Жак Прево занимал пост коммерческого директора компании Thomson-CSF, разработчика электронных приборов, в том числе военного назначения (в настоящее время компания называется Thales Group). Ветров знал или догадывался, что Прево связан с контрразведкой (DST). Почему Ветров выбрал не разведку, а контрразведку? Бывший глава DST Марсель Шале предполагал, что подполковник опасался советских «кротов» во французской разведке и верно рассчитал, что соперничество двух спецслужб уменьшает риск разоблачения.
В записке была всего лишь просьба Ветрова связаться с ним в Москве. Прево понял его совершенно правильно. Он отнес записку в штаб-квартиру DST на Pю де Соссе. Там решили попробовать.
DST никогда не работала за рубежом, а Ветров был невыездным. На роль связника подобрали дипломата, чье подлинное имя по сей день не раскрывается. В российских популярных очерках (коих насчитывается два, и оба написаны в крайне враждебном к Ветрову тоне) он назван майором Патриком Ферраном. Но Шале в своих мемуарах называет этого человека псевдонимом «Максим». Максим прошел краткий курс шпионских наук и подготовил несколько тайников в Москве. Однако Ветров быстро раскусил дилетанта и прочно взял дело в свои руки. Встречи происходили исключительно по его инициативе и на его условиях.
По словам Максима, Ветров, как и многие его коллеги, сильно выпивал и отличался бесшабашной удалью. Он рисковал азартно, будто нарочно искал провала, и заставлял своего связника умирать от страха. В своих «жигулях» подполковник возил Максима по Москве и пригородам, показывая ему оборонные предприятия и секретные НИИ. А однажды, предъявив охране свое служебное удостоверение, он въехал на территорию «почтового ящика», где делали ракеты. Максим уже приготовился к провалу, но Ветров развернулся и уехал с секретной территории.
Западные источники утверждают, что за шпионскую работу Ветров не требовал и не получал никакой оплаты. Российские называют смешную для такой работы цифру – 30-40 тысяч рублей в год. Года он и не проработал: последняя встреча Ветрова и Максима состоялась в декабре 1981 года. 23 февраля 1982 года связник тщетно ждал агента у Бородинской панорамы. Агент в это время уже сутки как был заключен под стражу.
Не имея доступа к материалам закрытого судебного процесса, поступок Ветрова сложно объяснить чем-либо кроме умопомрачения. В тот злосчастный день Ветров и его сослуживица и любовница Людмила Аничкина поехали кататься на машине. С Рублевского шоссе свернули в лес, остановились. Ветров откупорил бутылку шампанского. Романтическая прогулка стремительно превратилась в бурную сцену.
По одной из версий, Аничкина требовала, чтобы Ветров бросил семью и женился на ней; Ветров в припадке ярости ударил ее бутылкой по голове, а потом будто бы орудовал еще и гаечным ключом и, наконец, ножом. Аничкина вырвалась, стала звать на помощь, пыталась убежать… Происходящее увидел случайный прохожий, попытался спасти несчастную и получил смертельный удар ножом. Ветров якобы скрылся с места преступления, Аничкиной хватило сил добраться до ближайшего поселка Екатериновка и сообщить о случившемся в милицию.
По другой версии, Ветров Аничкину не бил, и они не ссорились, а просто в стекло машины постучал, желая о чем-то спросить, незнакомец. Ветров, нервы которого были напряжены до предела, решил, что он разоблачен, выскочил из машины и ударил неизвестного ножом. Пострадавший скончался на месте.
Большинство источников определенно утверждают, что случайный прохожий оказался тоже сотрудником КГБ. Это уже положительно интересно.
