Сначала Георгий Данелия планировал снять комедийную мелодраму о любви девушки-крестьянки и летчика, в свободное от полетов время сочиняющего стихи и играющего на трубе. Но когда картина уже была запущена в производство, в гости к режиссеру приехал его друг, известный азербайджанский драматург Рустам Ибрагимбеков.
Спросив Данелию о том, над чем он работает, и выслушав его ответ, Ибрагимбеков напомнил приятелю об одной истории, которую тот рассказывал когда-то — о сельском вертолетчике, который, возвращаясь из рейса, привязывает свою винтокрылую машину на цепь и запирает на замок. После этого разговора Данелия решил изменить первоначальный замысел и начал готовиться к съемкам совершенно нового фильма, название которого оставалось прежним — "Ничего особенного".
Переписывать сценарий Георгию Николаевичу помогали его постоянный соавтор Реваз Габриадзе и Виктория Токарева, которая вместе с режиссером участвовала в создании картин "Джентльмены удачи" и "Совсем пропащий".
В ходе работы над сюжетом будущей картины было решено, что в ней будет два главных героя — вертолетчик, чья роль с самого начала предназначалась Вахтангу Кикабидзе, и врач-эндокринолог (его должен был сыграть Евгений Леонов), с которым Валико познакомится в Москве. Впоследствии национальность и профессия «напарника» Мимино были изменены, и вместо медработника в сценарии, а затем и в фильме, появился обаятельный шофер-армянин Рубик Хачикян в исполнении Фрунзика Мкртчана.
Съемки фильма решили начать с натурных эпизодов в Грузии. Местом для работы выбрали городок Телави и высокогорную деревню в Тушетии под названием Омала.
Именно в последней должны были снимать эпизоды, рассказывающие о деревенском житье-бытье Мимино (по-грузински – «сокол»). Однако съемки там едва не сорвались. Киношники приехали в Телави в середине сентября и собирались сразу отправиться в Омала.
Но добраться туда можно было на рейсовом вертолете (пешком по горам путь занял бы двое-трое суток), а самолет вылететь не смог из-за сильного тумана. В итоге пришлось ждать летной погоды несколько дней.
А чтобы не скучать, съемочная группа отдавала дань Бахусу, благо вина в тех краях было более чем достаточно. Так продолжалось три дня, после чего на дворе распогодилось и вертолет взял курс на Омала.
Съемки начались 17 сентября с эпизода, где Валико идет по деревне и поет. Фонограмма была заранее записана Кикабидзе еще на «Мосфильме», и теперь ему предстояло всего лишь открывать под нее рот. Но актер внезапно… встал как вкопанный. Когда удивленный Данелия спросил у него, в чем дело, тот ответил: «Я не могу себе представить, чтобы здешние вертолетчики ходили по деревне и пели».
Данелия на минуту задумался, после чего полностью согласился с Кикабидзе – этот эпизод совершенно не жизненный. И в итоге выбросил из фильма все песни Валико, которые он пел в кадре (их было несколько). Но одну оставил – «Чито-грито», которую Кикабидзе исполнял за кадром. Как покажет будущее, режиссер не прогадал – именно эта песня станет всесоюзным шлягером.
Съемки в Омала и соседней деревне Шинако длились больше месяца – до 22 октября. Курьезов во время тех съемок было предостаточно. Например, эпизод с летящей по воздуху коровой (ее привязали к вертолету) снимали следующим образом:
Животное одолжили у местной крестьянки, которая единственная согласилась отдать свою корову для такого опасного трюка. Однако оператор фильма заявил, что корова не подходит – она белого цвета и на фоне неба будет видна в кадре нечетко.
Что делать? Думали недолго. Кто-то из киношников предложил… слегка подкрасить животное в темный цвет. Сказано – сделано. Тут же раздобыли ведро с краской и покрасили корову в нужный цвет.
Правда, когда возвращали бедолагу обратно хозяйке, та подняла скандал: дескать, это не мое животное. В итоге спор разрешили следующим образом: корову отпустили с привязи, дабы она сама нашла дорогу к своему дому. И та пошла прямиком к своей хозяйке, причем шла километра два, да не одна, а в сопровождении… съемочной группы, участникам которой было жуть как интересно посмотреть – удастся эксперимент или нет. Удался.
В начале ноября съемки продолжились на «Мосфильме». Правда, подвел Фрунзик Мкртчян , которого не отпустили из Еревана театральные дела: он сдавал в театре новый спектакль. Поэтому было решено снимать те кадры, где он не участвует. В частности, тогда была снята сцена, где Валико гоняется по квартире за обидчиком своей сестры Папишвили.
Между тем минула неделя, потом другая, а Мкртчяна все нет. Однако в Москве нет и снега, без которого съемки тоже не могут состояться. В итоге, целую неделю группа находилась в простое.
Наконец, 21 ноября Мкртчян приезжает в Москву, и на следующий день начинаются съемки одной из самых забавных сцен – в зале суда. В начале декабря начинают снимать сцены в гостинице «Россия».
Съемки проходят поздно ночью, поскольку днем ресторан работает, да и посторонних людей в это время гораздо больше, чем ночью.
Эпизод, где Валико и Рубик танцуют лезгинку, снимали 3 декабря, причем оба актера были… здорово навеселе, а Данелия этого даже не заметил. Вот как об этом вспоминает сам Кикабидзе: «В 24.00 начали ставить свет, а это очень долгий процесс. Спустились зеваки из гостиницы, чтобы посмотреть на съемки.
Пришли знакомые Фрунзика, армяне. Накрыли в углу стол. Оператор и режиссер Данелия так были заняты своим делом, что о нас забыли. А мы с Фрунзиком сидим, пьем, ля-ля, тосты говорим. Потом, когда я Данелии рассказал: «Мы хорошенько выпившие были», он не поверил: «Не может быть!» Как не может быть? Три бутылки водки выпили вчетвером».
Кстати, в отличие от Кикабидзе, его партнер давно был неравнодушен к алкоголю и поэтому несколько раз срывал съемки. Но этот грех ему прощали, поскольку в трезвом виде Мкртчян творил на съемочной площадке настоящие чудеса. Он так талантливо импровизировал, что многие его остроты практически целиком вошли в картину.
Натурные съемки в Москве запомнились их участникам лютыми морозами (до 30 градусов ниже нуля) и… торжествами по случаю 70-летия Леонида Брежнева. Причем оба события порой негативно влияли на съемочный процесс. Например, 15 декабря должны были снимать эпизод, где Валико и Рубик ждут Ларису Ивановну у входа в Большой театр, а она не приходит.
Но съемку пришлось отменить, поскольку КГБ не дал на нее разрешения: в тот день в городе гостили правительственные делегации из разных стран, съехавшиеся на день рождения генсека, – они должны были посетить Большой театр. Поэтому съемки пришлось перенести на следующий день, причем на глубокую ночь, чтобы никому не мешать. Однако той ночью ударили такие лютые морозы (минус 36 градусов!), что участники съемок, как говорится, едва не дали дуба.
Московские съемки проходили зимой, а костюмы артисты выбрали еще летом. Кикабидзе подобрал себе плащ, а Фрунзик – короткую курточку. «Они же с Кавказа, откуда у них теплые вещи?» – объяснили артисты. Однако зима выдалась с лютыми, 35-градусными морозами, и артисты цепенели от холода.
Как вспоминает Г. Данелия: «На Бубу и Фрунзика смотреть было больно! Поскольку натурные сцены были в основном в центре города, во время перерыва я возил их обедать к себе домой на Чистые пруды (мама вкусно кормила нас). Мы обедали и обсуждали сцену, которую сегодня предстояло еще снять.
Здесь проявлялась неуемная фантазия Мкртчяна. Он предлагал бесконечное количество вариантов, из которых нам оставалось только отобрать. Некоторые сцены в фильме сняты не по сценарию. Это итог маминых обедов».
По сценарию после Большого театра, когда Мимино и Рубик заходят во двор и там нет «КамАЗа», они находят его в соседнем дворе, и на радостях герой Мкртчяна целует машину. Актер предложил: поскольку мороз – губы должны прилипнуть к железу.
Он же придумал, что, когда Мимино пошел звать милицию, Хачикян остался во дворе охранять следы. И когда во двор хочет войти человек, он угрожающе поднимает увесистый кусок льда и говорит: «Друг, как брата прошу, не подходи! Сюда нельзя! Здесь следы!»
Одной из изюминок фильма была та, что в крохотных эпизодах снимались не просто проходные актеры, а настоящие звезды.
Пробы на роль Ларисы Ивановны, прекрасной стюардессы, о которой грезил герой Вахтанга Кикабидзе, проходили долго. За то, что этот образ воплотила на экране Елена Проклова, стоит благодарить ассистента по актерам Елену Судакову, которая работала почти на всех фильмах Данелии.
Поисками занималась только она, так что режиссер был избавлен от необходимости просматривать сотни претенденток: он увидел отобранный «экземпляр» и остался, как обычно, доволен. Хотя Проклова была не единственной кандидаткой на эту роль. Конкуренцию ей составляла Лариса Удовиченко, но в последний момент стало ясно, что Проклова будет смотреться органичней.
Немало актеров появились в фильме абсолютно случайно. Так, Леонид Куравлев, который сыграл в «Мимино» эндокринолога Хачикяна (это он выговаривает герою Мкртчяна: «Такие, как вы, позорят нацию. Хачикян – это я!»), не должен был сниматься в этой комедии.
Просто Георгий Данелия встретил его как-то в коридоре «Мосфильма» и пригласил – просто ради того, чтобы… пригласить. Что поразительно, нужную фразу Леонид Куравлев произнес на армянском без акцента! Когда фильм показывали в Америке, армянская диаспора (только там не знали в лицо знаменитого русского актера) приняла Куравлева за своего.
Актер Арчил Гомиашвили сыграл роль Нугзара Папишвили, но, по сути, самого себя. Позже он шутил, что режиссер взял его в картину только потому, что у него была собственная «Волга». На что Данелия – опять же в шутку – всегда отвечал, что это неправда. «Машину для съемок мы бы достали.
Но что у Гомиашвили действительно было дефицитного, так это дубленка. Вот ее достать в те годы было просто невозможно!»
В картине появился и сам Георгий Данелия. Режиссеры нередко увековечивают себя, любимых, на экране, но Данелия обычно такое не практиковал. А вот для «Мимино» решил сделать исключение. Мы видим его в роли командира экипажа самолета Тбилиси–Москва.
А супругов Синицыных воплотили на экране вполне реальные супруги Владимир Басов и Валентина Титова . Правда, это была их последняя супружеская съемка, поскольку вскоре после нее они развелись.
В небольшой роли жены Папишвили снялась популярная актриса Макаэла Дроздовская . Увы, но для нее эти съемки оказались последними – через год она трагически погибнет, угорев в номере провинциальной гостиницы.
В роли «человека с хорошими глазами», которого Рубик уговаривает выступить в суде в защиту Валико, снялся один из главных комиков советского кинематографа – Савелий Крамаров . После работы у Данелии он снимется еще в двух эпизодических ролях, после чего его карьера в советском кинематографе закончится и он навсегда покинет СССР.
После того как актер эмигрировал в Америку, высокие киноначальники потребовали вырезать эпизод с его участием. Но Данелия «включил» восточную хитрость, убедив чиновников, что такой ход – идеологическая ошибка.
«Посмотрите фильм внимательно! Крамарова ведь там не пирожными кормят, а в «воронке» в исправительную колонию увозят, на пять лет». Аргумент подействовал.
Последние сцены фильма были отсняты 16–17 мая 1977 года в аэропорту «Домодедово»: в те дни на пленку запечатлели эпизоды, где Валико сидит за штурвалом пассажирского авиалайнера. Затем начались монтажно-тонировочные работы, которые запомнились Данелии одним неприятным эпизодом.
Дело в том, что Госкино торопило его с монтажом, поскольку фильм предполагалось включить в конкурсную программу Международного московского кинофестиваля, который должен был состояться в июле.
Но когда Данелия показал черновую копию председателю Госкино Филиппу Ермашу, тот распорядился вырезать два эпизода: разговор Валико по телефону с Тель-Авивом и сцену, где друг Валико из Телави отказывается разговаривать по телефону с Исааком из Тель-Авива что вполне объяснимо, эпизод-то с подтекстом.
В грузине, который оказался на земле обетованной, Мимино будто увидел себя в будущем – живущего сытой жизнью с поездками за границу, но тоскующего по своей малой родине и родному вертолету…
Однако Данелия уперся: не буду вырезать – и все! Тогда его вызвал к себе сам Ермаш.
Обрисовав режиссеру «сложную международную обстановку» и напомнив, что у СССР с Израилем весьма натянутые отношения, он вновь принялся уговаривать Данелию. Тот же, видя, что председателя Госкино не переубедить, решил пойти на хитрость. И предложил вариант с двумя копиями фильма: в одном, для фестиваля, упомянутых сцен не будет, в другом, для всесоюзного проката, они будут.
Когда завершились фестивальные будни, эпизод опять вернулся в картину. А вот несколько других сцен так и остались лишь в памяти тех, кто имел отношение к созданию «Мимино».
К примеру, финал в картине первоначально был абсолютно другим. Картинка планировалась такая: Мимино выходит из самолета и, протирая джинсы в клочья, съезжает с высокой горы вниз на пятой точке. Его спрашивают: «Ты откуда, друг?» Он отвечает: «Да там нелетная погода была, пешком пришел».
Но, во-первых, Данелия понял, что чисто технически снять этот финал у него не получится, а во-вторых, такая концовка очень выбивалась из общей стилистики фильма. Ведь «Мимино» хоть и сказка, но очень правдоподобная!
А помните эпизод, когда герой Мкртчяна в самом начале фильма жалуется, что в Москве невозможно найти зеленого крокодила – везде только оранжевые. Так вот, в оригинале было «только красные», но в Госкино попросили не упоминать этот цвет – от греха подальше.
Впрочем, сам Георгий Данелия считает, что у его фильма вполне благополучная судьба и цензоры в данном случае не особо зверствовали. А то, что пришлось вычеркнуть, было, значит, и не столь важно.
Уже на следующий день после премьеры Георгий Данелия получил золотой приз на ММКФ-77, а позже комедия и вовсе была удостоена Государственной премии СССР. Но любим мы «Мимино», конечно же, совсем не за это. А за невероятное сочетание комичного и трагичного, обманчивой простодушности и элегантности, иронии и грусти – за то, что сразу отличает все фильмы Георгия Данелии…
Между тем, когда были подведены итоги проката-78, «Мимино» оказался всего лишь на 17-м месте, собрав на своих сеансах 24,4 млн зрителей (а лидером того сезона стал рязановский «Служебный роман» – 58 миллионов человек). Кто-то назовет это недоразумением, но таковы факты.
Однако, потерпев прокатную неудачу в год своего выхода на широкий экран (неудачу относительную, поскольку провалом считались сборы ниже 10 миллионов зрителей), «Мимино» набрал популярность в последующие годы. В итоге получилось, что этот фильм стал похож на хорошее грузинское вино: с годами его качество и восприятие только улучшались.