Мы продолжаем знакомить читателей «ВО» с культурой бронзового века, оставившего после себя внушительные памятники как в количественном, так и в качественном отношении. По сути это была вторая эпоха глобализации, когда после каменного века им на новой основе обмена металлами (до этого обменивались камнем и костью) были установлены культурные связи между землями, лежавшими за тысячи километров друг от друга.
Люди обходились без письменности или она у них только-только зарождалась, но они уже имели понятие об астрономии (тот же «диск из Небры») и умели строить монументальные сооружения из камня. Начали они создавать и каменные скульптуры размером в человеческий рост, в которых увековечивали память о своих соплеменниках-современниках. Одна из таких статуй, вырубленная из песчаника фигура нагого воина, была найдена археологами в 1962 году в ходе раскопок Хиршланденского могильника в Дитцингене, принадлежавшего к гальштатской культуре. Датируется он VI в. до н. э. и представляет собой совершенно уникальный памятник, так как ранние статуи высотой в человеческий рост к северу от Альп историкам неизвестны. Экспонируется эта находка в Старом Штутгартском замке (по-немецки Altes Schloss), где сегодня расположен Государственный музей Вюртемберга.
«Хиршланденский воин» – скульптура, установленная на месте ее находки, и само место Хиршланденского могильника.
Статуя стоящего человека была найдена в ходе раскопок 1962 года в Хиршландене, недалеко от Людвигсбурга и примерно в пяти километрах к югу от Хохдорфа. Статуя была обнаружена лежащей прямо за низкой каменной стеной, окружавшей холм в два метра в высоту и не меньше двадцати метров в диаметре. Эрозия почты и выровняла часть кургана, но ученым удалось раскопать шестнадцать погребений конца VI — начала V века до н.э., или конца эпохи Гальштата. Результаты раскопок были опубликованы в 1975 году, причем внимание ученых было почти полностью сосредоточено на найденной фигуре «воина».
Здание Государственного музея Вюртемберга.
Изготовленная из местного песчаника, который добывается всего в семи километрах от места нахождения в местности Штубен, статуя очень сильно выветрилась, что говорит о том, что она долгое время находилась на открытом воздухе. Нижние части ног были найдены отдельно от тела и прикреплены к фигуре в музее. В результате высота фигуры оказалась около полутора метров. Композиционно фигура очень проста, причем здоровенные икры и бедра кажутся нелогичными и непропорциональными по отношению к относительно тонкой верхней части тела с крошечной головой, что является настоящей загадкой для историков искусства, которые не понимают, почему было сделано именно так. Ведь в мастерстве древнему скульптору явно не откажешь. Костистые плечи вытянуты вверх и вперед и подчеркнуты резко очерченными треугольными лопатками. В результате передняя часть торса очень плоская и похожа на плиту. Тощие руки крепко прижаты к телу. Однако они не скрещены и не вытянуты вдоль него. Маленькая голова слегка наклонена назад; сохранность лица довольно плохая, так что о его чертах говорить очень сложно. Несомненны две вещи. Перед нами мужчина и он вооружен.
Фигура на месте раскопок.
Скульптуру называют и «стела», и «кригерстеле» (стела воина), и «куро-кельтос» или «кельтский курос». Это, конечно, не «стела» в традиционной форме древней греческой надгробной плиты, поскольку она не имеет позади нее прямоугольной плиты. Интерпретация статуи, как воина, предложена в связи с тем, что на поясе у него характерного вида кинжал с антенной рукояткой. Первоначально коническая шляпа была объявлена шлемом, но с момента открытия шляпы из бересты в захоронении Хохдорфа, считается, что воин Хиршланден носит аналогичную шляпу. Вокруг его талии две тонкие полосы, а вокруг шеи что-то вроде толстой гривны.
Фотография, сделанная на месте раскопок. Таким его нашли.
Теперь давайте попробуем ответить на вопрос, а что это может быть? Обычай устанавливать погребальные камни по обету или с какой-либо похожей целью был довольно распространен в Европе железного века. Северная Италия имела очень давнюю доисторическую традицию вырезания каменных плит с более или менее стилизованными человеческими чертами. Например, в Филе в северной Тоскане нашли каменную плиту, датируемую VI веком до нашей эры с изображением вооруженной фигуры; верхняя часть тела отделена от нижней части двумя гребнями, подобными поясу, который носит воин Хиршландена. Ноги представлены в профиль в мелком рельефе. На правой стороне плиты вырезан кинжал с рукояткой в виде антенны типа Гальштата.
Такой у него вид сзади.
Область вокруг Штутгарта особенно богата Гальштатскими и Ла-Тенскими стелами. Есть стела из Линделе, эпохи Гальштата, есть находка из Штаммхайма высотой 162 м. Но нет сомнений в том, что «воин Хиршланден» гораздо более… «скульптурен», чем эти плиты. То есть налицо генезис подобных стел или погребальных скульптур.
Многие кельтские стелы и каменные скульптуры были найдены в курганах или около них, что позволяет предположить, что они первоначально стояли на вершине кургана, как и наши «половецкие бабы». По мнению ряда ученых, эта идея пришла в Европу из Греции, А некоторые так и говорят, что «не может быть никаких сомнений в том, что идея увенчать могильный курган каменным портретом умершего, наконец, возникла из греческого мира идей». Приписывание кельтского культурного феномена влиянию греков лежит в плоскости давней диффузионистской традиции; однако, есть целый ряд «но». Во-первых, архаичные греки не хоронили своих мертвецов в курганах; во-вторых, мраморные статуи – куросы и коры, изображавшие обнаженных мужчин и одетых женщин, чаще встречаются в святилищах, а их «портретный» характер до сих является предметом дискуссии.
«На лицо ужасные, добрые внутри» — это явно про нашего гальштадца. «А еще и в шляпе!» — типичный древний интеллигент.
Обозначение «куро-кельтос» было дано воину, потому что его огромные ноги кажутся непропорционально мускулистыми по сравнению с остальной частью фигуры, и действительно напоминает искусствоведам о греческих куросах, статуях юношей, помещенных на могилах или в храмах. На этом основании ряд немецких ученых предполагают, что скульптор был либо греком, либо обучался к югу от Альп в древней греческой традиции. В различных сценариях либо греческий скульптор отвечал только за нижнюю часть статуи, в то время как местный мастер вырезал верхнюю часть, либо вся статуя была работой скульптора, обученного в обеих традициях, как местной, так и греческой.
Если считать, что более важной частью фигуры является верхняя половина, а это так по логике вещей, и если греческий стиль ценился выше, чем местный, то становится непонятным почему греческий скульптор должен был вырезать наименее значительную ее часть. Опять же, если был только один скульптор, разбирающийся в греческой технике, то почему он не вырезал верхнюю часть фигуры в греческом стиле? То есть не сделал более или менее типичного куроса?
Нашлось и этому объяснение. Некоторые ученые предположили, что вся скульптура была первоначально вырезана именно как греческий курос. Затем он был поврежден или по какой-то другой причине восстановлен уже местным скульптором, работавшим в традициях кельтских стел.
Вот что будет, если совместить «воина» и куроса.
Но если наложить фигуру «воина Хиршландена» на одного из известных нам куросов, то… ничего из этого не выйдет. Фигуры не совпадают, так что утверждать, что «воин» был сделан из куроса, все-таки нельзя. Статуя была, вероятно, установлена на кургане около 500 г. до н.э. А раз это так, то опять же непонятно, как и почему греческий курос в натуральную величину был вырезан из местного камня, достаточно долго где-то хранился (поскольку «эпоха куросов» в древнегреческом искусстве продолжалась ок. 650 г. до н.э. — 500 г. до н. э.), а затем почему-то был переделан для вторичного использования. Да и вообще практически все куросы хотя бы на полвека, но старше «воина Хиршландена». А если и не старше, то совсем на него не похожи.
Мраморный курос с острова Кипр, 500 – 475 гг. до н.э. (Британский музей) Как видите, пропорции у него совершенно другие!
Курос из Птуна, Беотия, ок. 530 – 520 гг. до н.э. Высота 1,60 м. (Национальный музей, Афины)
То есть, в общем-то, очевидно, что «воин Хиршланден» не был вырезан из греческого куроса. Не было и греческого скульптора. Достижения греческой культуры не находят подтверждения в скульптуре из Хиршландена; нет ничего похожего в пропорциях, позиции, масштабе, материале или моделировании поверхности, что указывало на какое-либо влияние со стороны Греции. Один только факт, что пространство между ногами свободно, а ноги хорошо проработаны, не является достаточным для доказательства греческого происхождения данной фигуры.
Правда, вот у этого куроса ноги… это действительно ноги! (Археологический музей, Афины)
В общем, «воин Хиршланден» — это весьма увлекательная и загадочная местная работа. И она вряд ли служит доказательством эллинизации поздних кельтов культуры Гальштата. Там хватало и своей самобытности. Хотя… кто знает, может быть какой-нибудь древний кельт и побывал в архаической Греции, пленился тамошними куросами, а затем, вернувшись, описал то, что он видел знакомому мастеру-каменотесу, и тот вырубил из местного камня то, что он смог представить по его рассказу. Ну, а про положение рук этот древний путешественник просто ему ничего не сказал…
К счастью, грекам ничего не надо доказывать и сомнительных гипотез они не выдвигают. А то могли бы и сказать: «Вся европейская скульптора произошла от наших куросов и доказательство тому – «воин Хиршланден»!
