Эволюция английского пасхального лакомства, связанного с матерями и претендентками Тюдоров.
У Элизабет Гаскелл жизнь не задалась с самого начала. Не прошло и месяца после ее рождения в 1810 году, как мать умерла, и отец, не выдержав, отправил ее на воспитание к своей невестке в Натсфорд. Это было далеко от ее родного Лондона. Даже почтовой каретой, тогда самым быстрым видом транспорта, путешествие заняло бы больше суток. Но там юной Элизабет предстояло найти умиротворение, которого у нее отняли. Это было сказочное место. Расположенный на Чеширской равнине, примерно в девяти милях к северо-западу от Макклсфилда, Натсфорд был – и остается – маленькой деревушкой, окруженной со всех сторон холмистыми полями. Жизнь там была проста. Крестьяне, ремесленники и лавочники по-прежнему следовали обычаям своих отцов и народным традициям.
Праздничный восторг
Елизавета быстро привязалась к этим традициям. В письме к своей подруге, поэтессе Мэри Хауитт, 18 августа 1838 года она с восторгом вспоминала местные праздники, которыми наслаждалась в детстве. Были “Подъемный понедельник” и “Подъемный вторник”, когда деревенские девушки врывались в дома и поднимали мужчин в воздух, пока им не давали подарок. Потом были первомайские праздники, когда улицы украшали цветным песком, а над дверями у всех висели ветки. Но самым вкусным временем года было воскресенье в середине Великого поста-также известное как Laetare или Материнское воскресенье. Ибо тогда Элизабет объяснила::
Вместо фрументи (разновидность сладкой каши)мы едим пирог Симнел: пирог , приготовленный по-разному, но всегда с шафраном в качестве основного ингредиента. Я бы предположил, что это пережиток папизма, но мне интересно, как он возник. Ламберт Симнел, самозванец во времена Генриха Седьмого, кажется, был сыном пекаря. Витрины полны ими, [и] высокие и низкие едят их.
Со времен Гаскелла торт Симнел сильно изменился. Теперь, когда его едят на Пасху, а не в середине Великого поста, его вкус – и внешний вид – совершенно отличаются от того, как это было в начале 19 века. Хотя это все еще легкий, богатый фруктовый пирог, наполненный изюмом, султанами и лимонной цедрой, шафран теперь используется редко. Два слоя марципановой или миндальной пасты – неизвестные грузинскому рецепту – также добавляются, один в середине и один сверху; и 11 марципановых шариков, которые, как говорят, представляют 11 верных апостолов, обычно используются для украшения. Метод тоже другой. Если раньше его варили, а потом запекали, то сегодня его запекают, а потом жарят.
Но его происхождение все еще трудно определить. Слово simnel происходит от латинского simila, что означает тонко измельченную пшеничную муку. Таким образом, когда оно впервые появляется в английских источниках, оно используется либо в этом смысле, либо для обозначения особого вида хлеба. Например, согласно записи в Винчестерских анналах за 1042 год, Эдуард Исповедник приказал, чтобы всякий раз, когда он или его преемники надевали корону в Винчестере, Вустере или Вестминстере, местному аббатству давали “сто симнелей и бочку вина”. Точно так же Хроника Баттл – аббатства, которая была завершена в начале ХІІ века, сообщает, что после основания монастыря Вильгельм Завоеватель оставил монахам “память о своей любви, назначив для их ежедневного употребления хлеб, пригодный для королевского стола, который обычно называют сименель”. А в 1266-127 годах Генрих III, который издал указ о том, что “хлеб, превращенный в симнель“, был такого исключительного качества, что он “должен был весить на два шиллинга меньше, чем “пустой ” хлеб”.
Однако в какой-то момент в начале 13-го века слово симнел также использовалось для описания типа торта. В своем “Диктионарии” (около 1225 г.) Иоанн Гарландский объяснил, что “симиней” – это французское слово , обозначающее латинскую плаценту, своего рода пирог, который выставляют в витринах магазинов, чтобы привлечь внимание голодных студентов Парижского университета. Каков он был на вкус, неясно. Хотя отрывок из книги Катона Старшего “де Агри культура” говорит о том, что в Древнем Риме плаценту делали из манного теста, сыра и меда, невозможно сказать, делали ли ее таким же образом в средневековой Франции.
Тюдоровский самозванец
Некоторое время симнел оставался двусмысленным словом. В 15-м и 16 – м веках он продолжал использоваться в основном для описания типа муки-или иногда как метоним для выпечки вообще. Ламберт Симнел, претендент на престол Тюдоров, который ненадолго угрожал правлению Генриха VII, который в 1487 году, был, как заметил Гаскелл, вероятно, сыном пекаря, который был обязан своим именем муке, которая была запасом его отца в торговле. Но в то же время симнел мог также использоваться для обозначения любого вида хлеба или пирога, приготовленного из муки. Когда же Майлс Ковердейл выпустил английский перевод Библии в 1535 году, он оказал Иезекииля 16:19 – где в Вульгате говорится панэм Эт меум quem деди Тиби, similam, Эт олеум Эт Мэл (и хлеб мой, который я дал вам, муку и масло и мед’) – а: ‘ты эатс nothinge но symnels, дорогая и Ойле’; но когда Томас Коган в Хауен здоровья (1584) был опубликован пять лет спустя, он включил ссылку на торты любых форм, Simnels, баранки, Bunnes … “пшеница”.
Однако ко времени Якова Я произошел ряд радикальных перемен. Симнельская мука и симнельский хлеб начали исчезать из поля зрения, а симнельский пирог переместился в центр сцены, приняв более определенную форму. В то время как жители Шрусбери, Бери и Девизеса делали свои блюда немного по-разному, все они избегали употреблять молоко или масло и все они добавляли щедрое количество изюма, султана, цукатов и шафрана в смесь. Все они готовили свои пироги одним и тем же странным способом. Как сообщает Эндрю Уиллет во втором издании своей Гексаплы в Genesin & Edodum (1608), лепешки симнеля варили в мешке-как рождественский пудинг – и затем пекли.
