Выдающийся советский и российский актер театра и кино, сыгравший более 100 ролей в театре и более 60 ролей в кино. Всенародную известность и любовь ему принесли роли в картинах «Ошибка резидента» и «Судьба резидента», «Берегись автомобиля», «Горячий снег», «Экипаж». Народный артист СССР, лауреат Государственной премии РСФСР, кавалер ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени.
Появился на свет он в 1915 году в Петрограде на Васильевском острове. Родители его – крестьяне родом из Тверской губернии. Жили, вспоминает Жженов, бедно и далеко не в согласии — чем жестче становилась нужда, тем больше злоупотреблял алкоголем отец, пропивая все, что было в доме, и нередко поднимая руку на жену. Мать Георгия была человеком добрым, мудрым и любящим, и для Жженова она навсегда осталась «моей прекрасной Мамой».
Семнадцатилетней деревенской девчонкой она вышла замуж за человека, у которого уже было пятеро детей, и еще ему пятерых родила!
— Мать — грандиозный человек, — любил говорть Георгий Степанович. — Смею думать, что я где-то повторяю и продолжаю жизнь матери. И считаю, что если я зажился на белом свете, то живу за своих двоих братьев, жизнь которых оборвалась трагически. Один в лагере на Печоре погиб, а второго расстреляли румыны в Мариуполе — оккупационные войска. Их с приятелем на глазах у моей матери и расстреляли.
После седьмого класса 204-й Ленинградской трудовой школы 15-летний Жженов взял паспорт у старшего брата Бориса (так как еще возрастом не вышел) и отправился поступать в эстрадно-цирковой техникум. И поступил, а после окончания со своим тезкой, еще одним Георгием, сделал номер «2-ЖОРЖ-2», с которым выступал на лучших ленинградских аренах.
— Любил спорт, старший братишка в цирке работал — это, видимо, повлияло. Искал я себя. А в цирке в тридцать втором году меня впервые «подсмотрели» киношники ленфильмовские — и пригласили сниматься в фильме "Ошибка героя", — рассказывал Георгий Степанович.
Через много лет он шутил по поводу названия своего первого фильма «Ошибка героя»:
— Вся моя жизнь — сплошная ошибка: героя, резидента и так далее. Вот… Попал в кинематограф, заразился им, променял здоровый запах манежа на запах ацетона в павильонах киностудии.
После своей дебютной картины Георгий Степанович оставил цирковую карьеру и поступил на отделение киноактера Ленинградского театрального училища. До 1935 года успел сыграть в «Чапаеве», «Наследном принце Республики», «Золотых огнях».
В 1938 году Жженов был арестован по обвинению в шпионаже — поводом к аресту послужила поездка на съемки фильма «Комсомольск» во Владивосток, во время которой он случайно познакомился с американцем. Как в страшном сне Георгий Степанович слушал на судебном процессе, как его обвиняют в установлении преступной шпионской связи с американцем, который завербовал его как человека, мстящего за судьбу брата. Бред! Но доказать свою невиновность парень так и не сумел… Следователь с издевательской ухмылкой давал ему карандаш и приказывал подписывать ложные признания. В итоге приговор – пять лет в лагерях Колымы.
— Очень страшно, когда с понятий Справедливость и Человечность впервые вдруг срывают красивые одежды… Мне было только 22 года. Я боялся не физических увечий, нет — может быть, я и вытерпел бы их, — я боялся сумасшествия. Знать бы, во имя чего ты принимаешь муки, — было бы легче! — с горечью будет вспоминать Жженов то страшное время.
Потом ему начнут десятки раз задавать один и тот же вопрос — что помогло ему выжить в тех нечеловеческих условиях? И он, как правило, будет отвечать: -…Молодость, привычка к физическому труду и здоровье. А еще я был малоинтеллигентным человеком – меня не истачивало чувство оскорбленности. И, конечно, определенное везение. Когда я попал на Колыму, у меня уже не оставалось ровным счетом никаких иллюзий, никакой веры в справедливость, которая якобы должна восторжествовать, в закон, никакой надежды на пересмотр дела. Была лишь каждодневная борьба за физическое выживание. Именно выживание. Ведь в ГУЛАГе гибли люди и посильнее меня.
Намного позже его друг и партнер по лентам «Ошибка резидента» и «Судьба резидента» Михаил Ножкин точно прокомментировал тот тяжелый период в жизни Жженова:
— Георгий Степанович, а что если все это — Божий промысел? Если вам Бог посылал испытания, проверяя вас на прочность? И вы эту проверку прошли. Ваши ровесники были призваны на фронт в первые же дни войны. И в первые же месяцы почти все полегли. Если бы вас судьба — тяжелая, обидная — в лагеря ни забросила, то неизвестно, жили ли бы вы вообще на белом свете.
В своей автобиографической повести «Саночки» Жженов писал, что однажды в лагере ему сообщили о чуде — пришли две посылки, посланные матерью. За ними надо было идти километров 10 пешком. — Я понимал, что посылки могут спасти мне жизнь, ибо от постоянного голода силы убывали каждодневно и неуклонно, и я отдавал себе отчет, что долго не протяну. Но физически не мог пройти эти проклятые десять километров. У меня просто не было сил. И тут случилось второе чудо: меня взял с собой опер, возвращавшийся на лагпункт. А когда по дороге я окончательно рухнул в снег, не в силах сделать и шага, и с глубоким безразличием понял, что это конец, опер взвалил меня на санки, которые тащил за собой, и повез. Чтобы жестокий опер, давно забывший, что такое сострадание, вез на санках зэка — это было больше, чем чудо. Но оказалось, что посылки были посланы матерью Жженова три года назад, и их содержимое — сало, колбаса, чеснок, лук, конфеты, табак — давно перемешалось и превратилось в смерзшийся камень. Он голодный смотрел на эти посылки и из последних сил сопротивлялся желанию тут же вцепиться зубами — знал, что погибнет от отравления…
Как позже объяснял сам актер, его старенькая мама, оставшаяся в Ленинграде, потратила все, что у нее было на посылки сыну, ведь семья была, по выражению Георгия Степановича, «расщелкана»: старший брат погиб в лагерях, второй был расстрелян немцами, отец находился в ссылке.
В 1945 году Жженова освободили, и он начал работать в Магаданском заполярном театре, а в 47-м приехал в Москву за назначением на работу. В его паспорте была отметка, запрещавшая жить в крупных промышленных городах, где есть киностудии. Но по ходатайству его учителя, режиссера Сергея Аполлинариевича Герасимова, Жженова направили работать в Свердловск, где он получил временную прописку и приступил к съемкам фильма «Алитет уходит в горы». Но тут производство картины передали в Москву, а туда он никак поехать уже не мог. Устроился в драматический театр города Павлова-на-Оке. И вдруг… в 1949-м году его вновь арестовывают – вспомнили дело об американском шпионаже.
— Целых полгода ел в Горьком тюремную кашу, а затем меня отправили в ссылку в северный Норильск, — рассказывал Георгий Степанович. — За что? Почему? Как же так? — если бы терзал себя этими вопросами, я бы быстро сошел с ума. Ссыльный Жженов получил кличку Педиатр. Он отлично фотографировал и щелкал детей на пленку на радость им и их родителям…
Только в конце 1955 года его реабилитировали. И в 38 лет он с нуля начал свою актерскую карьеру. Работал много, словно наверстывая упущенное – лишь за первые десять лет на свободе сыграл в 20 лентах. А знаменитым стал после ролей автоинспектора в ленте "Берегись автомобиля" (1966) и разведчика Тульева в трилогии «Ошибка резидента».
В 1979 году Жженов сыграл командира авиалайнера в первом советском фильме-катастрофе «Экипаж», затем было много других фильмов, среди которых «Конец вечности» и «Незримый путешественник». Всего у актера около 70 картин. Играть негодяев он категорически отказывался, говорил: «Я слишком много повидал их в жизни!» Да и отрицательных персонажей Георгию Степановичу особо не предлагали – режиссеры всегда отмечали его позитивное обаяние, поэтому и давали ему лишь положительных героев.
— Обаяние — искусство быть самим собой, — говорил Жженов. — При любых обстоятельствах. Я не умею и не люблю прикидываться. Не играть другого человека, а быть им — этим я руководствуюсь.
Сколько бы он еще успел сделать, если бы не было этих несправедливо вычеркнутых из жизни 17 лет лагерей и ссылок? Ирония судьбы: отсидевший по ложному обвинению в шпионаже человек спустя годы получил от тех же, засудивших его когда-то, «органов» различные награды за роль уже реального шпиона. Жженов любил жизнь, поэтому наверное, не старел — никогда не выглядел на свой возраст.
В 90 лет сам возил жену на дачу и плавал в море. «Лида, мы с тобой молодые, — говорил ей. — Просто не надо делать резких движений». А на вопрос журналистов, в чем секрет его молодости, – отвечал, мол, физиология, генетика. Хотя, пожалуй, секрет крылся в его умении … прощать. Ведь через много лет он встретился с охранниками из лагеря на Колыме и… пожал им руки, а еще он знал, кто «состряпал» на него дело, и тоже видел этого человека – весьма известную персону, имя которой он журналистам не открывал. Более того, тот негодяй по прошествии времени даже просил Жженова помочь ему…
Переехав в конце 60-х в Москву, Жженов пришел в Театр имени Моссовета, в котором проработал до конца своей жизни. На сцене этого театра он отметил 90-летний юбилей. Попрощался… Чтобы встретиться в тот день со зрителями, он отказался от операции, на которой настаивали врачи. Страшный диагноз — «онкология» — скрывали от него и в больнице, и дома. Он умер на руках у своей жены Лидии Петровны Малюковой…
Георгий Жженов женился четыре раза. С первой супругой — белорусской актрисой Евгенией Голынчик (она играла с Марком Бернесом в фильме «Истребители») он познакомился во время учебы. Но потом арест Жженова разлучил их. На первом же свидании он отпустил ее: «Женя, все — меня нет!» В лагере Георгий Степанович встретил свою вторую любовь – Лидию Воронцову — «японского шпиона». Ее жизнь трагически оборвалась — она покончила собой. С третьей — Ириной — они повстречались в норильской ссылке. А четвертую, последнюю супругу Лидию Петровну нашел в Ленинграде и был вместе с ней до своей последней минуты. От каждого брака у Георгия Степановича родились дочки, и каждая дочь подарила ему по внуку…
— Он был для меня всем. Лучше человека, чем он, я никогда не встречала в своей жизни. И не встречу, — говорит вдова Жженова Лидия Петровна. — Таких людей, как Жженов, просто не существует. И как мужчина, и как просто личность. Его действительно любили все – и бандиты, и партийные боссы. Может, потому, что отсидел 17 лет, был реабилитирован, не сломался, а может, просто из-за того, что был порядочным и добрым человеком. Потом — уже после своих перипетий — он воплотил на экране всех знаковых персонажей советских времен: и гаишника в «Берегись, автомобиля!», и разведчика в «Судьбе резидента», и летчика — капитана авиалайнера в «Экипаже», и генерала в «Горячем снеге».
