О том, как Арафат брал в заложники советских граждан, боролся против сирийцев, стал главным палестинцем, террористом номер один и одним из самых богатых мировых лидеров, о его женщинах и таинственной болезни и о многом другом, о чем до сих пор не принято говорить в российских политических кругах.
 |
| AP |
Он пережил вереницу королей и президентов, мог вписаться в любую эпоху и перехитрить кого угодно. Нобелевский лауреат-миротворец и один из отцов современного терроризма, он был политиком-оборотнем, существование которого стало сплошной загадкой. Такой же загадкой был и его уход. В течение своей бурной и долгой жизни доживший до 75 лет Ясир Арафат не раз оказывался на волосок от смерти. Однако, пройдя огонь, воду и медные трубы, в огне не горел и в воде не тонул. Первая история о покушении на него похожа на миф. В конце 60-х годов израильские военные, посмотрев боевик о военнопленном, которого северокорейцы подвергли психологической обработке и послали убить американского политика, решили тем же способом уничтожить палестинского вождя. Они устроили «промывку мозгов» пленному палестинцу и послали его убить Арафата. Палестинец был переправлен в Иорданию, где тогда находился штаб палестинского лидера, но тут же сдался палестинским боевикам.
Впоследствии Арафата не раз пытались убрать рыцари плаща и кинжала самых разных стран, которым он в то или иное время перешел дорогу, – израильский «Моссад», сирийские агенты, иранские спецслужбы. В этих историях невозможно отделить правду от вымысла. Как бы то ни было, Арафат чудесным образом избегал смерти. А однажды он доказал, что можно выжить и в авиакатастрофе. В 1992 году во время песчаной бури на территории Ливии разбился Ан-26 советского производства, в котором летел палестинский лидер. Экипаж погиб, однако Арафат отделался ушибами и ссадинами и, проведя 13 часов в песках Сахары, все-таки был спасен.
Поэтому когда этой осенью появились сообщения о резком ухудшении его здоровья, их поначалу никто не принял всерьез. Понятия «Арафат» и «смерть» в сознании миллионов его обожателей были несовместимы. Однако на сей раз против него объединились все – от природы до ближайших соратников, родных и близких. И оказавшийся в полном одиночестве старик впервые проиграл поединок со смертью.
Французский пациент
Кончина Ясира Арафата во французском военном госпитале «Перси» стала одним из самых загадочных уходов мировых лидеров, какие только знает ХХ век. Несмотря на то что в дни болезни палестинского лидера мир буквально захлестнули сообщения из «Перси», казалось, позволявшие едва ли не каждый час следить за тем, как менялось состояние больного, подлинная картина смерти Арафата и ее настоящие причины, возможно, так и останутся тайной за семью печатями.
Единственное, о чем можно определенно говорить сегодня, так это о том, что версия о естественной смерти 75-летнего старика, на склоне лет страдавшего многочисленными недугами, выглядит малоубедительной. И, напротив, аргументы в пользу того, что Арафату, весьма вероятно, «помогли» умереть, представляются если не вовсе неопровержимыми, то достаточно вескими. Чтобы убедиться в этом, важно восстановить хронологию последних недель жизни Ясира Арафата, когда, собственно, у непотопляемого палестинского лидера и обнаружилась таинственная болезнь, свалившая его за считанные дни.
Все началось с банальной мигрени, тошноты и озноба, на которые в последнее время жаловался палестинский лидер. В конце октября в резиденцию Ясира Арафата в Рамалле прибыла группа врачей из Туниса, в составе которой были гастроэнтеролог и гематолог. Осмотрев пациента, они пришли к выводу, что Арафат перенес одну из форм гриппа. При этом тунисские врачи категорически опровергли слухи о «резком ухудшении здоровья» главы Палестинской автономии и вернулись домой. Однако спустя всего несколько дней Ясиру Арафату стало намного хуже, после чего и было принято решение отправить его на лечение во Францию. Телеэкраны всего мира обошли кадры облаченного в домашнюю пижаму, коротко подстриженного и совсем не похожего на прежнего Арафата палестинского лидера, который, тем не менее, улыбался, всем своим видом давая понять, что в своей жизни он выходил и не из таких передряг.
Менее чем через неделю, 2 ноября, появился первый официальный бюллетень о состоянии здоровья палестинского лидера. «Результаты анализов позволяют устранить гипотезу лейкемии», – говорилось в заключении французских врачей. Вскоре была категорически отвергнута и другая версия – о том, что у Арафата рак желудка. В окружении палестинского лидера вздохнули с облегчением и заговорили, что дело идет на поправку, хотя и медленно. «Критическая фаза пройдена, и теперь речь идет лишь о том, сколько времени ему понадобится, чтобы выздороветь», – заявил тогда журналистам бывший министр внутренних дел Палестины Мохаммед Дахлан.
Однако дальше стали происходить странные, если не сказать таинственные вещи, объяснить которые светила престижного французского госпиталя оказались бессильны. «Выздоравливающий» Арафат неожиданно впал в кому. Правда, при этом сообщалось, что время от времени он приходит в сознание и разговаривает с врачами, которые вводят ему обезболивающее. Приехавший навестить Арафата крупный палестинский бизнесмен Мунейб аль-Масри был одним из немногих, кому в эти дни удалось прорваться внутрь госпиталя «Перси». Хотя аль-Масри и не был допущен в палату, он видел через стеклянную перегородку, как палестинский лидер открывал глаза и шевелился в постели. Однако спустя еще несколько дней состояние Арафата вновь резко ухудшилось – до такой степени, что его пришлось поместить в реанимационное отделение госпиталя. Вместе с тем появилась еще одна версия того, чем же вызвана болезнь Арафата. На сей раз, уже отбросив лейкемию и рак, заговорили о возможном нарушении функции печени и почек. Впрочем, скупые заявления начальника медицинской службы вооруженных сил Франции генерала Кристиана Эстрипо свидетельствовали лишь о том, что в какой-то момент французские врачи, судя по всему, окончательно перестали понимать, что же происходит с Арафатом. Единственное, что им удалось, – выявить у него некоторую аномалию крови и нарушение ряда функций, связанных с пищеварением. В общем, создавалось впечатление, что врачам ничего не остается, как «поправлять подушки» и «печально подносить лекарство», наблюдая за обвальным процессом разрушения организма Арафата, когда у палестинского лидера стремительно отказывают один орган за другим.
На вторую неделю Ясир Арафат впал в глубокую кому, из которой, как объяснили медики, не возвращаются. Циники заговорили о том, что с этого момента Арафат перешел в «состояние овоща», более не способного мыслить и чувствовать, и теперь он проживет ровно столько, сколько времени будет подключен к аппаратуре, поддерживающей его жизненные функции.
В течение последних дней жизни Арафата сообщения из Франции окончательно запутали всех относительно того, что же происходит в госпитале «Перси». Одни источники заявляли, что Арафат давно мертв и окружение просто ждет момента, чтобы официально об этом объявить. Другие это решительно опровергали, сообщая, что «мозг, легкие, печень, сердце Арафата работают» и его состояние хотя и тяжелое, но стабильное. Появились и промежуточные версии, по одной из которых Арафат был «скорее жив, чем мертв», по другой, напротив, «скорее мертв, чем жив».
В конце этой эпопеи наконец-то прозвучала версия, которая не могла не возникнуть. Премьер-министр палестинского правительства Ахмед Куреи заявил, что Ясир Арафат мог быть отравлен ядами нового поколения, разрабатываемыми в секретных лабораториях ведущих держав мира. Их попадание в организм человека попросту невозможно обнаружить. Затем об отравлении наперебой заговорили все – от жены Арафата Сухи до иранских представителей. При этом стороны расходились лишь в том, кто мог отравить Арафата. Суха считала, что это сделало палестинское руководство, замыслившее дворцовый переворот, палестинское руководство – что Суха, решившая прибрать к рукам деньги мужа. А иранцы обвинили в убийстве Арафата израильские спецслужбы. Не остались в стороне от дискуссии и российские думцы. Уже после похорон Арафата член фракции ЛДПР в Госдуме Алексей Митрофанов заявил о необходимости создания международной медицинской комиссии для выяснения подлинных причин его смерти.
Тем временем в Израиле появилась еще одна экзотическая версия причины смерти Арафата. Она не имела шансов на официальное признание в России, поскольку могла разрушить «светлый образ» палестинского вождя. По этой версии, Ясир Арафат, давно живший отдельно от жены, на самом деле был болен СПИДом, который мог получить много лет назад в результате постороннего сексуального контакта. Сторонники этой версии обращали внимание на то, что именно для СПИДа характерно обвальное нарушение функций всех жизненно важных органов человека, способное запутать врачей, долгое время ведя их по ложному следу.
Миллионы председателя
Фраза «мозг Арафата жив», неоднократно повторявшаяся в дни его болезни во врачебных сводках, для окружения палестинского лидера значила совсем не то, что для всего остального мира. Вопрос, не дававший в эти дни покоя ближайшим советникам и соратникам мучительно умиравшего председателя Арафата, звучал так: «Унесет ли Ясир Арафат в могилу тайну своих секретных банковских счетов?»
«Номера вкладов и названия швейцарских банков он всегда держал в голове, не доверяя даже бумаге», – поведал западным журналистам один из палестинских финансистов.
По свидетельству его окружения, именно финансовые активы, составлявшие многие миллионы долларов, в свое время выделенных разными странами, организациями и частными лицами на нужды палестинского народа, но так до рядовых палестинцев и не дошедших, до последних дней жизни давали Арафату ключ к поистине безграничной власти. Как утверждает бывший генеральный секретарь Национального палестинского фонда Джавад Хуссейн, в течение 12 лет он ежемесячно исправно переводил на личные счета Ясира Арафата до 8 миллионов долларов. И это был только один из источников повышения благосостояния вождя – далеко не главный.
В прошлом году эксперты МВФ сообщили о пропаже из бюджета Палестинской национальной администрации в период с 1995 по 2000 год 900 миллионов долларов. Нетрудно догадаться, что львиная часть этих средств могла осесть на счетах палестинского лидера. По оценке МВФ, речь шла не только о международной финансовой помощи, но и разворованной из палестинской казны прибыли от коммерческих предприятий в Палестинской автономии. Выводы Международного валютного фонда косвенно подтверждают израильские и американские источники. Они указывают на то, что Ясир Арафат вкладывал огромные средства в недвижимость, ближневосточные телефонные компании и завод «Кока-Кола» в Рамалле, где находилась его резиденция.
По подсчетам журнала «Форбс», состояние Ясира Арафата оценивалось в 300 миллионов долларов, что делало главу нищей Палестины одним из самых богатых мировых лидеров (примечательно, что в рейтинге журнала Арафат занимает шестое место, сразу после британской королевы Елизаветы II). В Израиле же считают, что эта сумма на порядок выше. Так, в прошлогодних показаниях израильскому кнессету глава израильской военной разведки Аарон Зееви заявил, что у Ясира Арафата на самом деле должно быть 1,3 миллиарда долларов. Некоторые же израильские источники называют и вовсе астрономическую сумму – до 11 миллиардов.
Самым наглядным доказательством того, что у старика Арафата водились немалые денежки, может служить богемная жизнь в Париже его молодой жены Сухи, которая, по ядовитому замечанию французской «Фигаро», состоя в формальном браке с палестинским лидером, «как будто сидела возле шкафа с деньгами». Хотя место проживания Сухи во французской столице засекречено, по версии американской телекомпании Си-би-эс, это один из самых роскошных отелей Парижа Hotel le Bristol, где она сняла целый этаж, платя за него 17 тысяч евро ежедневно. По собственному признанию Сухи, ее любимый дизайнер – Луи Феро, известный в 50-х как личный кутюрье Брижит Бардо, а один из излюбленных способов времяпрепровождения – походы по бутикам Вандомской площади с подругами, среди которых жена саудовского мультимиллионера Аднана Хашоги и сестра короля Марокко.
 |
| 1994 год. Ясир Арафат и Ицхак Рабин получают Нобелевскую премию мира AP |
Французские власти давно задавались вопросом, откуда у Сухи Арафат такие огромные деньги. В феврале этого года парижская прокуратура начала расследование по делу о поступлении многомиллионных сумм сомнительного происхождения на ее счета во французских банках Banque Nationale de Paris и Arab Bank. Расследование было начато после того, как в октябре 2003 года Центробанк Франции заявил, что со счетов некой швейцарской компании на счета супруги Арафата в период с июля 2002-го по июль 2003 года было переведено около 11,5 миллиона долларов. Этим заинтересовался правительственный комитет по борьбе с отмыванием денег. Тогда Ясир Арафат гневно отверг обвинения в адрес своей половины, заявив, что дело о счетах его жены – провокация израильского премьера Ариэля Шарона. Тот, мол, хочет отвлечь внимание от коррупционных скандалов внутри собственного правительства.
Информация о состоянии Ясира Арафата и образе жизни его супруги проливает новый свет на неожиданную склоку, возникшую у постели смертельно больного палестинского вождя между Сухой и членами высшего палестинского руководства. Каждая из сторон понимала, что Арафат в эти дни теряет контроль над своими миллионами и поэтому в сложившейся ситуации они могут достаться тому, кто проявит наибольшую настойчивость и расторопность. Когда за неделю до поездки в Париж, ставшей для него последней, Ясир Арафат был еще в трезвом уме и ясной памяти, Суха, как сообщают палестинские источники, попросила его составить завещание, по которому после его кончины все его деньги перешли бы к ней. «Председатель Арафат тогда сказал ей, что не планирует умирать, а также заметил, что о его деньгах есть кому позаботиться», – сообщает палестинский источник.
По этой версии, которая выглядит достаточно убедительно, решение об отключении Ясира Арафата от аппарата жизнеобеспечения также стало результатом коммерческой сделки между Сухой, только и обладавшей таким правом, и палестинским руководством. Подробности этой секретной сделки стали известны авторитетной британской газете «Санди таймс». По информации газеты, вдове Ясира Арафата были гарантированы как минимум 25 миллионов долларов, которые будут переведены на ее счета в течение ближайших девяти лет. И пожизненная пенсия в размере 500 тысяч долларов в год.
Однако помимо Сухи Арафат и окружения председателя, коим смерть Ясира Арафата при благоприятном раскладе сулила богатое наследство и гарантированную возможность купаться в роскоши до конца дней своих, в стане палестинцев, несомненно, была еще одна, третья сила. И ее деньги Арафата интересовали совершенно с другой точки зрения. Речь не о прожигателях жизни, а о борцах за идею, испытывающих катастрофическую нехватку средств для ведения своей борьбы. «За его деньгами охотятся палестинские экстремисты из «Хамаса» и «Исламского джихада», – заявил источник в израильской службе безопасности. – Если эти деньги попадут к террористам, то их хватит на то, чтобы вести интифаду (палестинское восстание) очень долго».
Весной 2002 года, во время масштабной антитеррористической операции в Палестинской автономии, получившей название «Защитная стена», группа офицеров Армии обороны Израиля в одном из полуразрушенных домов случайно наткнулась на секретные документы, доказывающие, что Ясир Арафат не просто сидел на своих миллионах, как собака на сене, а тайно тратил немалую их часть на палестинский джихад, финансируя теракты против сионистского врага. В частности, израильтянами было найдено письмо, подписанное лично Арафатом, в котором санкционировалась передача тысяч динаров некоему Ахмеду Махмуду Иззеддину аль-Кассаму, члену «Хамаса». Последний также представлял интересы базирующейся в Ливане палестинской группировки «Хезболлах» и отвечал за переводы денег для совершения терактов и поддержку семей террористов. В связи с этим израильские эксперты выражали опасение, что после смерти Арафата его деньги могут стать мотором джихада.
Заклятый друг Москвы
Если не считать Фиделя Кастро, Ясир Арафат был единственным из мировых политиков, умудрившимся сохранить особые отношения с Россией на протяжении более чем трех с половиной десятилетий. Его первый визит в Москву состоялся в далеком 1968 году, когда молодого и еще не получившего широкого признания в мире палестинского лидера привез на смотрины к советскому генсеку Леониду Брежневу большой друг СССР, египетский президент Гамаль Абдель Насер. Ясир Арафат быстро завоевал доверие и всемерную поддержку Кремля, поскольку идеально соответствовал образу лидера национально-освободительного движения, выступающего против «неоколониализма, империализма и сионизма». В международном отделе ЦК КПСС увидели в нем одного из тех политиков «третьего мира», с чьей помощью в годы «холодной войны» можно было противостоять американо-израильскому влиянию на Ближнем Востоке. С этого времени Москва стала поддерживать «справедливую борьбу палестинского народа», оказывая Организации освобождения Палестины не только политическую, но и щедрую финансовую помощь. Ясир Арафат стал часто бывать в СССР, и лучшей иллюстрацией отношения к нему стал знаменитый поцелуй Брежнева, которым советский руководитель удостоил «дорогого товарища Арафата».
Однако представление о Ясире Арафате как о «большом друге России», кочующее из статьи в статью, – один из устойчивых мифов советской пропаганды, благополучно доживший до наших дней. В частности, этот миф опровергают драматические события почти двадцатилетней давности, происшедшие в Бейруте. Об этой истории сегодня у нас почти никто не помнит. Между тем именно она говорит о том, какими на самом деле были отношения Ясира Арафата с Москвой.
Все началось с того, что 30 сентября 1986 года прямо у здания советского посольства в Бейруте неизвестные, вооруженные автоматами, захватили и увезли в неизвестном направлении консульского сотрудника Аркадия Каткова, посольского врача Николая Свирского и двоих офицеров резидентуры КГБ – Олега Спирина и Валерия Мырикова. Местные политики были в полном изумлении: «Как такое могло произойти? Ведь у нас прекрасные отношения с СССР!»
Людей в Ливане похищали часто – но американцев, англичан, французов. Поднять же руку на советского человека не мог никто. Между тем террористы объявились достаточно быстро. Ими оказались боевики ранее неизвестной организации «Силы Халеда Бен аль-Валида». Требования их были весьма необычны: русские несут ответственность за злодеяния своего союзника на Ближнем Востоке – Сирии, развязавшей братоубийственную войну с «истинными мусульманами» в северном Ливане. Посему Москва должна оказать давление на Дамаск и остановить сирийскую военную операцию. В случае невыполнения требований террористы обещали убивать заложников одного за другим.
Вскоре бандиты подтвердили всю серьезность своих намерений. Они вывезли на заброшенный стадион раненного при захвате Андрея Каткова и буквально изрешетили его из автоматов.
Еще более шокирующим для советской резидентуры стало неожиданное открытие: идея захвата советских заложников родилась в недрах местной ячейки ПДС (контролируемое Ясиром Арафатом Палестинское движение сопротивления). То же ПДС осуществило захват советских граждан вместе с боевиками проиранской «Хезболлах». Цель террористов была проста: шантажируя СССР, заставить Москву надавить на Дамаск, дабы тот отказался от операции по разгрому вооруженных формирований палестинцев. Неизвестно, в какой степени была согласована эта операция лично с Арафатом. Однако руководил ею бывший личный охранник Арафата Имад Муние по кличке Гиена. Он же лично расстрелял Каткова. В захвате участвовал и другой личный охранник Арафата, Хадж.
Через несколько дней после похищения Ясир Арафат во всеуслышание заявил, что СССР – друг арабов и Палестины и он готов принять все меры для освобождения заложников. Эти меры заключались в том, что лидер ООП предложил советскому резиденту в Ливане в качестве своих полномочных представителей… организаторов похищения! Потом Арафат сообщил, что договорился об освобождении заложников и якобы заплатил за них выкуп – сто тысяч долларов. Спустя некоторое время мифические сто тысяч превратились в еще более мифические пятнадцать миллионов долларов, которые мужественный борец за дело палестинского народа и друг Советского Союза будто бы отстегнул за освобождение русских.
В итоге советский генсек Михаил Горбачев подписал личное послание сирийскому лидеру Хафезу Асаду, прося того воздержаться от действий против палестинцев. Сирийцы пошли навстречу Кремлю и операции прекратили. Однако освобождение заложников было отложено… по личному приказу Арафата. «Никого не освобождать до тех пор, пока не будет приказа!» – «Чьего?» – «Моего!» Запись секретного разговора между Арафатом и штабом его отряда близ Бейрута, перехваченная так называемым Вторым бюро – ливанской военной контрразведкой, – через агентурные каналы довольно быстро попала в советскую резидентуру, вызвав там настоящий шок. До того момента советские разведчики лишь догадывались, что от «друга Арафата» можно ждать чего угодно. И вот они в этом убедились.
Между тем Арафат и его соратники вошли во вкус и решили провернуть еще одну дерзкую комбинацию. Ее необходимость Арафату диктовали действия того же Дамаска, на сей раз решившего почистить от арафатистов и «Хезболлах» пригороды Бейрута. В этот момент палестинский лидер решил снова шантажировать Кремль, разыграв «карту заложников», к тому моменту еще не освобожденных. Его намек Москве был весьма прозрачен: или вы снова надавите на Дамаск, или… Скрепя сердце Асад снова пошел навстречу СССР. Требования террористов были выполнены. Однако и после этого заложники не были отпущены. Палестинцы для большей сохранности передали их боевикам «Хезболлах», у которых с Москвой были давние счеты. События грозили окончательно выйти из-под контроля.
Развязка наступила лишь после очередной встречи советского резидента с духовным лидером «Хезболлах» шейхом Фадляллой. Как следует из воспоминаний отставного полковника СВР Юрия Перфильева, нашему резиденту тогда удалось выиграть психологическую дуэль у лидера «Хезболлах», популярно объяснив ему, что у КГБ длинные руки и в случае смерти советских граждан боевикам организации и ее руководству придется заплатить высокую цену. Дескать, могущественная советская спецслужба их достанет и накажет. Шейх решил, что иметь врагом еще и КГБ, когда за тобой и так охотится всесильный израильский «Моссад» будет весьма неосмотрительно: если не те, так другие уж точно достанут… Через два дня после этой встречи уцелевшие заложники были освобождены.
Однако на этом история с Арафатом и его ролью в похищении советских граждан не закончилась. Как следует из мемуаров Перфильева, в те годы служившего в Бейруте, Центр поставил перед резидентом задачу, чтобы в финале все выглядело так, будто освобождение заложников произошло при участии палестинцев и лично товарища Арафата. Получается, что резидентуре нужно было не только вернуть заложников, но и еще в своих донесениях представить все таким образом, чтобы отмыть до блеска палестинского лидера. Кому-то очень влиятельному в Москве очень не хотелось, чтобы Ясир Арафат в этой истории оказался одновременно по обе стороны баррикад.
Террорист-миротворец
Еще одним господствующим в России мифом о Ясире Арафате стало представление о нем как о политике, который всю жизнь вел «справедливую борьбу», отстаивая интересы палестинского народа, долго, но безуспешно стремившегося реализовать свое законное право на создание независимого государства. Однако парадокс заключается в том, что, став после многих лет этой борьбы легитимным лидером палестинцев, Арафат так и остался террористом. Чтобы это утверждение не выглядело голословным, необходимо обратиться к малоизвестным фактам участия Ясира Арафата в палестинском движении сопротивления.
В конце 50-х – начале 60-х годов он был всего лишь одним из многочисленных полевых командиров федаинов – палестинских партизан, боровшихся между собой за влияние и деливших щедрую помощь арабских стран. Федаины терпели от израильской армии одно поражение за другим, до тех пор пока Арафат не изобрел жестокое, но эффективное средство борьбы с израильтянами: его боевики начали атаковать школьные автобусы. Нападения на еврейских детей превратились в инструмент шантажа Израиля и всего мирового сообщества – признайте нас, иначе будет хуже. Расчет Арафата оказался точным. Его Организация освобождения Палестины была признана ООН. А Ясир Арафат стал главным палестинцем, установив безраздельный контроль над потоками международной помощи, денег и оружия.
Во время арабо-израильской войны 1967 года, получившей название Шестидневной, и в течение последующих месяцев палестинские вооруженные формирования и политические структуры на Западном берегу реки Иордан и в секторе Газа были разгромлены, после чего палестинцы перебазировались в Иорданию. Своеобразной «благодарностью» Арафата приютившему его иорданскому королю Хусейну стал вооруженный мятеж с целью захвата власти в этой стране. Мятеж вошел в историю под названием «Черный сентябрь». Разбитые в ожесточенных боях, потерявшие 20 тысяч убитыми палестинцы затем перебрались в Ливан, где, получая все возрастающую финансовую помощь от нефтедобывающих монархий и СССР, с 1973 года начали нападать на правые, прежде всего христианские организации.
В 1975 году Арафат решил, что раны, нанесенные его организации «Черным сентябрем», зажили. Палестинские боевики вступили в сражение с ливанской армией и христианской милицией по всей стране. Первой трагедией в длинной череде ливанского кошмара стала судьба Дамура. Местоположение этого красивейшего христианского городка (Ливан не зря называют ближневосточной Швейцарией) позволяло контролировать важнейший узел дорог Ливана, и бойцы арафатовского движения ФАТХ обрушились на него в первые же дни войны. Население Дамура было частью вырезано, частью изгнано. Этим, кстати, объясняется звериная жестокость, с которой в 1976 году правые христиане из «Ливанских фаланг» истребили палестинских беженцев в Телль-Заатаре, а в 1982 году при попустительстве Израиля учинили бойню в палестинском лагере в Сабре и Шатиле.
 |
| август 2004-го. Жертва очередного теракта в Израиле AP |
Особенность военной стратегии палестинских боевиков, разработанной Арафатом, заключалась в расположении бойцов, снайперов, артиллерийских батарей непосредственно в жилых кварталах, деревнях и лагерях беженцев. Арафат прекрасно понимал силу международного общественного мнения и знал, что израильские снаряды и ракеты, падающие на головы мирных жителей, заставят большинство американцев и европейцев забыть о том, кто именно виноват в гибели палестинских женщин и детей. Именно так действовал ФАТХ на протяжении десятилетий в Иордании и Ливане.
Многие считают, что Ясир Арафат первым протянул Израилю оливковую ветвь мира, признав право еврейского государства на существование. Мирные соглашения между Израилем и Палестиной, достигнутые в 1993 году в Осло и годом позже подписанные в Вашингтоне, в самом деле дали Палестине шанс стать независимым государством, а ее лидеру – перевоплотиться из террориста с большим стажем борьбы против Израиля во всемирно признанного, респектабельного политика.
Поначалу казалось, что с Ясиром Арафатом действительно произошла чудесная метаморфоза. Автор этих строк стал непосредственным свидетелем того «исторического момента», когда в сентябре 1994 года Арафат и тогдашний израильский премьер Ицхак Рабин прилетели в американскую столицу и, стоя на лужайке Белого дома, рядом с сияющим от радости американским президентом Биллом Клинтоном, подписали парафированные в Осло палестино-израильские мирные соглашения. В Белом доме тогда царило необычайное оживление – все пребывали в приподнятом настроении и в один голос говорили, что на Ближнем Востоке наступает новая эпоха. Свидетельством такого восприятия соглашений Осло вскоре стало присуждение их архитекторам – Ицхаку Рабину и Ясиру Арафату – Нобелевской премии мира.
«Соглашения Осло» стали результатом многочисленных уступок палестинской стороне, на которые пошел уставший от бесконечного насилия тогдашний израильский премьер Рабин. Многим в Израиле это не понравилось. Так, выходцы из СССР, среди которых оказалось немало противников этих соглашений, стали называть их «Ослиными» или «Ословскими». «Ослом», разумеется, в их глазах в первую очередь выглядел Ицхак Рабин.
Главный вывод, который сделал из израильских уступок Арафат, сводился к тому, что от евреев можно добиться выполнения абсолютно любых требований. Соглашения Осло, благодаря которым и появилась Палестинская автономия – прообраз независимого палестинского государства, не помешали председателю Арафату не только закрывать глаза на деятельность экстремистов из «Хамаса» и «Исламского джихада», но и время от времени лично призывать палестинцев к борьбе.
Еще один, как оказалось, последний шанс достичь мира с Израилем Ясир Арафат упустил в 1998 году, во время так называемого Кэмп-Дэвида-2 – встречи с тогдашним израильским премьером Эхудом Бараком в загородной резиденции Билла Клинтона. Клинтону на исходе своего президентства очень хотелось войти в историю в качестве ближневосточного миротворца. Смысл встречи был в том, чтобы спасти соглашения Осло, реализация которых к тому времени зашла в тупик.
Билл Клинтон был настроен весьма решительно. Он отлично подготовился к роли активного посредника, знал наизусть всю историю палестино-израильского противостояния и гордился тем, что может с завязанными глазами нарисовать на бумаге подробную схему Восточного Иерусалима, который никак не могли поделить стороны. Неутомимый Клинтон верил, что, оторвав Арафата от его окружения, способного нашептать ему не те идеи, в стенах резиденции в Уай-плантейшн он сможет заставить его пойти на компромисс. Заперев израильского и палестинского лидеров в комнате для переговоров, Клинтон полушутливо пригрозил: «Не выйдете отсюда, пока не договоритесь».
В какой-то момент показалось, что стороны близки к тому, чтобы найти компромисс по трем самым трудным вопросам – о безопасности, о палестинских беженцах и о статусе священного города – Восточного Иерусалима. По каждому из этих вопросов Барак, как и в свое время Рабин, пошел на беспрецедентные уступки, за что вскоре поплатился креслом премьера. Он даже был готов отдать под контроль палестинцам 96 процентов Западного берега и Газы, а также часть Восточного Иерусалима для провозглашения столицей независимого палестинского государства. Однако Ясир Арафат в итоге не поступился принципами – он хотел сто процентов контроля над Западным берегом и Газой и весь Восточный Иерусалим. На это даже сверхуступчивый Барак пойти не мог. В результате Кэмп-Дэвид-2 окончился провалом. В сентябре 2000-го началась палестинская интифада – восстание, продолжающееся и по сей день и уже унесшее жизни более тысячи израильтян и нескольких тысяч палестницев.
Главная жертва интифады
После провала Кэмп-Дэвида-2 Арафат решил вновь перехитрить израильтян, прибегнув к старому проверенному средству. С самого начала он попытался представить интифаду как взрыв стихийного негодования палестинцев по поводу неконструктивной политики Израиля и действий его премьера Ариэля Шарона. Он, мол, в сентябре 2000 года «вероломно» взошел на Храмовую гору в Иерусалиме, чем якобы смертельно оскорбил мусульман. Несмотря на то что со стороны интифада выглядела как разбуженный вулкан палестинского гнева, это была хорошо организованная и четко направляемая военно-политическая кампания.
Ее организатором был Арафат, мотором – движение ФАТХ, а вовсе не отморозки из «Хамаса» и «Исламского джихада». Эти люди в скрывающих лица масках и с «калашниковыми» наперевес были лишь пешками в разыгрываемой Арафатом сложной шахматной партии. В тактику ФАТХ в последние годы вошли нападения на еврейских поселенцев и опробованные еще в первую интифаду методы ведения войны, когда взрослые боевики скрываются за спинами детей, бросающих камни в израильских солдат.
Наконец, очень активно в ходе нынешней интифады стали использоваться террористы-смертники. Потрясшие Израиль, а с ним и весь мир взрывы в автобусах, кафе, дискотеках, на рынках, вокзалах и в прочих оживленных местах должны были продемонстрировать еврейскому государству, что его ждет, если оно не пойдет на уступки Ясиру Арафату. После очередной израильской акции возмездия, за которой следовал показ ведущими телеканалами мира пострадавших от ракетных ударов палестинских женщин и детей, на телеэкранах неизменно появлялся председатель Арафат и изрекал примерно следующее: мир снова увидел лицо сионистского агрессора, ставшего причиной полувековых страданий палестинского народа, до каких же пор мировое сообщество будет терпеть брошенный ему наглый вызов… Запад, на который во многом был рассчитан пропагандистский эффект интифады, долго не мог поверить в то, что «народный гнев» на самом деле негласно направляется палестинским руководством. Между тем интифада была целой фабрикой по переработке человеческого материала в политическую энергию, подзаряжавшую престарелого председателя Арафата.
Более года механизм интифады срабатывал безотказно, как взрывное устройство в руках камикадзе. Однако затем неожиданно дал сбой. Пожалуй, водоразделом послужили события конца 2001 года, когда один за другим в Израиле произошли чудовищные теракты – взрывы в Хадере, Иерусалиме и Хайфе. Ясир Арафат попытался было вновь обвинить во всем Израиль – дескать, это ответная реакция доведенных до отчаяния палестинцев на еврейскую оккупацию, на израильские зверства.
Однако на сей раз его не поняли – возможно, впервые за всю историю его борьбы. Джордж Буш, возглавивший глобальный поход против терроризма, заявил, что считает виновником нынешней волны террора на Ближнем Востоке лично председателя Арафата. При этом он недвусмысленно намекнул своим союзникам, что рассчитывает на их понимание американской позиции. Западные союзники поняли Буша с полуслова. Практически в тот же день Канада и Италия заявили, что замораживают счета палестинских организаций. Их примеру последовали и другие европейские государства. И даже заявление Москвы, традиционно поддерживавшей «справедливую борьбу палестинского народа», прозвучало по отношению к Арафату непривычно жестко. Вместо обычных выражений «глубокой озабоченности» и обтекаемых призывов к политическому урегулированию Россия потребовала от Арафата разобраться с террористами.
Так палестинский король неожиданно обнаружил, что лишился платья. Почему это произошло? Прежде всего, организатор интифады не учел перемен, произошедших в мире после 11 сентября. Борьба с терроризмом стала задачей номер один, и ведущие демократии мира вслед за Америкой стали постепенно привыкать к тому, что эта борьба влечет за собой немалые издержки. Западного обывателя стало не так просто разжалобить кадрами разрушенных глинобитных домишек в лагерях беженцев и плачущих палестинских детей.
Однако помимо изменения «мировой погоды» была еще одна важная причина поражения Арафата. Этой причиной стало отсутствие хоть какого-то прогресса в отчаянных усилиях международной дипломатии, пытавшейся договориться с Арафатом по-хорошему, усадив его за стол переговоров с Израилем. Сколько дипломатических эмиссаров из США, ЕС, России побывало за это время в регионе – не счесть. Непрекращающиеся палестинские теракты они расценили как пощечину.
Запертый к этому времени израильтянами под домашним арестом в стенах своей полуразрушенной резиденции Муката в Рамалле, над которой развевался пробитый израильскими пулями палестинский флаг и зияли пробоины от артиллерийских снарядов, он все еще пытался бодриться и играть прежнюю роль. Отвечая на вопрос журналистов о том, что он пожелал бы своей дочери Захве, всем детям Палестины и Израиля, появлявшийся перед объективами на фоне руин и остовов обгоревших автомобилей Арафат говорил: «Справедливого и всеобъемлющего мира. Наши дети и их дети должны жить в мире, безопасности и стабильности». Однако через неделю после такого заявления в Израиле гремел очередной взрыв, в результате которого гибли еврейские дети, и Арафату верили еще меньше.
Так бессменный палестинский вождь с горечью для себя обнаружил, что интифада как его жизненный проект потерпела фиаско. Она уже не могла давать ему эликсир политического долголетия, добываемый из плоти и крови идущих на смерть соотечественников. Политическая смерть Арафата наступила раньше, чем физическая. Главной жертвой интифады стал он сам.
Сергей СТРОКАНЬ – корреспондент ИД «Коммерсант»
