В августе 1961-го среди тех, кто встречал Юрия Гагарина в Будапеште, был и киевлянин Николай Маленко. Тогда его семья жила в Венгрии — отец, военный, работал в газете «Ленинское знамя». Сегодня 61-летний Николай Николаевич (дослужившийся до полковника пограничных войск) вспоминает, как проходила та встреча…
«Вечером отец сказал: «Завтра у меня съемка на аэродроме. Могу тебя взять. Если, конечно, хочешь увидеть Юрия Гагарина». Я чуть не задохнулся от счастья и протеста: что значит «если хочешь»?! Да разве найдется в нашем классе, нашей школе, да что там в школе — на всей планете человек, который отказался бы от такой возможности! Это была одна из первых зарубежных поездок Юрия Алексеевича, и даже не верилось, что именно мне выпало такое счастье, что завтра я смогу увидеть космонавта №1, может быть, даже дотронуться до него… Я тщательно выгладил пионерский галстук, взял отцовский бинокль, купил роскошный букет цветов, который потом сыграл огромную роль.
На аэродроме уже собрались люди. Никогда я еще не видел столько цветов сразу, такого их великолепия и разнообразия. Все ждали, что вот-вот Ту-104 зайдет на посадку, откроется люк и мы увидим неповторимую, удивительную гагаринскую улыбку. Но Юрий Алексеевич прилетел на скромном винтовом Ил-14, организаторы церемонии встречи лихорадочно забегали, к трапу рванулся и мой отец, рядом со мной оглушительно ударили литавры военного оркестра, кто-то очень больно наступил мне на ногу. Я вытягивал шею, становился на цыпочки, чтобы ничего не пропустить.
Первый на трап вышел Юрий Алексеевич, потом показалась женщина, держащая за руку маленькую девочку. Гагарин приветливо помахал правой рукой, оглянулся на жену и дочку, помог им спуститься и медленно пошел твердой военной походкой по ковру из лепестков роз, которыми девушки в венгерских национальных костюмах усыпали путь от самолета до группы встречающих. Всех буквально завораживала гагаринская улыбка. Сегодня никто не может представить, что первым человеком в космосе мог бы быть кто-то другой.
Я с букетом чудом проскользнул сквозь плотное кольцо окружающих космонавта военных и штатских и неуклюже, как-то сбоку, стал совать его Юрию Алексеевичу, дергая его за локоть. Он повернулся ко мне, взял букет, а отец все щелкал и щелкал затвором фотокамеры. «Ты чей?» — спросил меня Гагарин. «Папин, — буркнул я, а потом спохватился, — папа вас сейчас фотографирует для своей военной газеты». Все вокруг почему-то засмеялись, а Гагарин меня не отпускал: «В космонавты собираешься?» Мне очень хотелось сказать, что да, непременно, но ведь все в нашем классе знали, что я пойду в пограничники, и я вдруг выпалил: «В космические пограничники собираюсь». Непривычное сочетание слов еще больше развеселило всех, но Гагарин на минуту задумался и серьезно заметил: «А ты думаешь, что понадобится такая профессия? Космос обязательно будет мирным, люди объединятся в своем стремлении туда». Гагарин выразительно показал рукой вверх, и все вокруг сразу посерьезнели, а отец виновато стал вытягивать меня из круга.
В этот же день вечером мы рассматривали сделанные отцом снимки. Их было много, целая гора на столе. Утром он отвез их в редакцию. Уже потом отец мне с досадой рассказывал, что в газету поставили всего два, остальные он раздарил. К слову, фото, на котором Иштван Доби вручает Юрию Алексеевичу высшую награду Венгрии, заняло первое место на будапештской фотовыставке — отец единственный, кто заснял Гагарина так, что полностью видна медаль.
У нас дома осталась серия пробных отпечатков. И, думаю, что сегодня нашим читателям они будут так же интересны, как когда-то мне, ученику 5-го класса».
Николай Маленко
Сегодня
