Многослойная сложность ‘самого маленького государства-преемника Европы ” между 1918 и 1921 годами.
До распада Габсбургской монархии портовый город Фиуме (ныне Риека в Хорватии) был corpus separatum, или полуавтономной территорией в составе Венгерского королевства. Он имел свой собственный совет под руководством губернатора, назначенного Будапештом, а не подчинялся венгерскому суб-Королевству Хорватии. Фиуме был обязан своим отдельным статусом решимости венгров после 1867 года контролировать свой собственный торговый канал с внешним миром, вне досягаемости габсбургской ” Австрии’. За полвека до Первой мировой войны город пережил настоящий бум, его население возросло с 17 000 до 55 000 человек, поскольку он стал главным экспортно-импортным предприятием Венгрии, а также отправным пунктом для эмигрантов в Америку и за ее пределы. Ядро города оставалось в основном итальянским, в то время как пригороды, возникшие в хорватской глубинке, говорили на сербохорватском. Однако по состоянию на 1918 год, даже без учета этой глубинки, более половины населения на территории в восемь квадратных миль города говорило на другом языке, кроме итальянского.
В 1918 году, после четырех лет экономической блокады союзников, процветание Фиуме и его уникальный статус оказались под угрозой. Городской совет поспешно провозгласил Фиуме независимым городом-государством, но раструбил о желании его жителей быть присоединенными к победоносной Италии. Это требование было удовлетворено Италией, но оспаривалось новым Королевством сербов, хорватов и словенцев. Действительно, югославское дело было поддержано президентом Вудро Вильсоном на основании “национального самоопределения”, и этот вопрос был зарезервирован для рассмотрения союзными державами на Парижской мирной конференции, в то время как межсоюзнические оккупационные силы захватили город. Проблема Фиуме едва не привела к провалу конференции, когда Вильсон, столкнувшись с итальянским упрямством, обратился к итальянскому народу через голову своего правительства, что привело к временному уходу итальянской делегации и националистическому возмущению в Италии. В сентябре 1919 года итальянский поэт и ультранационалист Габриэле Д’Аннунцио возглавил военизированный легион ветеранов и других прото-фашистов в захвате города, бросив вызов великим державам; но в конце 1920 года итальянская армия, действуя от имени великих держав, изгнала Д’Аннунцио в так называемое “Кровавое рождество”. По условиям итало-югославского мирного соглашения Фиуме был признан независимым городом-государством под эгидой Лиги Наций. Только в 1924 году фашистский режим Муссолини осмелился изменить эту ситуацию и аннексировать Фиуме.
Доминик Киршнер Рейль описывает многослойную сложность опыта Фиуме как “самого маленького государства-преемника Европы” между 1918 и 1921 годами. Ее отправной точкой является то, что фьюмийцы в целом выступали против включения в Югославию и желали союза с Италией не из – за их крайнего национализма – хотя были итальянские националисты, не в последнюю очередь в “Итальянском национальном совете”, который возглавил в ноябре 1918 года, – а по более прагматическим причинам, некоторые экономические и многие связанные с полуавтономным прошлым Фьюме. Предположения, сделанные после присоединения Фиуме к Италии, затмили то, что местные жители думали и хотели в то время: аннексия рассматривалась даже неитальянцами как способ сохранить местную автономию, а не сдать ее. Это помогает объяснить, почему многие фьюмийцы возражали против назначения Вильсона в Югославию, но также и их явное отсутствие энтузиазма по поводу захвата Д’Аннунцио. В конце концов переговоры о будущем Фиуме зашли в тупик, и промежуточное решение не было достигнуто ни Италией, ни Югославией. Фьюмийцы упорно сопротивлялись диктовке извне.
Киршнер Рейл описывает тяготы работы с многочисленными валютами, циркулировавшими после краха габсбургской монархии, на всех которых были нанесены символы их новых юрисдикций, чтобы оставаться законным платежным средством и предотвратить экономический крах. Следуя юридическим записям о том, как местные жители платили за предметы первой необходимости, Киршнер Рейл демонстрирует дилеммы, стоящие перед портом, использующим валюту, отличную от его естественных внутренних районов, – проблему, общую для всех территорий бывшей империи. Ее вывод состоит в том, что прагматические способы, которыми фьюмийцы всех национальностей справлялись с дефицитом и другими валютными проблемами, включая подделку, означают отказ от “сказочного повествования” о том, что все в Фьюме вращалось вокруг “национальной принадлежности”.
Точно так же правовые проблемы, возникшие в результате распада империи, иллюстрируют “многослойный суверенитет” Фиуме: в ожидании объединения с Италией городской совет адаптировал законы Фиуме к итальянскому юридическому кодексу, но тем не менее настаивал на своего рода “законодательном бриколаже”, сохранив элементы старого венгерского кодекса, такие как развод, что было недоступно итальянцам. В результате между 1919 и 1924 годами Фиуме стал меккой разводов, и итальянцы стекались в город, чтобы воспользоваться его более либеральными законами.
Гражданство в новом Фиуме было сложным вопросом, так как многие фьюмийцы прибыли из других частей старой империи. Теоретически, в соответствии с предположениями об итальянском происхождении Фьюме, лицам неитальянского происхождения должно было быть отказано в гражданстве; на практике записи показывают, что многие славяне и другие были приняты в качестве туземцев, в то время как ультранационалистические итальянские пришельцы не были, особенно если это означало вытеснение туземцев с их работы: “Работа в Фьюме была для фьюмийцев, а не для итальянцев”. Фиуме продолжал принимать различные этнические группы, с энтузиазмом “итальянизируя” внешний облик города и его институты, украшая улицы итальянскими флагами и поощряя граждан к итальянизации своих имен.
Во всем этом, утверждает Киршнер Рейль, “Fiume итальянизировала свои имперские структуры, а не национализировала свою общину”. Это настойчивое стремление делать все по-фьюмийски уходило корнями в историю города как corpus separatum. Как показывает эта безупречно исследованная и увлекательно написанная книга, загробная жизнь габсбургской монархии часто так же интересна, как и ее собственная история.
Кризис Фьюме: Жизнь на волне империи Габсбургов
Доминик Киршнер Рейл
Гарвард 280pp £28,95
Ян Д. Армор – почетный член исторического факультета Эксетерского университета.
