5 июня 1946 года, 60 лет назад, в должность президента Аргентины вступил генерал Хуан Перон. Его девятилетнее правление как бы делит на две части историю этой южноамериканской страны в ХХ веке: “эпоху до Перона” и “эпоху Перона”, ибо она не закончилась и по сей день. Его имя и его идеи и в не меньшей, а может быть, даже в большей степени имя и образ его жены Эвы Перон стали судьбой Аргентины.
Спаси народ Твой и благослови наследие Твое… 15 января 1944 года. В городе Сан-Хуан произошло страшное землетрясение. Министр труда и социального обеспечения полковник Перон обращается к актерам, писателям и художникам Аргентины с просьбой собраться на фестиваль: “Все сборы от фестиваля должны пойти нашим сестрам и братьям в Сан-Хуане! Мы — аргентинцы! Мы — общность! Если мы не поможем себе, нам не поможет никто!”. На этом фестивале 19 января они впервые встретились — полковник Перон и Эва Дуарте — актриса и диктор на радиостанции “Бельграно”. Через два дня Перон приехал на студию, а в газетах появились первые фото, где Хуан и Эвита были сняты вместе.
Аргентина была типичной южноамериканской страной, в том смысле, что собственность и власть в ней принадлежала олигархии — кучке землевладельцев-скотоводов, процветавших благодаря экспорту. Но в то же время массовая иммиграция из Европы позволила успешно осваивать огромные степные пространства, устойчиво росло сельское хозяйство, расширялась железнодорожная сеть, а с появлением холодильного оборудования Аргентина стала крупнейшим мировым экспортером мяса. И в 1916 году, как только было введено всеобщее избирательное право, власть олигархии, выступавшей под маркой консерваторов, поколебалась. 14 лет Аргентиной правили радикалы, обещавшие демократические реформы.
Пока эти политические перипетии не касались Хуана Доминго Перона, который появился на свет 8 сентября 1895 года в небольшом селении Лобос. Его предки были итальянцами, мать индианкой, а сам он — незаконнорожденным, дело обычное в католической Аргентине, где был запрещен развод. Красивый, статный юноша избрал военную карьеру, которая развивалась весьма успешно. В 1929 году он женился на Аурелии Тисон (она умрет через 10 лет от рака почек), впрочем, всю жизнь он будет любимцем женщин и особенно девушек. А в сентябре 1930 года пришел первый политический опыт. Капитан Перон принял участие в перевороте, организованном генералом Хосе Урибуру. На фоне Великого кризиса 1929—1933 годов, сильно ударившего по ориентированной на экспорт аргентинской экономике, военные покончили с властью радикалов и вернули ее консерваторам.
В это время Марии Эве Дуарте шел 12-й год. Она родилась 7 мая 1919 года в маленьком селении Лос-Толдос и была незаконнорожденной дочерью Хуаны Ибаргурен и Хуана Дуарте. Отец Эвы погиб в 1924 году, а семья вскоре переехала в город Хунин. Но Эву манил Буэнос-Айрес. Она приехала туда в январе 1935 года и стала сначала театральной, а потом и киноактрисой. Позже будут писать, что Эвита начинала проституткой. Но отношения с мужчинами в то время были единственным способом пробиться в жизни для незаконнорожденной девушки. И она эффективно этим пользовалась, тем более что как актриса она не снискала славы великой. Успех ей принесло радио. Она участвовала в радиопостановках, играя великих женщин прошлого, но всей Аргентине стала известна как ведущая программы для бедняков.
Период между 1930-м и 1943 годами вошел в аргентинскую историю как “позорное десятилетие”. Консервативная олигархия установила в стране авторитарный режим, хотя и прикрытый конституционной оболочкой. В то же время полная зависимость страны от иностранного, в первую очередь британского, капитала усиливала националистические настроения, особенно в армии. Воспитанные в прусских военных традициях аргентинские офицеры (как и все националисты того времени) все больше ориентировались на нацистскую Германию.
Не был исключением и Перон. Считается, что он впервые контактировал с германскими спецслужбами в Чили, где с 1936-го по 1938 год был военным атташе. А в феврале 1939 года подполковник Перон отправился в Европу. До мая 1940-го он проходил тренировку в альпийских подразделениях итальянской армии, затем побывал в Германии. Здесь, в Европе, он наблюдал за военными успехами Гитлера. Перона больше всего привлекал жесткий порядок, которого так не хватало Аргентине. Он заинтересованно изучал социальную политику итальянских фашистов. Особенно он был поражен Муссолини — блестящим оратором, который мог завораживать своих слушателей.
После возвращения в Аргентину Перон познакомился и подружился со своим новым командиром — генералом Эдельмиро Фаррелем, который привлек полковника в ГОУ (“Групо органисадор и унификадор”), тайную организацию, готовившую переворот. Подготовка к нему ускорялась по мере того как комиссия сената все ближе подбиралась к раскрытию тайных связей аргентинских военных с Германией.
4 июня 1943 года армия навсегда покончила с властью олигархии. Но среди победителей не было единства. В условиях мировой войны новый президент генерал Педро Рамирес склонялся к союзу с США и Великобританией, которые жестко требовали порвать связи с Германией. Когда в октябре соответствующая нота была опубликована, разразился кризис, а влияние прогерманской группировки усилилось. Полковник Перон возглавил специально созданный для него секретариат труда и социального обеспечения. А в феврале 1944 года Рамиреса отправили в отставку, и дворец Каса Росада занял Фаррель. Перон вскоре был назначен военным министром и вице-президентом.
Перон стал проводить новую социальную политику в интересах трудящихся. Особый упор он делал на связи с профсоюзами. Всеобщая конфедерация труда (ВКТ) и рабочие, которым впервые подарили надежду, поддержали курс Перона. Постепенно начала складываться его доктрина — “хустисиализм” (“справедливость”). Его целью было построение общества социальной справедливости в условиях сотрудничества классов под контролем сильного, независимого от внешних влияний надклассового государства. Популярность Перона росла и благодаря Эвите, которая активно пропагандировала его политику на радио.
С окончанием войны военные поспешили избавиться от Перона. Их давно злил его союз с дескамисадос — безрубашечниками (так в Аргентине называли бедняков), но особенно их раздражало влияние Эвиты. Повод отделаться от обоих представился в начале октября. Командир столичного гарнизона генерал Авалос потребовал смещения назначенного с подачи Эвиты директора почт и телеграфа Оскара Николини. Перон не подчинился. Он оставил все посты и вместе с Эвитой бежал из окруженного солдатами дома в курортный городок Тигре. Уже там его настигли и арестовали 9 октября 1945 года, отправив в тюрьму на острове Мартин-Гарсия.
Он принесет мир народу Своему и избранным Своим. 22 августа 1951 года. На ночной площади сотни тысяч людей, приехавших со всех концов Аргентины. Буэнос-Айрес утонул в перонистской символике. Радио прославляет Хуана и Эвиту Перон. На освещенной прожекторами сцене появляется президент. А через некоторое время сквозь толпу медленно проезжает открытая машина. В ней стоит она. Эвита произносит пламенную речь, обрушивая проклятия на олигархов и богачей. Люди просят Перона остаться на второй срок, а ее — стать вице-президентом. Она не соглашается, просит дать ей время подумать. Люди ничего не хотят слышать. Наконец она уступает.
Война обогатила Аргентину. Разоренная войной Европа нуждалась в аргентинском зерне и мясе. Окрепла национальная промышленность. Все трудящиеся стали членами профсоюзов, в каждой отрасли заключались коллективные договоры, была создана национальная система социального обеспечения, введены оплачиваемые отпуска, заморожены квартплата и цены, реальная зарплата выросла на 70% при отсутствии безработицы.
Одновременно была проведена масштабная национализация собственности, принадлежавшей иностранному капиталу, и создан государственный сектор, включавший нефтяную и газовую промышленность, морской и речной торговый флот, железные дороги, телефонную сеть, водопровод, электростанции. Провозглашена политика индустриализации.
В кратчайшие сроки Перон выполнил все, что обещал тем, кто привел его к власти. А ведь все могло быть иначе. После ареста Перон уже был готов отказаться от дальнейшей борьбы, если бы не Эвита. Вернувшись в Буэнос-Айрес, она отправилась на фабрики и в рабочие кварталы, обратилась к профсоюзным лидерам. Рабочие восприняли арест Перона как удар по своим надеждам. И 17 октября 1945 года Буэнос-Айрес оказался в осаде. 200 тысяч человек скандировали перед Каса Росада: “Перон! Перон!”. Эва обратилась к собравшимся: “Вы, дескамисадос, являетесь армией Перона! Он пришел, чтобы дать вам права, труд и счастье!”. Президент Фаррель приказал доставить Перона во дворец. И вот он появляется на балконе между Фаррелем и Авалосом. Фаррель обнимает и целует Перона. Толпа ликует. Перон снимает гражданский пиджак и закатывает рукава рубашки — революционный жест, ибо костюм был символом социального статуса. Теперь он вместе с дескамисадос. Так родилось перонистское движение.
Хуан и Эвита вступили в брак через пять дней после этих событий. Но церемония венчания состоялась 10 декабря, перед началом предвыборной кампании. Против Перона объединились все старые партии: консерваторы, радикалы, социалисты и коммунисты. Американский посол Спрюилл Брейден опубликовал “синюю книгу”, разоблачавшую связи военных с Германией. Перон ответил лозунгом: “Брейден или Перон”. Так как все аргентинцы — националисты, демарш американцев превратил голосование за Перона в акт патриотизма. На выборах 24 февраля 1946 года он получил 54% голосов. А подчеркнутый антиамериканизм станет основой внешней политики Перона.
Аргентиной правили двое. Эвита была не просто женой президента. Она была “королевой дескамисадос”. Под ее контролем оказались министерство труда и ВКТ, а также — “Фонд Эвы Перон”. Он сосредоточил огромные средства, направлявшиеся на помощь неимущим. Правилом Эвиты было давать больше того, о чем ее просили. Рабочие и бедняки боготворили ее. Даже манера одеваться — а она никогда не появлялась в одном и том же туалете, носила туфли из крокодиловой кожи и массу драгоценностей — воспринималась ими как их, общий с Эвитой, ответ богачам-кровопийцам, которые ненавидели Эвиту.
Оборотной стороной перонистского режима был его авторитарный характер. Свобода прессы была ликвидирована, оппозиция подвергалась полицейским преследованиям. На вершине властной пирамиды стоял Перон — верховный вождь партии и государства. Инструментом его власти стала созданная в 1947 году Перонистская партия, в которую входили ВКТ, молодежные, женские и другие организации. Профсоюзы, получив огромные права, в то же время были поставлены под контроль государства.
Благополучие “хустисиалистского” государства покоилось на благоприятной экономической конъюнктуре. Ситуация изменилась в 1949 году. Исключение Аргентины из “плана Маршалла” вытеснило ее с европейских рынков. Кризис в сельском хозяйстве — основной экспортной отрасли — привел к дефициту валюты. Как следствие — упал импорт. Резко выросла инфляция. Снова появилась безработица. Рабочие ответили забастовками. Но популярность режима все еще была высока. И Эвита решила увенчать свою деятельность постом вице-президента.
Но тут на дыбы встали военные. Перон покупал их лояльность, тратя на армию 40% бюджета, но генералы и слышать не хотели о том, чтобы “эта шлюха” когда-нибудь могла стать их главнокомандующим. И Эвита уступила. 31 августа 1951 года она объявила, что отказывается от выдвижения. У нее уже не было сил бороться. Быстро стала прогрессировать злокачественная лейкемия. Но Эвита дожила до триумфа Перона, ведь это был в первую очередь ее триумф. На выборах 11 ноября 1951 года он получил 64% голосов.
“Духовная водительница нации” умерла 26 июля 1952 года. Сказать, что Аргентину охватил траур, — не сказать ничего. Страна рыдала. 9 августа траурная процессия прошла от министерства труда к зданию конгресса. Лафет с гробом тянули 30 рабочих в белых рубашках, за гробом шли Перон, мать, брат и сестры Эвиты и еще 2 тысячи человек. 10 августа еще одна процессия доставила ее тело в штаб-квартиру ВКТ, где оно и осталось, а чудо бальзамирования сделало его нетленным.
Многие из тех, кто видел эту грандиозную церемонию, не могли отделаться от мысли, что вместе с Эвитой уходит и перонистский режим. Он потерял свой стержень и движущую силу. Вооруженные дубинками боевики-перонисты громили всех недовольных. Но во главе оппозиции теперь встала возмущенная культом Эвиты католическая церковь.
16 июня 1955 года восстали флот и ВВС. Самолеты бомбили Каса Росада и рабочих, собравшихся у дворца. Но сухопутная армия мятеж не поддержала, и агония затянулась. Наконец 16 сентября 1955 года восстали войска, расквартированные в Кордове — центре аргентинского католицизма. Снова восстал флот. Ожесточенные бои в Буэнос-Айресе продолжались несколько дней. Сотни людей погибли, защищая надежду, которую у них отбирали. Но Перон не стал сопротивляться. 20 сентября посол Парагвая доставил его на ремонтировавшийся в порту парагвайский крейсер.
Все они ожидают, чтобы Ты дал им пищу их… 4 июля 1974 года. Аргентина хоронит президента Перона, умершего три дня назад. Буэнос-Айрес оглашают восторженно-скорбные крики: “Мы ее чувствуем… Эвита здесь!”. И она действительно здесь. Рядом с гробом стоит женщина — это новый президент Исабель Перон. На самом деле ее зовут Мария Эстела Мартинес. Ей 43 года. Она дочь банкира, учитель музыки и балерина, ставшая в годы изгнания генерала его секретарем, а потом и женой. Исабель — ее сценический псевдоним. Внешне ничего общего с Эвитой, только прическа. Нет ни чарующей улыбки, ни энергии. Но Перон вынес Исабелиту наверх, чтобы дать новую жизнь легенде.
За 18 лет, после того как Перон оставил Каса Росада, восемь президентов, пять из которых были генералами, занимали этот дворец. Но ни один не смог принести крупицу счастья или хотя бы стабильность стране. Не было даже видимости процветания. Свою задачу они видели в том, чтобы стереть из памяти людей и Перона, и Эвиту.
Сразу после переворота дворец был открыт для посетителей. Пришедшие ахнули. В будуаре Эвиты стояли ларцы, обсыпанные драгоценными камнями, были тут картины и скульптура. Золотой соловей заменял звонок у золотого же телефона. На большой карте мира из темного золота линии из драгоценных камней обозначали континенты, а крупные камни — столицы. По оценкам экспертов, Эвита присвоила себе приблизительно $100 млн., которые были помещены на секретных счетах в Швейцарии. Свои счета имел и Перон, немалый доход ему также давали взятки от предпринимателей за импортно-экспортные лицензии.
Но все усилия властей были напрасны. Перонистское движение жило, в него вливались новые люди. В Хустисиалистской партии, которая заменила запрещенную Перонистскую, усилилось левое крыло. Перонисты контролировали ВКТ. На выборах в учредительное собрание в 1957 году 24% избирателей опустили в урны пустые бюллетени, поскольку перонистов не допустили к выборам. А в марте 1962 года перонистские кандидаты победили на выборах в конгресс и в провинциях. Военные потребовали от президента-радикала Артуро Фрондиси аннулировать результаты. Тот отказался и был свергнут.
Сам Перон, как он выразится позднее, “совершал турне”: Парагвай, Доминиканская Республика диктатора Трухильо, франкистская Испания. В декабре 1964 года Перон решил вернуться. Готовясь к этому событию, ВКТ развернула кампанию забастовок под лозунгом возвращения своего вождя. Но самолет, на котором Перон летел в Аргентину, был задержан в Бразилии и отправлен обратно в Мадрид.
Особенно власти боялись нетленного тела Эвиты. Во время переворота оно было похищено из штаб-квартиры ВКТ. Саркофаг тайно держали в тюрьме на острове Мартин-Гарсия, потом его перевезли в Италию. Наконец в сентябре 1971 года Перона посетил аргентинский посол в Испании и вручил ему саркофаг с телом Эвиты. Этим символическим жестом Алехандро Лануссе — очередной генерал в Каса Росада — как бы дал понять уже весьма дряхлому Перону: аргентинцы снова готовы вверить ему свою судьбу.
Перон вернулся в ноябре 1972 года. В эти дни аэропорт “Эсейса”, в гостинице которого поселился Перон — ему запретили ехать в Буэнос-Айрес, осаждали люди. Было много молодежи, для которой и он, и Эвита уже стали легендой. А сейчас они видели эту легенду наяву. Перона сопровождала Исабелита — живое воплощение Эвиты, ей даже изменили внешность, приблизив к оригиналу. Одобрив создание Хустисиалистского фронта освобождения, Перон улетел обратно в Испанию, а кандидат фронта Эктор Кампора без труда победил на выборах в марте 1973 года.
Перонисты снова были у власти, но еще не Перон. 20 июня 1973 года Кампора лично привез его из Испании, а 13 июля ушел в отставку, пробыв на посту 49 дней. Досрочные выборы, состоявшиеся 23 сентября, наконец привели Перона в Каса Росада, а Исабелиту — на пост вице-президента.
“Победа надежды над опытом”, — так многие оценили второе пришествие Перона. Но в эту надежду верили 62% избирателей. Перон попытался реанимировать свою социальную политику. Зарплата трудящимся была повышена на 15%, введен контроль над ценами, приоритет был отдан государственному сектору. Но главная проблема для вождя таилась в его собственном движении. Еще 20 июня конфликт между правыми и левыми перонистами перерос в перестрелку прямо во время встречи Перона в аэропорту. Став президентом, он стремился обуздать левых, а на первомайском митинге 1974 года открыто порвал с ними. Этот день стал роковым. Перон простудился, заболел бронхитом, и сердце его не выдержало.
В 33 года Эвита могла стать вице-президентом, но пала, сраженная на взлете. Исабелита достигла большего, но лишь потому что была женой Перона, а еще потому что, выбирая Перона, люди видели в Исабелите свою воскресшую Эвиту и выбирали ее. И президент Мария Эстела Мартинес де Перон сделала последний шаг: 17 ноября 1974 года она вернула из Испании саркофаг с телом Эвиты, которую наконец похоронили.
Круг замкнулся. Но страна стремительно погружалась в хаос. Там, где Эвите было достаточно сказать слово, Исабелита в ужасе немела. Экономические проблемы — ведь была середина 70-х, тяжелейшее время для всей мировой экономики (и Аргентина не исключение), — помножились на волну политического террора. Ушедшие в подполье молодые левые перонисты сошлись в уличной войне с отрядами правых, организованными личным секретарем президента Лопесом Регой. И на арену снова вышли военные. 24 марта 1976 года они, казалось, добили уже почти испарившуюся надежду.
Но перонизм и Эвита так и не оставили души аргентинцев: она парит над сотнями тысяч людей, ее лицо переливается фантастическими красками. Это лазерное шоу стало кульминацией предвыборной кампании президента Карлоса Менема, боровшегося за переизбрание в 1995 году. Он победил. При том, что перонист Менем буквально перевернул перонистскую доктрину: либеральная экономика вместо социального государства, приватизация вместо сильного государственного сектора, тесный союз с США вместо борьбы с империализмом.
Освященное Эвитой десятилетие Менема породило экономическое чудо. Но чудо закончилось в 2001 году финансовой катастрофой и политическим землетрясением, буквально сметя незадачливого президента-радикала Фернандо де ла Руа. Спасать страну снова взялись перонисты. Парадокс: расколовшись со времен Менема на три течения, они не ослабли, а вытеснили другие партии. И в 2003 году за пост президента между собой боролись два перониста — Менем и Нестор Киршнер. Менем уступил. А Киршнер вернулся к истокам идей перонизма. Эвита жива!
Владимир ЛУКИН
“Киевский ТелеграфЪ” 9 – 15 июня 2006 №23
