В этом году исполняется 85 лет со дня организации в милиции СССР управлений и отделов по борьбе с хищениями социалистической собственности (ОБХСС). В свое время некоторые из расследованных сотрудниками ОБХСС уголовных дел вызвали большой резонанс по всей стране. В частности, «дело Шахини» стало основой сценария одной из серий популярного телесериала «Следствие ведут знатоки». «Шахиней» сведущие люди называли Лидию Елкину, которая работала заведующей производством киевского ресторана «Столичный».
Что такое успешная карьера в советском общепите
Лида Степанюк родилась в 1918 году в небольшом селе в Черкасской области. Когда девочке исполнилось 10 лет, родители отправили её к тетке в Умань. Там она устроилась работать учеником повара. В 1938 году Лида вышла замуж за военнослужащего и уехала с ним в Гайсин, где работала поваром в офицерской столовой. До войны Лида успела родить дочь, развестись с мужем, который ей изменял, и завести роман с местным начальником милиции. Во время войны Лида продолжила карьеру «работника пищеблока» в одной из столовых Костромы. Потом семья (у поварихи было уже двое детей) переехала в Кривой Рог, где Лидию Лазаревну назначили руководить столовой на крупном руднике.
Вскоре она вышла замуж за молодого офицера, участника ансамбля Черноморского флота Василия Елкина. В 1946 году у них родился сын Владимир. Еще через семь лет Лидия Елкина устраивается на работу заведующей производством одного из ресторанов Джанкоя. А когда в только что построенном Симферопольском аэропорту потребовалось срочно организовать буфет, это дело было поручено именно этой энергичной, знающей прекрасно бухгалтерский учет в ресторане и уже давно зарекомендовавшей себя отличным организатором женщине.
Свою деятельность в столице Украины Лидия начала в 1960 году в качестве заведующей рестораном на Киевском железнодорожном вокзале. Умную, красивую и деловую женщину невозможно было не заметить. В 1962 году ее назначили заведующей производством расположенного на Крещатике ресторана и кафе «Столичный». Опыта работы Елкиной хватило бы на десяток её коллег, но для руководящей работы требовался диплом. Техникум советской торговли Лидия закончила без отрыва от деятельности, когда ей было уже за пятьдесят. И примерно тогда же «вступила в преступную связь с начальником торгово-производственного отдела Киевского городского треста ресторанов, старшим инспектором по кадрам и с заместителем заведующего отделом торговли и общественного питания Печерского райисполкома». А один из инспекторов ОБХСС, регулярно проверявший «Столичный», был любовником инженера-технолога этого ресторана. Поэтому Елкина не опасалась проверок, рейдов и ревизий. Она сумела убедить всех в своей полной безнаказанности. Более того, поверила в это сама.
Рецепты воровства
Общественное питание в СССР всегда было источником теневых доходов. Схемы были незатейливы и общеизвестны. Взять ту же калькуляцию блюд. Она создавалась, исходя из заведомо избыточного рецепта их изготовления. К примеру, сваренный по утвержденным правилам борщ был бы похож на кашу. Нарушение рецептуры изготовления считалось преступлением, и подобные преступления… массово совершались. Не счесть было преступников, которые, скажем, закладывали в 48-литровую кастрюлю компота вместо положенных 24 кг фруктов в сиропе и 7,2 кг сахара, 18 кг фруктов и 6 кг сахара. Расход сметаны и масла уменьшали на две трети. Вместо маринованных фруктов на гарнир давали соленые огурцы. Вместо сливочного масла применялся свиной жир, слоеное тесто заменялось простым…
Но самые большие «навары» приносил мясной цех. (Недаром Елкина говорила на допросах, что доплачивала по 10 рублей в день работавшим там поварам). Здесь на каждых 50 кг котлетного фарша «экономилось» 10 кг мяса. Фокус состоял в том, что в самых дорогих ресторанных котлетах «Метро» было на 40% меньше, чем по рецепту, сливочного масла. А фарш для котлет, вопреки утвержденному рецепту, был не полностью из куриного мяса, а почти наполовину состоял из мяса другой птицы или свинины. При этом все были довольны — работники ресторана, которые получали на этом прибыль (куриное мясо было дороже, чем утиное или индюшачье), и клиенты — «смешанные» котлеты оказались вкуснее куриных. Впрочем, и в них фарш не докладывался, а чтобы котлеты получались нужного объема, повара вдвое увеличивали количество панировочных сухарей.
Задачу превращения в деньги созданных таким образом «излишков» продуктов решали просто — часть блюд продавали «мимо кассы». Кассовые аппараты были установлены под таким углом, чтобы цифры трудно было разглядеть. И мало кто обращал внимание на то, что во многих чеках (все они небрежно отбрасывались в сторону) кассиры не пробивали рубли. Порция заливной осетрины стоила в нем 94 копейки. Вареники с мясом — 51 копейку. Комплексный обед — борщ с мясом, бифштекс рубленый, компот и три кусочка хлеба — один рубль 3 копейки. А за сто граммов водки с маринованными грибами и селедкой с луком в 1974 году выкладывали один рубль 89 копеек. Это при том, что средняя зарплата инженера в те годы составляла примерно 120 рублей в месяц. Впрочем, и официальная зарплата Елкиной была в три раза больше. Но «левый» дневной доход ресторана «Столичный» достигал 750 рублей. Кассиры оставляли себе по 30—40 рублей, официанты — 20 проц. суммы счетов, начальницы смен — по 20—50 рублей… Заместитель управляющего Киевского треста ресторанов получал от Елкиной по 200 рублей в месяц. А когда в 1973 году он стал управляющим, его теневая «зарплата» выросла еще на 100 рублей. Заведующая производственным отделом треста ресторанов «снимала» с Лидии по 200 рублей в месяц.
«Раскрутку» дела Елкиной работники ОБХСС начали в 1973 году. Тогда многие предполагали, что готовится показательный процесс. Чтобы другие не зарывались. Уж больно Елкина стала резка с начальством, которое любит и деньги с подчиненных получать, и чтобы те с почтением относились. В «Столичный» зачастили инспектора-общественники, которым поручались негласные контрольные закупки. Они незаметно опускали осетрину или ту же котлету в заранее подготовленные специальные пакеты и мешочки. Затем свое заключение давали эксперты из пищевой лаборатории. Все это поступало в ОБХСС. Те же бригады общественников попутно проверяли работу касс. А 26 февраля 1974 года в «Столичный» нагрянула серьезная проверка.
Инвентаризация дала всего 462 рубля недостачи. Если не было бы подготовительной работы, то дирекция ресторана получила бы просто выговор. А так… «В Столичном» при снятии товарных остатков, ревизии кассовых операций за текущий день, а также осмотра рабочих помещений были выявлены признаки хищения материальных ценностей и денежных средств» (из постановления о возбуждении уголовного дела). Бригады правоохранителей немедленно выехали с обысками по уже известным им адресам. Начались первые допросы. 29 марта для расследования дела о хищениях в «Столичном» была сформирована специальная следственная группа. К 22 сентября она выросла до 33 человек. К расследованию были привлечены опытнейшие сыщики со всего Союза. К концу следствия уголовное дело Лидии Елкиной насчитывало 210 томов.
Потратить деньги было некуда
Тем временем слухи о богатстве таинственной и могущественной «Шахини» будоражили Киев.
Рассказывали, что в квартире Елкиной были дверные ручки из чистого золота, а в управлении милиции из конфискованных у нее вещей устроен целый музей. Говорили об обнаруженных при обыске в ее трехкомнатной квартире несметных богатствах, грудах хрусталя и десятках ковров, мехах, килограммах золота, пачках денег и облигаций. В реальности все было намного скромнее. Комнату в здании МВД УССР под «сокровища» Елкиной действительно выделили, но при обыске на квартире у Лидии было изъято денег и материальных ценностей примерно на 200 тысяч рублей. (Новая «Волга» ГАЗ 24 тогда стоила на «черном рынке» от пятнадцати до двадцати тысяч рублей). 14 тысяч из них ассигнациями, 40,6 тысячи — облигациями государственного займа. Запасы фарфора и хрусталя «потянули», по оценкам экспертов, на 17 тысяч, ковры и меха — на 10 тысяч рублей. Кроме того, в квартире Елкиной обнаружили около 60 изделий из золота и драгоценных металлов. Перепуганные приятельницы Лидии принесли в милицию несколько ее сберкнижек и сумок с драгоценностями (стандартных «совковых» украшений, массивных и аляповатых, с огромными разноцветными камнями), которые она им отдавала на хранение. У свахи бывшей поварихи изъяли 40 тысяч рублей. Часть золота Елкина отдала своей дочери. Даже на квартире любовницы мужа Елкиной при обыске нашли в тайнике 7100 рублей и на 1580 рублей облигаций. Лидию Лазаревну обслуживали две домработницы, шофер, парикмахер и маникюрша, получавшие по пятьдесят рублей за визит.
Судебный процесс по делу о хищениях в ресторане «Столичный» начался 1 марта 1976 года. Дело было настолько громким, что его рассматривал Верховный суд УССР. 4 июня прозвучал приговор. «Шахиню» приговорили к 15 годам лишения свободы. Ее подельникам было определено наказание в виде лишения свободы на срок от 15 до (кассирам и официантам) 5—7 лет. Большинство из них в последующие три года вышли из зон. Кто-то — условно-досрочно, кто-то — на поселение. Лидия Лазаревна умерла в тюрьме на восьмом году заключения. Говорят, что ей до досрочного освобождения тогда оставался только один месяц.
