Этой операцией могли бы гордиться спецслужбы любой страны мира. Если, конечно, не считать, что именно она стала отправной точкой к кровавой и бессмысленной гражданской войне в Афганистане, которая продолжается до сих пор. 30 декабря 1979 года печатный орган ЦК КПСС газета «Правда» в небольшой заметке от информационного агентства ТАСС, вызвавшей недоумение у политически подкованных граждан Советского Союза, сообщило: «. . .в результате поднявшейся волны народного гнева Амин вместе со своими приспешниками предстал перед народным судом и был казнен». А ведь еще совсем недавно президент Афганистана Хафизулла Амин был «другом» и «верным товарищем».
Если обратиться к истории, то стоит упомянуть, что Афганистан был одной из первых стран, которая в 1919 году при правлении Амануллы-хана признала Советскую Россию, установив с ней дипломатические отношения. Да и в последующие десятилетия, несмотря на то что Афганистаном правили монархи, отношения с южным соседом оставались добрососедскими.
Хафизулла Амин
Тем не менее в результате политических перипетий в апреле 1978 года в Афганистане произошел государственный переворот, во время которого король Мухаммед Дауд вместе с семьей был убит, а его преемником стал лидер фракции «Хальк» Национал-демократической партии Афганистана (НДПА) Нур Мухаммед Тараки. В общем-то, Кремль это устраивало, поскольку к африканским странам, взявшим курс на строительство социализма, прибавилась еще одна азиатская. Вот только править государством Тараки долго не пришлось. В сентябре 1979 года в результате заговора он был убит своим «верным соратником» Хафизуллой Амином, который и занял кресло президента.
Сначала Москва закрыла глаза на переворот, выразив надежду, что и в будущем братские отношения между Советским Союзом и революционным Афганистаном будут развиваться на основе договора о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве. Однако уже меньше чем через месяц стало понятно, что не все так просто. Оказалось, что Амин, окончивший в свое время не только Кабульский университет, но и Колумбийский в Нью-Йорке, представляет собой ярко выраженный тип пуштуна-националиста.
Хафизулла Амин
6 октября 1979 года Амин провел секретное совещание, на котором он и его соратники обсудили и утвердили условия союза с «Исламской партией Афганистана». При этом было решено отмежеваться от всех лозунгов, выдвинутых Апрельской революцией, ликвидировать НДПА, в короткий срок подготовить и осуществить физическую расправу над партийным руководством и активом.
В этом нет ничего удивительного, ведь еще во время своей учебы Амин был завербован ЦРУ, а в этом ведомстве констатировали, что «режим Амина с учетом его внутренней эволюции вполне отвечает долговременным интересам Соединенных Штатов». В частности, по планам размещения на территории Афганистана военных баз НАТО.
Шторм 333
Понятно, что такие геополитические стремления руководство Советского Союза совсем не устраивали. Амин допустил ошибку, лицемерно обращаясь к СССР с просьбой оказать военную помощь, которую принимать на деле не собирался. Тем не менее в начале декабря в Баграм был переброшен так называемый «мусульманский батальон», сформированный из бойцов спецназа ГРУ, в основном уроженцев советских среднеазиатских республик. А параллельно в Генеральном штабе в спешном порядке разрабатывался план под кодовым названием «Шторм-333», предусматривающий проведение военной операции на территории Афганистана.
Одновременно КГБ СССР тоже готовил свою разработку «Агат», в соответствии с которой планировалось физическое устранение Амина. Окончательное решение было принято на заседании Политбюро ЦК КПСС 12 декабря — реализацию плана начать немедленно. Поэтому спустя пару дней два батальона спецназовцев полка воздушно-десантных войск были переброшены из Баграма в Кабул. Еще через неделю туда же передислоцировали и «мусбатовцев», которым предстояло обеспечивать операцию «Агат».
Но основная роль в штурме презицентского дворца Тадж-Бек отводилась группам спецназа КГБ «Гром», костяк которой составили бойцы антитеррористического подразделения «Альфа» и «Зенит» общей численностью 54 человека. Командовать ими было поручено полковнику Григорию Бояринову, начальнику Курсов усовершенствования офицерского
состава КГБ, по сути самому опытному и «главному диверсанту» Советского Союза.
Если верить некоторым источникам, сначала устранить Амина пытались бесшумно. Для этого в Кабул был отправлен офицер КГБ, азербайджанец по национальности, которого удалось устроить работать на президентскую кухню. Однако подсыпать яд в пищу оказалось невозможно, и было принято решение начать силовой вариант.
«Шторм 333» начался 25 декабря, когда на взлетно-посадочную полосу аэродрома Кабула с приземлившихся транспортных самолетов высадились советские десантники и за пару часов заблокировали все важные столичные объекты — от Генерального штаба афганской армии до дислоцированных там отдельных войсковых частей и подразделений ПВО. Одновременно на кабульском стадионе был развернут командный пункт «Микрон», откуда осуществлялось управление операцией.
Штурм дворца Амина
Сейчас трудно сказать, почему Амин не забил тревогу. Тем не менее 27 декабря у себя во дворце он давал обед в честь вернувшегося из Москвы секретаря НДПА Панджашири. Однако уже после первого блюда участники трапезы почувствовали себя плохо, а некоторые потеряли сознание. Видимо, повару-диверсанту все-таки удалось всыпать в еду отраву. Перепуганная жена Амина, не участвовавшая в застолье, бросилась звонить в Центральный военный госпиталь и поликлинику советского посольства. Прибывшие советские военные
врачи, не подозревавшие об опасности (один из них погибнет во время штурма) привели сотрапезников в чувство. А в это время за стенами дворца операция вступила в заключительную стадию.
«Мусульманский батальон» заблокировал основную базу бригады охраны, где уже была объявлена тревога, а на плац стали выбегать и строиться вооруженные бойцы. Но противостоять «волкодавам» они были не в состоянии. В результате скоротечного боя около 100 солдат и офицеров президентской гвардии были ранены или убиты. Тем временем снайперы сняли с вкопанных в землю танков, окружающих Тадж-Бек, часовых, а две самоходные зенитных установки «Шилка» «мусбата» открыли огонь по дворцу. Еще две накрыли свинцовым ливнем казармы второго охранного батальона, вынудив его бойцов отказаться от атаки и перейти к обороне.
Одновременно четыре бронетранспортера со спецназовцами пошли на штурм дворца. Похоже, Амин так и не понял, что произошло. Видимо, решив, что его цитадель атакуют поднявшие мятеж афганские военные, он приказал адъютанту сообщить об этом военным советникам: «Советские помогут!» И даже когда адъютант прокричал в ответ: «Это русские!», он не поверил.
А тем временем спецназовцы уже ворвались во дворец. Одеты они были в афганскую военную форму, но без знаков отличия, а опознавали друг друга по голосовому паролю «Миша -Яша». Зачистка этажей с помощью гранат и очередей из «калашниковых» была проведена меньше чем за двадцать минут. Внутренняя охрана оказалась бессильна — телохранители были вооружены немецкими легкими автоматами М-Б, пули которых не могли пробить бронежилеты атакующих.
Конечная цель атаки была достигнута — диктатор, а также два его малолетних сына были убиты. После окончания операции их похоронили неподалеку от дворца в безымянной могиле. Рядом в братской могиле нашли упокоение двести бойцов охранной бригады. Наши потери были скромнее: 9 десантников, 6 бойцов «мусульманского батальона» и пять
офицеров спецназа КГБ, в числе которых был и командовавший операцией полковник Бояринов.
Уцелевшую вдову Амина и его дочь отправили в Кабул, где заключили в тюрьму. Туда же прибыл и ставленник на президентский пост Бабрак Кармаль. Лидер фракции НДПА «Парчам», он чудом избежал начавшихся репрессий, поскольку находился в вынужденной ссылке — послом Афганистана в Чехословакии. Он то и выступил по телевидению с обращением к народу о свержении диктатора, которое тут же появилось на лентах информационных агентств.
