После войны многие люди задавали себе вопрос, как случилось, что в 1941г. немецкие войска прошли через Прибалтику, Белоруссию, Украину, взяли Киев и Минск и подошли вплотную к Москве. Все произошло стремительно, в течение одной военной кампании, всего за несколько месяцев. Кто в этом виноват?
30.06.41 в 8 ч 45 мин автомобиль командующего Западным фронтом выехал в Москву. Его сопровождали адъютант и водитель. Следом шла машина охраны. Несколько часов он видел одно и то же: навстречу друг другу шли два людских потока. Одни шли навстречу смерти, а другие уходили от нее. С двух сторон двигались разные люди. Они по-разному смотрели вокруг себя, по-разному говорили, по-разному шли. Даже курили по-разному. Никто в этом движении пока не понимал главного и страшного: Отступление! Военная суета казалась бессмысленной. Такого отступления в Москве ему не простят. Это конец его карьеры.
Автомобиль командующего подъезжал к Смоленску. Теперь был только один поток: регулярные части, которые шли вперед, а не назад. Он знал, что их ждет – смерть. Но движение этих частей к линии фронта неожиданно успокоило его, дало возможность размышлять.
20.06.41г. Командующий Западным Особым военным округом Павлов отправил в Москву специальное донесение. В нем анализировалось общее состояние дел в округе и положение на границе, которое Павлов определял, как предвоенное. Из Москвы немедленно последовал приказ не драматизировать ситуацию.
Разведка округа работала, как часы. Она постоянно показывала движение немецких войск в сторону границы. Данные разведки подтверждали и перебежчики. Павлов отправлял эти сообщения в Москву, но воздерживался от анализа конкретной обстановки. Он считал, что наверху все понимают, видят и правильно воспримут его сообщения. Генерал ждал директив из Москвы. Решение принимал не он.
21.06.41г. Командующий округом отправился в театр. В тот же день последовала директива из Москвы. В ней говорилось: «В течение 22-23.06.41 возможно внезапное нападение немцев… Нападение может начаться с провокационных действий. Задача наших войск не поддаваться ни на какие провокационные действия, которые могут вызвать крупные осложнения…»
Второй пункт противоречил первому. По сути Москва возлагала ответственность на командующих округами. Это им решать, война это или провокация. Сталин лично одобрил текст этой специальной директивы. Жуков и Тимошенко ее подписали, после чего директиву отправили в округа. Когда указание ушло, участники совещания разъехались по домам. В реальность нападения еще никто не верил. В своем рабочем кабинете остался только нарком обороны Тимошенко. Он должен был отслеживать ситуацию в округах и на границе. Он не смог сделать даже этого.
Ночь 22.06.41г. Тернополь. Командный пункт генерала Кирпоноса. (заметим, фронтовой командный пункт). Сюда доставлен немецкий солдат-перебежчик. Он говорит, что война начнется в 4 ч утра. Впервые названо точное время вторжения.
Павлов не боялся проявлять самостоятельность в оценках. В 1940г. публично заявил: «При разработке наших стратегических планов следует учитывать, что Германия захватила Польшу за 3 недели, операцию в Бельгии провела за 15 дней, Францию принудила к капитуляции за 2 недели.» Тогда его слушали и понимали. Тогда верили и слышали.
В 1941-м все стало наоборот. Он ждал точные директивы из Москвы, а ее не последовало.
22.06. 3.30 утра. Немецкая артиллерия открыла огонь по советским пограничным заставам, укреплениям, узлам связи. Одновременно в воздушное пространство страны вторглась вражеская авиация – 900 бомбардировщиков и 200 истребителей. Главная цель бомбардировок – города Вильнюс, Рига, Брест, Бобруйск, Житомир, Киев и Севастополь. Командующий округом Дмитрий Павлов одним из первых понял, что происходящее на границе – не провокация. Как считали в Москве.
В 8.00 Павлов получил текст директивы: «Войскам всеми силами и средствами обрушиться на вражеские силы и уничтожить их в районе, где они нарушили советскую границу. Границу не переходить.» Но эта директива уже не имела никакого смысла.
Страшные итоги первого дня войны для Красной Армии известны. За сутки немецкая авиация разбомбила 66 приграничных аэродромов, уничтожила 1200 самолетов, большую часть на земле. В течение дня были выведены из строя узлы и линии связи, уничтожены и захвачены склады вооружений и боеприпасов.
Павлов, как танковый генерал, понимал, что главным итогом первого дня были не авиационные бомбардировки, не бои на границе, а те рубежи, на которые выйдут танковые дивизии Вермахта. 22.06.41г. немецкие танки прошли вглубь советской территории на 60 км. Они двигались так же быстро, как и во Франции, Бельгии, Польше.
В течение только одного дня немцам сдали на западном направлении Брест, Кобрин и еще ряд городов. Через 8 дней пал Минск. В этот день Павлова сняли с должности и вызвали в Москву. За эти 8 дней Павлов изменился до неузнаваемости. Вероятно, он понимал, что именно его объявят главным виновником военных неудач.
30.06.41г. генерал армии Дмитрий Павлов прибыл в столицу. Жить ему оставалось 20 дней.
Перед войной его считали одним из самых талантливых и перспективных советских генералов. В нем не сомневались вожди и миллионы подчиненных. Его называли героем. Все изменилось летом 1941г.
Продолжение читайте здесь…
