Это не президент, это второй Владимир Владимирович Путин. Таких людей сейчас в регионах довольно много. За победными реляциями о защите пенсионеров, калек, военных, малоимущих и других категорий граждан, которые сохраняют надежду на страну, дающее слово им всё и в срок, не видно простых людей – ожидающих, но ничего не приобретающих.
Владимир Владимирович Путин, калека II группы, живет в Перми. Много лет назад его родителям, а потом ему дали обещание квартиру, но не дали. Он ожидает, и с каждым годом зимой топит печь в собственном бараке. Пенсии не достаточно даже на еду. Владимир Владимирович Путин подрабатывает, приобретая за это четыре тысячи рублей. В то время как его задают вопросы: «Как вас кличут?», он отвечает: «Владимир Владимирович Путин». Задающим вопросы это не нравится, они уверены в том, что этот человек дурно шутит. Но это правда.
Папа, Лука Леонтьевич Путин, – ветеран Великой Отечественной, прошел всю войну. Двадцать два года проработал участковым в Перми. На войне был ранен, контужен, все руки в осколках. Мать – ветеран труда, всю жизнь трудилась в колхозе (тогда ещё в этих местах не было города), погибла в 2004 году (практически 89 лет ей исполнилось), так и не дождавшись новой квартиры, а также ветхой – хоть какой-нибудь. Володя прожил тут всю жизнь, с рождения. «Раньше мы жили рядом с этим бараком,– говорит он, – тут еще один барак стоял. В то время как он совсем развалился, нас переселили ко мне. Так мы и жили вшестером, всей громадной семьей». Родители, прожившие жизнь в трудовом подвиге и военном, не могли предполагать, что те люди, для будущего которых они трудились всю собственную жизнь, забудут и их, и их детей, но сами воспользуются всеми вероятными благами.
Я наблюдаю паспорт Владимира: «По какой причине лишь с 1971 года тут живешь?». «Так это, когда поменяли паспорт, поставили новую дату. А так…всю жизнь…».
Сейчас у Владимира Владимировича Путина отказывают ноги. Года два назад совсем прекратил ходить, кололи уколы иногда. Кое-как поднялся на ноги: «Удобства у нас на улице. И печь необходимо дома топить, у меня нет собственных детей. А как мне жить без ног в таком бараке?», – задаёт вопросы Владимир и не ожидает ответа.
У этого дома имеется все для признания его негодным для проживания: физический износ в ходе эксплуатации строения в целом; понижение до недопустимого уровня надежности строения, устойчивости и прочности строительных оснований и конструкций; деформация фундамента, стен, несущих конструкций; большая степень биологического повреждения элементов древесных конструкций, которые говорят о том, что ресурс несущей свойстве исчерпан и существует опасность обрушения.
Имеется все условия, чтобы признать этот дом аварийным, как и тысячи вторых домов по всей России; и его признали таковым – да вот беда: как показывает судебная практика, признание дома ветхим не есть основанием к его сносу, а обитателей – к отселению. Более того: в большинстве случаев, ветхие дома стоят, а люди в них живут весьма продолжительное время без предоставления и переселения им обычного жилья.
Существует определенный порядок переселения из ветхого жилья. Для начала нужно подготовить и представить в городскую межведомственную рабочую группу соответствующие документы: заявление, замысел жилого помещения, технический паспорт, жалобы, претензии граждан, живущих в доме, заверенные копии документов, устанавливающих право на жилое помещение, и вдобавок заключение соответствующих органов, изучавших состояние жилых помещений. Изучив представленные документы, рабочая группа проводит оценку дома и принимает ответ. На основании заключения рабочей группы о признании дома аварийным происходит расторжение контрактов аренды, найма жилого помещения. Следующий этап: решение вопроса о предоставлении соответствующего жилья гражданам РФ. Но этот этап также может стать и последним для беззащитных обитателей трущоб, не обремененных социальными связями. Они забыты и прокляты властью.
«Пенсия у меня около девяти тысяч, на судьбу в громадном городе не достаточно, приходится подрабатывать. Я калека по зрению, глаза закрываю повязкой, болят», – говорит Владимир Владимирович Путин.
Лет шесть назад ему внесли предложение квартиру в ветхой хрущевке. Он вошел в разбитую дверь – стенки, окна, полы, всё необходимо было ремонтировать, как после бомбежки. «Ну, где у меня столько денег! В квартире нужен был капремонт. А у меня пенсия, чуть на еду хватает. Я отказался». С того времени больше ничего не предлагают.
Ненужные реформы, как катком, прокатились по людям, не имеющим сил себя обезопасисть. У них нет права голоса, поскольку голос имеется лишь у тех, кто имеет доступ к средствам массовой информации. А Владимир Владимирович Путин такого доступа не имеет. И это звучит дико.
До тех пор пока одни госслужащие решают, какой должна быть площадь нового жилья (такой же площади, какая была у человека, либо же соответствовать нормам предоставления квадратных метров на каждого человека), крыша ветхого в полной мере может обвалиться на голову людям живущим «на дне».
В Пермский край пришел новый губернатор. Владимир Владимирович Путин сохраняет надежду, что он решит вопросы калек, живущих в развалившихся бараках. Хотя бы тех, чьи родители вести войну, не щадя живота собственного и трудились, не разгибая поясницы. Владимиру Путину нереально жить в сыром древесном бараке, ему не легко топить ветхую печь, тем более не легко подрабатывать, чтобы приобрести дрова для этой печи. У него нет дворца, автопарка, охраны. У него вообще ничего нет, он не приобщился к жирному советскому пирогу…
В пьесе Максима Неприятного «На дне» люди, не имеющие определенного социального статуса, живут в ночлежном доме. Ночлежка – это знак появлявшегося в тупике человечества, которое к началу XX века утратило веру в Всевышнего и не получило веры в себя. Из этого – общее чувство безнадёжности, отсутствия возможности, которое, например, высказывают Бубнов и Актёр (резонёр-пессимист) в словах: «а что же дальше?» и «ниточки-то гнилые…». Мир обветшал, обессилел, идёт к концу.
Но, у Владимира Владимировича Путина осталось одно право – право рассчитывать на себя, и один суть – мечта хоть мало пожить в благоустроенной квартире.
Александр Кузнецов. "Свободная пресса"
