15 августа 1920 года на берегах Вислы произошла одна из тех переломных битв, которые, как говорят исследователи, решают ход мировой истории. Красная армия, нёсшая на своих штыках пожар социалистической революции в Европу, была остановлена. Идее коммунистических вождей о всемирной пролетарской революции осуществиться было не суждено. Между тем всего за несколько дней до этой даты в Кремле царила эйфория. Вот-вот и РККА окажется в центре Европы — в Германии. Тогда уже ничто не удержит континент от революции…
Впрочем, когда осенью 1917 года партия большевиков захватила власть в России, об открывшихся перед ней летом 1920 года перспективах её лидеры могли только мечтать. Приблизиться к воплощению этих идей в реальность им невольно помогла Польская республика. После поражения Германии в Первой мировой войне и распада Российской империи и Австро-Венгрии эта страна получила первую за 123 года небытия независимость. Планом-максимум для её правителя — Юзефа Пилсудского — было восстановление границ, существовавших во времена Речи Посполитой до её первого раздела в 1772 году. То есть с землями Белоруссии и левобережной Украины. Ленин в свою очередь после краха Германии и аннулирования Брестского мира также был не прочь включить эти бывшие территории империи в состав коммунистического государства.
Пилсудский отстаивал свои взгляды на протяжении всего своего правления. Однако после окончания Второй мировой войны и включения Польши в зону советских интересов они утратили свою актуальность. Новую жизнь и форму концепция федерализма приобрела лишь в начале 70-х годов в среде польских интеллектуалов — эмигрантов. Согласно ей всё внимание польской восточной политики должно быть направлено на отторжение Белоруссии, Литвы и Украины от России и ограничение в этих странах влияния Москвы, создание кордона демократических государств между Польшей и Россией и историческое примирение с белорусами, литовцами и украинцами. Именно эта идея и стала ныне в польской восточной политике главенствующей.
Польский бросок на Восток
Боевые действия между поляками, в рядах которых сражалось немало бывших офицеров и солдат российской императорской армии польского происхождения, и большевиками начались с зимы 1919 года. Возвращающиеся домой с фронта немецкие части под давлением стран Антанты пропустили поляков через занимаемые ими в Белоруссии территории. Таким образом, был создан советско-польский фронт. Занятая борьбой с Колчаком, Деникиным и Юденичем, Москва не уделила этому большого внимания. В итоге к концу 1919 года Польша заняла практически всю Белоруссию и значительную часть Украины. Все советские предложения о мире Варшава отвергала. По-видимому, тут играли роль уверенность в победе и знаменитый польский гонор. Так или иначе, но от границы, которая по предложению Ленина должна была проходить гораздо восточнее Минска, Варшава отказалась (после завершения войны поляки заключили мир на менее выгодных для них условиях).
По-польски «гонор» означает «честь», но ещё и «упрямство», «заносчивость». Лех Качиньский не раз проявлял эти качества, будучи одним из лидеров «Солидарности» в 80-е годы.
Катынь-2
Так или иначе, но на некоторое время конфликт затих. Стороны стали готовиться к кампании 1920 года. Первой её открыла Польша, которая, оттеснив войска Юго-западного фронта, в мае сумела захватить Киев. Ответ Москвы себя долго ждать не заставил. После того как Колчак был разбит в Сибири, а Добровольческая армия заперта в Крыму, у Реввоенсовета накопилось достаточно сил и средств для нанесения контрудара. В результате за несколько недель боёв войска командующего Западным фронтом Михаила Тухачевского прошли с боями в Белоруссии несколько сот километров и оказались неподалёку от Варшавы. Аналогичным темпом продвигалось советское наступление и на южном участке фронта. Здесь Красная армия приблизилась к столице Галиции — Львову.
Примечательно, что во время весенне-летних боёв между двумя антибольшевистскими силами — армией Врангеля в Крыму и Пилсудским — так и не было налажено взаимодействия. Польский руководитель мечтал о великой Польше, а «чёрный барон» — о восстановлении России. Эти две концепции вступили друг с другом в противоречие. Как итог — отношения между белыми и поляками так и остались холодными. Более того, ещё зимой 1920 года части Войска Польского интернировали на своей территории корпус белого генерала Бредова. Они довольно грубо обращались с «соратниками по оружию» и освободили их только к тому времени, как красная конница стала всерьёз угрожать Польше.
Конец июля — начало августа 1920 года оказались для Варшавы воистину критическими. «Бойцы рабочей революции. Устремите свои взоры на запад. На западе решаются судьбы мировой революции. Через труп белой Польши лежит путь к мировому пожару. На штыках понесём счастье и мир трудящемуся человечеству. На запад! К решительным битвам, к громозвучным победам! Стройтесь в боевые колонны! Пробил час наступления. На Вильну, Минск, Варшаву — марш!», — гласил призыв Тухачевского. В захваченном Белостоке был уже сформирован Временный революционный комитет Польши во главе с Дзержинским, который должен был принять на себя всю полноту власти в Польше.
Тем временем Варшава усиленно готовилась к обороне. В её предместьях местные жители рыли окопы и тысячами записывались в армию. Правительство переживало чехарду с новым главой Кабинета министров, а Пилсудский, не веря, что сможет спасти Польшу без помощи Антанты, просил нового премьера об отставке. Тот, впрочем, её так и не принял. На этом фоне ухудшалось и внешнеполитическое положение страны, которая к тому времени успела разругаться со всеми своими соседями. Литва была с Красной армией заодно. Чехословакия решила в конфликт не вмешиваться, а Берлин по договору с Москвой перекрыл Речи Посполитой поставки оружия из Франции. Запрет на торговлю с Польшей ввела Англия, требовавшая от неё заключения мирного договора с Советской республикой. Одна только Франция, осознававшая угрозу, с которой она столкнётся после вступления РККА в Германию, направила своим союзникам военных советников. Одним из них, кстати, был знаменитый Шарль де Голль.
Вскоре при помощи французских коллег в польском Генштабе был разработан план контрудара, который позже военные историки назовут «Чудом на Висле». Несмотря на то что по обе стороны фронта находилось примерно по 150 тыс. человек, Пилсудский рядом манёвров сумел добиться более чем двукратного перевеса в численности, и когда Красная армия была уже на подступах к Варшаве, нанёс ей сильный удар во фланг. Опасаясь угрозы окружения, Тухачевский начал отступление.
История советско-польских отношений в период 1920—1930-х годов складывалась под влиянием войны 1920 года. Тогда Красная армия едва не захватила Варшаву и не установила в стране советскую власть. Затем она была отброшена польскими войсками далеко на восток, за Минск. На мирных переговорах в Риге Советский Союз предлагал Польше отдать ей почти всю территорию Белоруссии в обмен на незначительные уступки на Украине. Варшава на это не пошла, и граница была установлена по линии фронта от Полоцка на севере и далее на юг по реке Збруч до Каменец-Подольска.
Советская наковальня
Кавалерия Западного фронта несколько раз прорывала боевые порядки наступающих поляков, но всё же была вынуждена отходить назад. Правое крыло фронта ввиду угрозы разгрома отступило на немецкую территорию (в существовавшую тогда Восточную Пруссию), где было интернировано. Красная армия неуклонно продолжала откатываться на восток. Перемирие, заключённое в конце 1920 года, застало её в окрестностях Минска и Мозыря.
По самым скромным подсчётам, в ходе Варшавского сражения погибли более 25 тыс. красноармейцев. Примерно столько же попали в польский плен. 16—20 тысяч из них погибли. Ещё около 40 тысяч оказались интернированными немцами.
В итоге в плену оказались сотни тысяч солдат и офицеров (примерно 230—240 тыс. человек). К концу 1939 года большую часть рядовых и унтер-офицеров, которые являлись уроженцами территорий, отошедших к СССР, распустили по домам. 40 тыс. жителей западной и центральной Польши передали Германии (ещё 20—25 тыс. человек, выходцев из этих мест, было решено отправить на работы в шахты Донбасса и Кривого Рога). Впрочем, всё это касалось только рядового и младшего комсостава. Иная судьба ждала офицеров. Причём не только кадровых, но и штатских, мобилизованных после нападения Германии. В итоге в советских лагерях оказался цвет польской нации: врачи, учителя, адвокаты, инженеры, писатели, художники, учёные и представители многих других профессий.
Эхо Катыни
Интересна судьба тех, кто оказался в польских лагерях для военнопленных. На протяжении многих лет в нашей стране утверждали, что в неволе они подвергались пыткам, издевательствам и были замучены своими надзирателями-садистами. Однако всё это не так. Дело в том, что в лагерях, куда попали красноармейцы, не ожидали такого числа пленных. Кроме того, ещё до капитуляции больше половины личного состава Красной армии переболело тифом, дизентерией, холерой, оспой. Когда её бойцы попали в плен, заразу они приносили с собой, всюду были эпидемии. Лекарств, еды и одежды, в которой нуждались красноармейцы, не было. Их собственное обмундирование не выдерживало никакой критики. В секретном докладе польской разведки отмечалось: «В лагере царят невыносимые санитарные условия: грязные пленные дурно пахнут, но их дезинфекция практически невозможна, поскольку, с одной стороны, нет стиральных средств, а с другой — одежда узников настолько ветхая, что она не выдержит стирки». В результате, помимо болезней и голода, много пленных умерло от холода. Те же, кому посчастливилось выжить, были позже обменяны на польских военнопленных в РСФСР.
Интересна и ещё одна загадка той кампании. Историки до сих пор не могут прийти к общему мнению о том, кто же был виноват в произошедшем. Тухачевский, оторвавшийся от баз? Командующий Юго-Западным фронтом Егоров? А может, член его Реввоенсовета Сталин?
Прекращение войны спасло мир от настоящей катастрофы, по сравнению с которой Вторая мировая, как ни дико это прозвучит, показалась бы мелкой неприятностью. Дело в том, что Великобритания и Франция, в сентябре 1939 года предавшие Польшу, а годом раньше сдавшие Гитлеру Чехословакию, Финляндии решили помочь. Они активно поставляли ей вооружения, а весной 1940 года собирались отправить туда экспедиционный корпус для прямого участия в боевых действиях против РККА. Причём начало высадки корпуса намечалось на 20 марта! Кроме того, существовали планы нанесения ударов английской и французской авиацией с территории колоний этих стран на Ближнем Востоке по нефтепромыслам Баку.
В шаге от Апокалипсиса
Дело в том, что, планируя наступление на западе, руководство РККА распорядилось передать Тухачевскому из состава фронта Егорова 1-ю Конную армию. Приказ об этом был отдан ещё в начале августа. Тем не менее ни Сталин, ни Егоров не хотели расставаться с такой существенной силой. Да и сам Будённый во что бы то ни стало желал захватить Львов, в боях за который увязли его части. Поэтому приказ о передислокации был проигнорирован. Сталин даже не счёл нужным расписаться на нём. Львов, кстати, взят так и не был. Очередной приказ о переброске сил пришёл слишком поздно. Западный фронт был ослаблен. Следствием этому и стал разгром под Варшавой. Возможно, поступи будущий советский вождь иначе, Польша бы пала и пожар революции был бы раздут по всей Европе…
Впрочем, история не знает сослагательного наклонения. Однако со всей очевидностью можно утверждать, что не случись Варшавской битвы, дальнейшее развитие Европы пошло бы по совсем другому пути. Как знать, может быть, и судьбы главных действующих фигур ХХ столетия сложились бы по-другому.
