 Глава первого атеистического государства в мире Энвер Ходжа. 1982 год. Фото с сайта www.enverhoxha.ru |
В нынешнем году отмечалось 100-летие со дня рождения вождя коммунистической Албании Энвера Ходжи. Этот человек, будучи лидером одной из самых маленьких стран мира, вошел в историю как деятель брутальный и парадоксальный. Этими двумя качествами отличалось и его отношение к религии. Коммунистические вожди либо жестко преследовали религию и Церковь, возводя на их месте «святыни» новой, коммунистической квазирелигии, либо более или менее мягко загоняли практику веры в общественное гетто. Но никому, кроме Энвера Ходжи, даже не пришло в голову религию «взять и отменить», официально провозгласив свою страну первым в мире атеистическим государством.
Как и многие другие вожди мирового пролетариата, по происхождению Энвер Ходжа принадлежал к кругам зажиточным и по албанским меркам даже элитарным. Он родился 16 октября 1908 года в южноалбанском городе Гирокастра в семье крупного торговца одеждой: по одним данным, мусульманина-суннита, по другим – принадлежавшего к шиитскому суфийскому тарикату Бекташи. Есть сведения, что совсем юный Энвер был отправлен отцом за благословением к местному бекташийскому шейху Селиму.
Впрочем, настоящей религией для семьи Ходжа были идеи национального освобождения Албании. Во время обучения в университете во Франции Энвер увлекся марксизмом. Впоследствии он возглавил Албанскую партию труда, которая пришла к власти в ноябре 1944 года и монопольно правила страной вплоть до начала 90-х годов прошлого столетия.
В первые годы коммунистического правления в послевоенной Албании политика властей в отношении религии и религиозных организаций мало чем отличалась от действий других коммунистических режимов. В 1945 году по новому закону об аграрной реформе была конфискована собственность религиозных организаций. Первой жертвой коммунистов пала Римско-Католическая Церковь в Албании. В 1946 году на территории страны была запрещена деятельность ордена иезуитов, а в 1947 году – ордена францисканцев. Все религиозные организации были поставлены под жесточайший контроль. За период с 1945 по 1953 год резко сократилось число католических священников, а число приходов в стране уменьшилось с 253 до 100, то есть более чем наполовину. Многие католические прелаты были репрессированы по обвинению в сотрудничестве с итальянскими фашистами во время оккупации Албании в годы Второй мировой войны, хотя в действительности таких коллаборационистов были единицы.
Вообще в своих взаимоотношениях с религией Энвер Ходжа и его соратники исходили отнюдь не из принципов марксистско-ленинской философии, а из предпосылок гипертрофированного национализма – впрочем, характерного и для многих других деятелей албанского освободительного движения. Суть этих предпосылок в том, что каждая из трех издавна существующих в Албании религиозных общин – мусульманской, православной и католической – является агентом влияния соответственно Турции, греческих сепаратистов на юге страны и Ватикана. Энвер Ходжа в своих выступлениях часто повторял фразу: «Религия албанцев – албанизм». Фраза эта принадлежала, впрочем, не ему, а писателю и публицисту XIX столетия Васа Пашко (1825–1892), который был к тому же францисканским монахом. Репрессиям подверглись и мюриды шиитско-суфийского тариката Бекташи, его деятельность была возобновлена лишь в 1954 году среди албанских иммигрантов в США.
Как и Сталин, Энвер Ходжа обрушил жесткие репрессии на религиозные институты и верующих. Однако речь еще не шла о полном уничтожении религии как общественного явления. Произойдет это позже, уже в 1960-е годы. За это время Энвер Ходжа успеет поссориться с тогдашним хрущевским руководством КПСС и обратит свои взоры на Китай, где в то время практически сформировался маоизм как особая политическая доктрина. Разрыв с СССР официально был обусловлен развенчанием культа личности Сталина, бывшего для Ходжи непререкаемым кумиром (памятники Сталину сохранялись в Албании вплоть до крушения коммунизма, а имя советского вождя носил все это время город Кучова).
Возможно, под влиянием китайской культурной революции антирелигиозная кампания в Албании в 1960-х годах разгорелась с новой силой. Причем ее ударной силой, как и в маоистском Китае, стала рабочая и студенческая молодежь, среди которой резко активизировалась пропаганда атеизма в его воинствующей форме. 6 февраля 1967 года был выпущен закон, запрещающий всяческую религиозную практику в стране, как общественную, так и частную. Это касалось всех религий. И хотя партийные директивы предписывали действовать в насаждении тотального атеизма исключительно политико-пропагандистскими методами, без насилия, конечно же, не обошлось. Более 2 тыс. церквей, мечетей и суфийских обителей (течче) были закрыты, перепрофилированы, а то и просто разрушены.
В дальнейшем государственный атеизм развивался по нарастающей. Новая Конституция страны, принятая в 1976 году, провозглашала, что государство не признает никакой религии (статья 37). Статья 55 Уголовного кодекса, принятого в 1977 году, предусматривала наказания вплоть до смертной казни за религиозную деятельность. За обнаружение, скажем, крашенного к Пасхе яйца или оставшегося от прадедушки коврика для намазов можно было запросто получить до 10 лет тюрьмы.
Большую роль в деле борьбы с религией играла вездесущая тайная полиция «сигурими», организованная верными сталинскими учениками по образу и подобию советского ГПУ. Она часто действовала провокационными методами. Например, в дни мусульманского и христианского постов на предприятия и учебные заведения завозили в неожиданно большом количестве мясо, в том числе и свиное, а также молочные продукты. Того, кто был замечен в отказе от регулярного питания в такие дни, тут же брали на карандаш со всеми вытекающими отсюда последствиями. Также на городских и сельских базарах выслеживались покупатели, не приобретающие свинину.
Последнее десятилетие правления албанского коммунистического режима ознаменовалось еще одним шагом в атеизации страны. В 1982 году был опубликован словарь албанских имен, которые предлагалось давать детям вместо имен, вызывающих ассоциации с христианством и исламом. Также были изменены названия населенных пунктов, в которых хоть как-то прослеживалась религиозная составляющая. По сути, в свои последние годы Ходжа пытался сделать ставку на классический национализм без какой-либо идеологической окраски.
