По верованиям древних славян, Мокошь – богиня, влиянием на людей почти равная Перуну. Это было олицетворение Матери Сырой Земли, а также дочь Перуна, обращающаяся в некоторых поверьях в луну.
Она была как бы посредницей между небом и землей. Женщины плели в ее честь венки в новолунье и жгли костры, прося удачи в любви и семейной жизни. Это почитание сохранилось в позднейших легендах, где Мокошь выступает в роли судьбы. Ее изображали с турьим рогом изобилия. Ее могли окружать русалки, которым предписано было орошать нивы.
Будучи богиней плодородия, Мокошь в виде женщины с большой головой и вытянутыми ввысь длинными руками олицетворяла взаимодействие сил земли и неба. Она была покровительницей дождя – и в то же время мелкого домашнего скота, коз и овец, даже сохранилось поверье: «Овца, как шерсть ей не стригут, все же иногда протрет проплешину, тогда говорят: Мокошь выстригла».
Вообще она покровительствовала женщинам и их делам, а также торговле. Со временем под ее власть всецело перешло «бабье царство», и Мокошь стали представлять все той же длиннорукой, большеголовой женщиной, прядущей по ночам в избе: поверья запрещают оставлять кудель, а то Мокошь отпрядет. Впрочем, если женщине удавалось ублаготворить богиню, та ночами приготавливала ей уже готовую нить, спряденную на диво ровно. В этом образ древней богини женских ремесел слился с образом Пятницы, которой приносили жертву, бросая в колодец пряжу, кудель; название такого обряда – «мокрида», как и имя Мокошь, связано со словами «мокрый», «мокнуть».
Имя богини регулярно встречается в поучениях против язычества в 15-16 веках. Так в 16 веке среди стандартных исповедальных вопросов к церковным прихожанкам был и такой: “не ходила ли еси к Макоше?”. Уже сам этот вопрос означает, что где-то есть доступное капище с изваянием богини. Есть и записи о вере в Мокошь на русском Севере в 19 веке.
Имя богини буквально переводится как “мать наполненной корзины”, мать урожая, мать изобилия. В некотором смысле Мокошь надо понимать и как богиню жребия, подательницу грядущих событий. Время Мокоши – осенние посиделки, которые начинались с ритуального деяния – тканья обыденного полотна, (сделанного за один день).
Вообще же праздники женских богинь лежат в календарном цикле, известном как двенадцать пятниц. Этот апокрифический календарь сохранялся до 19 века, о чем см. статью Б.А. Рыбакова “Рождение богов и богинь” в кн. “Мифы древних славян”, Саратов, 1994г. С этим календарем связана архаическая технология изготовления ткани от выращивания льна до создания нити и полотна. Создание полотна приходится на самые главные: десятую и одиннадцатую пятницу календаря.
Мокошь древнейшая Роженица, которую постигло человеческое сознание. Она стоит у начала жизни на Земле. Ее присутствие неизбежно при рождении всех живых существ. Так же она творит вегетативную силу растений, дает травам и злакам начало жизни, и завершает ее по своему усмотрению. Будучи в договоре с богиней, люди убирают хлеба, и потому чтят ее на праздниках урожая. Со времен матриархата она понималась на как хозяйка людей, а как воплощение женского начала в мироздании.
Роженицы или Рожаницы – это богини, участвующие в рождении всего живого на Земле. Это и земные женщины в период вынашивания ребенка. Важнейшим делом Рожениц оказывается участие в рождении детей и наделении их Долей. Число богинь Рожениц понималось разным. Славянские астрологи понимали под роженицами семь планет. Понимались под роженицами и Волосыни – богини, жены Велеса, чей образ запечатлен в звездах – Плеядах. Они так и звались Волосынями или Стожарами. Звезды эти напоминают головной убор замужней женщины. Эти звезды окликали овчары, и обращались к ним как и к Велесу – просили оградить стада овец жаркими кострами (Стожарами). С появлением Волосынь можно было выходить на добычу зверя Велеса – Медведя.
С эпохи вед известна традиция обращаться с просьбой к женам богов, чтобы они попросили своих мужей ее исполнить. Поэтому роженицы, и вообще все женские божества, (включая деву Марию, которая несет античный статус роженицы), должны были быть часто беспокоимы людьми. Помимо своих женских функций, они еще хлопотали перед богами о людских просьбах.
Как богиня, помогающая людям волшебного сословия, Мокошь в совершенстве обладает волшебным знанием, знанием целебных трав. Для волшебных целей прядет она пряжу. Нити этой пряжи определяют сроки всходов и жизни трав, злаков, листьев на деревьях, созревание плодов. Так же как Парки, может она измерять нитью жизнь человеческую. Мокошь-пряху зовут Пятницей, по имени дня, ей посвященного. В этот день прясть не положено, ибо в этот день пряхой работает сама богиня. В другие дни она помогает пряхам и рукодельницам.
И надо иметь в виду, что тусклый христианский образ Параксевы Пятницы не отражает глубинного значения богини.
Мокошь дала людям гребень, донце прялки и веретено. По матрической картине творения мира, при акте сотворения завертелось, закружилось и вывертелось небо. Так что веретено оказывается осью мироздания на которой идет накопление нити – событий мироздания, а вращение самого этого веретена – есть течение мирового времени. Такая мифологическая картина следует из работы О.В. Лысенко “Ткань, ритуал, человек”, изд. музея этнографии, в Петербурге, в 1992 г.
Из заговора Воронежской губ. 1862 года узнаем любопытную картину. Вот весь этот заговор. “Никола на руках, Богородица на кресте, чуден крест на семь верст! Ангел мой, сохранитель мой, сохрани мою душу, просвети мое тело на сутки без греха, аминь!”
Заговор этот знахарский. Он имеет подготовительный характер к лечебной магической операции, но может быть применен в начале любого важного и достойного дела. Человек готовится к делу, при котором в его теле должен быть божественный свет. Аналогичную потребность имел и ведический арий, имеет ее и сегодняшний волхов.
“Никола на руках” – выражает наличие предмета идольского содержания в руках знахаря. Это священный предмет личного характера. А вот богородица на кресте величиной в семь верст находится в полном согласии с образом великой богини Мокоши, стоящей над миром и раскинувшей крестообразно в обе стороны свои руки.
Именно она и есть, по словам другого заговора: Мати вышнего бога, тепля Заступница, скорая Помощница.
Как старейшая роженица, Мокошь обязана быть матерью богов. Удивительно, что заговор сохранил словосочетание: вышнего бога! Нет ничего удивительного, что в беспамятстве народ стал считать вышним богом Христа, но при этом он все же отдавал отчет, что есть и не вышние боги. Кто же этот вышний бог, сын Мокоши? Им может быть только Велес.
Как одна из первых зачинательниц земной жизни, Мокошь имеет древесную сущность. У всякого дерева есть дух, владеющий частью силы, данной ему Мокошью. Этот дух понимает человека и может исполнить его просьбу. Внимательное отношение к растению приводит к состоянию диалога.
Мокошь – дух наибольшего, мирового дерева, мирового ясеня, мировой сосны или мировой березы. У разных славянских племен по-разному. Мокошь так и представляют высокой женщиной с воздетыми руками, с которых спадают вниз широкие рукава. Такая поза символизирует мировое дерево: тело – ствол, руки и пальцы – крону.
Мировое дерево берет свое начало в небе белого света, что над голубой твердью. Ветви и крона его пронизывают надземное небо и уходят внутрь Земли. Уходя корнями в Небо, а кроной – в Землю, мировое дерево удерживает мир – Небо и Землю в равновесии, так, как мы их видим. Дерево это всегда зелено. Его сок, происходя из небесных вод, падает на землю и вызывает к жизни целебные травы и злаки.
Собираясь у корней мирового дерева, боги решают судьбы мира. По его стволу они спускаются и подымаются с Земли на Небо. В честь мирового дерева на севере Руси, в ущельях, на горах у ключей и у водопадов, устанавливали идол – ствол дерева корнями вверх. Среди северных скал бывает так, что падающее сверху дерево втыкается вершиной в землю, а корнями вверх – этот образ подсказывает сама Природа.
И все же образ перевернутого дерева, идущий к нам из вед, оказался заумен для простого народа. И когда народ пел в колядных песнях о мировом дереве, он упоминал всегда обычную сосну, которая всех выше и всех зеленее, и которая есть мост для богов. Березкой мировое дерево представлялось женщинами на Зеленых Святках. Зимой береза не зелена, но по женской линии славянского язычества, начало года приходится на весну.
В ведах, и вообще на востоке, мировое дерево представлено смоковницей. Согласно ведическому гимну: “В бездонном пространстве царь Варуна с чистой силой действия держит прямо вершину дерева. Ветви направлены вниз. Их основание наверху. Да укоренятся в нас лучи!”, (I,23,7).
Силой мирового дерева пользуются некоторые шаманы. В процессе инициации и после, при камланиях, душа шамана, двигаясь по мировому дереву, углубляясь в землю или подымаясь к небу, обретает духов и накапливает силу. Духи, служащие шаману, часто женского рода. Они подвластны Мокоши как верховной богине.
Осязаемо ли мировое дерево, почему не мешают нам его ветви и листья? Древо сие не осязаемо и не сказано. Беря начало в царстве белого света, оно доносит его до нас и воспринимается как белый свет. Поэтому образ богини Мокоши совмещается с представлением о белом свете. Когда писали свет в образе человеческом – писали Мокошь – высокую женщину в белом. Так же ее вышивали цветными нитками на белых полотенцах. На вышивках Русского севера Мокошь помещается среди двух всадников, птиц и небесных светил.
Мокошь изображается в два-три раза выше всадников, ее голова помещается на фоне солнечного диска, одежда покрыта солярными знаками. Таким образом, мы знаем Мокошь как пряху и колдунью, как богиню урожая и вегетативной силы растений, как Роженицу, как богиню белого света и мирового дерева. Обращения к Мокоши происходят весной и осенью, и являются земледельческими праздниками, ибо Мокошь указала людям, как возделывать злаки и как вызывать их рост заклинаниями. Первый весенний праздник Мокоши происходит в форме поклонения русалиям.
Праздник первых плодов и торжественный зачин русалий происходил в храме Рожениц, где главной фигурой была Мокошь. Это храм очень знакомой нам шатровой архитектуры, строился как восьмерик на четверике. Вокруг храма зажигались восемь охранительных костров. Внутри, под шатром, на жертвенном огне жрицы варили первые плоды. Здесь же произносилось обращение к богине, произносились и слова от ее имени. Со стороны входа ставились столы и скамьи, где рассаживались землепашцы для жертвенной трапезы.
В центре храма на каменном возвышении располагался костер, его дым выходил в верхние окна шатра. Падающий через них белый свет при этом становился осязаемым. Этот свет выхватывал идола Мокоши, который стоял по другую сторону костра со всадницами Ладою и Лелею с обеих сторон. Этих богинь из царства Святовита на землю переносят по мировому дереву волшебные кони.
Стены храма Рожениц покрывались изображениями цветов, деревьев и птиц, несущих весть от людей богине. Эти птицы небесные есть духи. Нижняя часть стены занималась полотенцами со знаками, дающими урожай, знаками Солнца, знаками Перуна, несущими тучи и дождь. По весне в храме исполнялись русальские танцы. Выбранная из знати красивая женщина надевала платье, подобное одежде Мокоши – белого цвета с длинными рукавами, движение которых уподоблено движению и колебаниям несущих жизненную силу вод. Танец этот возбуждал русалий к игрищам и проявлению страсти. Некогда такой волшебный танец исполняла Царевна-Лягушка.
Простой народ справлял этот праздник в честь Мокоши и русалий в естественных условиях – на открытой, начинающей зеленеть поляне, под горой у воды.
Поскольку крона мирового дерева уходит в земные недра, то Мокошь несет и часть силы Матери-Земли. Чтобы подчеркнуть эту роль богини, идолы ей ставили у колодцев с хорошей водой.
Отрывок из книги Ирины Царевой «Непознанное, отвергнутое или сокрытое»
Инженер Пельцер в последние годы чувствовал себя не лучшим образом. Физические недомогания сыпались на него как из рога изобилия. А тут еще и этот кошмарный сон стал являться к нему с мистическим постоянством. Едва заснув, Александр Борисович начинал мучительно долго падать в глубокий провал темного колодца. Там на дне сидела страшная женщина с растрепанными волосами и огромной головой. Завидев приближающегося Пельцера, она начинала кричать: «Съешь паука! Съешь!»
От силы ее голоса инженера подбрасывало вверх. Он вылетал из колодца, как снаряд из пушечного ствола, и просыпался в холодном поту…
«Я и без того не богатырского здоровья, – рассказывает Александр Борисович, – а от этого сна просто начал болеть.
Голова раскалывалась от непрекращающихся мигреней. Все буквально валилось из рук. Наконец, по настоянию жены, я отправился к психиатру. Но никаких отклонений у меня не нашли…»
Пельцер ходил из больницы в больницу, от врача к врачу. Тщетно. Мучительные головные боли не прекращались. От них уже не спасали никакие таблетки. Но вот, ожидая приема у очередного медицинского светила, инженер разговорился с соседом по очереди. И тот сказал, что, скорее всего, не страшный сон вызывает боли, а какая-то скрытая болезнь провоцирует ночной кошмар: «Подсознание пытается подсказать вам что-то… Постарайтесь расшифровать это послание!»
«Эти слова запали мне в душу, – говорит А. Пельцер. – И когда ночью мне вновь явилась страшная женщина, я мысленно спросил: „Кто ты? Что тебе надо от меня?”
«Я богиня Мокошь! – прозвучал ответ. – Съешь паука!» И опять раскаты громоподобного голоса вышвырнули инженера из ночного кошмара…
«Я с трудом дождался следующей ночи, чтобы продолжить наметившийся диалог, – продолжает Пельцер. – Но вот ведь чудо! – страшный сон больше не повторялся. Теперь-то я понимаю, что „мавр сделал свое дело и ушел”. Но тогда я был весьма огорчен таким поворотом событий. Потому что был уже заинтригован…»
Так в наследство от странного сна остались у инженера Пельцера непрекратившаяся мигрень и еще загадка имени «женщины из колодца». Дело в том, что, кого бы он ни спрашивал, никто не знал о такой богине – Мокошь…
Но у Пельцера оставалось еще одно ключевое слово из ночного кошмара – паук. И с упрямством, достойным уважения, инженер начал свое расследование.
Он узнал, что в представлении древних людей пауки были живым олицетворением богов, приносящих счастье, удачу и здоровье. Возможно, эти верования имели под собой вполне реалистичную основу. По крайней мере москвич А. Пельцер твердо убежден в этом…
«Я перерыл массу литературы о пауках, – рассказывал он, – и обнаружил любопытные факты, подтверждавшие, что я на верном пути… Оказалось, что во все времена маги и колдуны использовали пауков в качестве целебного средства.
Использовались пауки и в «официальной медицине». Приведу.один такой рецепт – из медицинского справочника, составленного неким Уотсоном для врачей еще в 1750 году: «Живого паука залепи осторожно хлебным мякишем, но так, чтобы не повредить его, и дай пациенту быстро проглотить. Это очень эффективное лекарство…» Всего же я нашел не менее дюжины схожих рецептов в средневековых манускриптах. Еще Плиний (79 год нашей эры) рекомендовал подвешивать на шею живого паука – в мешочке или скорлупке от ореха. Это якобы помогает от малярии и других хворей.
«Съешь паука!» – приказывала богиня, живущая на дне колодца. И в этом наш герой увидал определенный смысл…
Брезгливые могут дальше не читать. Доведенный головной болью до предела, инженер Пельцер готов был съесть не только живого паука, но принять цианистый калий, лишь бы избавиться от невыносимой мигрени. В один прекрасный день Александр Борисович изловил пару пауков и… То ли действительно помогли «живые пилюли», то ли это вера в необычное целебное средство оказала свое влияние на организм… Но в течение нескольких последующих дней приступы мигрени становились все более и более терпимыми, пока головная боль не прошла вовсе. А вместе с ней ушли и остальные болячки…
На этом можно было бы и закончить наш рассказ, если бы не богиня Мокошь!..
«Клянусь, я никогда ранее не слышал такого слова, – утверждает А. Пельцер. – Уж не знаю, из каких глубин моего подсознания выплыло это имя. Но вскоре после того, как я чудесным образом (а иначе и не скажешь!) излечился, я с удивлением узнал, что богиня Мокошь вовсе не плод моего больного воображения, а вполне реальный персонаж восточнославянской мифологии…»
Инженер признается, что это открытие во многом переменило его мировоззрение.
Слишком много странных совпадений. Мокошь, как удалось выяснить, – единственное женское божество а пантеоне древнерусских языческих богов. Ее каменное изваяние даже стояло на вершине холма в древнем Киеве. По данным этнографии, богиня Мокошь представлялась древним как женщина с большой головой (!) и длинными руками, прядущая кудель. Ей приносили жертвы, бросая в колодец (!) мотки пряжи…
Вспомним ночной кошмар Пельцера – в колодце, куда он падал во сне, всюду (как паутина) были растянуты крученые шерстяные нити.
Славянская богиня Мокошь сродни римским богиням паркам, древнегреческим мойрам или германским норнам…
Все эти древние персонажи «пряли нити судьбы». А римские парки даже изображались в виде паучих.
Интересные совпадения.
«Я так и не смог объяснить для себя всего случившегося, – говорит материалист Пельцер. – Но теперь я уверен, что древние мифы – это не просто сказки, а своеобразное описание мироздания, где вместо физических законов фигурируют боги, ответственные за то или иное природное явление. И, как я теперь понимаю, еще далеко не все эти боги переведены современными учеными на язык математических и физических формул…»
