Victor Jorgensen, NARA/NAVY
Статистические исследования показали: люди помнят до 85-90 процентов всех подробностей, при которых произошел их первый поцелуй. При этом в памяти остается в 2-3 раза меньше подробностей смерти и похорон родителей, потери девственности или рождения первого ребенка.
Существуют три теории происхождения поцелуя.
Согласно первой, первопричиной поцелуя является материнство. Когда ребенок бросал грудь, но не мог еще самостоятельно кусать и пережевывать твердую пищу, за него это делала мать, превращавшая еду в жидкую кашицу, а затем передававшая ее своему отпрыску, так сказать, из уст в уста. Потом это действие начинало играть роль соски-пустышки: чтобы обмануть и успокоить ребенка, мать просто прикасалась своими губами к его губам, имитируя процесс кормления. А в итоге касание губ губами приобрело значение нежности и ласки.
Вторая теория видит в поцелуе простое подражание животным. Например, птицам, которые во время брачных танцев, среди прочих манипуляций, прикасаются друг к другу клювами (отсюда – «милуются, как голубки»). Или — «целующимся рыбкам» гурами. Правда, у гурами на самом деле это вовсе не проявление нежности: так самцы борются за территорию и самок. Они просто меряются ртами: у кого он меньше, тот бесславно покидает «поле боя».
Третья теория утверждает, что поцелуй у наших далеких предков предполагал мирные намерения: прикосновение вытянутых вперед губ вместо яростного оскала зубов, готовых вцепиться в глотку противника.
Все эти теории, каждая из которых по-своему эффектна и убедительна, разбиваются, однако, об одно необъяснимое явление – поведение шимпанзе. Эти наши дальние родичи трогательно, совсем по-человечьи, обнимают за шею того, кого они любят, и прижимаются к ней губами. И ни один зоопсихолог не в состоянии объяснить, откуда берется такое проявление нежности.
Амур и Психея, древнеримская скульптура. Marie-Lan Nguyen (CC-BY)
Древний человек связывал дыхание с душевной силой человека и наделял его целительным действий. От тех далеких времен осталась традиция целовать ребенку ушиб или царапину, приговаривая: «Ну вот, и все прошло!». Отсюда же – сказочный сюжет, где прекрасный принц поцелуем будит спящую красавицу или превращает лягушку в принцессу.
Первые письменные свидетельства о поцелуе в человеческой истории восходят к персидским надписям, которым около 4 тысяч лет. В V веке до новой эры Геродот тоже упоминает о поцелуе и тоже в связи с персами. Правда, это не совсем тот поцелуй. “У персов, – пишет Геродот, – равные по общественному положению мужчины при встрече целуют друг друга в уста, а неравные – в щеку”.
Наивысшего расцвета привычка целоваться достигла у древних римлян. Целовались все: мужчины, женщины, дети, родственники, знакомые и едва знакомые; целовались везде: дома, на улицах и в общественных местах. Смазывали губы особой ароматической помадой, чтобы целоваться было приятнее. Короче, это приняло характер сумасшествия, и император Тиберий особым декретом свел эту поцелуйную эпидемию до разумных размеров.
В Древнем мире и Средневековье поцелуй при встрече демонстрировал положение в социальной структуре общества. Равные целовали друг друга в губы, если разница была не особенно резкой — в щеки. Если же ступеней, разделяющих людей на социальной лестнице, было достаточно много, то, в зависимости от их числа, низшие целовали высшим руку, плечо, колено, край одежды или ступню. Раб же был обязан целовать землю у ног своего господина.
Страшные эпидемии чумы и черной оспы в Европе, уносившие жизни чуть ли не половины населения континента, внесли коррективы в древние традиции. К эпохе Ренессанса появились совершенно новые формы этикета: глубокий поклон с помахиванием шляпой перед собой (потом это перешло в легкий поклон и простое прикосновение к шляпе); поцелуй женской руки в перчатке (потом это перешло в легкое пожатие и наклон головы над рукой); у мужчин появилось рукопожатие при встрече и прощании; наконец, появился «воздушный поцелуй».
Поцелуи стали подразделяться на «социальные» и «чувственные». «Социальные» поцелуи — перед долгой разлукой, после долгой разлуки или при поздравлении — у разных народов производятся по-разному. Русские, бельгийцы и арабы, например, целуются троекратно, американцы и французы — двукратно, в каждую щеку. Австрийцы ограничиваются поцелуем руки женщине, а в странах Средиземноморья и Латинской Америки традиционно целуются мужчины. Китайцы никогда не целуются публично, а нигерийцы не целуются вообще никогда. Даже во время свадебного обряда у китайцев (а так же корейцев с японцами) «брачующиеся» ограничиваются поклоном друг другу и гостям. В Камбодже жених лишь прикасается носом к невестиной щеке. У эскимосов принято потереться носами, а у индонезийцев — поцеловаться за занавеской, так, чтобы никто не видел.
Впрочем, самый удивительный обычай, связанный с поцелуями, существует в Ирландии. Возле небольшой деревушки Бларни стоит старинный замок XV века — Бларни-касл. В одной из его стен, метром ниже зубцов, венчающих стену, вделан сверкающий полированный черный камень — «бларни-стоун». Нередко здесь можно видеть странную картину: два человека, стоящих на площадке замка, держат за ноги третьего, который, вися вниз головой, целует «бларни-стоун». Ирландцы абсолютно убеждены, что поцеловавший этот камень получает особый дар красноречия, позволяющий ему овладеть сердцем любой женщины. И если вы заглянете в хороший английский словарь, то обязательно найдете там глагол «to blarney». Обычно его переводят как «льстить», но изначально оно скорей соответствовало русскому «охмурять».
Кадр из фильма “Унесенные ветром”
В 1896 г. в Нью-Йорке демонстрировался фильм «Поцелуй». Реакцию на него можно сравнить разве что с 12-балльным ураганом. Вот что писала после этого «Нью-Йорк таймс»: «Увеличенное до пропорций Гаргантюа, это омерзительное зрелище не вызывает ничего, кроме чувства тошноты. Немедленное вмешательство полиции — вот все, что требуется».
А между тем, поцелуй на экране тех лет выглядел более чем невинно: герой-любовник суетливо подскакивал к героине, охватывал ее, как в сеансе французской борьбы, клевал куда-нибудь, что должно было изображать поцелуй, и так же поспешно отскакивал.
«Гражданские права» поцелуй получил на экране благодаря двум великим кинолюбовникам двадцатых годов — Рудольфу Валентино и Джону Бэрримору. Первый отработал, так сказать, технику этого дела, второй — установил не побитый до сего дня рекорд: в картине «Дон-Жуан» (1926) он ухитрился поцеловать своих партнерш по фильму 191 раз!
В тридцатые годы в Голливуде было установлено железное ограничение: продолжительность поцелуя не должна была превышать трех секунд, целующиеся должны были твердо стоять на земле (никаких повисаний на шее, легкомысленных подниманий ножки, и уж тем более, никакого секса в постели). Впрочем, очень скоро опять появились «поцелуйные диссиденты» — Кэри Грант и Кларк Гейбл. А им, естественно, подражали все прочие актеры.
После сексуальной революции 1960-х поцелуй — на экране и в жизни — стал повседневным и невинным занятием. И появилась новая техника: партнеры должны, прежде всего, широко, по акульи, разинуть рты, а потом сладострастно жевать друг друга, шумно дыша.
Стаc Артемов
