24 марта 1791 года, спустя год после Второго раздела Польши между Россией и Пруссией, национальный герой поляков Тадеуш Костюшко торжественно объявил в Кракове о начале антирусского освободительного восстания.
Сегодня существует целое направление историков, истерически заявляющих о том, что бессмертная слава Суворова совершенно не заслужена, что человек этот является не более чем мясником, губителем свободы и поборником крепостничества. Скажем прямо, подобная истерия – не что иное как порождение активизировавшейся ныне в Европе русофобии. Особенно свойственна русофобия государственным деятелям, стремящимся отвлечь общественное внимание от собственных неудач и ошибок.
В 1791 году анархия в Польше достигла невероятных масштабов. И без того свободолюбивая шляхта все чаще игнорировала королевские указы и решения и злоупотребляла своим правом на срыв сейма, подобное поведение препятствовало укреплению могущества страны. Попытка ввести новую Конституцию со стороны безвластного короля Станислава Понятовского вызвала негодование польского мелкопоместного дворянства, и уже в 1792 году была образована конфедерация. На общем собрании конфедератами Конституция была отменена, а власть короля отныне не признавалась. Удивительно, насколько недальновидными оказались польские дворяне, ведь их поведение не просто было выгодным Российской империи, но ставило на грань уничтожения само государство. В результате образовались два основных противоборствующих блока: приверженцы новой Конституции и конфедераты.
Подготовка восстания осуществлялась много ранее, и к его организации причастны в основном такие известные в Польше люди, как генерал Дзялынский, купец Капостас и прочие. Масштаб восстания носил характер гражданской войны, так как со стороны повстанцев выступили даже крестьяне, вооруженные вилами и косами. Екатерина II, несмотря на свою переписку с такими мыслителями как Вольтер, поддержала именно конфедератов, направив на территорию Польши русские войска. России нужна была исключительно слабая Польша с марионеточным королем.
Со стороны повстанцев, или, как называли их в самой Польше, инсуректов, в качестве командующего выступил небезызвестный Тадеуш Костюшко. Своей родиной этот незаурядный человек считал Речь Посполитую, но был подвержен влиянию революционных французских идей. Его судьба полна удивительных приключений. Он участвовал в гражданской войне США, где зарекомендовал себя талантливым и решительным командиром, привлекался для руководства польскими войсками, имел сношение с революционной Францией. Костюшко пользовался особым доверием со стороны повстанцев и простых людей, а о храбрости и удачливости в военных предприятиях этого человека ходили легенды. Это был достойный противник русскому полководцу Суворову.
Идеи Тадеуша Костюшко были намного шире изначальных целей повстанцев, принимая командование, он принес присягу не шляхте, а польскому народу, поэтому намерен был отстаивать интересы всех общественных слоев страны. Такой лидер был крайне опасен как для шляхты, так и для русских государей. Костюшко прекрасно разбирался в политике и понимал, что единственный достойный путь развития Польши – это могущество и свобода. Он согласился возглавить войско с условием, что свободы будут предоставлены не только шляхте, но и простым гражданам страны. Примкнул к восставшим и польский король, надеявшийся сохранить свою власть и положение. Если говорить точнее, повстанцами являлись именно конфедераты, так как теоретически глава государства оказался на стороне войска Костюшко.
16 марта 1794 года Костюшко в Кракове был провозглашен диктатором новой республики, после чего был составлен Акт восстания. Поддержал избрание Костюшко генерал Мадалинский, разбив русский отряд и захватив его казну. Русские военные силы под командованием Тормасова и Денисова вступили на территорию Польши с целью разбить мятежников, не осталась в стороне и Пруссия. Неудачи русских под Рацлавицами всколыхнули все польское население. Под воздействием этого известия разгорелось восстание в Варшаве, в результате которого был разбит русский гарнизон в городе. Мятеж повторился в Вильно под руководством Ясинского, из города смогла бежать лишь часть русского отряда, а мятежниками был подписан Акт восстания литовского народа.
Войско повстанцев быстро увеличивалось, призыв был объявлен по всей стране. Революционные обещания свободы притягивали не только хорошо экипированную шляхту, но и простых крестьян, имевших из оружия лишь косы, ножи или вилы. Главный корпус насчитывал до двадцати трех тысяч человек, а общая численность армии составляла не менее семидесяти тысяч повстанцев. Со стороны русских выступала армия Салтыкова, защищавшая от захвата аннексированные у польского государства территории, из Турции спешил корпус славного Суворова. Со стороны Пруссии выступило более пятидесяти тысяч человек и не менее 11 тысяч осуществляло оборону границ государства. Не осталась в стороне и Австрия, направившая войско числом в 20 тысяч солдат. Русское войско насчитывало чуть более сорока тысяч человек.
Тактика повстанцев была примитивна и похожа на движение толпы, сметавшей на своем пути неприятеля. Профессиональных военных начальников в числе мятежников не оказалось, поэтому все удачи основывались на численном превосходстве и внезапности. Однако когда война перешла в стадию длительного противостояния, и конфедераты несколько освоились в сложившейся ситуации, Костюшко почувствовал острый недостаток вооружения, грамотных стратегов и командиров. Крестьяне воевать попросту не умели, и численное превосходство превращалось скорее в недостаток, так как управлять огромным воинством оказалось некому.
Немногочисленные русские отряды уклонялись от сражений с инсуректами, однако, соединяясь с большими частями, немедленно переходили в наступление. Так поступил Денисов, соединив вверенные ему силы с прусскими войсками. В это же время был взят Краков, что стало серьезным ударом для сил Костюшко. Дерфендель разбил повстанцев под командованием Зайчонка и занял Люблин, а Репнин расположился близ Вильно. Репнин, однако, не предпринимал сколько-нибудь решительных действий, дожидаясь подхода Суворова. Австрийские войска заняли Краков, а также взяли города Хелм и Сандомир, но далее в бои вступать не решились, так как их основной целью их правительства было участие в разделе Польши, а не победа. Повстанцы медленно, но отступали к Висле, однако ими был взят Бромберг.
Подход немногочисленного отряда стал началом блестящих побед русских войск. 4 сентября отряд Суворова с хода занял Кобрин, на следующий день нанес сокрушительное поражение превосходящему его по численности и артиллерии противнику под руководством Сераковского, 7 числа успешно форсировал реку Буг. Суворов действовал молниеносно, не давая противнику времени обдумать свои действия, и уже 8 сентября окончательно разметал корпус Сераковского, превосходивший русских почти вдвое. После этого повстанцы начали уклоняться от столкновений с Суворовым и направили все свои усилия на спешившее к нему подкрепление.
Однако остановить русского полководца было невозможно, вскоре он соединился с силами Дерфенделя, а также Ферзена. В распоряжении Александра Васильевича было уже 22 тысячи человек, что позволило развернуть ему активную наступательную компанию. Последовал сокрушительный удар при Кобылке, затем была взята Прага, последней сдалась Варшава. Суворов пронесся по терзаемой военными столкновениями польской земле и ни разу не потерпел поражения. Его потери были минимальны, в то время как повстанческая армия лишалась людей тысячами.
Фредерик Гирш (1821–1895). «Герои революции» (между 1850–1890). Костюшко — четвертый справа. В Америке Тадеуш Костюшко был награжден орденом Цинцинната, учрежденным Джорджем Вашингтоном (George Washington, 1732–1799), высоко ценившим заслуги поляка. Иллюстрация из архива Библиотеки Конгресса США
Король Станислав был направлен в Россию в конце декабря, где сложил свою корону к ногам империи. Суверенитет Польша потеряла окончательно. Тадеуш Костюшко был взят в плен незадолго до окончательной капитуляции восставших. Его направили в Россию и заключили в Петропавловскую крепость, где он проживал на правах гостя в доме коменданта, хотя и числился узником. Павел I освободил Костюшко. Александр I даже предлагал ему войти в состав нового польского правительства, однако тот отказался, мотивируя свое решение тем, что полностью границы государства так и не были восстановлены. Последние дни вдохновитель восстания окончил в швейцарском городке Золотурн вдали от родины. Его прах все же был перезахоронен в Кракове, а польский народ до сегодняшнего дня считает его национальным героем.
Итоги освободительного восстания для Польши были печальными. Государство утратило свой суверенитет и было поделено между Россией, Пруссией и Австрией. Несмотря на большой опыт и потенциал Костюшко, восстание не было организовано, в результате чего потерпело сокрушительное поражение, национальный дух упал, а страна перестала существовать. Постепенно польский народ был вновь объединен, но этот путь занял столетия.
