За шесть дней до празднования в Москве победы над фашистской Германией на Новодевичьем кладбище звучала скорбная музыка и гремели прощальные выстрелы
Провожали в последний путь первого советского коменданта Берлина, генерала Берзарина, погибшего в 41 год при странных обстоятельствах.
Всего три дня назад он рассказывал на международной пресс-конференции о ближайших планах по восстановлению разрушенного города, а на следующий день уже лежал с проломленным черепом, искалеченный в автокатастрофе…
ТО САМОЕ УТРО
Резиденция военного коменданта находилась в районе Лихтенберг на улице Альт-Фридрихсфельде. Штаб 5-й ударной армии оставался там же — в Карлсхорсте, в здании Военно-инженерного училища.
Будучи главным военным комендантом Большого Берлина, генерал Берзарин оставался командующим войсками армии.
Везде успевал. Как он выдерживал эти колоссальные нагрузки в работе — одному Богу известно. Но он был молод, дела, которые ему удавались, прибавляли сил, увлекали.
Он просыпался рано, когда только-только падали на землю первые солнечные лучи. Комплекс физических упражнений, холодная вода — и он готов к работе дотемна. Лимузин стоит в гараже.
Его повседневное средство передвижения — мотоцикл. С давних пор.
Во время Ясско-Кишиневской стратегической операции на реке Прут комфронта Федор Иванович Толбухин, увидев командарма на мотоцикле, сделал ему замечание.
Толбухин сказал
“Николай Эрастович,я учился шоферскому искусству во время Первой мировой войны. Молодежь увлекалась тогда воздухоплаванием. Идеалом для нас был летчик Нестеров. Штабс-капитан Петр Нестеров. Меня тянуло к «летунам».
Соколом я не стал. Ради чего вы рискуете? Вы даже не пользуетесь шлемом. В мотоциклетном полку это считается серьезным нарушением правил езды. У вас есть бронетранспортер, другая надежная техника…”
Берзарин ответил:
“Я экономлю время”
Но Толбухин парировал:
“Нам, например, не нужна эта экономия, а ваша жизнь нужна. Генерал за рулем — нонсенс”
Улыбнувшись, командарм приложил руку к козырьку фуражки. Свой мотоцикл тогда он отдал в батальон связи. Без мотоциклетного руля ему все время чего-то не хватало. И он снова оседлал эту машину.
На 1-м Белорусском фронте с мотоциклом он не расставался. Отказаться от него — значит работать вполсилы.
По Берлину он вначале ездил в синем танкистском комбинезоне.
Но донимали военные патрули дорожной службы. И тогда он стал ездить на своем «харлее» в генеральской форме. Чаще всего он надевал белый китель. Рядом с ним, в коляску, обычно садился сержант-ординарец.
Движение по улицам еще не было упорядоченным. На дорогах хозяйничали регулировщицы с флажками, а на сложных развязках — офицеры и сержанты. Сожженные машины на обочинах, обгорелые пни, кучи кирпича и бетона — вот что такое бывшие улицы и проспекты Берлина.
Расчистка завалов идет, но работы еще непочатый край. Всюду торчат обгорелые стены построек с черными провалами окон. Часто даже очищенная полоса проезжей части дороги — в рытвинах и ухабах. Мотоциклисту приходилось лавировать.
Однажды, как обычно побывав на объектах, определенных заранее, комендант за рулем мотоцикла с автоматчиком Петром Лаховым в коляске направился в Карлсхорст…
И из переулка вдруг вынесло на магистраль груженный металлоломом студебекер. Инстинкт самосохранения сработал — Берзарин каким-то чудом вывернулся из-под борта. Пронесло.
Сержант Лахов в Карлсхорсте доложил своему командиру о ЧП, надеясь, что последует расследование. Но тот пожал плечами, пробормотав:
«Генералу виднее».
ТРАГЕДИЯ
Прошло несколько дней.Трагедия произошла утром 16 июня. Как это было?
Генерал-лейтенант Ф. Е. Боков вспоминает:
«Поздно вечером 15 июня я зашел в кабинет командарма. Из штаба мы часто уходили домой вместе. Наши коттеджи располагались по соседству. Николай Эрастович был в прекрасном настроении, по дороге много шутил и смеялся. Через несколько суток он должен был лететь в Москву на Парад Победы и с нетерпением ждал этого часа.
— Очень соскучился по семье, по маленькой дочурке, по Москве, — говорил он. — Так хочется видеть наш стольный город мирным, без затемнения и зениток.
— Сейчас июнь, самое чудесное время: ее улицы утопают в зелени, всюду цветы, — поддержал я разговор.
— Да разве важно, какой месяц? Москва всегда прекрасна! — воскликнул Николай Эрастович почти с юношеским задором.
Мы договорились встретиться на приеме демократических женщин и попрощались. А утром дежурный по штабу позвонил мне домой и срывающимся голосом доложил:
— Товарищ член военного совета, убит генерал Берзарин!»
Чуть позже генералу Бокову сообщили, что генерал Берзарин погиб в автокатастрофе. Так было доложено в Москву.
Генерал Лобов продолжал:
“Наша дивизия размещалась в военном городке, в лагере Дёбериц. На плацу парадные расчеты готовились к Параду Победы в Москве, а штабы были заняты рутинными повседневными делами. И тяжкая весть поразила нас как удар грома. Выше я уже говорил, что у меня имелись некоторые деловые связи с дивизионной прокуратурой.
Прокуратура находилась поблизости, надо было только выйти из городка и пересечь шоссе. Я пошел в прокуратуру, нашел своего знакомого капитана юстиции Самсонова. Поинтересовался подробностями трагедии.
Наверняка он знает что-то, чего нет в печати. Самсонов рассказал мне, что органы прокуратуры фактически отстранены от разбирательства.
В служебном кабинете люди Абакумова, контрразведчики из Смерша, изъяли рабочие тетради коменданта, всю другую документацию.
Прокуратура знает о случившемся в общих чертах. Произошло необъяснимое: в то время как по узкому проезду на большой скорости двигался мотоцикл с генералом за рулем, регулировщик на перекрестке дал сигнал встречному движению, колонне грузовиков. Железная махина студебекера ударила бортом мотоциклиста.
Место катастрофы оказалось людным. Среди очевидцев нашелся даже майор медицинской службы. Врач и кто-то из прохожих пытались оказать помощь пострадавшим. Погибли оба — и генерал, и его ординарец Петр Лахов.
Мой приятель, следователь прокуратуры Самсонов сказал мне, что, по свидетельству врача-майора, Николай Эрастович при оказании ему первой помощи на несколько секунд пришел в сознание и произнес слова о том, что шофер не виноват…
Ночью мне позвонил с Берлинского радио поэт-переводчик, репортер Эрвин Хёпке.
Он выразил соболезнование нам — берзаринцам. А для него, берлинца, это просто личное горе. Генерал погиб на боевом посту, сознание этого приглушает остроту боли.
И еще Эрвин пообещал сделать все от него зависящее, чтобы сохранить надолго в памяти поколений образ этого героя. Процитировал на немецком языке слова Фридриха Ницше из его трактата «Так говорил Заратустра»:
«…Моей любовью и надеждой заклинаю тебя: блюди героя в сердце своем! Свято чти свою высшую надежду!»
Так генерал Боков окончил свой расказ…
ПОХОРОНЫ
16 июня в садоводствах Берлина были срезаны все розы: общим числом 15 тысяч. Уже во второй половине дня гроб стоял в главной советской штаб-квартире в Карлсхорсте.
В зале, где пять недель назад Берзарин присутствовал при подписании акта о безоговорочной капитуляции Германии, а потом до утра отмечал Победу.
Оператор берлинской киногруппы Михаил Шрейдеров, ныне покойный, вспоминал:
«Я получил задание снять, как генерал лежит в гробу. Но снять крупным планом было невозможно — слишком свежи были ужасные шрамы на лице. Хирургам пришлось практически сделать хирургическую операцию, так как голова в результате аварии оказалась сплющенной»
На снимках видно, что маршал Жуков стоял в траурном почетном карауле, помогал нести гроб, а 17 июня шел за грузовиком с открытыми бортами, увозившим тело на аэродром.
По-видимому, Жуков тогда же и улетел в Москву с прахом покойного.
ТЕЛЕГРАММА
На имя главы Советского государства И. В. Сталина была отправлена телеграмма такого содержания:
«Москва, Кремль. Товарищу Сталину
Сегодня, 16 июня, в 8 ч. 15 м. в Берлине от катастрофы на мотоцикле погиб Герой Советского Союза командующий 5-й ударной армией и комендант города Берлина Берзарин Николай Эрастович.
Смерть произошла при следующих обстоятельствах.
В 8. 00 тов. Берзарин на мотоцикле с коляской выехал в расположение штаба армии. Проезжая по улицам Шлоссштрассе со скоростью 60-70 км., у перекрестка с улицей Вилхелмштрассе, где регулировщиком пропускалась колонна грузовых автомашин, Берзарин, не сбавляя скорости и, ВИДИМО, потеряв управление, врезался в левый борт грузовой автомашины «Форд-6».
В результате катастрофы Берзарин получил пролом черепа, переломы правой руки и правой ноги, разрушение грудной клетки с мгновенным смертельным исходом.
С ним вместе погиб, находившийся в коляске, его ординарец красноармеец Поляков.
Учитывая особые заслуги перед Родиной генерал-полковника Берзарина Н. Э., а также нежелательность оставления могилы в последующем на территории Германии, прошу Вашего разрешения на похороны тов. Берзарина в Москве, с доставкой самолетом.
Семья тов. Берзарина, состоящая из жены и двух детей, проживает в Москве
Командующий войсками 1-го Белорусского фронта Г.К.Жуков
Член Военного совета фронта генерал К.Ф.Телегин.»
ВИДИМО….
Эта телеграмма фактически оканчивала всё следствие по делу его смерти.Такие выводы сделал Г.К.Жуков и управение фронта
Но в самой телеграмме видно что настоящие обстоятельства смерти остались невыясненными.Речь идёт о слове–“ВИДИМО”
“ВИДИМО”–это предположительно…то есть Жуков подписывая эту телеграмму не был уверен что дело было именно так
Был ли он без сознания, когда отказали тормоза, или умер за рулём?
Но почему не спрыгнул его ординарец, увидев, что комендант не сбавляет скорость и вот-вот врежется в колонну грузовиков.
Кроме того, это, наверное, единственный случай, когда генерал-полковник и, к тому же, комендант Берлина, использовал для своего передвижения мотоцикл с коляской и у него, в адъютантах, был не офицер, а сержант?
Если же хотят убедить в том, что сержант был водителем у генерал-полковника, тоже непонятно, кто же кого возил?
Через ТАСС все газеты и радиостанции страны сообщили своим читателям и слушателям, общественности о трагической гибели первого советского коменданта Берлина, Героя Советского Союза, генерал-полковника Николая Эрастовича Берзарина.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Подобных случайностей как правило не бывает…..Жуков,Телегин и Боков в своих воспоминаниях не упомянули о своих сомнениях в характере аварии
Позже цензура вообще убрала многое что касалось Берзарина и его последних дней
Возникло две версии о заказчиках вероятного убийства–немецкие партизаны и свои…
Первое время после войны о генерале Берзарине писали в изданиях ВОВ.Но начиная с 1957 года его имя упоминается всё реже
