Жиль де Монморанси-Лаваль, барон де Рэ, маршал Франции, участник Столетней войны и соратник Жанны д’Арк считался настоящим героем своего времени. У него были и власть, и богатство. Но в короткий период де Рэ лишился этого. За свою жизнь он допустил лишь две ошибки, ставшие роковыми.
Сказка Перро
Знаменитый французский писатель Шарль Перро и его сын Пьер впервые опубликовал историю о злодее Синей Бороде в сборнике «Сказки матушки Гусыни». Эта книга появилась в 1697 году и мгновенно стала популярной. Дети всей Европы зачитывались интересными произведениями француза. Но особенно впечатляла одна история – о кровожадном злодее Синей Бороде.
Принято считать, что Синяя Борода появился не на пустом месте. Прообразом злодея стал один из выдающихся людей Франции, герой Столетней войны и соратник знаменитой Жанны д’Арк. Но в одночасье из положительно персонажа он превратился в отрицательного. Только представьте, маршала Франции обвиняли по сорока семи пунктам! А на костер его повели как еретика, убийцу детей и колдуна.
Но прежде чем распутывать клубок злодеяний де Рэ, – небольшое отступление. Большинство филологов, исследовавших европейские сказки, считают, что Синяя Борода – персонаж собирательный. В его появлении сыграли роль как минимум два человека. А барон лишь завершил формирование образа литературного злодея. Точнее, даже не сам де Рэ, а суд над ним и казнь. По прошествии времени они наложились на более старый сюжет, пришедший то ли из французской Бретани, то ли из кельтских областей Британии. Ведь в тех краях давным-давно существовала легенда о кровожадном графе Кономоре. В сказке он женился на Трефинии. Причем сначала отец девушки не хотел этого брака и отказал «по причине чрезвычайной жестокости и варварства, с которыми тот обращался с другими своими женами, которых, как только они становились беременными, приказывал убивать самым бесчеловечным образом». Так о поведении графа говорилось в «Жизнеописании святых Бретани». Но так или иначе, Кономор сумел добиться своего. При аббате, ставшим свидетелем, граф торжественно поклялся, что с новой женой будет вести себя достойно. Как оказалось, – обманывал. Стоило Трефинии объявить мужу о беременности, как он мгновенно изменил свое отношение к ней. О Кономоре ходили легенды, будто он поклонялся какому-то древнему языческому богу, требовавшему в жертву именно беременных женщин. Поэтому Трефиния не сумела избежать печальной участи: граф и ее убил. Но дальше произошло то, чего он никак не ожидал. Жена восстала из мертвых и покарала Кономора за все тяжелые грехи. А сама стала святой.
Эта легенда весьма напоминает сказку Перро о Синей Бороде. А в то время, когда жил барон де Рэ, история о Кономоре являлась распространенной. И в дальнейшем два сюжета слились воедино. Поэтому у Перро маршал Франции убивал именно жен, а не детей. А ведь именно в их смерти обвиняли героя Столетней войны.
Вот так Шарль описывал внешность злодея: «Жил-был человек, у которого были красивые дома и в городе, и в деревне, посуда, золотая и серебряная, мебель вся в вышивках и кареты, сверху донизу позолоченные. Но, к несчастью, у этого человека была синяя борода, и она делала его таким гадким и таким страшным, что не было ни одной женщины или девушки, которая не убежала бы, увидев его». С самого начала становится понятно, что борода – некий знак, который и символизирует зло. Настоящий де Рэ тоже носил бороду. Так что словесным портретом Перро сделал намек на прототип.
Любопытно вот еще что: во времена писателя почти все разрушенные замки близ Нанта считались бывшими владениями де Рэ. А местные жители рассказали ему одну интересную легенду. Однажды мимо владений барона проезжали граф Одон де Тремеак и его невеста Бланш де Лерминьер. Де Рэ пригласил их в гости. Едва пара оказалась в замке барона, Жиль приказал посадить графа в темницу. А Бланш он предложил руку и сердце. Перепуганная девушка, конечно, отказалась. Но барон был упрям. Он схватил ее и отнес в ближайшую церковь, где поклялся, что «навсегда отдаст ей душу и тело», если она станет его женой. Такая клятва произвела на Бланш сильное впечатление, и она согласилась. Но в тот же миг де Лерминьер превратилась в дьявола, что интересно, синего цвета. Он рассмеялся и сказал: «Теперь ты в моей власти». После этого борода у барона стала синего цвета. А дьявол продолжил: «Теперь ты не будешь Жилем де Лавалем. Тебя будут звать Синяя Борода!»
Вот так герой войны с англичанами стал главным злодеем всей Франции. А синяя борода – это печать нечистой силы.
Так что же такого ужасного натворил барон?
Путь к славе
Точно неизвестно, когда Жиль де Рэ появился на свет в замке Машкуль на границе Бретани и Анжу. Принято считать, что наиболее вероятной датой его рождения является 1405 год. Де Рэ относился к старинному и знатному роду, который дал Франции более десятка маршалов и несколько коннетаблей.
Как складывалось детство барона, неизвестно. Никаких свидетельств об этом не сохранилось. Впервые он «всплывает» в одиннадцатилетнем возрасте. Тогда его отец Ги де Лаваль, барон де Рэ, погиб. Как это произошло, история опять же умалчивает. По одной версии, де Лаваль сложил голову в каком-то из сражений, по другой – с ним расправился на дуэли давний враг. Матери Жиль и его младший брат Рене лишились еще раньше. Опеку над детьми взял дед Жан де Краон. По сохранившимся сведениям можно сделать вывод, что де Краон потратил много сил, времени и денег, чтобы дать внукам хорошее образование. Причем основной упор делал не на воинских предметах, как было принято в то время, а на гуманитарных и точных науках. Вложения деда окупились сторицей. Когда Жиль вырос, он тратил огромные деньги на пополнение своей библиотеки и покупку старинных предметов. Не обошлось, конечно, и без обязательных дворянских атрибутов того времени: Жиль прекрасно фехтовал и любил выезжать на охоту.
Любопытно вот еще что: точно известно, что барон де Рэ был женат всего один раз. Его избранницей стала Катрин, внучка виконта де Туара. Благодаря этому браку Жиль получил в качестве приданого несколько миллионов ливров, а также земли в Пуату вместе с замком Тиффож. Кстати, эта крепость впоследствии сыграет значимую роль в жизни барона. В браке у Жиля родился всего один ребенок – дочь Мари де Лаваль.
И если на жену барон особенно не обращал внимания из-за постоянных важных дел, то для своей главной любви – денег – время находил всегда. Огромными финансовыми возможностями де Рэ распоряжался ловко и умело. Например, он всячески поддерживал молодого наследника престола принца Карла Валуа. И благодаря такому покровительству сумел заполучить вожделенное место в его свите.
Интересно: дофин и барон являлись почти ровесниками. Вот только принца не отличала финансовая благоразумность. Молодость и высокий статус обязывали его жить на широкую ногу. Он обожал пафосные и помпезные балы, а также не менее эпатажные выезды на охоту. Такой нагрузки не мог выдержать даже вроде бы бездонный кошелек принца. К тому же, перспектива престола для Валуа являлась туманной. В те неспокойные времена чуть ли не половина Франции находилась под сапогом англичан и их верных «псов» – бургундцев. Ту же часть страны, оставшуюся свободной, контролировали местные феодалы, которые, конечно, не жаждали делиться с кем-либо властью. В общем, у принца была незавидная участь. Он держал лишь несколько городов в долине Луары. При этом опасался покидать свою резиденцию – замок Шишон. Карлу повсюду мерещились предатели, шпионы и убийцы, желавшие его смерти.
Но дальновидный барон де Рэ сделал ставку именно на Карла Валуа. Он понимал, что принц с его помощью станет королем. Нужно было лишь проявить мудрость, терпение, а также предоставить ему финансовое плечо.
Герой Франции
Жиль де Рэ являлся потомком знаменитого военачальника Бертрана Дюгесклена, погибшего в 1380 году. При жизни Дюгесклена прозвали грозой англичан, и де Рэ мечтал о славе своего героического предка.
Поэтому Жиль не жалел денег на вооруженные отряды. Вместе с ними он с 1422 по 1429 годы совершал удачные вылазки в тыл врага. Помимо богатой добычи де Рэ сумел также захватить несколько замков. Но его звездный час настал во время сражений под Орлеаном и Жаржо. Здесь барон бился рука об руку с Жанной д’Арк. Военные успехи двадцатипятилетнего де Рэ не могли остаться незамеченными. И он стал самым молодым маршалом в истории Франции. Конечно, хватало у него и завистников. Они утверждали, что Карл Валуа сделал его маршалом в знак благодарности за колоссальную финансовую поддержку. Но ставить под сомнения военные успехи Жиля все же никто открыто не решался: себе дороже.
В мае 1429 года, после победы под Орлеаном, война с англичанами стала меняться в пользу французов и Карла. И уже в июле принц отправился в Реймс для коронации. Надо сказать, Реймс – священное место для всех французских монархов. Ведь именно здесь они получали корону еще с 498 года.
И тут барон де Рэ совершил первую в своей жизни стратегическую ошибку: раньше срока поверил в победу. Ведь у него не оставалось сомнений, что власть никуда не денется от Карла. А значит, новоиспеченному монарху пора было напомнить про многочисленные долги. Но Карл отреагировал на слова друга агрессивно. Корона напрочь выветрила из головы молодого монарха историю дружбы с бароном. Карл свято верил, что сумел получить власть без чьей либо помощи. А раз так, то и удержать ее способен в одиночку. Поэтому маршал тотчас же угодил в опалу и был изгнан с королевского двора.
Из героя в колдуна
Карл в 1433 году отправил де Рэ в отставку. Произошедшее сильно ударило по барону. Он заперся в замке Тиффож и увлекся книгами по алхимии. В этой загадочной и таинственной науке Жиль видел единственную возможность спасения от неумолимо приближающегося банкротства. Ведь после предательства короля его финансовое благополучие оказалось под вопросом. А изменить ситуацию за счет выплаченного долга он не мог.
Видимо, находясь в совершенно безвыходном положении, де Рэ принял решение, которое впоследствии его и уничтожило. В 1436 году Жиль распахнул двери своего замка для Людовика – нового наследника престола. Причем встретил его чрезмерно радушно, как будущего короля и старого друга. Барон де Рэ тогда и не подозревал, что Людовик уже начал плести сеть интриг против отца. А его визит в Тиффож вызван лишь желание на время спрятаться от разъяренного монаршего родственника. Не знал Жиль об их вражде, соответственно, не понял вовремя, что прием дофина забьет последний гвоздь в крышку его гроба… Ведь та «проверка», с которой якобы приехал Людовик, была лишь хитрой уловкой. Таким образом принц убил сразу двух зайцев: спрятался от отца и подставил под удар его возможного союзника. Ведь, как известно, для достижения заветной цели нужно подстраховаться на всех фронтах.
Когда Карл узнал, что его бывший соратник прятал у себя опального дофина, стал действовать стремительно. Он считал, что Жиль предал его и решил отомстить путем дворцового переворота, сделав ставку на молодого принца. Гайки были закручены максимально сильно. Чтобы выжить, барону пришлось начать закладывать свое имущество… И вдруг король распорядился ввести ограничения на коммерческие операции де Рэ. Проще говоря, барон уже не мог продавать свои замки. Это стало началом конца.
В панике Жиль старался найти выход. Но в его представлении он был лишь один: добиться результатов в изучении алхимии. Лишь с помощью превращения свинца в золото можно было спастись от неминуемого банкротства. Личный алхимик барона де Силле получил приказ заниматься только этой наукой и не тратить время на другие «проекты». Под лаборатории для опытов был полностью перестроен весь первый этаж замка Тиффож. Последние деньги барон с фанатичным упрямством тратил на своего алхимика и покупку «колдовских» ингредиентов. Например, мышьяка, зубов акулы, ртути…
Но время шло, деньги кончались, а результата все не было. В приступе безумства де Рэ выгнал из замка своего алхимика и позвал нового – Франческо Прелати. В отличие от де Силле, который честно пытался найти рецепт получения золота и был предан своему хозяину, итальянец являлся профессиональным шарлатаном. Воспользовавшись подавленным и разбитым состоянием де Рэ, он сумел убедить бывшего маршала Франции в своей уникальности. А «добил» его признаниями в колдовстве и тем, что держит ручного демона по имени Баррон. И благодаря адскому зверю у него есть доступ к миру мертвых, которые делятся с ним мудростью и всячески прислуживают.
В то время барон уже плохо соображал и вряд ли понимал, что покровительство Прелати являлось страшным преступлением. Поскольку речь уже шла о делах, которые находились под контролем у инквизиции. А инквизиторам было все равно, кто уличен в ереси: нищий крестьянин или соратник Орлеанской девы.
Вскоре Прелати и де Рэ поменялись местами. Теперь колдун хозяйничал над бароном. Чем именно шарлатан занимался на первом этаже замка, доподлинно не известно. Однако вскоре все окрестности кишели самыми разнообразными слухами. Причем одни домыслы были страшнее других. Об ужасах, происходящих в Тиффоже, вскоре узнал и герцог Бретонский, ведь именно его вассалом являлся де Рэ. Собрав отряд из нескольких сотен солдат, он направился к замку, чтобы выяснить, чем же таким противозаконным занимается Жиль.
Главный злодей Франции
В конце августа 1440 года в кафедральном соборе епископ Нантский Жан де Малеструэ выступил с проповедью. В своей речи он рассказал прихожанам о тех ужасах, которые довелось увидеть ему и герцогу Бретонскому в замке барона. Епископ говорил, что знатный дворянин совершал преступления «против малолетних детей и подростков обоего пола». Также он потребовал не молчать, если кому-то что-то известно о деятельности барона. Жан де Малеструэ говорил так проникновенно, что ни у кого из прихожан не появилось даже мысли, что он может обманывать. Дело в том, что никаких серьезных и основательных улик против де Рэ во время обыска его замка обнаружено не было. Да и с исчезновением детей было не все так гладко. Связать с владениями маршала смогли лишь одно исчезновение ребенка, произошедшее за месяц до этих событий. Поскольку прямых доказательств не было, скорее всего, враги де Рэ воспользовались удобным случаем, чтобы раз и навсегда разделать с ним.
Не откладывая дело в дальний ящик, Жан де Малеструэ рассказал обо всем отцу Жану Блуэну, главе инквизиционного трибунала Бретани. Тот, в свою очередь, сработал также оперативно. И уже через несколько дней против де Рэ был составлен обвинительный акт, включающий в себя аж сорок семь пунктов. Барон обвинялся в человеческих жертвоприношениях исчадию ада, колдовстве «с применением специальных технических средств», убийствах малолетних детей, совершенных с изощренной жестокостью, а также в сексуальных извращениях. Этот акт Блуэне отправил главному инквизитору Франции Гийому Меричи и герцогу Бретонскому. А в сентябре Жиля де Рэ вызвали в епископальный суд для дачи показаний. Барон был ошарашен таким списком обвинений, но избежать встречи с инквизицией не мог. Хотя и понимал, что ничего хорошего его там не ждет. И если обвинение в пропаже детей не было подкреплено хоть какими-либо весомыми доказательствами, то о его занятиях колдовством знала вся округа. Торговцы редкостями, конечно же, подтвердили, что барон скупал за бешенные деньги «колдовской товар». Такое церковь не прощала никому. И надеяться на ее благосклонность из-за давнишних ратных подвигов де Рэ не мог.
Варианты спасения у него отсутствовали. Можно было, конечно, тайно явиться в Париж и молить короля Карла VII о помощи, припомнив ему истории дружбы и предательства. Но де Рэ не стал этого делать. Видимо, понимал, что король скорее придумает новые пункты обвинений, нежели поможет.
И барон согласился явиться на заседание в назначенный час. И если он еще сохранял хотя бы видимость спокойствия, то его приближенные хладнокровием не отличались. Друг маршала, Роже де Бриквилль, вместе с бывшим главным алхимиком де Силле неожиданно исчезли. Тотчас поползли слухи, что они пустились в бега, чтобы избежать наказания за свои злодеяния. Прокурор Бретани Гийом Шапейон распорядился объявить беглецов в розыск.
Исчезновение двух приближенных барона позволило Шапейону на законных основаниях посетить замок де Рэ. Визит оказался для прокурора более чем удачным. Давления не выдержали алхимик Прелати (который почему-то не отважился на побег, хотя ему грозил костер инквизиции) и оба телохранителя барона – Гриар и Корийо. Их арест являлся первостепенной задачей, ведь они являлись ближайшими людьми де Рэ. А значит, могли рассказать много интересных и важных подробностей.
Ни шарлатан, ни телохранители выгораживать хозяина не стали. На суде, который прошел в Нантской ратуше, они дали исчерпывающие показания. Любопытно, что на заседание допускали всех желающих, а о признаниях сподвижников барона было объявлено во всех городах Бретани.
Во время слушания, на котором присутствовал и сам барон, зрители демонстративно пытались прорваться сквозь ряды стражников, чтобы плюнуть в де Рэ или кинуть в него камень. Барон держался с достоинством, слушая признания алхимика и своих телохранителей.
Прелати под присягой рассказал, что его хозяин кровью подписал договор с демоном Барроном, по которому обязывался приносить человеческие жертвы исчадию ада. Взамен Баррон пообещал подарить маршалу три дара: власть, богатство и всеведение. Прелати также признался, что де Рэ сначала пытался откупиться от демона птицами и животными, но тот требовал именно крови малолетних детей.
Кстати, на судебное разбирательство привели и пойманного алхимика де Силле. Тот поведал, что его бывший хозяин всячески издевался над детьми, обожал дьявольские эксперименты и являлся настоящим еретиком.
Затем настала очередь выступать свидетелям. Безутешные родители, захлебываясь слезами, наперебой твердили о своих детях, которые исчезали, едва стоило им оказаться во владениях злодея. На вопрос: «Для чего их туда отправляли?», ответ был один: «Просить милостыню».
Потом выслушали телохранителей. Они признались, что де Рэ собирал коллекцию из детских черепов. Хранилась она в особой комнате, куда барон запрещал кому-либо заходить. Когда им заинтересовалась инквизиция, телохранители по приказу де Рэ собственноручно уничтожили эти головы, чтобы замести следы. Поэтому их и не обнаружили во время обысков.
Но барон не сдавался. Он продолжал говорить о своей невиновности и требовал адвоката. Кстати, в защитнике ему постоянно отказывали, ссылаясь на тяжесть преступлений. В конце концов, де Рэ заявил, что добровольно пойдет на виселицу, поскольку его специально хотят обвинить в ереси, не предоставляя веских улик. А показания свидетелей – ложь, выбитая из людей пытками инквизиторов. Поведение барона возмутило Нантского епископа. И он отлучил де Рэ от церкви и приказал пытать его, чтобы «побудить прекратить гнусное запирательство».
Жиля де Рэ привязали к деревянной решетке и начали растягивать, как на дыбе. Таких издевательств никто не выдерживал. Сдался и барон. Он во всем признался и покаялся. После пытки еле живой маршал Франции преклонил колени перед епископом и попросил вернуть его перед смертью в лоно церкви. Затем публично рассказал о сговоре с дьяволом и об убийствах детей. Он даже назвал число жертв – более восьмисот. Но инквизиция посчитала, что так много трупов ни к чему. Барону разрешили сознаться в убийстве ста пятидесяти детей…
В конце октября 1440 года барона еще раз отлучили от церкви за «столь тяжкие прегрешения против догматов веры и законов человеческих, что невозможно человеку и вообразить их». Затем на костер отправились алхимик де Силле и телохранители. А поскольку де Рэ покаялся и примирился с церковью, его решили перед сожжением задушить. Все-таки отправлять на костер живого маршала Франции и соратника Жанны д’Арк было слишком даже для инквизиции.
Казнь состоялась 26 октября 1440 года на площади возле Нантского кафедрального собора. Палач задушил барона, а потом поджег хворост под телом. Но буквально через несколько секунд бездыханного де Рэ передали родственникам. Надо сказать, запуганная инквизицией родня не стала хоронить его в фамильном склепе. Жиля де Рэ «спрятали» под безымянную плиту в кармелитском монастыре, находящимся на окраине Нанта.
Тот факт, что барона оклеветали и подставили, подтверждается «сыростью» дела. Многочисленные нестыковки в обвинениях, показания свидетелей, полученные во время пыток, запрет на адвоката – все это говорит о том, что кто-то из сильных мира сего целенаправленно постарался избавиться от де Рэ. Карл ли это или Людовик – узнать уже не получится. Поводы были у обоих. Первый не хотел возвращать огромный долг. А второй – боялся его заступничества при возможном дворцовом перевороте.
Кстати, итальянский алхимик – единственный, кто сумел отделаться, что называется, легким испугом. Его почему-то приговорили не к смертной казни, а к тюремному заключению. Откуда он вскоре сбежал и благополучно скрылся на просторах Европы. Выглядит весьма и весьма подозрительно.
***
В 1992 году французские ученые сумели добиться нового судебного разбирательства над бароном Жилем де Рэ. «Посмертный суд» проходил в сенате Французской республики. После изучения всех сохранившихся документов, которые были найдены в архиве инквизиции, трибунал постановил: полностью оправдать де Рэ. А тот суд признать незаконным и фальсифицированным. Справедливость восторжествовала спустя 552 года. Но в сказке и народной памяти Жиль де Рэ, наверное, навсегда останется ужасным злодеем по имени Синяя Борода.
Автор: Павел Жуков
