На олимпийских играх в Берлине 1936 года успешно выступила 17-летняя Дора Ратьен. А через два года против нее началось следствие по “подозрению в обмане” государства. Были подготовлены фото обвиняемой, проводились допросы, осмотры врачами…
Ратьен удачно выступила и никого ничего не смущало
С начала 30-х годов Германия тщательно готовилась к Олимпийским играм у себя на родине – местом всемирных соревнований в 1936 году выбрали Берлин. Идеологи нацизма хотели продемонстрировать всему миру превосходство германской расы и отбирали для тренировок и выступления на Олимпиаде лучших прыгуний в высоту: Гретель Бергманн, Дору Ратьен и Эльфриду Каун. На совместном фото того времени девушки буквально светятся от счастья.
Правда, для еврейки Бергманн все заканчивается печально — прямо перед началом соревнований ее отстраняют от участия. А Каун и Ратьен пресса того времени называет “избранными” и восхваляет. Девушки выступили на Олимпиаде успешно: Каун заняла третье место, а Ратьен, которой только-только исполнилось 17 лет, становится четвертой. Казалось бы, ничего не предвещало беды, а фашистское правительство могло без оглядок гордиться своими дочерьми.
Неладное совершенно случайно заподозрил полицейский через два года после Олимпиады
В сентябре 1938 года Дора Ратьен завоевала золотую медаль в европейском чемпионате по легкой атлетике в Вене – прыгнула на 1,70 метра, установив мировой рекорд. Через несколько дней спортсменка, одетая в неброский костюм и светлые чулки, безмятежно ехала в скором поезде из Вены в Кельн. Когда поезд остановился в Магдебурге, Ратьен вышла на платформу прогуляться. В эту же минуту к ней подошел полицейский, попросив предъявить документы. Секретарю уголовной полиции Земмеригу поступило сообщение от контролера, что в поезде едет мужчина, одетый в женскую одежду. Земмериг внимательно осмотрел Ратьен и обратил внимание, что ее руки были покрыты волосами. Дора предъявила документы, но полицейский попросил собрать вещи и проследовать за ним. Земмериг решил выяснить, кто перед ним на самом деле, мужчина или женщина. Он пригрозил девушке расследованием. “А если я буду сопротивляться?”, – поинтересовалась Ратьен. “Тогда сядете в тюрьму за неповиновение властям”, – буркнул полицейский.
С момента “задержания” каждая минута протоколировалась, а для освидетельствования привлекались врачи
Были подготовлены фото подозреваемой, протоколы, назначено предварительное расследование. Обвинение: “подозрение в обмане”. Время совершения преступления: с 1934 по 1938 год. В качестве потерпевшего указано государство. В недавно обнародованных полицейских документах содержутся протоколы бесед с самой Ратьен (будем именовать ее в женском роде), свидетельства ее отца, а также многочисленные донесения чиновников, адресованные рейхсминистру спорта Гансу фон Чаммеру унд Остену.
Полиция привлекала для освидетельствования Ратьен врача из Магдебурга. Тот в специальном актеприходит к однозначному заключению: “половые органы мужские. Вне всякого сомнения, осматриваемый — мужчина”. В том же акте врач обращает внимание на редкое отклонение в физиологии, из-за которого, вероятно, акушерка, принимавшая Ратьен во время рождения, определила пол новорожденного как женский.
В определенный момент расследования вопрос пола Ратьен переходит из разряда чисто медицинских в политический. В день ее осмотра в Берлин отправляется радиограмма следующего содержания: “Прыгунья в высоту Ратьен Дора не девушка, а молодой человек. Срочно сообщить об этом властям и дать указания, как действовать далее”. Рейхсминистр спорта Чаммер унд Остен реагирует молниеносно и лично отправляется в Магдебург. Там он требует повторного освидетельствования Ратьен в специальном санатории Хохенлизен. Но результат все тот же: Ратьен — мужчина.
Что говорила подруга Ратьен и сама Дора
“У меня никогда не было никаких сомнений в том, что Дора — девушка, – говорила Бергманн много лет спустя. — Конечно, мы удивлялись, что она не моется в душе полностью голой, но считали это ее причудой и не обращали внимания”. Каун признавалась, что считала Ратьен некрасивой и слишком мужественной для девушки, но до серьезных подозрений дело все равно не доходило.
Сама же Ратьен была вынуждена вести двойную жизнь. В протоколе допроса, составленном в сентябре 1938 года, прямо сообщается, что Дора “совершенно счастлива, что все наконец прояснилось. Арестованная также отметила, что ждала этого момента всю жизнь и понимала, что ее спортивная карьера в качестве женщины не может более продолжаться”.
Хотя “подозрения в обмане” оправдались, дело закрыли
Расследование прекратили, а 10 марта 1939 года дело Ратьен закрыли. “Состав преступления отсутствует, потому что не установлен мотив подозреваемой”, – говорится в заключительном акте.
Дора дала обещание властям прекратить спортивную карьеру. Ее родители некоторое время отказывались верить очевидному и настаивали на том, что их дочь должна носить женское платье и освоить женскую профессию.
Однако в документах начиная с 11 января 1939 года Дора Ратьен официально стала именоваться как Генрих Ратьен. Последний раз это имя встречается в архивах полиции 22 августа 1939 года в связи с получением Ратьен трудовой книжки. После войны Генрих возвращается в родные места и становится хозяином родительского трактира. Генрих Ратьен умер 22 апреля 2008 года и был похоронен на городском кладбище Бремена.
Как отреагировали власти
Нацисты не старались скрывать эту историю. Организаторам легкоатлетических соревнований она тотчас же стала известна, а официальная пресса сообщила, что Ратьен “больше не может участвовать в женских соревнованиях”. Золотая медаль, завоеванная спортсменкой в сентябре 1938 года в Вене, была конфискована.
Личная драма Доры Ратьен с самого рождения
“Девочка” появилась на свет 20 ноября 1918 года под Бременом. Ее родители содержали трактир, доходов от которого едва хватало, чтобы сводить концы с концами. В семье уже было три дочери. 22 сентября 1938 года отец сообщил полиции о рождении Доры следующее: “Когда моя жена родила Генриха, меня не было около ее постели. Я был на кухне. Акушерка крикнула, что родился мальчик. Но через пять минут она же сообщила, что все-таки это девочка”.
Супруги Ратьен внимательно рассмотрели ребенка, ничего не поняли и решили положиться на слова акушерки. Меньше чем через год Дора тяжело заболела воспалением легких. Отец вызвал врача и на всякий случай попросил внимательно осмотреть ребенка. “Что-то не в порядке”, – заявил он медику. Но тот резко осек Ратьена: нечего плести чушь.
Судьба Доры была определена, по крайней мере, на ближайшее время. Она стала посещать школу для девочек. В 1938 году Ратьен рассказала полиции: “Мои родители воспитывали меня как девочку. Однако в 12 лет я осознала, что я не девочка, а мальчик. Тем не менее, я никогда не спорила с родителями и не ставила вопрос, почему, собственно, я должна носить женскую одежду”.
Еще более серьезные сомнения начались у Доры в юношеском возрасте, когда у сверстниц стала расти грудь. С 18 лет “девочка” через день бреет ноги. Однако, признается Дора полиции, она никому об этом не рассказывала из чувства стыда.
Жизнь Доры превращается в настоящую пытку: ее окружают девочки, кроме того, она вынуждена жить с тремя родными сестрами и постоянно общаться с их подругами.
Не насторожились, даже когда Дора стала взрослеть и делать невероятные успехи в спорте
Уже в пятнадцатилетнем возрасте Дора подает надежды как талантливая прыгунья в высоту, а в 1934 году ее отбирают как кандидатку на грядущие Олимпийские игры. Никого не смущает, что Дора не по-женски мускулиста и жилиста, ведь многие спортсменки ее времени были именно такими. Даже совершенно мальчишеский голос Ратьен никого не заставляет задуматься. В протоколе допроса Доры, датированном 1938 годом, значится, что ее тело “по-женски изящно”.
