Он всегда опасался мести, всегда был недоверчив и подозрителен. Даже в Германии он не чувствовал себя в безопасности – не спасал и статус дипломата. Но в тот роковой день 1 апреля 1971 года бдительность окончательно подвела его.
Роберто Кинтанилья Перейра, генеральный консул Боливии в Гамбурге, с утра был в приподнятом настроении – в тот день он ожидал визита очаровательной блондинки, обратившейся к нему накануне по поводу боливийской визы для её туристической группы. Но посетительница явно нервничала, и, улучив момент, проскользнула за ним в его рабочий кабинет. То, что случилось дальше, напоминало триллер – внезапно молодая дама выхватила из сумочки револьвер и трижды в упор выстрелила консулу в грудь. Входные отверстия от пуль образовали правильный треугольник. Совпадение? Или это означало «V» – Победа? Всё стало ясно, когда на месте преступления полиция обнаружила записку – на клочке бумаги стояло: «Победа или смерть!» – девиз боливийских партизан.
После того, как стали известны первые детали о случившемся, воздух стал как наэлектризованным. Всё указывало на то, что произошедшая драма имеет международные корни и замешана на любви, ненависти, насилии и мести – поэтому она сразу обросла мифами, которые до сих пор будоражат воображение. Одно было несомненно – тот, за кого отомстила очаровательная террористка, был не кем иным, как легендарным команданте Че Геварой, казнённым по приказу боливийских спецслужб. Но особенно бесновалась по этому поводу немецкая пресса – ведь ангелом мщения Че Гевары оказалась их бывшая соотечественница – уроженка живописной Баварии!
Однако первые результаты расследования лишь добавили загадок. Как убийце удалось скрыться с места преступления (Heilwigstraße 125, 2-й этаж направо), несмотря на то, что ей навстречу бросилась жена Кинтанильи, причём столь решительно, что нападавшая потеряла при этом не только время, но и пистолет, сумочку, очки и парик – а ведь спустя каких-то 5 минут всё уже было перекрыто полицией, которую вызвали соседи, услышавшие выстрелы. И какое отношение имел мёртвый консул в Гамбурге к революционеру Че Геваре?
Расследование привело в далёкую Боливию, где, как оказалось, Роберто Кинтанилья в своё время был кровожадным шефом пресловутой тайной полиции, виновным в пытках и убийствах многих подпольщиков и партизан, в том числе и Эрнесто Че Гевары. При этом ещё Фидель Кастро поклялся отомстить за смерть товарища и покарать всех виновных в ней. Первым в списке стоял Кинтанилья – это он приказал ампутировать уже мёртвому Че Геваре руки в качестве жуткого доказательства его смерти. И хотя Кинтанилья скрылся от своих преследователей в далёком Гамбурге, прикрывшись дипломатической неприкосновенностью, месть настигла его и на берегах Эльбы, и, судя по всему, в лице немки Моники Эртль, выросшей в Харлахинге – самом престижном районе Мюнхена.
Трудно в это поверить, но Моника оказалась дочерью Ганса Эртля – легендарного альпиниста и гениального кинорежиссера, снявшего вместе с Лени Рифеншталь, с которой у них был бурный роман, знаменитый документальный фильм «Олимпия», рассказывающий о XI летних Олимпийских играх, прошедших в Берлине в июле — августе 1936 года. Монтаж фильма создаёт прямые зрительные связи между волей к победе немецких олимпийцев и аплодисментами Гитлера, Геббельса и Геринга. Комментарий к немецкой версии фильма риторически подчёркивает аналогию между спортивной борьбой и военными действиями. В начале 1930-х годов Ганс Эртль прославился первым прохождением северных стен Кёнигшпитце и Ортлера. Оба маршрута сегодня носят его имя, особенно северная стена Ортлера, которая до сих пор среди альпинистов считается одним из самых сложных ледников в Восточных Альпах. В 1934 году он принял участие в Международной гималайской экспедиции под руководством Гюнтера Оскара Дюренфурта и вместе с Альбертом Хёхстом впервые покорил вершину Сиа Кангри высотой 7422 метра. Во время Второй мировой войны Ганс Эртль стал ведущим военным кинооператором, снимая новости для Deutsche Wochenschau, став ближайшим соратником легендарного фельдмаршала Эрвина Роммеля.
В любом случае, что бы ни говорили о Гансе Эртле – он был кем угодно, но только не коммунистом. Но как же в таком случае его дочь могла быть левой активисткой партизанской герильи?
Моника росла, окруженная заботой и достатком в буржуазной преуспевающей послевоенной Германии. Её отец в 1950 году принял участие в германско-боливийской экспедиции, во время которой впервые совершил одиночное восхождение на вершину Илимани (Золотой орёл) и покорил другие шеститысячники. В 1953 году Ганс Эртль участвовал в первом восхождении на восьмитысячник Нанга Парбат (Nanga Parbat). Он сопровождал Германа Буля до последнего лагеря на высоте 6900 метров, из которого тому удалось в одиночку подняться к вершине. При этом, будучи великолепным кинооператором, Ганс Эртль вёл документальную съёмку восхождения. Огромную известность получил его снимок, запечатлевший Германа Буля в момент его выхода из «мёртвой зоны», в результате чего он сразу постарел на много лет… Однако, не получив за свой фильм национальной премии, импульсивный «папаша Ганс» повернулся к Германии спиной и в 1954 году эмигрировал в Боливию, основав глубоко в джунглях в сотнях километров от Ла-Паса преуспевающую скотоводческую ферму «La Dolorida». Построив в добавок лесопилку, он стал одним из крупнейших фермеров Боливии, вхожим в самые аристократические круги страны. Посетителей фермы приветствовали немецкие овчарки и огромная надпись: «Вольная земля Бавария».
Моника была любимой дочкой Эртля. Он надеялся, что она, несмотря на её упрямый характер, пойдет по его стопам и нежно называл её «Мотылёк». «Моника заменяет мне сына, – признался однажды отец. – Она как мальчишка». В 16 лет «Мотылёк» сопровождает отца на съёмки в джунгли и на заснеженные вершины, работает ассистентом оператора, ловит ядовитых змей, помещая их в стеклянные колбы, и жарит свежевыловленную пиранью на сковородке. «Она стреляет без промаха», говорил с гордостью отец. Вряд ли он тогда догадывался, как его дочь распорядится своим талантом.
Однако постепенно между отцом и дочерью возникла трещина. О её причинах сегодня можно лишь догадываться. Журналист Юрген Шрейбер, работая над книгой «Она умерла как Че Гевара», изучил множество актов и газетных статей того времени, однако неожиданный разлад и он смог объяснить лишь психологическими мотивами. Он считает, что Моника от отца унаследовала мужественный и независимый характер и при этом хотела дистанцироваться от его нацистского прошлого: «Гитлер был невидимой тенью, пролегавшей между ними и всё больше омрачавшей их отношения», – считает Шрейбер. Тем более, что отец в своё время устроил на работу на свою лесопилку нацистского преступника Клауса Барбье – «лионского мясника», шефа гестапо, действовавшего с крайней жестокостью и хладнокровием и приговоренного к смертной казни за массовые убийства во время оккупации Франции. Он появился в Боливии под именем Клауса Альтмана. И хотя Эртль утверждал, что ничего не знал о том, что тот разыскивается за военные преступления, но позднее сознался, что «Альтман» с самого начала сообщил ему, что он бывший эсэсовец.
Постепенно Моника всё сильнее и сильнее отдалялась от семьи. Её возмущало то, к чему отец был безразличен: нищие крестьяне, находящиеся в рабской зависимости от латифундистов; рабочие-шахтёры, которые за гроши работали по 12-14 часов в день на иностранные монополии и редко доживали до 30 лет. Любой протест этих несчастных людей подавляли правительственные войска и «эскадроны смерти».
В итоге в 1969 году Моника Эртль, прежде ревностная католичка, решилась на отчаянный шаг: она развелась с мужем, оборвала все связи с боливийским высшим обществом, в котором выросла, и присоединилась к революционной организации АНО – Армии национального освобождения Боливии, созданной Эрнесто Че Геварой как часть континентальной герильи. Команданте объявил о создании АНО на собрании своего отряда близ лагеря «М-26» 25 марта 1967 года. Им был написан Манифест АНО, обращение к боливийским шахтёрам. Всего Че Гевара составил четыре сводки о действиях Армии, однако только одна дошла до независимой боливийской печати. Все остальные документы АНО были перехвачены властями. После гибели Че Гевары в 1967 году АНО возглавил его соратник Гидо Альваро Передо Лейге (псевдоним «Инти»), а после его гибели 9 сентября 1969 года руководителем АНО становится Освальдо Передо Лейге (псевдоним «Чато») — боливийский революционер, по образованию медик, брат Гидо Альваро Передо Лейге и Роберто Передо Лейге. А после его ареста руководительницей Армии вплоть до самой своей смерти 12 мая 1973 года была… Моника Эртль.
А как же иначе — ведь в АНО сражался её кумир Че Гевара! И Моника, только став революционеркой, тут же влюбилась в его преемника «Инти» Передо. Она принимает имя Имилла, что означает «индейская девушка».
Теперь встречи с отцом на его расположенной глубоко в джунглях ферме чаще всего заканчивались скандалом. Эртль считал существующие в обществе отношения не настолько плохими, чтобы устраивать из-за них герилью. «Что вы хотите в джунглях – обратить диких обезьян в маоизм или еще какой-то «-изм», – спрашивал он раздраженно и цинично. – Идите в городские трущобы, если хотите что-нибудь сделать».
Но все страхи и уговоры отца были напрасны – своего «Мотылька» он потерял навсегда. Теперь его дочь звали Имилла, революционерка, о которой говорили, что она «не знает страха». И отныне она будет бороться с авторитарным режимом, служащим монополиям янки, с которым её отец был тесно связан. Она предоставляет убежище выжившим бойцам из отряда Че Гевары, пытается найти участок земли, чтобы создать лагерь для подготовки боевиков АНО и обращается с соответствующей просьбой к своему отцу, у которого была ферма – но получает отказ. Больше того, ей приходится скрываться от президента, которому её отец когда-то подарил свои дорогие часы «Сейко». Чтобы раздобыть для Армии деньги, Моника совершает налёты на банки. И когда после одного из ограблений она дилетантски воспользовалась своим собственным «Шевроле», власти объявляют на неё охоту.
Вскоре, в одну из тех ночей, которые преемник Че Гевары «Инти» Передо не проводил со своей возлюбленной Моникой «Имиллой» Эртль, он был убит в перестрелке с военными… «Христос с винтовкой, распятый пулями», – так взывает убитая горем Моника к своему возлюбленному. И это еще не всё – газеты публикуют кощунственные снимки, на которых рядом с телом убитого «Инти» Передо в позе победителя с сигарой в зубах позирует тот, кого Моника ненавидит больше всех на свете – Роберто Кинтанилья.
Мысленно Моника рисует себе его смерть и излагает свои планы мщения в стихах:
Кинтанилья, Кинтанилья…
Не будут отныне спокойными ночи твои…
Ты отнял жизнь у «Инти»…
Но народ воздаст тебе по делам твоим…
Спустя несколько месяцев Кинтанилья, ставший генеральным консулом Боливии в Гамбурге, был убит тремя выстрелами: боливиец в Германии был застрелен немкой из Боливии…
Очень важно понимать разницу между ликвидацией заклятого врага и убийством. Ликвидация означает морально-психологический урон противнику, который наносит не сдавшийся народ в лице его лучших представителей. Обычно такие ликвидационные операции называют актами возмездия за кровавые преступления. Они призваны прервать действия противника, не допустить новых невинных жертв и еще большего злодейства. Вместо «Не убий» здесь действует заповедь «Не допусти». И выходом является ликвидация одного во имя жизни многих соотечественников.
Проведенная ликвидация вдохнула новые силы в казалось бы уже поверженную Армию национального спасения. Оказалось, что укрывшаяся в джунглях всеми забытая Армия действует в самом сердце Европы. Сообщения об этом появляются на первых полосах газет. Конечно, в одиночку Моника едва ли смогла бы спланировать такую акцию, хотя до этого она много раз посещала Германию. Обращалась ли она за помощью к немецким левым из «Фракции Красной Армии»? Возможно, она скрылась в одной из коммун, расположенной этажом выше Консульства и по странной случайности не проверенной полицией, где легко было затеряться среди разношерстной публики? Одно лишь установлено достоверно: короткоствольный револьвер Colt Cobra 38 Spezial она получила от итальянского миллионера и левого издателя Джанджакомо Фельтринелли – товарища по оружию, который погиб в 1972 году, случайно подорвав себя динамитом.
С уверенностью можно также утверждать, что в Боливию Моника вернулась кружным путём, поскольку к этому моменту она уже разыскивалась как государственный преступник номер один во всех аэропортах страны.
Но хотя прокуратура Гамбурга и объявила Монику Эртль в международный розыск через Интерпол, дело за номером 141 Js 527/71 вскоре было закрыто и осталось нерасследованным. Было установлено, что жертва – полицейский полковник «Тото» Кинтанилья Перейра считался одной из самых зловещих фигур в деле расстрела Че Гевары: у мертвого Че для идентификации, а также в качестве трофея были ампутированы кисти рук. Это произошло, согласно показаниям «Чато» Передо в 1988 году, по приказу Кинтанильи. Тот же Кинтанилья был повинен в убийстве брата Передо «Инти» – ближайшего соратника Че Гевары.
В 1972 году совместно с французским журналистом Режи Дебре, сподвижником Че Гевары, Моника Эртль готовила похищение нацистского военного преступника Клауса Барбье, шефа лионского гестапо, с целью переправить последнего в Чили и далее — для проведения судебного процесса — во Францию. Барбье скрывался в Боливии под именем Клауса Альтмана и работал на Министерство внутренних дел Боливии. Он также был причастен к убийству Че Гевары в качестве консультанта боливийских спецслужб. Тем самым был бы устранен еще один виновник гибели Че Гевары, и одновременно показана духовная преемственность АНО с французским Сопротивлением. Однако план похищения Барбье провалился. Дело в том, что Клаус Барбье с 1966 года работал на западногерманскую разведку BND и регулярно писал донесения, в том числе и о Монике Эртль.
Летом 1971 года старик Эртль растерянно смотрел на грубо составленный фоторобот своей дочери, за поимку которой было назначено вознаграждение в 20.000 долларов. Даже за Че Гевару было когда-то обещано лишь 4.200… И Ганс Эртль прекрасно понимал, что в такой нищей стране, как Боливия, эта сумма означает смертный приговор для его дочери.
Однако он не мог знать, что его дочь будет выдана тем, кого он в свое время принял и сделал своим другом – Клаусом Альтманом. Вероятно, он даже не знал, что под именем Альтмана скрывается Клаус Барбье. Не знал он также, что Моника вернулась в Боливию с заданием организовать похищение скрывавшегося здесь Барбье – и при этом сама попала в сети матерого нациста, которого боливийский президент Рене Баррьентос за заслуги в борьбе с партизанами сделал своим консультантом и почётным полковником боливийских спецслужб.
12 мая 1973 года Моника Эртль попала в засаду и была убита боливийскими спецслужбами. Режи Дебре утверждал, что засада была подстроена Клаусом Барбье, однако доказать этого не удалось. Труп Моники не был передан родственникам, чтобы скрыть возможные следы пыток, которым она была подвергнута перед смертью. Пытки были повседневной практикой южноамериканских спецслужб. Это было хорошо известно и отцу Моники. Поэтому в своем интервью в 1988 году он выразил надежду на то, что Моника не попала в руки палачей живой.
Место захоронения Моники Эртль неизвестно. Её родные так никогда и не узнали, где же похоронен их «Мотылёк», отомстивший за Че Гевару. Сегодня о ней напоминает лишь её имя на могиле её матери на немецком кладбище Ла-Паса…
После смерти Моники Эртль Армия национального освобождения Боливии продолжила вооруженную борьбу, объединившись с Революционной армией народа (Аргентина) и Тупамарос (Уругвай). В 1976 году в Париже был казнён командующий 8-м дивизионом, причастным к гибели Че Гевары. В 1978 году, после свержения диктатора Боливии Уго Бансера Суареса, Армия национального освобождения самораспускается, а её члены присоединяются к различным левым движениям.
В настоящее время кровавые преступления боливийской диктатуры расследуются многими оставшимися в живых бывшими соратниками Че Гевары, среди которых Маркос Фарфан — один из выживших членов Армии национального освобождения — ставший заместителем министра внутренних дел в правительстве Эво Моралеса, а также Лойола Гусман Лара — легендарная связная Че Гевары с городским подпольем, а затем и партизанка, остававшаяся, также как и «Мимолётная звезда» Тамара Бунке рядом с команданте до его последних минут.
Отец Моники Ганс Эртль умер 23 октября 2000 года в боливийской провинции Чикитания, департамент Санта-Крус.
