, которая, буквально, потрясла всех: армии республики понесли тяжелейшие потери, и Рим трепещет от страха. И в этих условиях Красс казнит каждого десятого воина потерпевших поражение легионов. И не просто казнит – он приносит своих воинов в жертву: по сообщению Аппиана, эти казни сопровождаются мрачными обрядами посвящения несчастных подземным богам. Быть может, целью Красса было не наказание «трусов», а попытка добиться благосклонности владык загробного мира? Возможно, он желал склонить их на свою сторону, дабы они отказали в помощи своим клиентам – уже принадлежавших им гладиаторам. И именно за это обращение к чужим и страшным богам он не был удостоен триумфа после победы над восставшими – всего лишь оваций (но в лавровом венке). Потому что триумф – это торжественная церемония благодарности Юпитеру Капитолийскому, от помощи которого Красс фактически отказался, обратившись к чужим для Рима богам. И, может быть, именно за обращение к подземным богам Красса так ненавидели в Риме?
Марк Лициний Красс, бюст, Лувр, Париж
Достаточно мистики на сегодня, поговорим о других версиях происхождения имени нашего героя. Некоторыми исследователями было выдвинуто предположение, что Спартак – греческое имя, которое произошло от названия мифического народа спартов, выросших из драконьих зубов, посеянных фиванцем Кадмом. Носить его мог как эллинизированный фракиец, так и грек. Ведь мы помним слова Плутарха, что Спартак был «гораздо больше похож на эллина».
Дени Фуатье, Спартак (1830 г.). Мрамор. Лувр, Париж
Но, может быть, Спартак – это не имя, а прозвище? Историкам известен фракийский город Спартакос. Не мог ли Спартак быть его уроженцем? Довольно убедительно и весьма логично. Но, если уж речь пошла о прозвищах, то почему это прозвище не может быть кличкой? Причем кличкой презрительной – ведь гладиаторы были самым неуважаемым сословием Рима. В данном случае, кличкой собачьей: именно так, Спарт или Спартак звали одну из трех собак, растерзавших своего хозяина – превращенного Артемидой в оленя Актеона. То есть, Спартак – человек-пес, терзающий своих хозяев-римлян! Весьма интересная магия имен, однако вождя рабов назвали так еще до восстания. Но почему же, в отличие от других, этот гладиатор мог получить «нечеловеческое» имя? Объяснение может быть следующим: Спартак – не раб от рождения, и не военнопленный, ранее он был свободным человеком, даже не италиком, а римлянином. В этом случае он не мог выступать на арене под собственным именем: и к хозяину могли появиться лишние вопросы, и бывший римский гражданин понимал, что став гладиатором, он опозорил свой род. И из Италии, быть может, Спартак не ушел именно потому, что ему некуда было уходить. Мы ведь помним, что из Цизальпинской Галлии он зачем-то повернул назад, и с пиратами, якобы, не сумел договориться. Может быть, просто не хотел уходить? Не солдаты его упросили, а, наоборот, он уговорил командиров своей армии остаться и пойти на Рим. Но, продавать в рабство граждан Римской Республики, было запрещено законом. И, тем более, нельзя было римского гражданина продать в гладиаторы. Гладиаторские бои считались в Риме занятием настолько позорным, что даже обычных рабов нельзя было принуждать принимать в них участие без достаточного основания. Цицерон ставит гладиаторов в один ряд с самыми отвратительными преступниками, когда говорит, что «нет в Италии такого отравителя, гладиатора, бандита, разбойника, убийцы, подделывателя завещаний, который не назвал бы Катилину своим другом». Тот же Цицерон в «Тускуланских беседах» пишет: «Вот гладиаторы, они — преступники или варвары». Не удивительно, что слово «ланиста» (владелец гладиаторской школы) в переводе на русский язык означает «палач».
Гладиаторы, мозаика, вилла Боргезе
Гладиатор, мозаика, вилла Боргезе
Самые удачливые из гладиаторов могли быть чрезвычайно популярны, но, тем не менее, оставались при этом париями – самыми презираемыми членами общества.
Обучение гладиаторов, кадр из фильма “Спартак”, 1960 год
За что же мог быть продан в гладиаторы Спартак, если, действительно, был римским гражданином? Чем заслужил он столь тяжелое и позорное наказание? И было ли такое вообще возможно в то время?
Годы, предшествующие восстанию Спартака, для Рима были очень тяжелыми и неприятными. Совсем недавно закончилась так называемая Союзническая война (91-88 г.г. до н.э.), в которой Риму противостояли коренные племена, попытавшиеся создать на своих землях государство Италия. Победа не принесла римлянам облегчения, потому что почти сразу же началась Первая гражданская война (83-82 г.г. до н.э.), в которой на стороне Мария против Суллы выступили многие полисы италиков. И, рассказывая об армии Спартака, Саллюстий утверждает, что в ее составе были «люди, свободные духом и прославленные, бывшие бойцы и командиры армии Мария, незаконно репрессированные диктатором Суллой».
Плутарх также сообщает, что некоторые из восставших были заключены «в темницу для гладиаторов вследствие несправедливости купившего их господина, посмевшего отправить на арену римских граждан, героически защищавших свободу от тирании Суллы».
Сулла, против которого, если верить сообщениям Саллюстия и Плутарха, ранее сражались некоторые бойцы и командиры армии Спартака, бюст, Венеция
Варрон же прямо говорит, что «Спартак был несправедливо брошен в гладиаторы».
В пользу не вполне обычного происхождения Спартака может говорить и тот факт, что в Риме постоянно бунтовали рабы, то и дело возмущалась армия, гладиаторы же до появления нашего героя, на удивление, оставались покорными своей незавидной судьбе. И даже после примера, показанного Спартаком, великолепно владеющие оружием и обреченные на верную гибель гладиаторы попытались взбунтоваться лишь дважды – оба раза неудачно. Во времена правления Нерона в городе Пренесте бунт гладиаторов был подавлен охраной. При императоре Пробе (III век) гладиаторам удалось прорваться на улицу – но и только. А вот когда в школе Лентула Батиата оказался «несправедливо брошенный» туда (Варрон) и похожий на эллина (Плутарх) Спартак, гладиаторы вдруг восстали, и не только вырвались на свободу, но стали громить римские легионы. Спартак, конечно же, должен был быть умелым и сильным воином, но таковых среди его товарищей по несчастью было немало. Удивляет другое: как полководец Спартак намного превосходил военными талантами всех своих соперников. Порой трудно поверить, что безупречно маневрировавшей в сложнейших условиях армией мог командовать бывший раб, либо простой наемник или рядовой солдат-фракиец. Непонятно также, откуда у чужеземца, запертого в четырех стенах гладиаторской школы, такое знание дорог и местности Италии, причем, как Северной, так и Южной. Горы, бурные реки, леса и болота – для Спартака этих препятствий словно не существует. Он всегда оказывается там, где хочет, и всегда опережает противника. Не забудем также, что Спартак умен, явно имеет какое-то образование и, по словам Плутарха, отличается гуманностью (по сравнению со своими соратниками, конечно же). Но, с другой стороны, почему бы получившему свободу несправедливо репрессированному римскому гражданину, человеку «свободному духом и прославленному», после первых побед не объявить свое настоящее имя и не заявить потенциальным сторонникам, что он идет в Рим, дабы восстановить справедливость? Ведь сторонники у него должны быть. Вот Гай Юлий Цезарь, например. Семья этого молодого честолюбца сильно пострадала от репрессий Суллы, да и сам он едва спасся в то время. Сейчас Цезарь военный трибун и любимец римлян, зачем ему связываться с, мягко говоря, непопулярным Крассом, если у него будет такой мощный союзник? Рафаэлло Джованьоли в своем романе такой союз считает вполне возможным: именно Цезарь предупреждает Спартака о том, что заговор гладиаторов раскрыт. Увы, ни Цезарь, ни кто-либо другой на союз со Спартаком не пойдет. Во-первых, он слишком скомпрометировал бы себя, поддержав восставших рабов, во-вторых, сторонников у Суллы не меньше, чем у Мария, они не вернут полученные от диктатора землю, усадьбы и дома, не откажутся от должностей. Начнется новая гражданская война. В этом случае Рим будет разрушен не восставшими рабами, а самими римлянами. Цезарь понимает это и потому ни в коем случае предложение Спартака не примет, а все оставшиеся в живых родственники «прославленного» человека, вероятно, будут уничтожены.
Но версия о римском происхождении Спартака вступает в явное противоречие с многочисленными свидетельствами весьма и весьма уважаемых историков, практически единодушно утверждающих, что он был фракийцем. Да и как бы удалось Спартаку «сойти за своего» среди настоящих фракийцев?
К тому же некоторые римские историки (Синезий, например) называют «фракийца» Спартака «галлом»: «Выходцы из Галлии Крикс и Спартак, люди из низких гладиаторов».
Орозий с ним не согласен, он уточняет: «Под начальством галлов Крикса и Эномая, и фракийца Спартака они (гладиаторы) заняли гору Везувий».
То есть, Крикс – галл, но Спартак, все-таки, как и сообщают другие авторы, фракиец. Откуда такая путаница? Многие исследователи вполне резонно полагают, что гладиаторы-галлы и гладиаторы-фракийцы не обязательно были настоящими галлами или фракийцами: речь может идти не о национальности, а о вооружении бойцов. Гладиаторы, получившие галльское оружие, автоматически становились «галлами», фракийское – «фракийцами».
Плутарх пишет: «У некоего Лентула Батиата была в Капуе школа гладиаторов, из которых большинство были галлы и фракийцы».
Возникает вопрос: речь, действительно, идет о выходцах из Галлии и Фракии? Или – о представителях условных «команд» (корпораций) Галлии и Фракии? А ведь среди гладиаторских корпораций были еще и «самниты», например. Не обманула ли гладиаторская специализация Спартака его поздних биографов? Может быть, их ввело в заблуждение то обстоятельство, что на арене цирка фракиец Спартак выступал в «команде галлов»?
Живший в I-II в.в. н.э. римский историк Флор утверждает, что Спартак принадлежал к гладиаторской корпорации мирмиллонов (по серебряной рыбке на их шлемах). Однако во времена Спартака такой корпорации еще не существовало. Но были похожие по вооружению гладиаторы и назывались они… галлами! Итак, Спартак, действительно, мог выступать «в команде галлов», и тогда, называя нашего героя фракийцем, Афиней, Аппиан, Плутарх, Орозий и Флор все же имели в виду его национальную принадлежность, а не гладиаторскую специальность. Кстати, на конном портрете нашего героя, обнаруженном в Помпеях в 1927 г., он держит в руке не совсем обычный короткий широкий меч, похожий на галльский – но не боевой, а гладиаторский (боевой галльский меч – более длинный и не такой широкий).
Фрагмент настенной фрески в Помпеях, реконструкция
Плутарх пишет о том, что гладиаторы с радостью поменяли свое «позорное» оружие на настоящее – боевое. После ряда побед Спартак, разумеется, мог выбрать себе любой трофейный меч, самый дорогой или красивый, но на последнюю битву он, видимо, пошел с оружием, которым владел лучше всего.
Так кем же на самом деле был Спартак? Возможно, когда-нибудь историками будут открыты документы, которые прольют новый свет на личность знаменитого вождя римских рабов.
