Александр Львович Костин – Смерть Сталина. При чем здесь Брежнев. Кто только не писал, с легкой руки А. Авторханова, о насильственной смерти В.
И. Сталина. Интерес к теме убийства (отравления) вождя не утихал в эпоху Хрущева, вновь возник в середине 70-х годов, в эпоху Брежнева, но особенно вспыхнул в последние 20 лет, когда историкам и писателям стали доступны сохранившиеся документы и материалы из истории болезни Сталина, в том числе рукописный журнал медицинских наблюдений и назначений, который вели врачи во время трехсуточной агонии вождя. Опираясь на труды различных исследователей, автор книги, известный историк А.
Л. Костин, последовательно разрушает сложившиеся многочисленные версии насильственной смерти Сталина, основное отличие которых друг от друга заключается в том, что в одних версиях в качестве убийцы выводится Л. П. Берия, а в других Н.
С. Хрущев, который и сам не всегда отказывался от этой роли. Тогда откуда исходят представления о насильственной смерти Сталина. А.
Костин предлагает собственную, увлекательную, почти детективную версию о существовании неких загадочных обстоятельств, сопровождавших внезапную болезнь и смерть Сталина, которые и послужили источником рождения феномена о его насильственной смерти. Смерть Сталина. При чем здесь Брежнев. Светлой памяти Владимира Михайловича Жухрая доктора исторических наук, профессора, члена Союза писателей России, неутомимого исследователя деятельности Иосифа Виссарионовича Сталина посвящается.
После публикации книги Июнь 1941 года. Десять дней из жизни И. В. Сталина, автор получил несколько откликов на книгу, в которых высказывалось предложение постараться развеять еще один устойчивый миф, который существует вот уже свыше 50 лет миф о якобы насильственной смерти Иосифа Виссарионовича Сталина.
Признаться, я и сам не раз задумывался над этим феноменом, особенно по прочтении очередной сенсационной публикации типа: Загадка смерти Сталина, Как убивали Сталина, За что убили Сталина, Тайна смерти Сталина, и т. д. и т. п.
с различными вариантами комбинации слов насильственная смерть, тайна смерти, убийство, отравление, и все это в тесной связи с последними днями (неделями, месяцами) жизни И. В. Сталина. Перечитав еще раз книги и статьи, повествующие о болезни и смерти вождя, интервью свидетелей последних дней жизни Сталина, а также пересмотрев записи телефильмов, например, Сталин.
Live, я пришел к твердому убеждению, что большинство заключений авторов публикаций о насильственной смерти Сталина являются, как бы помягче выразиться, плодом их необузданной фантазии. Для такого вывода были следующие основания. Во-первых, все исследователи этой проблемы и авторы многочисленных публикаций до середины 90-х годов прошлого столетия не имели возможности документально подтвердить свои версии, поскольку все материалы, связанные с историей болезни и обстоятельствами смерти Сталина, были засекречены. Мало того, большинство авторов были убеждены, что этих документов не существует в природе, поскольку они в свое время были якобы уничтожены.
Спрашивается, на какие документальные источники они могли опереться. Таких источников было не так уж и много, но и они, мягко говоря, были тоже не очень достоверными. По крайней мере, таких источников нам известно всего три, два из них реальные и один виртуальный: мемуары Н. С.
Хрущева, являющегося единственным свидетелем тех печальных событий, который опубликовал свои воспоминания о последних днях и часах жизни Сталина; воспоминания офицеров личной охраны Сталина, которыми они поделились с писателями и историками, пишущими на эту тему, спустя много лет после смерти вождя (далее Охрана); наконец, слухи и легенды, которые стали распространяться сразу же после официальных правительственных сообщений о болезни и смерти Сталина. Опираясь на эти, весьма и весьма уязвимые источники, авторы публикаций дополняли картину случившейся трагедии своими гипотезами, предположениями и откровенным вымыслом, а более поздние публикации дополнительно опирались на более ранние уже как на документальные источники. Короче говоря, они так упорно цитировали друг друга, что отдельные гипотезы и предположения одних авторов становились как бы документальными источниками для последующих версий более поздних авторов. Во-вторых, при всем многообразии отдельных эпизодов в описании выдвинутых версий о причинах смертельной болезни, поразившей Сталина в начале марта 1953 года, и наступившей смерти вследствие вмешательства тех или иных конкретных людей, в качестве основных виновников, якобы ответственных за организацию и осуществление убийства Сталина, называют либо Л.
П. Берию, либо Н. С. Хрущева.
Есть, конечно, и другие варианты, например, Хрущев с Микояном, триумвират: Берия, Маленков, Хрущев, да еще примкнувший к ним Булганин и т. д. Но главный водораздел версий всей пишущей на эту тему братии проходит именно по линии берияфобы берияфилы, поскольку исследователи, относящиеся к сообществу берияфобов, яростно критикуют и клеймят коллег из сообщества берияфилов, и наоборот. При этом до истины докопаться становится довольно сложно, ибо конкретное содержание версий представителей данных сообществ имеет вектор, направленный не на поиски истины, а на то, как бы поосновательнее опровергнуть версию своего оппонента.
Версии берияфобов и берияфилов это как частицы и античастицы в мире физики элементарных частиц, которые при взаимодействии аннигилируют, то есть исчезают. Так же исчезает истина, если одновременно рассматривать проблему насильственной смерти Сталина с точки зрения наиболее остроумных версий представителей указанных сообществ. И, наконец, в-третьих. Ни один из серьезных авторов исследований и публикаций о болезни и смерти Сталина не рассмотрел самую простую версию, а именно версию о естественной смерти вождя, что очень странно.
Случись такое, то все версии как берияфобов, так и берияфилов одномоментно превратились бы в мифы, в разных вариациях трактующие основной миф о якобы насильственной смерти Сталина. Представив этот вопрос в такой постановке, действительно убеждаешься, что подавляющее большинство версий очень далеки от здравого смысла, но тогда возникает естественный вопрос об источнике зарождения самого мифа о насильственной смерти вождя. Как хорошо известно, мифы, легенды, сказы, сказания, былины, эпосы и тому подобные небылицы являются, как правило, следствием существования некоей неразгаданной тайны. В этом мы убедились, исследуя в свое время устойчивый миф о сталинской прострации, якобы случившейся с ним в первые дни после начала войны.
Этот миф родился на почве таинственного невыступления Сталина с обращением по радио к народу в первый день войны и свидетельств очевидцев, зафиксировавших факт отсутствия Сталина в течение нескольких дней в Кремле. Насколько нам удалось развеять этот миф, судить читателям, но не проглядывается ли и здесь аналогичный случай. Не родился ли миф о насильственной смерти Сталина на почве некоей неразгаданной тайны, которая сопутствовала естественной смерти Сталина. Прежде чем принять решение о поисках этой тайны в качестве аргумента для развенчания мифа об отравлении (убийстве) Сталина мы обратились за разъяснением сложившейся ситуации к В.
М. Жухраю, автору многочисленных публикаций о И. В. Сталине, который не понаслышке знает о состоянии здоровья Сталина в последние годы его жизни и может компетентно судить о степени достоверности многочисленных версий о его якобы насильственной смерти.
Поскольку в своих книгах о Сталине В. М. Жухрай деликатно обходит вопрос об истинной причине смерти вождя и в то же время не прибегает к критике многочисленных версий о его насильственной смерти, то уже в этом факте, на наш взгляд, была скрыта какая-то тайна, поскольку Жухрай, а в то время генерал Ю. Марков, работал в тесном контакте со Сталиным и не мог не знать о состоянии его здоровья и причинах его смерти.
Но, как выяснилось, никакой тайны не было. Владимир Михайлович просто не считает нужным писать и даже говорить об очевидном для него факте, что Сталин умер естественной смертью, и этим все сказано. Относительно многочисленных публикаций, утверждающих, что вождь умер насильственной смертью, Жухрай напомнил известную поговорку о караване, идущем вперед, несмотря на лай собак. А еще процитировал высказывание Р.
Тагора о том, что если путник будет бросать палки во всех собак, которые лают ему вослед, то он никогда не дойдет до намеченной цели. Короче говоря, В. Жухрай занял как бы нейтральную позицию в отношении того, следует ли искать философский камень в той груде версий, догадок и просто откровенных вымыслов в истории о насильственной смерти И. В.
Сталина, сложившейся на сегодняшний день. Для него вопрос ясен: он свою точку зрения высказал, а дальше дело хозяйское, можете искать разгадку этой тайны, но он участвовать в этом категорически отказывается. Несколько огорченные таким ответом, мы все-таки решились заняться поисками этой тайны. На принятие окончательного решения серьезно повлияли две интересные публикации, появившиеся за последние 23 года, которые, на наш взгляд, очень близко подвели к разгадке тайны смерти Сталина, и о которых речь впереди.
Самое интересное то, что авторы этих публикаций являются яркими представителями упомянутых выше конфликтующих между собой сообществ, то есть один из них ярый берияфоб, а другой умеренный берияфил. Итак, краткая историческая справка о рождении, становлении и триумфальном шествии мифа о насильственной смерти И. В. Сталина.
Сталин еще был жив, хотя и находился в коматозном состоянии, когда его сын Василий стал гневно обвинять руководство страны в организации отравления отца. С этой мыслью он не расставался до конца своей жизни, и бытует, в свою очередь, версия, что именно это обвинение соратников Сталина в насильственной смерти отца ускорило смерть самого Василия Иосифовича Сталина. Позже Василий говорил водителю своей машины про некую старуху с клюкой, появившуюся в Колонном зале Дома Союзов во время прощания с покойным. Якобы эта старуха обратилась к стоявшим в почетном карауле членам Президиума ЦК КПСС со словами: Убили, сволочи.
Радуйтесь. Будьте вы прокляты. Известный историк и, на наш взгляд, один из самых добросовестных биографов Сталина Ю. Емельянов, также поддерживает версию о насильственной смерти Сталина, склоняясь больше к сообществу берияфобов: О том, что рассказ Василия вряд ли был плодом его фантазии, свидетельствуют и мои собственные воспоминания.
В дни прощания со Сталиным моя мама пыталась добраться до Дома Союзов. Однако, попав в давку и едва уцелев, она решила повернуть назад. Находясь в троллейбусе, она слышала, как мужчина средних лет нарочито громко рассуждал о том, что заступника рабочих убили и теперь кое-кто этому очень рад. Версии об отравлении, убийстве и заговорах его соратников с целью избавления от своего опасного вождя возникали как грибы после дождя, они носили спонтанный, бессистемный характер.
Первым привел их в систему широко известный в диссиденствующих кругах писатель-эмигрант Абдуррахман Авторханов в своей книге Загадка смерти Сталина, которой зачитывались как советские, так и зарубежные антисталинисты и антисоветчики. А. Авторханов выстраивает целых шесть версий о загадочной смерти Сталина, ранжируя их по мере появления и публикации в хронологическом порядке: Первая версия принадлежит Илье Эренбургу подставному лицу, рупору тогдашнего руководства Кремля Свою версию Эренбург рассказал французскому философу и писателю Жан-Полю Сартру. После публикации во французской прессе она обошла и всю мировую печать.
Вкратце рассказ Эренбурга сводится к следующему: 1 марта 1953 года происходило заседание Президиума ЦК КПСС. На этом заседании выступил Л. Каганович, требуя от Сталина: 1) создания особой комиссии по объективному расследованию дела врачей; 2) отмены отданного Сталиным распоряжения о депортации всех евреев в отдаленную зону СССР (новая черта оседлости). Кагановича поддержали все члены старого Политбюро, кроме Берии.
Это необычное и небывалое единодушие показало Сталину, что он имеет дело с заранее организованным заговором. Потеряв самообладание, Сталин не только разразился площадной руганью, но и начал угрожать бунтовщикам самой жестокой расправой. Однако подобную реакцию на сделанный от имени Политбюро ультиматум Кагановича заговорщики предвидели. Знали они и то, что свободными им из Кремля не выйти, если на то будет власть Сталина.
Поэтому они приняли и соответствующие предупредительные меры, о чем Микоян заявил бушующему Сталину: Если через полчаса мы не выйдем свободными из этого помещения, армия займет Кремль. После этого заявления Берия тоже отошел от Сталина. Предательство Берии окончательно вывело Сталина из равновесия, а Каганович вдобавок тут же, на глазах Сталина, изорвал на мелкие клочки свой членский билет Президиума ЦК КПСС и швырнул Сталину в лицо. Не успел Сталин вызвать охрану Кремля, как его поразил удар: он упал без сознания.
Только в шесть часов утра 2 марта к нему были допущены врачи (Die Welt. 1 сентября 1956г. ). По версии А.
Авторханова, И. Эренбург озвучил инспирированное послесталинским руководством обвинение Сталину, что именно он затевал создать для евреев новую черту оседлости, а его окружение было категорически против, что должно было вызвать на Западе симпатии к хулителям Сталина. Во-вторых, это был намек, что, мол, Сталин умер не без помощи его бывших соратников, что придавало им ореол освободителей от сталинской тирании. Через год, в 1957 году продолжает А.
Авторханов, Кремль якобы инспирировал еще одно выступление за границей, на этот раз бывшего члена Президиума ЦК КПСС и секретаря ЦК КПСС, а потом посла СССР в Голландии Пантелеймона Кондратьевича Пономаренко. И хотя Пономаренко, по существу, лишь подтвердил рассказ Эренбурга, его версия, поскольку он был официальным лицом и членом ЦК, была подхвачена мировой прессой как величайшая сенсация. Вот эта версия: Сталин в конце февраля 1953 года созвал заседание Президиума ЦК и сообщил о показаниях врачей-вредителей как они умерщвляли видных деятелей партии и как они собирались делать это и дальше. Одновременно Сталин представил на утверждение Президиума ЦК проект декрета о депортации всех евреев в Среднюю Азию.
Тогда выступили Молотов и Каганович с заявлениями, что такая депортация произведет катастрофическое впечатление на внешний мир. Сталин пришел в раж, начал разносить всех, кто осмеливался не соглашаться с его проектом. Еще раз выступил Каганович, на этот раз резко и непримиримо, демонстративно порвал свой партбилет (членский билет Президиума ЦК. А.
А. ) и бросил его на стол перед Сталиным. Каганович кончил речь словами: Сталин позорит нашу страну..
Кагановича и Молотова поддержали все, и негодующий Сталин вдруг упал без сознания с ним случился коллапс. Берия пришел в восторг и начал кричать: Титан умер, мы свободны. , но когда Сталин вдруг открыл глаза, Берия якобы стал на колени и начал просить у Сталина извинения. (Эта банальная сцена с Берией присутствует во многих советских инспирациях.
) Причина возникновения этой версии аналогична той, что опубликовал И. Эренбург. По мнению ряда исследователей, в том числе Ю. Мухина Президиуму ЦК КПСС нужно было привлечь на свою сторону и подключить к разоблачению культа личности Сталина еврейские СМИ Запада, а это, по сути, все СМИ Запада.
Непонятно только, зачем нужно было переносить место действия в Кремль, причем связывать случившийся со Сталиным апоплексический удар с заседанием Президиума ЦК КПСС, тогда как последующие, классические версии, увязывающие внезапное заболевание Сталина с его пребыванием на Ближней даче, преследовали аналогичные цели. В конце концов, и заседание Президиума можно было организовать на даче, чтобы избежать в дальнейшем возникших кривотолков о разительной нестыковке этих и последующих версий. Следующие три версии, приведенные А. Авторхановым, связаны с высказываниями Н.
С. Хрущева, хотя одну из них обычно связывают с именем Аверелла Гарримана, который во время войны был послом США в СССР, а другую с публикациями французского журнала Paris Match. Вот как выглядит опубликованная в 1959 году версия смерти Сталина, услышанная А. Гарриманом от Н.
С. Хрущева: Так называемый заговор врачей, по которому несколько врачей обвинялись в заговоре с целью убийства некоторых руководящих коммунистов, был, очевидно, состряпан Сталиным, чтобы начать новую чистку. Некоторые иностранные наблюдатели России намекали, что люди из окружения Сталина, боясь потерять свою собственную жизнь в связи с новым массовым террором, сами убили старика. Я все время искал ответа на это.
В моей недавней продолжительной беседе с Хрущевым он рассказал свою версию о смерти Сталина. Позднее, по моей просьбе, он разрешил мне опубликовать это. Сталин, говорил мне Хрущев, стал в последние годы очень подозрительным, деспотичным и безжалостным. Он никому не верил и никто из нас ему тоже не верил.
Он не давал нам делать работу, на которую сам давно не был способен. Нам было очень трудно. Однажды в субботу, ночью, он пригласил нас на обед к себе на дачу за городом. Сталин был в хорошем настроении.
Это был веселый вечер, и мы хорошо провели время. Потом мы поехали домой. По воскресеньям он обычно звонил нам, чтобы обсуждать дела, но в то воскресенье он не звонил, что нас поразило. В понедельник он также не вернулся в город.
В понедельник вечером звонит начальник его личной охраны и говорит, что Сталин болен. Все мы Берия, Маленков, Булганин и я немедленно отправились на дачу, чтобы увидеть его. Он уже потерял сознание. Одна рука и одна нога были парализованы, отнялся язык.
Мы находились с ним три дня, но сознание к нему не возвращалось. Потом на некоторое время к нему вернулось сознание, и тогда мы вошли в его комнату. Сиделка поила его чаем из ложки. Он пожал нам руки и старался шутить с нами, силясь смеяться, показал здоровой рукой на картинку, висевшую над его постелью.
На ней был нарисован козленок, которого маленькая девочка кормила ложкой. Вот теперь, как бы говорил он жестом, он такой же беспомощный, как и этот козленок. Через некоторое время он умер. Я плакал.
Прежде всего, мы были его ученики и обязаны ему всем. Я спросил Хрущева, выбрал ли Сталин себе наследника. Хрущев резко ответил: Он никого не выбрал. Он думал, что будет жить всегда (Averell Harriman.
Peace with Russia. New York, 1959, pp. 102103. Данная версия переносит место действия непосредственно на Ближнюю дачу в Кунцево, в ней впервые появляется знаменитая четверка: Берия, Маленков, Хрущев и Булганин, которые в ночь с 28 февраля на 1 марта пировали со Сталиным.
Когда случился удар, неизвестно, но охрана забила тревогу только в понедельник 2 марта, то есть без медицинской помощи Сталин находился, возможно, целые сутки. Через десять лет после смерти Сталина, с подачи Н. С. Хрущева, появилась еще одна версия насильственной смерти Сталина, которая широко муссировалась в СМИ Запада, особенно парижским журналом Paris Match, материалы которого с обширными комментариями перепечатал немецкий журнал Der Spiegel (1963, 32).
А поскольку Хрущев сделал свое заявление, в котором осветил некоторые ранее неизвестные подробности обстоятельств болезни и смерти Сталина перед деятелями польской компартии, то версия вошла в арсенал небылиц о смерти Сталина, как версия поляков, французского и немецкого журналов. Так, журнал Шпигель начинает анализ высказываний Хрущева с сенсационного утверждения: Целый ряд улик говорит за то, что Сталин ни в коем случае не умер естественной смертью, как нас в свое время хотели уверить официальные сообщения. Эта версия рисует события следующим образом: Сталин умер вовсе не на кремлевской квартире, а в 84 километрах от Москвы в бывшем имении графа Орлова (это и есть кунцевская дача). Здесь, полностью изолированный от внешнего мира, Сталин был пленником собственного страха.
В ночь на 2 марта охраной Сталина сюда были срочно вызваны Хрущев, Маленков, Берия и Молотов Охрана сообщила, что Сталин уже много часов не подает признаков жизни. Охрана не могла узнать, в чем дело, из-за сложности внутренней системы сообщения между тремя отдельными помещениями, в одном из которых находился Сталин. Открыть двери мог только он сам при помощи специального электрического механизма. Так как никто из охраны не знал, в какой комнате находится Сталин, пришлось взламывать все двери подряд: открыли одну, открыли вторую и здесь нашли Сталина.
Он безжизненно лежал на полу, одетый в форму генералиссимуса. Первым отозвался Берия: Тиран мертв, мертв, мертв, торжествующе кричал он. В этот момент Сталин широко открыл глаза. Нет, он жив.
Маленков, Хрущев, Молотов вышли из комнаты. Берия, постоянно носивший с собой ампулы с ядом, остался наедине со своим мстительным владыкой. Только через пять часов (якобы из-за большой гололедицы на дорогах) вызвали врачей. Немного ранее, на приеме представителей советской интеллигенции по случаю празднования Международного женского дня 8-е Марта, Хрущев недвусмысленно намекнул, что Берия не только не скрывал своего торжества при виде распростертого на полу тела Сталина, но был кровно заинтересован в его преждевременной смерти, о чем в указанном выше номере писал журнал Шпигель.
При этом журнал задавался вопросом: если в смерти Сталина был заинтересован только один Берия, то зачем было оставлять его наедине да еще с ядом, с беспомощным, тяжело больным человеком. Такое могло произойти только в случае заговора, существовавшего между членами четверки, о чем дружно писали западноевропейские СМИ. После совершения тихого государственного переворота в октябре 1964 года, когда Н. С.
Хрущев был низвергнут с политического Олимпа и отправлен на пенсию, он принялся писать свои мемуары. Вернее, он надиктовывал тест на магнитную ленту, а уже его сын Сергей и зять А. Ад-жубей корректировали текст мемуаров и организовывали его распространение, прежде всего на Западе (Khrushchev Remembers,1970г. Хрущев вспоминает).
Статья взята с: http://www.theunknownwar.ru
