Как мы знаем, большинство трансатлантиков, появившихся на голубых линиях в конце XIX – начале XX века, строилось в расчете на их возможное использование в составе военно-морских флотов, и, естественно, когда началась первая мировая война, многие из них были мобилизованы и превращены в крейсеры, транспорты, плавучие госпитали. Некоторые лайнеры прославились и стали героями, некоторые погибли. О судьбах ряда наиболее известных трансатлантиков в годы войны мы и расскажем в этой главе. 1 августа 1914 года, когда в Европе началась мировая война, Мавритания под командованием капитана Чарлза шла в Нью-Йорк.
Основной массой пассажиров были американцы, которые торопились перебраться через “Большую лужу”, как они фамильярно называли Атлантический океан, чтобы не оставаться в водовороте европейских событий. По дороге капитан получил приказ следовать не в Нью-Йорк, а в Галифакс, причем на самой полной скорости. В это же время Лузитания готовилась к выходу в трансатлантический рейс из Нью-Йорка. 5 августа капитан Дэниэл Доу вывел пароход из Нью-йоркского порта и отправился в небезопасное плавание.
В один из дней рейса с борта Лузитании увидели немецкий военный корабль, который явно шел на сближение. Не желая испытывать судьбу, капитан лайнера немедленно приказал свернуть с курса и идти к мелководной банке, над которой сгустился туман. В этой молочной массе огромный пароход надежно укрылся от преследования, а когда настала ночь, Лузитания, не зажигая огней, на полном ходу пошла к берегам Англии и благополучно прибыла в Ливерпуль. Эта встреча с вражеским кораблем заставила британское правительство всерьез задуматься, что делать дальше со своими знаменитыми лайнерами.
Аквитания к тому времени уже была мобилизована, а Маври и Люси ожидали решения, продолжая будничную работу. Конечно, было очень заманчиво превратить эти огромные скороходы во вспомогательные крейсера или транспортные суда, но слишком велик был риск подвергать лучшие лайнеры смертельной опасности. Поэтому в октябре 1914 года Мавританию – подальше от греха – поставили на прикол. Лузитанию же, которая к тому времени уже сделала 900 трансатлантических рейсов, оставили на линии, полагая, что мирный пассажирский пароход, на котором всегда путешествует много граждан из нейтральных США, не станет мишенью немецких боевых кораблей.
Учитывая военную обстановку, решили, что сейчас от Лузитании нечего требовать рекордных скоростей, поэтому из 25 котлов 6 законсервировали, и теперь Лузитания развивала не более 21 уз. Впрочем, даже и при таком ограничении кунардовский пароход оказался самым быстроходным лайнером Атлантики, оставшимся в эксплуатации. Во время одного из рейсов в 1915 году на борт Лузитании поступила радиограмма, в которой сообщалось, что в Ирландском море разбойничают немецкие подводные лодки. Капитан Доу имел на борту 400 американских граждан и американскую почту, поэтому он счел себя вправе поднять над лайнером флаг США.
Тем не менее, сознавая реальную опасность, Ирландское море он проскочил на полной скорости, даже не остановившись, чтобы взять лоцмана. Снова рейс окончился без приключений. Однако это плавание стоило капитану огромного нервного перенапряжения, и после прихода в Ливерпуль он испросил отпуск. Вместо Доу командовать Лузитанией стал капитан Тернер.
Кроме того, учитывая экстраординарные условия плавания, ему в помощь был придан дублер капитан Андерсон. Компания “Кунард Лайн” не напрасно предпринимала всевозможные меры предосторожности. Вполне естественно предположить, что германские трансатлантические компании “Гамбург – Америка Лайн” и “Норддейтчер Ллойд”, вложившие в военную программу своего правительства немало миллионов марок, оказали соответствующее влияние на германский генералитет, требуя уничтожения крупнейших лайнеров конкурирующих компаний. Да и для правителей Германии было очень важно уничтожить как можно больше английских транспортных судов, чтобы подорвать мощь Англии на море.
Не случайно из 25 подводных лодок, входивших в состав ВМФ Германии, был выделен особый отряд для пиратских действий в водах Северной Атлантики, нападавший на все неприятельские суда подряд – и военные, и гражданские. Разумеется, перед военно-морскими силами Германии была поставлена задача – потопить Мавританию и Лузитанию. Как мы знаем, хозяева Мавритании спрятали свою любимицу в укромном месте, но Лузитания осталась, и за ней была организована самая настоящая охота. Примечательно, что немцы и не скрывали своих намерений относительно Лузитании, и в американских газетах, помимо статей рекламирующих норку крестовку в афинах рядом с рекламой компании “Кунард Лайн” о скором отплытии из Нью-Йорка Лузитании появились заметки следующего содержания: “Путешественникам, которые намерены пересечь Атлантику, мы напоминаем, что Германия и ее союзники находятся в состоянии войны против Англии и ее союзников, что зона военных действий включает воды, прилегающие к Британским островам, что в соответствии с официальным предупреждением имперского правительства Германии суда, идущие под флагом Англии или любого ее союзника, будут уничтожены в этих водах, и, таким образом, пассажиры этих судов, путешествующие в зоне военных действий, подвергают свою жизнь опасности.
Но этими угрозами и предупреждениями дело не ограничивалось. Накануне рейса, намеченного на 1 мая 1915 года, многие пассажиры, купившие билет на Лузитанию, и в том числе мультимиллионер Альфред Вандербильдт, получили телеграммы с настоятельной рекомендацией отказаться от путешествия в Европу на этом судне. Под телеграммами стояла подпись Morte, что в переводе с французского означает “смерть”. Имперское посольство Германии в Вашингтоне 22 апреля 1915 года” Но ни Вандербильдт, ни другие пассажиры не изменили своих планов, поскольку никто не верил, что немцы способны напасть на пассажирский лайнер, тем более что на его борту было немало граждан нейтральной Америки и тем более, что Люси всегда сможет уйти от самой быстроходной подводной лодки.
Короче говоря, как и было объявлено, 1 мая Лузитания вышла в очередной рейс, имея на борту 1257 пассажиров и 702 члена экипажа. Незадолго до отхода в обстановке строгой секретности на борт гигантского парохода вместе с обычными грузами было поднято более тысячи ящиков с надписью: “продовольствие”, в которых вместо круп и овощей лежали снаряды, патроны и другие боеприпасы. До 6 мая рейс протекал без особых происшествий. Когда лайнер подошел к берегам Ирландии, Уильям Тернер, 63-летний капитан Лузитании, приказал на всякий случай опустить шлюпки на уровень прогулочной палубы и задраить двери в водонепроницаемых переборках.
Число впередсмотрящих было удвоено. В машинное отделение поступило распоряжение развести пары до предела и по первому сигналу развить максимальную скорость. Около 8 часов вечера радист принял сообщение о том, что в южных водах Ирландии активизировали свои действия германские подводные лодки. Капитан отдал распоряжение идти полным ходом.
Ночь прошла тревожно. Шесть раз радист получал сообщения о необходимости быть настороже. Утром поступили еще два аналогичных предупреждения. Лайнер шел со скоростью 18 уз, прижавшись к берегу, так что пассажиры могли без бинокля разглядеть деревья и дома.
Именно в этом месте, всего в 10 милях от берега, командир немецкой подводной лодки U-20, капитан-лейтенант Вальтер Швигер поджидал обреченный лайнер. В 2 часа 10 минут он выпустил торпеду, которая через несколько секунд исчезла в корпусе Лузитании. “Торпеда попала в правый борт, в районе капитанского мостика. Была отмечена очень сильная детонация; в результате взрыва каскад водяных брызг взлетел выше дымовой трубы.
Помимо взрыва торпеды произошел взрыв (котла, топки или пороха). Судно немедленно остановилось и получило сильный крен на правый борт и дифферент на нос”. Сначала капитан Тернер надеялся, что ему удастся дотянуть лайнер до берега, но после второго взрыва от этой мысли пришлось отказаться. Кроме того, судно накренилось так сильно, что спуск шлюпок на воду оказался крайне затруднен.
“Создалось впечатление, – пишет в корабельном журнале Швигер, – что она (Лузитания) скоро пойдет ко дну. На борту большая паника. Люди потеряли голову. Многие переполненные шлюпки входили в воду носом или кормой, немедленно наполнялись водой и шли ко дну.
Из-за сильного крена судна далеко не все шлюпки удалось спустить на воду”. “Очевидно, судно недолго будет оставаться на плаву. Я погружаюсь на глубину 24 м и ухожу в море. Я не смог выпустить вторую торпеду в живых людей, пытающихся спастись”.
Лузитания быстро погружалась носом в воду. Наконец, нос коснулся грунта, а корма поднялась высоко над водой. Через несколько минут корма начала уходить в воду. Раздался сильный взрыв, грохот, и Лузитания скрылась.
Из 1959 человек погибло 1198. Капитан Андерсон утонул вместе с судном, а капитана Тернера взрывная волна выбросила с мостика в море. Оглушенный, он три часа плыл в ледяной воде, пока его не подобрала небольшая лодка. Далеко не все выяснено в этой трагической истории.
У англичан есть хорошее идиоматическое выражение “скелет в шкафу”, что означает “семейная тайна”. Так вот одним из таких “скелетов” в непробиваемом и непроницаемом “шкафу” британского Адмиралтейства продолжает оставаться тайна гибели Лузитании. Дело в том, что в самом начале первой мировой войны произошло прелюбопытное событие. Русские моряки подбили и захватили германский крейсер Магдебург, на борту которого находились радиошифры и коды.
Вместе с другими трофеями они попали в распоряжение русского правительства. Этой сугубо секретной информацией Россия поделилась со своими союзниками, так что, хотя немцы часто меняли шифры, британское Адмиралтейство, так же как и командование других стран антигерманской коалиции, успешно осуществляло перехват радиопереговоров противника и было прекрасно осведомлено о всех перемещениях немецких подводных лодок. Поэтому, заранее узнав, что Лузитании готовится встреча, Адмиралтейство решило направить для сопровождения лайнера у берегов Англии эскорт из нескольких эсминцев. И никто не знает, кто и почему отменил это решение.
Более того, по столь же таинственным причинам единственному крейсеру Джуно, который был выслан навстречу Лузитании, неожиданно было приказано вернуться. И до сих пор существует никем не опровергнутая версия, что гибель Лузитании была включена в дьявольскую игру молодого военно-морского министра Уинстона Черчилля, который хотел побудить таким образом Соединенные Штаты объявить войну Германии, понимая, что общественность США обязательно заставит свое правительство отомстить за гибель соотечественников, находившихся на борту лайнера. Лузитанию обнаружили с борта судна Офир при помощи эхолота в 1935 году на глубине 90 м. Близость к берегу и небольшая глубина, на которой лежит пароход, сразу же навели на мысль попытаться если не поднять огромный лайнер, то хотя бы спасти те ценности, которые покоятся на дне, на борту судна.
Дело в том, что в последнем рейсе Лузитании помимо упомянутого Альфреда Вандербильдта приняло участие немало других финансовых тузов, в том числе “король шампанского” Джордж Кесслер и ряд других особ. Согласно имеющейся информации, кроме изрядной суммы золота и серебра в сейфах Лузитании находятся ценнейшие ювелирные изделия, например жемчужина “Сервелит”, которую некогда Юлий Цезарь подарил матери Брута и за которую в 1633 году персидский шах уплатил 60 тысяч фунтов стерлингов. Уже было предпринято несколько попыток добраться до сокровищ Лузитании, но пока что безрезультатно: море не так просто расстается со своими трофеями. Мавритания некоторое время стояла на приколе, но когда потребовалось увеличить тоннаж для массовой переброски войск, лайнер был использован в качестве военного транспорта.
Под командованием уже известного нам капитана Доу Мавритания совершила рейс из Англии в Средиземное море, имея на борту 3182 военнослужащих. Потом она выполнила еще два рейса из Саутгемптона, доставляя за один раз на театры военных действий по 3500 солдат и офицеров. Однажды, когда Мавритания шла по Средиземному морю, капитан Доу увидел пенный след торпеды и успел отвернуть так, что торпеда прошла всего в полутора метрах от корпуса. С октября 1915 года Мавритания стала работать в качестве госпитального судна и доставила с театров военных действий в Англию более 8000 больных и раненых.
Потом Мавритания снова потребовалась как военный транспорт. Когда США вступили в войну, было необходимо срочно перебросить из Америки в Европу большое количество военнослужащих. Всего за период с марта по ноябрь 1918 года Мавритания выполнила семь трансатлантических рейсов, доставив на поля сражений 33610 солдат и офицеров. А после войны Мавритания выполняла благородную миссию по возвращению домой американских и канадских воинов.
70000 военнослужащих и 8600 больных, раненых и медицинского персонала – таков послужной список Мавритании за годы первой мировой войны. Яркую страницу в историю морских сражений вписал кунардовский лайнер Кармания. Как и многие другие быстроходные пассажирские суда, Карманию в самом начале войны переоборудовали в крейсер для охоты за вражескими рейдерами – гражданскими судами, которые за несколько дней до официального объявления войны получили вооружение и стали вести пиратскую войну против безоружных коммерческих судов в Южной Атлантике. На Кармании были установлены 4,7-дюймовые пушки, а в состав экипажа введены опытные артиллеристы.
Одним из таких германских рейдеров был лайнер Кап Трафальгар компании “Гамбург – Америка Лайн”. Он только что завершил свой первый рейс в Буэнос-Айрес и, когда началась война, немедленно отправился в обратный путь. В соответствии с секретным приказом, он встретился с канонеркой Эбер и получил два пулемета, две пушки, а также принял на борт несколько офицеров для руководства военными операциями. В том же приказе говорилось, что Кап Трафальгар должен изменить внешний вид и внезапно нападать на любые суда противника вне зависимости от их назначения.
Капитан добросовестно выполнил приказ: одна труба была ликвидирована, две другие перекрашены в красный и черный цвета, что сделало судно очень похожим на лайнеры английской компании “Юнион Кастл Лайн”. Несколько английских судов стали жертвами этого коварства. 14 сентября 1914 года Кармания встретилась в океане в этим рейдером. После двухчасовой артиллерийской дуэли немецкий пароход вдруг прекратил огонь и ретировался.
Оказывается, снаряды с Кармании пробили корпус ниже ватерлинии, и рейдер получил сильный крен. Кап Трафальгар так и не добрался до мелководья: когда принявший сигнал SOS германский рейдер Кронпринц Вильгельм, бывший трансатлантический лайнер, подошел к месту боя, парохода на поверхности воды уже не было. Но и кунардовский лайнер жестоко пострадал: он получил 73 пробоины и был охвачен пламенем. В лазарете лежало 9 убитых и 29 тяжелораненых моряков.
Лайнер едва держался на воде, но капитану удалось дотянуть его до Гибралтара. За этот бой Кармания была награждена своеобразным сувениром – серебряным блюдом, которым пользовался адмирал Нельсон, а капитану Барру был вручен орден. Большие военные заслуги имел старший брат Титаника лайнер Олимпик. Почти в самом начале войны он спас экипаж подорвавшегося на мине корабля Одейшэс.
Затем, после вступления в войну США, Олимпик начал работать в качестве транспорта. Он доставил в районы боевых действий тысячи солдат и офицеров, несмотря на то, что за знаменитым лайнером постоянно охотились немецкие подводные лодки. Однажды они выследили Олимпик и выпустили по нему торпеду, но рулевой успел резко переложить руль, и торпеда прошла в нескольких десятках сантиметров от корпуса, не повредив его. Но на этом эпизод не закончился.
Внезапно на Олимпике увидели всплывавшую подводную лодку. Еще несколько мгновений, и острый нос лайнера рассек пополам стальной корпус подводного хищника. Как только началась война, Аквитанию поставили на переоборудование, с тем, чтобы использовать ее в качестве вспомогательного крейсера. Работы близились к концу, когда Аквитания столкнулась с другим пароходом и получила повреждения.
После этого Адмиралтейство отказалось от своих первоначальных намерений и уже не стало готовить пароход к крейсерским операциям. Тем не менее Аквитания приняла участие в войне, работая в качестве транспорта и плавучего госпиталя. Всю войну Аквитания прошла, не получив ни единой царапины. Она благополучно дожила до мирного времени – ее ожидали долгие годы работы на трансатлантической линии и.
участие во второй мировой войне. Печально закончил свое существование экс-чемпион Атлантики Кайзер Вильгельм дер Гроссе. Переоборудованный в рейдер, он охотился за мирными судами противника, что в конечном итоге и погубило его. Как-то капитан заметил на горизонте дым парохода и поспешил к нему, приняв это судно за очередную беззащитную жертву.
Когда же расстояние между судами сократилось, капитан “Большого Кайзера” к своему ужасу увидел, что перед ним закованный в броню крейсер Хайфлауэр под английским флагом. Бой был недолгим; вскоре бывший обладатель Голубой ленты пошел ко дну. 31 июля 1914 года Фатерланд стоял с разведенными парами у нью-йоркского причала, имея на борту 2700 пассажиров, когда из Германии пришла телеграмма, предупреждающая, что на выходе из порта пароход караулят военные корабли противника. Рейс был отменен, и гигантский пароход остался стоять у причала.
Хотя Соединенные Штаты еще сохраняли нейтралитет, в газетах началась активная антигерманская кампания. В прессе появились статьи, утверждающие, что если Фатерланд выпустят из Нью-Йорка, он будет переоборудован в крейсер и начнет топить мирные суда союзников. Также сообщалось, что якобы на лайнер пробралось до 10 тысяч прогермански настроенных людей, которые стремятся попасть в Германию, чтобы вступить в имперскую армию и сражаться против союзных войск. На содержание Фатерланда и других задержанных немецких лайнеров уходили огромные средства.
Первое время счета регулярно оплачивались через нью-йоркский банк, но потом судовладельцы прекратили платежи, и немецкие компании сделали попытку продать лайнеры американцам. Однако англичане выразили решительный протест, заявив о недопустимости подобного рода сделок в военное время. Нерегулярность субсидирования немецких лайнеров прежде всего отразилась на членах судового экипажа. Их стали плохо кормить, выдавать мизерную сумму денег вместо причитающегося жалованья.
Когда среди экипажей началось недовольство, им запретили увольнение на берег. Очень изменились германские лайнеры и чисто внешне: постепенно сходила краска, появились ржавчина, грязь. Никто не считал нужным поддерживать пароходы в исправном и опрятном состоянии. 5 апреля 1917 года 200 американских солдат во главе с офицером поднялись на борт Фатерланда.
К тому времени на лайнере из 1200 членов экипажа оставалось 300 человек. Ожидали сопротивления, но все обошлось мирно. Немцам предложили иммиграционные паспорта, и 250 человек приняли это предложение. Через 10 часов после захвата Фатерланда правительство США объявило войну Германии и конфисковало 35 германских судов, находившихся в Штатах.
Президент Вудро Вильсон предложил назвать Фатерланд Левиафаном, и тут же началась подготовка судна для работы в качестве транспорта. Строителям и морякам пришлось нелегко, потому что немцы постарались испортить на лайнере все что можно. Они вывели из строя машинный телеграф, повредили трубки паровых котлов, трубопроводы, электропроводку. Три месяца восстанавливали радиостанцию.
Ко всем трудностям приведения парохода в исправное состояние добавилось еще и то, что немцы уничтожили все инструкции и схемы. Тем не менее все повреждения были устранены. Одновременно шел весьма трудоемкий процесс переоборудования пассажирского лайнера в военный транспорт. Все ценности: скульптура, ковры, хрусталь и многое другое – частично уничтожили, частично продали с молотка, а частично просто разворовали (один из участников ремонтных работ образно назвал эту операцию “потрошением немецкого кита”).
Было ликвидировано 1200 кают первого класса, и в освободившемся пространстве укреплены в три яруса койки для солдат. На Левиафане было внедрено одно новшество. Дело в том, что во время первой мировой войны офицер британского флота Норман Уилкинсон разработал специальную систему камуфляжа военных кораблей. Сущность этой системы состояла в том, что корпус корабля разукрашивали особым образом расположенными квадратами, полосами, клиньями, зигзагами.
В результате силуэт корабля как бы разрывался на части, и командиру вражеской подводной лодки, даже если он в перископ и обнаруживал такой корабль, было очень трудно определить его истинный курс и правильно послать торпеду. Разработанная Уилкинсоном система камуфляжа получила широкое применение на британском флоте, а затем этот офицер перебрался в США и там основал целую службу камуфляжа. Во всяком случае, когда эскорт эсминцев подошел к свежеокрашенному Левиафану, чтобы сопровождать его, командир эскорта долго не мог расставить свои корабли вокруг плавучего исполина, поскольку не так просто было определить курс его движения. Так началась служба Левиафана под американским флагом.
За оставшиеся месяцы войны он сделал 19 двойных рейсов, в одном из которых “Большой поезд” (так солдаты шутливо окрестили этот крупнейший транспорт) перевез более 14 тысяч человек. И этот рекорд оставался непобитым до второй мировой войны, во время которой кунардовские лайнеры Куин Мэри и Куин Элизабет иногда принимали до 15 тысяч военнослужащих. Жертвами войны стали два кунардовских лайнера Франкония и Лакония. Военный транспорт Франкония был торпедирован 4 октября 1916 года в 200 милях от острова Мальта.
Лакония первые два года служила в качестве вспомогательного крейсера, а затем была возвращена владельцам. 25 февраля 1917 года она также была потоплена немецкой подводной лодкой. Как мы уже говорили, Британник, однотипный лайнер из серии Олимпик-Титаник, сразу же после окончания монтажных работ в 1915 году был превращен в военный госпиталь и направлен в Эгейское море. 21 ноября 1916 года огромный лайнер подорвался на мине и затонул.
На этом мы заканчиваем рассказ о третьем периоде в развитии трансатлантического лайнера. Первая мировая война показала, какую огромную роль могут играть пассажирские лайнеры, учитывая их высокую скорость и большую пассажировместимость. Проблема дальнейшего увеличения скорости была решена применением паровых турбин с котлами, работающими на угле. Большое развитие получили многовальные энергетические установки с несколькими гребными винтами.
Повсеместно использовалось стальное судостроение, но технология сборки судов осталась прежней: с применением заклепок. В трансатлантическом судоходстве началась эра гигантизма. Впервые появились лайнеры, которые по размерениям превзошли брунелевский Грейт Истерн. Основными пассажирами трансатлантических линий продолжали оставаться эмигранты, и каждое пассажирское судно, предназначенное для Северной Атлантики, было прежде всего ковчегом для великого переселения бедноты в Америку.
Очень усилилась контрастность между помещениями для “чистых” и “нечистых” обитателей этих огромных ковчегов: пассажиры первого и второго классов жили в исключительно комфортных условиях, тогда как помещения для бедняков оставались столь же убогими, душными и тесными, как и на трансатлантиках ушедшего века. В нечеловеческих условиях продолжали жить и трудиться чернорабочие моря – матросы, особенно в машинном и котельном отделениях. Источник движения – паровая турбина с котлами, работающими на твердом топливе. Движитель – гребные винты (два или несколько).
Материал корпуса – сталь. Технология постройки корпуса – с применением заклепок.
Статья взята с: http://korabelu.ru
