О том, что точка в расследовании причин гибели моего отца так и не была поставлена, я говорил не раз, – подчеркивает Андрей Кушнарев. – Мнение нашей семьи неизменно: следствие проведено поверхностно, окончательно вина или невиновность Завального не доказаны. Дело не было заслушано по сути, не была, соответственно, дана оценка качеству работы прокуратуры в ходе расследования. В какой-то момент мне казалось: попытки донести до общественности наше мнение, что расследование было проведено лишь формально, бесполезны.
Но прошло время, и я понимаю, что общественное мнение от нашего не отличается. Кто-то в нынешнем политикуме извлек выгоду из смерти вашего отца. Думаю, наверняка. Когда уходят люди, занимающие лидерские позиции, освобождается некое очень привлекательное политическое пространство, которое с удовольствием занимают другие.
Проще жить становится и оппонентам, если уходит из жизни не формальный лидер, а сильная личность, присутствие которой создавало серьезную конкурентную среду. Другое дело, можно ли кому-то конкретно предъявлять обвинение На эти вопросы и должно было ответить следствие, проверить все версии, найти всех заинтересованных и причастных, установить правду. Есть ли зерно истины в том, что заявил под следствием Роман Ландик. Действительно ли.
Оценивая этого человека (Ландика авт. ), я бы не относился к его словам так серьезно. Вряд ли он посвящен в какие-то большие внутрипартийные тайны. Но из уст политиков, людей гораздо более осведомленных по определению, тоже не раз звучали намеки, что смерть отца была не случайной.
Как я понимаю, в данном случае Ландик-младший в каких-то околопартийных кругах услышал такую версию и озвучил ее, особо себя не контролируя. Думаю, в политикуме гибель Евгения Кушнарева обсуждается до сих пор. Наверное, если бы расследование и судебные слушания по этому делу были проведены на должном уровне, реплика Ландика и высказывания других людей на эту тему были бы неуместными. Более того, думаю, если бы общество получило исчерпывающие ответы, такие заявления вообще бы не звучали.
Но спекуляции на эту тему, возникающие время от времени, говорят сами за себя. Был ли Александр Ефремов действительно другом Евгения Петровича. Ну, наверное, каждый из нас по-своему понимает, что такое дружба. Я могу сказать об одном: я его не видел в нашей семье, в гостях.
Наверное, они были скорее однопартийцы, коллеги по работе. Разумеется, во время следствия мы не обращались к Александру Ефремову за помощью, и он ее нам не предлагал, как обычно делают друзья. Может ли семья Евгения Петровича каким-то образом возобновить расследование причин его гибели. Дело в том, что все возможные юридические механизмы наша семья уже задействовала.
К сожалению, украинское законодательство не позволяет сделать большего. Но любая партия, пришедшая к власти, которая реально исповедует демократические принципы, включая прозрачное правосудие, должна быть заинтересована, чтобы истинные причины гибели людей, и не только публичных, таких как, Георгий Кирпа, Юрий Кравченко, Георгий Гонгадзе, любая резонансная смерть, были честно расследованы, заслушаны судом в присутствии прессы. Если бы во властных кабинетах было принято решение о возобновлении расследования смерти моего отца, наша семья сделала бы все возможное для установления истины. Общество должно получить ответ на вопрос, а что же произошло.
Насколько я помню, ваша семья собиралась обращаться в Европейский суд по правам человека Да, и намерение и готовность были. Но после ряда юридических консультаций мы поняли: этот шаг бесперспективен. С точки зрения нашего законодательства буква закона была соблюдена, пусть и формально. Обвиняемый воспитывает несовершеннолетнего ребенка, прежде к уголовной ответственности не привлекался, по закону амнистия ему действительно полагается.
И он имел право попросить об амнистии в любой момент, даже до полного заслушивания дела в суде вот вам изъян украинского законодательства. Завальный этим правом воспользовался, и тут нет оснований для обращения в международные судебные инстанции. После того, как дело было закрыто, вещественные доказательства должны были быть уничтожены. Если вы надеетесь, что когда-нибудь следствие по делу Евгения Петровича может быть возобновлено, то просили ли суд о сохранении вещественных доказательств.
Судья действительно принял вердикт об уничтожении вещественных доказательств (это был один из последних пунктов в решении по нашему делу). Мы обратились и в суд, и в прокуратуру с ходатайством сохранить вещдоки. Отовсюду получили формальные отписки. Так или иначе, нам дали понять, что решение суда по этому вопросу вступит в силу.
Другой информации у нас нет, поскольку наши взаимоотношения с судебными инстанциями после прекращения дела завершились, и они не обязаны больше нам что-либо сообщать. Но я думаю, что, невзирая на принятое решение, улики будут сохранены, если это кому-то нужно, и уничтожены, если никому, кроме нас, они не нужны.
Статья взята с: http://lb.ua
