Дырка от публики

Джордж Буш знал о подготовке терактов 11 сентября и ничего не предпринял. Об этом пишут все американские газеты. Об этом говорят на слушаниях в конгрессе, которые начались на прошлой неделе. Налицо все признаки крупного политического скандала, и всех интересует, насколько серьезными могут быть его последствия. Исследовав анатомию скандалов при двух последних администрациях, «Власть» пришла к выводу, что президенту Бушу беспокоиться особенно не о чем.

Аркадий Орлов (РИА «Новости»), Сергей Строкань, Антон Черных

Вашингтон — город, для которого злословие стало второй натурой» — эти гневные слова президент США Джордж Буш произнес в середине мая, когда в его адрес посыпались обвинения чуть ли не в национальном предательстве. Скандал разразился после того, как пресса расти-ражировала информацию, что 6 августа в ежедневной утренней сводке с оценками угроз, с которыми сталкивается Америка, Джорджу Бушу якобы поступило сообщение, озаглавленное «Бен Ладен намерен нанести удар в США». Получается, что президент и спецслужбы, зная об угрозе, не сделали ничего, чтобы предотвратить теракты 11 сентября.

Белый дом стал оправдываться. Как заявила советник Буша по национальной безопасности Кондолиза Райе, в сводке речь шла о том, что теракты «Аль-Каиды» могут быть совершены не в Америке, а за ее пределами. И, стало быть, президент ничего не знал о готовящейся атаке террористов на Нью-Йорк и Вашингтон.

Несколько дней вся Америка, затаив дыхание, следила за полемикой в СМИ и в конгрессе, где при упоминании имени Буша звучал один-единственный вопрос:

«Знал или не знал?». 4 июня начались сенатские слушания по этой проблеме, и в конгрессе зазвучали требования сформировать национальную комиссию, подобную тем, которые занимались расследованием нападения Японии на США и убийства президента США Джона Кеннеди. Казалось бы, скандал выходит на очень серьезный уровень и сулит президенту Бушу и его администрации серьезные неприятности.

Однако в современной Америке скандалы никогда не приводят к потрясению основ. Рано или поздно о них благополучно забывают — и, кажется, не было ни экстренных выпусков новостей, ни изнурительных телемарафонов с бесконечными «говорящими головами», ни обличительных речей в конгрессе, ни контратак Белого дома. В этом легко убедиться, если посмотреть на самые яркие скандалы последнего десятилетия. Достаточно сравнить, что писали и говорили о скандалах, за которыми следил весь мир, и что получилось в сухом остатке.

Квартирный скандал

Первый из многочисленных крупных скандалов, которые преследовали Билла Клинтона на протяжении всего его восьмилетнего президентства,— дело «Уайт-уотер», название которому дало местечко в штате Арканзас, где семья Билла Клинтона, пока тот был губернатором штата, пыталась подзаработать на сделках с недвижимостью.

В 1993 году в газетах появились сообщения, что Клинтоны присвоили предоставленные им кредиты, вместо того чтобы направить их на покупку недвижимости. Затем стали говорить о связях президента с владельцами обанкротившейся финансовой компании Madison Savings and Loans, которая якобы имела с президентской четой какие-то общие (подразумевалось, что не вполне законные) дела.

Пик скандала пришелся на конец лета 1993 года, когда покончил с собой юрисконсульт Винсент Фостер, близкий друг Клинтонов, бывший в курсе всех их экономических предприятий (по слухам, он был еще и любовником Хилари Клинтон). Выяснилось, что после самоубийства Фостера бумаги по делу «Уайтуотер» при довольно подозрительных обстоятельствах были вывезены из его офиса. В СМИ поднялась настоящая буря: «Президенту есть что скрывать», «Новые нелицеприятные подробности нежной дружбы и взаимовыручки между финансовой и политической элитами штата Арканзас», «Это может стоить Клинтону политической карьеры». Затем — следующая сенсация: Фостер был убит, а не покончил самоубийством, и убила его, скорее всего, Хилари Клинтон. Сенсацию подхватил занимавшийся официальным расследованием прокурор Кеннет Старр — он начал проверять версию о причастности к смерти Фостера уже не Хилари, а ее мужа.

После нескольких месяцев шумихи, бурных дебатов и громких обвинений, однако, дело заглохло, не причинив президенту никакого вреда. Главный свидетель по делу, Джеймс Макдугал, который вместе с Клинтонами занимался сделками с недвижимостью в Арканзасе, умер. Никаких фактов, на которых можно было бы построить обвинение, не нашлось. Посадили только жену Макдугала — да и то не за финансовые махинации, а за отказ сотрудничать со следствием.

Сексуальный скандал

Самый долгий и шумный скандал эпохи Клинтона начался, когда бульварная газета American Spectator написала, что Клинтон, пользуясь служебным положением, склонял женщин-подчиненных к интимным отношениям. За этой и другими публикациями в 1996 году последовало дело Полы Джонс, обвинившей президента в сексуальных домогательствах и получившей от него $850 тыс. за согласие уладить дело без суда. Газеты и телевидение на разные голоса пересказывали историю Полы Джонс в течение нескольких месяцев.

Не успели страсти немного утихнуть, как в 1997 году газета Washington Post напечатала расшифровку пленок с записью откровений Моники Левински об отношениях с Биллом Клинтоном. Резонанс был невероятный. Обвинения и опровержения заполнили страницы газет и телепередачи — казалось, что американская общественность не думает больше ни о чем, кроме супружеской измены президента.

На свою беду Клинтон отрицал адюльтер под присягой, и тогда республиканцы и сочувствующие им СМИ развернули кампанию за импичмент. «Могут ли американцы доверять президенту, который лгал своим согражданам, стоя в Рузвель-товском зале Белого дома, и нагло отрицал интимные отношения с мисс Левински?»— спрашивала New York Times. «В культуре вашингтонских скандалов нет аналога тому, который потряс Белый дом сегодня»,— нагнетала страсти Washington Post. Доклад Кеннета Старра о результатах расследования этой истории мгновенно стал национальным бестселлером. Дело зашло так далеко, что даже лидеры демократов в конгрессе стали призывать Клинтона уйти. Казалось, что скандал с оральным сексом в Овальном кабинете действительно может стоить Клинтону президентского кресла.

Однако на прошедших в ноябре 1998 года выборах в конгресс республиканцы, которые рассчитывали благодаря делу Моники Левински потеснить демократов, неожиданно проиграли. Выяснилось, что простым американцам Билл Клинтон по-прежнему симпатичен. После этого накал страстей стал спадать, и новый конгресс значительным большинством голосов отклонил импичмент, позволив президенту Клинтону благополучно досидеть в своем кресле до конца срока. Монику Левински приглашали в ток-шоу все реже, а затем и вовсе перестали, а о Кеннете Старре забыли еще быстрее.

Финансовый скандал

Лучшей иллюстрацией ключевой роли СМИ в раскручивании скандалов может считаться история с Bank of New York, который обвинили в отмывании денег русской мафии.[…]

В конце августа 1999 года, ссылаясь на анонимные источники в ФБР, СМИ со обшили, что русская мафия якобы отмы ла в старейшем американском баню $10 млрд. В течение двух недель сумма называвшаяся в публикациях, выросла в десять раз, а авторы стали говорить уже о многих банках, в которых хозяйничают русские мафиози.

В раздувание скандала были вовлечены не только таблоиды, но и респектабельная пресса. Хотя сотрудники ФБР не уставали повторять, что их расследование еще в самом начале и на это, возможно, уйдут многие месяцы, СМИ сделали свой вывод за считаные дни. Журна Newsweek озаглавил статью о проникновении российской преступности в США «Страна гангстеров», а газета New York Times назвала историю с Bank of New York «крупной операцией по отмыванию денег российской организованной преступностью». Кто, сколько, как и через кого отмыл, не уточнялось. Нигде не были названы и источники информации. Зато на зловещие прогнозы газеты не скупились: США вот-вот завоюет (а может, уже завоевал) российский криминальный мир. Надо срочно менять американскую финансовую систему, поставить ее под контроль государства, выловить все грязные деньги и посадить всех финансовых махинаторов.

Кампанию, основывающуюся на «достоверных сведениях» из неназванных источников, не могли остановить даже заявления таких авторитетов, как директор распорядитель МВФ Мишель Камдессю, который назвал поток газетных публикаций «безответственной белибердой». В комитете по банкам и финансам палаты представителей конгресса начались слушания, быстро превратившиеся в пропагандистскую кампанию на тему «Кто потерял Россию». О вопросе, с которого все началось — каков механизм отмывания криминальных денег,— к этому моменту уже забыли: республиканцы использовали скандал для атаки на вице-президента Альберта Гора, отвечавшего за российское направление, которому через год предстояло баллотироваться в президенты.

Как и другие скандалы, эта история кончилась ничем. К концу 1999 года республиканцы решили, что извлекли максимум возможного, и утратили к ней всякий интерес. А пресса, не имея никакой новой информации, не могла больше поддерживать тему. Страшилки о русской мафии, завоевывающей Америку, ушли с первых полос и благополучно забылись. Скандал никак не сказался и на будущем Альберта Гора: выборы он проиграл, но вовсе не из-за провалов в своей российской политике. Не изменилась и финансовая система США: попытки поставить ее под госконтроль натолкнулись на жесткое сопротивление банковских кругов («Душат свободу предпринимательства!»). Судебному преследованию подверглись лишь мелкие клерки из Bank of New York.

Энергетический скандал-1

Вице-президент Дик Чейни не стал оправдываться, когда его обвинили в том, что правительственную программу он пишет по заказу энергетических компаний. И правильно сделал: тем быстрее журналисты утратили интерес к его персоне

Клинтон ушел, пришел Буш, но ничего не изменилось. В январе прошлого года бывший техасский губернатор переехал в Овальный кабинет, а уже весной начался первый за время его президентства скандал. В прессе появилось предположение, что разработчики новой энергетической доктрины США руководствовались не государственными интересами, а выполняли заказ крупных нефтегазовых компаний. Если учесть, что сам президент происходит из нефтяного Техаса, а вице-президент Чейни до прихода в большую политику был крупной фигурой в энергетическом бизнесе, скандал обещал стать для политических оппонентов Буша весьма перспективным.

«Энергетическая концепция — это безвозмездный подарок для старых друзей Буша — рыночных спекулянтов и махинаторов»,— говорил видный представитель демократов. «Господин Чейни сознательно игнорирует энергосберегающие программы, так как имеет свои интересы в отрасли»,— писала New York Times, ссылаясь на «ряд аналитиков».

Ричард Чейни, однако, отказался даже назвать список тех, кто под его руководством участвовал в разработке стратегии. Никаких фактов, подтверждающих звучавшие в СМИ обвинения, не нашлось. Скандал просуществовал каких-то два месяца и погас так же стремительно, как и вспыхнул. А вопрос, который задавали СМИ в самом начале — кто и на основе каких критериев формировал энергетическую стратегию,— так и остался без ответа.

Энергетический скандал-2

Когда затихла история с энергетической стратегией, случилось событие, которое дало журналистам пищу для нового скандала: прошлой осенью разорилась Enron, седьмая по величине компания США, название которой долгое время было символом высочайших стандартов американского свободного предпринимательства.

Газеты и телепередачи наполнились многочисленными прогнозами того, какие последствия крах Enron будет иметь для Америки. Журнал Newsweek предсказывал, что вскоре США «взорвет волна финансовых скандалов», а газета New York Times — что страну ждет изменение всей экономической модели.

Довольно скоро, впрочем, вопросы о том, кто виноват в крушении идеалов, что потеряла Америка и что надо делать, чтобы, избежать новых разорений, отошли на второй план. Журнал Time дал понять, что финансовый скандал превращается в политический, а в центре его теперь находятся не функционеры Enron, а Джордж Буш и его команда. Руководство Enron, в частности ушедший в отставку руководитель компании Кеннет Лей, стал интересовать прессу и занимающихся расследованием конгрессменов лишь в связи с громкими именами в администрации. «Один из первых вопросов, который зададут Лею на слушаниях, будет вопрос о том, насколько близок он был к Джорджу Бушу, когда тот был губернатором Техаса»,— писал Time.

Как бы то ни было, никаких серьезных последствий ни для одного из его участников скандал не имел. Продолжавшиеся в течение зимы и весны сенатские слушания так и не позволили добыть против Джорджа Буша какие-либо серьезные улики. Когда это выяснилось, интерес СМИ к этой истории стал стремительно убывать. Поток публикаций иссяк. Предсказания ужасных последствий краха Enron не сбылись.

Вечный скандал

Еще во время предвыборной кампании будущий 43-й президент США обещал избирателям, что в случае прихода в Белый дом покончит с «культурой Вашингтона», который, по его словам, погряз в скандалах и оторван от жизни остальной Америки. За полтора года президентства Буш сменил обстановку в Овальном кабинете, заставил сотрудников Белого дома не пользоваться сотовыми телефонами в его присутствии и не входить к нему без галстука. Не удалось лишь пресечь давнюю вашингтонскую традицию громких скандалов.

Вспыхивающие неожиданно, стремительно разрастающиеся, они мгновенно заполняют собой все эфирное и газетное пространство. Человеку со стороны, оказавшемуся в разгар скандала в США, может показаться, что американское общество вот-вот взорвется. Однако этого не происходит — таковы правила игры.

Одна из главных особенностей американского политического процесса заключается в том, что скандал поднимается не для решения проблемы, а для того, чтобы взвинтить ставки в политических играх, поднять тиражи и телевизионные рейтинги. По такому принципу во всем мире действуют таблоидные издания — они привлекают читателя материалами о том, что певица Мадонна, оказывается, инопланетянка или что в Землю вот-вот врежется астероид. На следующий день инопланетянином называют папу римского, а вместо астероида планете угрожает новый потоп. И так до бесконечности. Резкий рост конкуренции в СМИ и падение интереса к политике приводят к тому, что политическая жизнь в Америке идет по пути таблоидизации — для привлечения внимания к чему-либо требуется если не шокировать публику, то по крайней мере хорошенько встряхнуть.

Замеры американского телеэфира показывают, что за последние несколько лет темп подачи информации ускорился как минимум в два раза, что за это время средняя продолжительность высказывания в теленовостях сократилась с 15 до 7 секунд и что в течение дня количество экстренных новостных сообщений, призванных привлечь внимание зрителя, возросло в несколько раз. Газетчики тоже вынуждены подстраиваться под реалии эпохи Интернета, и сейчас полные электронные версии завтрашних утренних газет можно прочитать за шесть-восемь часов до их доставки. В столь плотной информационной среде никакие темы не живут долго. Для СМИ в этих условиях скандально-сенсационная подача материала является единственным способом вернуть внимание аудитории, и политики прекрасно используют это в своих интересах.

Все скандалы развиваются примерно по одному и тому же сценарию. Анонимная утечка в прессу, энергичные опровержения со стороны властей, новые утечки, уличающие Белый дом в утаивании важной информации. После того как СМИ бросают на скандал свои лучшие силы, он выходит в центр информационного поля, в него активно включаются заинтересованные политики и околополитические фигуры. Обвиняемая сторона лихорадочно защищается, а обвиняющая продолжает яростно нападать. Пока идет информационная подпитка скандала, он разрастается как снежный ком. Однако, если заинтересованные силы не могут организовать новые утечки или сенсационные разоблачения, скандал умирает. СМИ, политики и широкая публика теряют к нему интерес.

По этому же сценарию будет, очевидно, развиваться и последний скандал с предупреждениями о терактах, которые администрация Буша якобы проигнорировала. Видимо, последуют еще какие-то утечки неприятной для президента информации. Будут громкие обвинения, дебаты в конгрессе и обличительные интервью. Бушу, возможно, придется уволить кого-нибудь в спецслужбах — все-таки осенью будут промежуточные выборы в конгресс, и такая жертва позволит защитить президента и республиканскую партию от критики. Однако не будет ни импичмента, ни смены политического курса, ни даже сколько-нибудь серьезных отставок. Публика скоро устанет от скандала, и он угаснет сам собою.