Все мы помним фразу Горацио Нельсона: “Любой моряк, который атакует форт, – просто дурак”. Если изучать только историю британского флота, то с аксиомой Нельсона нельзя не согласиться: ей-богу, адмирал Рук штурмует Гибралтар, но только благодаря заложникам захватывает эту важную крепость; Мальта образца 1800 года – 2000 мальтийских инсургентов поднимают мятеж и англичане без проблем захватывают остров; адмирал Вернон, собравший в Карибском море кораблей и войск больше, чем было в Непобедимой Армаде Филиппа II, полностью проигрывает схватку за колумбийскую Картахену Блазу де Лезо и с позором возвращается в Англию. А как же обстоят дела у флотов других наций? Удивительно, но всё совершенно иначе! Вот французский флот осаждает с моря Триполи, Геную, Барселону и Картахену, проводит блистательные десантные операции, массированным обстрелом с моря подавляет артиллерию фортов и берет города штурмом! А вот русский флот в лучшей амфибийной операции XVIII века берет непреступную крепость Корфу. Он же отличной по исполнению атакой захватывает Наварин. Да и в самом английском флоте есть отличный пример: вспомним, откуда появился термин “копенгагировать” – ведь это тот самый Нельсон! На примере операций против вест-индской Картахены можно попытаться сравнить, в чем разница в действиях французов и англичан. Обе экспедиции (1697 года и 1739 года), разделенные между собой 42 годами, проводились против одного и того же противника, с одинаковыми целями, в схожих условиях, в одно и то же время года, но если французская закончилась триумфом, то английская – полным провалом. В чем же тут дело? Ведь сил адмирала Эдварда Вернона при второй осаде Картахены было в разы больше, чем у барона де Пуанти, не говоря уж об огневой мощи английской эскадры. Попробуем шаг за шагом сравнить действия одного с действиями другого. Штурм первый. Прелюдия. В конце 1696 года Людовик XIV решил помириться странами Аугсбургской лиги и закончить эту бесполезную войну, в которую он вмешался дабы восстановить на троне Британии Якова Стюарта. Собственно после признания прав Вильгельма Оранского на престол Англии и ухода французских войск из Бельгии Австрия, Великобритания и Голландия были готовы согласиться на мирные предложения “короля-солнца”, однако тут во весь голос заявила о себе Испания. Она желала продолжать войну и требовала территориальных уступок от Франции в Сан-Доминго (Гаити), требуя вывести всех французских колонистов с этого острова. Испанцев можно понять – сахарные плантации французской части Гаити по доходности превосходили, к примеру, все английские колонии в Новом Свете вместе взятые. Франция в свою очередь уже изнемогала от неурожаев 1694-1695 годов и восьми лет войны, поэтому надо было что-то решать. Король Луи поручил военному и морскому министрам опросить всех маршалов – как можно принудить Испанию к миру. Среди множества прожектов Людовик выбрал план адмирала де Турвилля – лучший флотоводец Франции считал, что если удастся взять Барселону на Пиренейском полуострове и Картахену в Новом Свете, Испания будет вынуждена выйти из войны. Выбор этих крепостей был не случаен – Барселона находилась недалеко от Тулона и операция по штурму города могла быть поддержана французским флотом Леванта, кроме того, используя стремление каталонцев к независимости можно было создать плацдарм в сердце Испании. Южноамериканская Картахена была испанскими воротами в Вест-Индию: всё добытое в шахтах Перу, Мексики и Эквадора серебро свозилось именно туда, караваны с товаром из Кадиса приходили опять-таки в Картахену. Турвилль же и предложил командующего для экспедиции в Новый Свет – своего друга Жана Бернара Луи Дежана, барона де Пуанти, генерал-комиссара артиллерии флота, человека очень знающего и грамотного. Барон не был простой креатурой Турвилля – отличный математик-артиллерист, он вместе с адмиралом бомбардировал Алжир в марте 1682-83 годах, принимал участие в осаде Триполи и Генуи в 1684 и 1685, в феврале 1689 года прекрасно проявил себя в Ирландии. Пуанти вместе с Пти-Рено изобрел бомбардирские суда, писал книги и инструкции по мортирам, а в апреле 1690 года он стал единственным генерал-комиссаром артиллерии флота и морской пехоты. Поэтому, отлично зная об укреплениях вест-индской Картахены, Турвилль не сомневался, что только де Пуанти под силу взять эту очень хорошо защищенную морскую крепость. 7 января 1697 года из Бреста к берегам Америки вышла французская эскадра из 7 линейных кораблей, 4 фрегатов, 3 бомбардирских судов, 1 галеона и 2 флейтов. На кораблях находился десант – 2780 солдат. Узнав о том, что французы отправились в Вест-Индию, англичане решили отправить к Америке свою эскадру под командованием вице-адмирала Невилла. Британский командующий получил приказ идти на Мадейру, там дождаться дивизиона контр-адмирала Миза, а после плыть к Барбадосу. Невилл был на Мадейре уже в январе 1697 года, но дождался Миза только 20 марта, и только после этого смог отплыть в Новый Свет. Меж тем де Пуанти 7 марта уже прибыл в Пти-Гоав, порт во французской части Сан-Доминго. Он запросил помощи у губернатора Гаити Жана-Батиста Дю Касса, который согласился участвовать в деле, и даже привлек к этому походу французских корсаров. Здесь следует сделать небольшое отступление – дело в том, что корсары Карибского моря в отличие от каперов, действовавших в водах Англии, мало чем отличались от пиратов и буканьеров. Грабеж и убийства были для них неотъемлемой частью их профессии, они не были способны к благородству и самопожертвованию, не соблюдали призовое право. Жан Бар, Форбэн, Дюгэ-Труэн, Сен-Поль и другие корсары в водах Европы действовали против сильно охраняемых конвоев, нередко вступали в бой с военными кораблями, причем даже с более сильными, чем их корабли. Дюнкерк, Сен-Мало и Брест постоянно подвергались осадам и блокадам, корсары были вынуждены сражаться, даже не успев выйти в море, но, тем не менее, они показывали прекрасную выучку, были смелы и благородны, решительны и дерзки. В отличие от своих собратьев по ремеслу каперы Карибского моря не испытывали такого давления со стороны военных кораблей противника, их базы никогда никто не осаждал, охотились они за одиночными торговыми судами, или за конвоями с малым охранением, и основным смыслом их действий было урвать как можно больше денег. По сути, они представляли собой отбросы общества, но отбросы опасные – вооруженные и умеющие убивать, кроме того – не знающие жалости и чести, что подтвердили операции с участием французских “джентльменов удачи” против Ямайки в 1694 году. На зов губернатора откликнулись 650 корсаров на 7 кораблях – “Серф-Волан” (40 пушек и фальконетов) , “Серпантье”, “Грасиезе”, “Пемброкк”, “Мютине”, “Жерзье” и “Англуа”, которые имели от 8 до 24 легких пушек. Предводителями флибустьеров были Ла Бонниньер и де Бомон. К эскадре Пуанти Дю Касс присоединил и свой корабль – 40-пушечный “Поншантрен”. 19 марта флот вышел из Пти-Гоав и направился к Картахене. Картахена. 28 марта 1697 года эскадра Пуанти подошла к испанской крепости. По данным биографа Дю Касса, у Пуанти было 110 офицеров, 55 гардемаринов, 2100 матросов, 1800 морских пехотинцев и еще 1400-1500 солдат на флейтах и транспортах. Город был расположен в глубине залива Анимас и очень хорошо укреплен, хотя гарнизон крепости был небольшим и насчитывал около 1500 человек. Внешнюю гавань контролировали сильные форты – Сан-Фелипе де Барахас и Сан Себастиан дэль Пастелильо. Вход во внутреннюю гавань закрывали бастионы Санто-Доминго, Санта Каталина и Сан Лукас эн эль Кабреро. К перешейку, соединяющему материк с полуостровом, на котором расположена Картахена, можно было проникнуть и через залив Террабомба, поэтому там были расположены еще несколько фортов – Сан-Хосе и Сан-Луис. На самом перешейке была расположена цитадель Бокагранде. Перед эскадрой Пуанти, подошедшей к городу, стояла очень сложная задача. Тем не менее, генерал-комиссар решил последовательно взять форты у залива Террабомба, потом атаковать Бокагранде, следом – крепости внешней гавани, а затем – и внутренней, заставив капитулировать защитников Картахены. Основной задачей было заставить замолчать форты Сан-Фелипе де Барахас и Сан Себастиан дэль Пастелильо, закрывавшие вход во внешнюю гавань. В то же время де Пуанти решил, что необходимо нанести удар и с суши, для этих целей он высадил десант недалеко от города, в районе, называемом Баквилья. Сначала была произведена двухнедельная бомбардировка бастионов Сан-Хосе и Сан-Луис, закрывавших подходы в залив Террабомба – все 60-пушечники, фрегаты и бомбардирские суда были направлены именно туда. Пуанти, используя свои знания в баллистике и богатый опыт осад и обстрелов с моря, расположил корабли очень эффективно – по признаниям самих испанцев через неделю форты Сан-Хосе и Сан-Луис были совершенно разрушены, защитники вынуждены были уйти из них в цитадель Бокагранде. Корсары, действующие отдельно от основных сил, 12 апреля смогли захватить монастырь Нуэстра сеньора де ла Попа, который безбожно разграбили. После капитуляции фортов Сан-Хосе и Сан-Луис французы смогли ввести свои корабли в залив Террабомба. 13 апреля к Бокагранде подошли первые отряды морских пехотинцев, высадившихся в Баквилье десять дней назад. Штурм цитадели на перешейке занял 3 дня, снова все решил эффективнейший огонь корабельной артиллерии, испанцы были выбиты из Бокагранде, причем потеряли более 600 человек только убитыми. После этого Картахена оказалась в полной блокаде, но форты Сан-Фелипе и Сан Себастиан еще надежно охраняли вход во внешнюю гавань города. К 25 апреля Пуанти стянул всю эскадру ко входу в гавань, на 26-е был назначен решительный штурм. Испанцы же от неудач пали духом и на военном совете, предшествующем нападению, было принято решение капитулировать. Утром 27 апреля 1697 года на форте Сан-Филипе взвился белый флаг. Пуанти принял почетную капитуляцию, гарнизон с оружием и знаменами покинул город, а 5 мая французы вошли в Картахену. Тем временем измученная штормами эскадра адмирала Невилла 17 апреля вошла в гавань Бриджтауна на Барбадосе. До 21-го ждали отставших и выясняли, куда же делись французы. Узнав об осаде Картахены только в мае, Невилл сразу же тронулся на подмогу испанцам. Добыча, полученная французами в захваченном городе, оказалась сказочной – 7.6 миллионов ливров только в золоте и серебре, не считая бриллиантов, изумрудов и других драгоценных камней. Если же оценивать все вместе с более прозаическими товарами, вроде пушек или медных колоколов, то сумму награбленного можно посчитать равной 13-14 миллионам ливров. Эти деньги были разделены следующим образом: король Людовик имел право на 3/5 всей суммы, соответственно на его долю приходилось 7.5 миллионов ливров; еще 1/5 часть шла в карман главнокомандующему французским флотом – адмиралу Франции графу Тулузскому – это еще 2.5 миллиона. Оставшиеся деньги делились между участниками экспедиции: 1/3 выделялась для офицеров, а остальное – под экипажи кораблей. Таким дележом оказались недовольны корсары – они считали, что их доля должна быть больше. Пуанти поручил Дю Кассу утрясти этот вопрос со своими протеже и начал грузить сокровища на корабли. Сделать это надо было как можно быстрее – климат в Вест-Индии никогда не был легким, из-за скопления людей и большого количества убитых увеличилось количество заболевших, так было недалеко и до эпидемии. 120 мулов целую неделю перевозили сокровища на корабли, после чего Пуанти спешно отчалил из Картахены. Среди экипажей началась эпидемия желтой лихорадки, на “Вермандуа” и “Авенан” осталось только по 11 здоровых моряков, флейт “Виль д’Амстердам” был превращен в плавучий госпиталь. 28 мая 1697 года недалеко от Санта-Марты французская эскадра из Картахены встретилась с англо-голландским соединением из 20 кораблей вице-адмирала Невилла. Эскадры прошли на контркурсах друг друга, обменявшись залпами, французы прибавили парусов и постарались оторваться от противника, Невилл же сделал поворот “все вдруг” и пустился в погоню. Ночью Пуанти удалось убежать от англичан, Невилл смог захватить лишь 46-пушечный тихоходный галион “Санто-Кристо” и флейт “Виль д’Амстердам”, превращенный в госпиталь. 1 июня Невилл вошел в Картахену. После ухода Пуанти в городе оставались только корсары, недовольные размерами вознаграждения. Они потребовали от жителей города еще по 3000 ливров на каждого, занявшись в это же время грабежом и насилием над горожанами. Узнав о подходе англичан и голландцев, разбойники погрузили награбленное на самый быстроходный свой корабль “Серф-Волан” и попытались уйти на Гаити, однако были пойманы 70-пушечным “Бреда” под командованием коммодора Дилькса, взяты в плен и повешены на Барбадосе. Невилл пробыл в Картахене 3 дня, город был практически пуст, множество жителей сбежали в сельву. 4 мая он ушел к Гаване, предварительно сгрузив испанцам мушкеты и порох. Пуанти же перед отходом в Европу разделил свои силы: часть кораблей пошла в Канаду, на помощь вице-адмиралу Нэсмонду, а остальные к берегам Франции. В районе Бискайского залива французов попытался перехватить коммодор Харлоу (два 80-пушечных, один 70- и один 64-пушечный корабль, а так же один шлюп), но Пуанти удачно отбился от атаки, хотя на тот момент его корабли несли меньшее количество пушек, чем положено по штату. 29 августа 1697 года 5 кораблей с грузом из Картахены вошли в Брест. Вскоре подошли еще 2 отставших, 28-пушечный фрегат “Марен” смог дойти до Лориана. В этом же 1697 году войска герцога Вандома совместно с флотом Леванта взяли Барселону, и испанцы сразу же запросили мира. План Турвилля оправдался – Испания была выбита из войны, а остров Гаити официально стал французским. Штурм второй. Прелюдия. Столкновение Англии и Испании в 1739 году получило в истории название “Война за ухо Дженкинса” – War of Jenkins‘ Ear. Повод к этой войне в конкурсе самых идиотских “casus beli“ претендовал бы на первое место – 9 апреля 1731 года около берегов Флориды капитан испанской береговой охраны Хуан Леон Фандиньо поймал торговый бриг “Ребекка”, груженый контрабандным ромом, под командованием англичанина Роберта Дженкинса. Поскольку испанцы устали уже бороться с английской контрабандой, и были очень озлоблены на действия купцов Туманного Альбиона, направленные на вывоз товаров из Мексики и Южной Америки в обход таможни, бравый испанский капитан, не долго думая, отрезал Дженкинсу ухо и отпустил последнего, сказав: “Передай своему королю, что я и с ним сделаю то же самое, если он осмелится на подобное”. Новоиспеченный одноухий контрабандист вернулся в Англию и летом 1739 года выступил перед Парламентом – лорды были возмущены, поэтому под нажимом воротил из Сити 10 октября 1739 года правительство Уолпола было вынуждено объявить войну Испании. Сразу же стали готовиться к выходу эскадры Ройал Неви – испанский флот никто в расчет не принимал, и англичане надеялись отнять у гордых идальго их “бесхозные” колонии в Северной Америке. В Карибское море из вод Метрополии была послана огромная эскадра Чалонера Огля из 27 линейных кораблей, множества фрегатов, бомбардирских судов, кэчей, госпитальных и войсковых транспортов. Однако еще до выхода соединения Огля 20 июля 1739 года в Карибское море была отправлена эскадра адмирала Эдварда Вернона. Приказ, данный ему, содержал недвусмысленные требования провести диверсии на испанских территориях и захватывать их торговые корабли. Таким образом, понятно, что нападение на территорию испанской Вест-Индии было запланировано англичанами заранее, еще до объявления войны. Адмирал Вернон на выступлении в Парламенте пообещал захватить один из портов Новой Гранады “только шестью кораблями”, поэтому, верный своему слову, 5 ноября 1739 года вышел с Ямайки в следующем составе: “Бурфорд” (флагман эскадры, флаг адмирала Эдварда Вернона) – 70 орудий, 500 человек, капитан Томас Ватсон; “Хэмптон Корт” – 70 орудий, 495 человек, капитан Дагби Дент; “Принсесс Луиза” – 60 орудий, 400 человек, капитан Томас Уотерхауз; “Стратфорд” – 60 орудий, 400 человек, капитан Томас Трэвор; “Вустер” – 60 орудий, 400 человек, капитан Перри Мэйн; “Норвич” – 50 орудий, 300 человек, капитан Ричард Герберт. На корабли был принят десант из 2735 солдат, из которых 240 были местными рейнджерами с Ямайки. Вечером 20 ноября эскадра прибыла к городу Порто-Белло, расположенному на побережье Новой Гранады (сейчас – Панама) и встала на якорь приблизительно в 6 лигах от берега. Проводить военные корабли по фарватеру к гавани вызвался Джеймс Рентоун – капитан английского торгового судна, пострадавший в свое время от действий испанской береговой охраны. Вход в акваторию порта был прикрыт фортом Сан-Фелипе, на котором было установлено 100 орудий, гарнизон форта составлял 300 солдат. Испанцы были настолько уверены в этой крепости, что даже послали к соединению Вернона корабли береговой охраны, в надежде заманить англичан к пушкам Сан-Фелипе. На рассвете 21 ноября 6 британских кораблей, следуя строем фронта, вошли в гавань Порто-Белло. Вернон, перенесший свой флаг на “Хэмптон Корт”, шел всего лишь в 500 метрах от испанских батарей. Как только англичане вошли в канал, ветер утих и установился полный штиль. Вернон был вынужден вступить в контрбатарейную борьбу с фортом Сан-Фелипе (он сделал более 400 выстрелов по испанцам), через 25 минут его поддержал “Норвич”, еще через полчаса – “Вустер” и “Бурфорд”. Англичане развили такой интенсивный огонь, что испанские артиллеристы бросились прочь от орудий, и пушки стали замолкать одна за другой. Пользуясь замешательством противника, Вернон высадил десант из 40 моряков для захвата Нижней Батареи из 22 карронад. С моря высадку поддержал “Бурфорд”, открывший шквальный огонь по позициям испанцев. Через полчаса над Нижней Батареей взвился Юнион Джек. Вскоре подошел “Стратфорд” и так же принял участие в бомбардировке. Защитники Сан-Фелипе побежали. Комендант форта с 5 офицерами и 35 солдатами попытался запереться в одной из комнат крепости и продолжить сопротивление, однако морские пехотинцы подкатили пушку и просто изрешетили защитников картечью. Прошло всего два часа, и Сан-Фелипе был взят. Подобная же судьба постигла форт эль Кастильо на другом берегу канала. “Хэмптон Корт” открыл огонь из орудий нижнего дека и удачным выстрелом сбил флаг на крепости. Быстро порвавшись к городу, англичане начали бомбардировку жилых кварталов: был разрушен дом губернатора, потоплены корабли береговой охраны. На следующее утро форт Сантьяго поднял белый флаг, к эскадре приблизились лодки с испанским губернатором Порто-Белло доном Франсиско Мартинесом де Ретесом и командиром береговой охраны доном Франсиско де Абороа с предложением почетной капитуляции. Вернон принял предложение испанцев и уцелевшие солдаты гарнизона с развернутыми знаменами вышли из города. Войска англичан вошли в Порто-Белло и были приняты меры к разрушению всех укреплений. 10000 пессо, предназначенные для жалования солдатам испанского гарнизона, распределили среди моряков эскадры и экспедиционных войск. Было взято 68 пушек и 4 мортиры, кроме того, 80 крупнокалиберных орудий фортов было уничтожено. Через несколько недель Вернон отплыл обратно, к Ямайке. В феврале 1740 года англичане опять решили совершить набег на Порто-Белло, 22 марта их корабли подошли к городу и начали бомбардировку. К 11.00 над крепостью взвился белый флаг. Войска повторно разрушили укрепления и разграбили Порто-Белло. В городе был оставлен гарнизон из 120 солдат, а Вернон опять вернулся на Ямайку. Картахена. Тем временем к Вест-Индии подошла армада Огля. Соединившись с Верноном, английский флот теперь насчитывал 28 линейных кораблей (из них 8 – трехдечных), 12 фрегатов, 130 транспортов и около десятка мортирных судов. Экспедиционный корпус насчитывал 9000 солдат, 15000 морских пехотинцев, 2763 рекрута из Вирджинии под командованием Лоуренса Вашингтона. Для саперных работ и было привлечено 2000 рубщиков сахарного тростника с Ямайки. Следующей целью экспедиции должна была стать Картахена – ворота к серебряным шахтам Южной Америки. Этот орешек был посильнее Порто-Белло, но Вернон надеялся, что все пойдет так же гладко. Картахена, расположенная на вытянутом параллельно материку полуострове, была очень хорошо защищена – внешняя сторона, обращенная в Карибское море, была прикрыта фортами Санта Доминго, а перешеек между заливом и морем – бастионами Санта Каталина и Сан Лукас эн эль Кабреро. Вход в залив контролировали крепостные укрепления на холме Сан-Фелипе и сторожевые башни Сан Себастиан дель Пастелильо. Город насчитывал 20 тысяч жителей, гарнизон состоял из 3000 солдат, но только 1100 были ветеранами, имевшими боевой опыт, а кроме них – 400 новобранцев, 600 моряков, 300 ополченцев, и 600 индейцев, негров и мулатов. С моря Картахену защищали 6 линейных кораблей – это 80-пушечный “Сан-Фелипе”, 60-пушечные “Сан-Карлос”, “Конкистадор”, “Драгон” и “Африка”, а так же 70-пушечный “Капитана”. Оборону города возглавляли генерал-лейтенант Вирреи Себастиан де Эслава, генерал флота дон Блаз де Лезо, губернатор Картахены Мельчор де Наваретте, а так же военный инженер полковник Карлос дес Но, руководивший строительством новых укреплений в крепости Сан-Луис на Бока-Чика, перекрывавшей вход в залив Террабомба, и на бастионе Сан-Фелипе. 13 марта 1741 года в Пунта Каноа (недалеко от Санта-Марты) увидели лес мачт – стало ясно, что англичане уже на подходах к Картахене. 25 марта началась осада города. Вернон решил сначала прорваться через бастионы Сант-Яго и Сан-Луис в залив Террабомба, захватить крепость Бокагранде, а потом, ударив с моря и с суши, взять Картахену. Был высажен десант из 4000 солдат, который штурмом взял бастион Сант-Яго, захватив 15 фальконетов и 5 больших карронад. Ночью 30 марта 7 кораблей Вернона попытались войти в залив Террабомба с намерением захватить саму крепость Сан-Луис, но были обстреляны из бастиона Сан-Хосе, а так же с 5 кораблей, поставленных на мель рядом с крепостью. Сам проход в Террабомба оказался прегражден массивной железной цепью. Англичане открыли жаркий огонь и заставили один из кораблей сдаться, остальные же испанцы вывели на фарватер и затопили. Хотя в плен был взят один из испанских адмиралов и 60 моряков, планы Вернона были сорваны – Сан-Луис испанцы отстояли, соответственно, британцы не могли проникнуть в залив Террабомба и атаковать Картахену с тыла. Разозленные англичане решили устроить непрерывный артобстрел крепости – 16 дней и ночей каждый час по укреплениям выпускалось 62 ядра, и гарнизон Сан Луиса в 500 человек под командованием полковника дес Но 16 апреля был вынужден оставить этот важный пункт. В ночь с 19 на 20 апреля Вернон десантом попытался взять крепость Сан-Фелипе де Барахас. С кораблей были высажены 4500 человек под командованием полковника Вурка. Три колонны гренадеров бесстрашно пошли на стены, в авангарде были ямайские рубщики тростника, загруженные фашинами для преодоления рва. Испанские часовые, заметившие англичан, открыли огонь, и через минуту к ним присоединились ружья всех 600 защитников Сан-Фелипе. Часть ямайцев не выдержала стрельбы и разбежалась, морские пехотинцы остановились у рва, который они не смогли преодолеть, поражаемые со всех сторон пулями и картечью. Наконец, не выдержав огня, гренадеры побежали. Потери были очень высокими – 800 человек убито, более 1000 взято в плен. Тем временем в Англии, не сомневаясь в победе Вернона, во всю уже чеканили медали, где Блаз де Лезо, преклонивший колено перед английским адмиралом, был изображен эдаким батыром, лишенным физических недостатков. Ирония судьбы заключалась в том, что испанский адмирал был инвалидом, получившим свои многочисленные раны в битвах за Испанию: в сражении при Малаге в 1704 году он потерял левую ногу, а позже, при осаде Тулона англичанами, левый глаз. Последняя попытка штурма была назначена на 25 апреля, но она быстро была отменена – среди англичан уже начались болезни, каждый корабль стал своего рода лазаретом, потери от эпидемии желтой лихорадки сравнялись с потерями от военных действий. Вдобавок ко всем неприятностям, адмирал Вернон разругался с главой экспедиционного корпуса генералом Вентвортом, а английские солдаты и американские рейнджеры, недолюбливавшие друг друга, устраивали драки и поножовщину. Флот продолжал бомбардировку города до середины мая, к этому времени количество умерших от болезней настолько увеличилось, что не хватало людей для комплектования команд на корабли. 20 мая 1741 года адмирал Вернон был вынужден покинуть воды Картахены. Перед уходом англичане сожгли пять своих кораблей, поскольку для них не набиралось команды. Победа Испании была полной, омрачила ее только смерть генерала флота Блаза де Лезо. В очередной раз тяжело раненый во время осады города, он был свезен в одну из больниц Картахены, где и умер сентябре 1741 года. Это была 23 и последняя военная компания для храброго адмирала. Вернон вернулся в Англию в 1742 году. Перед переходом, прознав о смерти де Лезо, он еще раз подошел к Картахене, но как только получил информацию, что оборону города возглавляет Вирреи Себастиан де Эслава, поспешно удалился из этих вод. Пользуясь отсутствием сведений в Метрополии о своих действиях в Вест-Индии, Вернон объявил о громкой победе, заявив, что полностью разрушил все укрепления Картахены. На слушаниях в Парламенте он сообщил, что все погибшие в экспедиции – результат только лишь плохого климата и болезней. Таким образом, на некоторое время правда была скрыта от глаз общественности. Первые сведения о действительном положении дел при Картахене раскрыл английский романист Тобиас Смоллетт. Выступивший в Парламенте в 1743 году богатый ямайский плантатор Джон Пемброк сообщил следующее: “Если быть честными перед собой, то мы потеряли около 18 тысяч человек, причем испанцы, под командой своего одноногого адмирала, убили приблизительно 9000 из них. В то же время сами испанцы, по их данным, потеряли не более 200 солдат. Я вспоминаю гавань Картахены – ее поверхность была серой, с гниющими телами наших солдат, которые умирали настолько быстро, что мы не успевали хоронить их. Из наших североамериканских рейнджеров вернулась домой только пятая часть.” Испуганный подобным поворотом дел, король Англии Георг II запретил любые публикации по штурму Картахены. Испанские же источники того времени были чрезвычайно горды действиями своей армии и флота в Вест-Индии и во все потешались над англичанами: например, статья Педро Мурильо Веларде, напечатанная в географическом сборнике в 1752 году, сообщает, что все медали с коленопреклоненным де Лезо, присланные Вернону еще до взятия Картахены, попали в руки к испанцам, которые наградили ими всех защитников Картахены. Результатом же неудачи Вернона под Картахеной стало то, что Испания сохранила за собой влияние в Южной и Центральной Америке, которое было утрачено только в XIX веке во время национально-освободительных войн. Послесловие. Так почему Пуанти взял Картахену, а Вернон – нет? Начнем по порядку: сначала стоило бы обсудить работу морских штабов двух стран-соперниц. Заметьте, как угадал Турвилль с выбором командира для этой экспедиции! Он точно знал, с чем придется столкнуться в Картахене, полностью учел специфику данного предприятия, рекомендовал кандидатуру, отстаивал ее перед королем, и все его предположения полностью оправдались. В случае же с Верноном британским Адмиралтейством скорее всего более руководили эмоции, нежели рассудок. Есть мнение, что когда главенство над эскадрой передавали адмиралу Эдварду, более думали не о том, с чем придется столкнуться, а о его патетическом выступлении в Парламенте, где он обещал захватить один из портов испанской Новой Гранады всего “лишь шестью кораблями”. Чем заканчиваются обещания “взять Грозный батальоном десантников” мы с вами хорошо знаем. Конечно же, история не знает сослагательного наклонения, но было бы интересно посмотреть на осаду Картахены под руководством знаменитого адмирала Энсона, конкурента Вернона на пост командующего эскадрой в испанской Америке. А разница в использовании сухопутных сил во время операции? Пуанти сначала высадил десант в Баквилья, который совершил десятидневный марш-бросок к Бокагранде, а потом уже начал обстрелы бастионов с помощью флота. В результате, когда флот смог прорваться в залив Террабомба, генерал-комиссар имел на суше войска с тяжелым вооружением, готовые к штурму крепости при поддержке артиллерии эскадры. Вернон же, войди он в залив, был бы вынужден высаживать десант под огнем противника, без тяжелого вооружения, в неудобной, простреливаемой с бастионов местности. Заметьте, что и в Порто-Белло англичане высаживают под огнем смехотворные по численности десанты, а почему? Да просто при активном противодействии не все корабли и транспорта с морскими пехотинцами могут подойти к месту высадки. В этом смысле план Пуанти выглядит более предпочтительным, что неудивительно – в отличие от английского он выглядит логически законченным, в нем видна последовательность действий. Второй вопрос – это использование корабельной артиллерии. Пуанти, будучи специалистом именно по корабельной артиллерии, обладая большим опытом осад прибрежных крепостей, сумел так провести бомбардировки фортов, что полностью подавил их сопротивление. Вернон же, обладая в 4 раза большими силами в кораблях (в пушках и того более), больше работал по площадям, предпочитая ночные часы, и, естественно, добился гораздо меньших результатов, нежели генерал-комиссар. Основываясь на вышесказанном можно сказать, что Ройал Неви уделял недостаточно внимания десантным операциям. Такого взаимодействия флота и морской пехоты, которые были характерны для Франции или России, англичанам достичь не удавалось. Поэтому, наверное, только в британском адмиралтействе мог возникнуть план операции против Турции образца 1807 года, когда эскадра из 7 линейных кораблей под командованием Дакуорта должна прорваться в Мраморное море и без поддержки пехоты заставить капитулировать султана. Естественно, что Дакуорт, прорвавшись через батареи Дарданелл, никого этим не напугал и вынужден был возвратиться, понеся большие потери в личном составе при повторном прорыве сквозь форты Габа-Топэ. Не есть ли это показатель кризиса британской военной мысли? Я не спорю, что основные свои задачи английский флот решал в море или на коммуникациях. Естественно, что искусством морского сражения он владел в совершенстве, а на коммуникациях Ройал Неви вряд ли мог встретить упорное сопротивление. Но если это случалось – оплеухи выходили очень уж полновесными. Напоследок хотелось бы поговорить о литературных образах де Пуанти и Вернона. Первого под именем капитана Ривароля вывел в своем романе “Одиссея капитана Блада” Рафаэль Саббатини. Естественно, что автор, рисующий портрет мифического “благородного пирата”, не мог написать хорошо о Ривароле, в результате чаще всего Пуанти помнят, как человека, который ограбил корсаров при дележе добычи в Картахене, которые, как все уверенны, сыграли главную роль в захвате крепости. Как проводился штурм на самом деле, мы уже знаем. С оплатой услуг “джентльменов удачи” Саббатини тоже все перепутал – на самом деле Пуанти скрупулезно выполнил все условия договора, а вот губернатор Дю Касс действительно выплатил каперам меньшую сумму, нежели полагалось. Так что история не только темная, но и довольно мутная. Адмирал же Вернон нам очень хорошо известен как новатор и рационализатор в области морской тактики по прекрасной книге Брайана Танстолла “Морская война в век паруса. 1650-1815 г.г.”. Забавно, что для английских моряков Эдвард Вернон остался в памяти как Эдвард “Олд Грог”, по названию напитка, введенного им во флоте ради экономии запасов ямайского рома. При Порто-Белло он действовал неплохо, но надо учесть, что испанских солдат тогда в крепости практически не было, а мораль защищавшихся была невысока, о чем и упомянул в ответе на письмо Вернона дон Блаз де Лезо. Картахена стала лакмусовой бумажкой истинного мастерства Эдварда “Олд Грога” – имея в 4 раза больше кораблей и в 10 раз больше войск, нежели Пуанти, британцы умудрились проиграть все что можно. Более того, вместо решительного штурма среди нападавших начались склоки и выяснения отношений, причем как на высшем, так и на низшем уровне. Но тем не менее, приятно, что сейчас в Картахене стоит памятник дону Блазу де Лезо, а туристов выводят на смотровую площадку форта Сан-Фелипе, и рассказывают, как знаменитый одноногий и одноглазый адмирал руководил обороной города, за который он отдал свою жизнь. 2007 г. Автор выражает глубочайшую признательность Эдуарду Борисовичу Созаеву за предоставленные материалы и оказанную помощь при написании данной статьи. Список литературы:
- — Мэхэн А.Т. “Влияние морской силы на историю 1660-1783” — СПб.: Terra Fantastica, 2002 г. — Коломб Ф. “Морская война” – М.: АСТ, Terra Fantastica, 2003 г. — Штенцель А. “История войн на море” — М.: Изографус, ЭКСМО-Пресс, 2002 г. — Танстолл Б. “Морская война в век паруса. 1650-1815. Сражения великих адмиралов” – М.: Эксмо, 2005 г. — Du Casse “L’Amiral du Casse” – Paris, 1876. — Troude O. “Batailles navales de la France”, t. 1 – Paris, 1866. — Ch. De la Ronciere “Histoire de la marine francaise”, t.6 – Paris, 1932. — H. Moorhouse “Letters of English Seamen” – London, 1910. — Gustavo Vargas MartМnez “VernСn en cartagena, 1741. Nuevos datos sobre su derrota” – Madrid, 1997. — Bertrand Degoy, Alain De Neve, Joseph Henrotin “LES COMMISSAIRES GENERAUX DE L’ARTILLERIE” – Paris, Conception, 2005. —
Эти призы не принесли счастья англичанам: от больных французов английские и голландские матросы заразились желтой лихорадкой, эпидемия на англо-голландской эскадре унесла жизни 1300 моряков, 6 капитанов и самого адмирала Невилла. Это был брат Джорджа Вашингтона – будущего первого президента США.
