Михаила Ивановича без тени иронии или насмешки называли в театральной среде «Царь» не только из–за обилия званий и постов (Народный артист СССР, Герой Социалистического труда, лауреат Сталинской и государственной премий, художественный руководитель Малого театра, председатель правления Всероссийского театрального общества), но и за редкое актерское мастерство, позволявшее ему «царить» на сцене, за достоинство и благородный аристократизм.

С Царскосельской гимназией выдающегося мастера русской сцены связывал непродолжительный период, но именно здесь, благодаря участию в школьных спектаклях, он получил первые уроки актерского мастерства и режиссуры. Отсюда начался его «путь к театру».

Михаил Иванович родился в Твери, в семье старшего фельдшера железнодорожной больницы Ивана Изотовича Царева. Он был младшим ребенком в семье, кроме него на попечении матери Марии Петровны находились сестра Евгения и двое братьев.

В 1908 году Ивана Изотовича перевели в Ревель (Таллинн), где Михаил поступил в Ревельскую Николаевскую гимназию. Уже с начальных классов его главным увлечением стал театр. Михаил посещал любительские спектакли, в которых играла его сестра, читал на концертах стихотворения Пушкина, Лермонтова, Некрасова, вскоре ему стали давать небольшие роли в самодеятельных постановках.

Большое впечатление на него произвели выступления приезжавших на гастроли профессиональных трупп. Шла Первая мировая война и, когда летом 1917 года немецкие войска начали приближаться к Ревелю, И. И. Царева эвакуировали в Царское Село, где семья поселилась в доме рядом со станцией Царский Павильон, находившейся неподалеку от Феодоровского городка.

Осенью Михаил пошел в VII класс Николаевской Царскосельской гимназии. Каждый день, идя на занятия, он проходил мимо мест, связанных с жизнью Пушкина: дома на Колпинской, Лицея, Екатерининского парка.

 

«Пушкин входил в мое сознание конкретными, продолжающими его жизнь тропинками, по которым можно ходить, стенами домов, которых можно коснуться, окнами, в которые можно заглянуть, шумом деревьев, который можно услышать. Любовь к Пушкину осталась во мне навсегда. Не случайно в дальнейшем я часто читал на концертах его произведения», – вспоминал Михаил Иванович.

В Царском Селе окрепло увлечение Михаила театром: он посещал утренники в петроградском Александринском театре, посещал Палас–театр – Петроградскую оперетту, был участником школьных спектаклей. Несмотря на голодное и холодное время «военного коммунизма», в гимназии сохранялись традиции самодеятельных постановок.

Живое участие в них как актер и режиссер принимал Миша Царев. Особо запомнился ему гимназический спектакль по комедии Тургенева «Завтрак у предводителя», где он сыграл роль Алупкина. Видевший этот спектакль отец Михаила сказал ему: «Ты бы поменьше ходил в оперетку, а побольше в Александринский театр».

Эти слова оказались пророческими, вскоре Михаил Иванович стал актером прославленной труппы.
Стремление учеников к театру поддерживал преподаватель русского языка, поклонник искусства Алексей Михайлович Малоземов, ставший с 1922 года директором 1-ой трудовой школы – бывшей Николаевской гимназии.


Однажды он пригласил Михаила к себе домой. «В холодное, голодное время пришел я к Малоземову. Он завел граммофон, и мы слушали Шаляпина, Качалова…
В этом его, таком простом поступке я почувствовал искреннюю заинтересованность и заботу учителя о судьбе своего питомца», – вспоминал Царев.

 

Когда в 1919 году Михаил закончил школу, сомнений в определении жизненного пути у него не возникло, он выбрал для себя «путь к театру». Скрыв от родителей свое намерение, он поступил в Школу русской драмы при Александринском театре, еще студентом вошел в труппу Большого драматического театра.

В 1924–1931 гг. работал в театрах Москвы, Махачкалы, Казани и Симферополя, с 1931 года играл в Ленинградском академическом театре драмы. В 1934 году уже полюбившийся ленинградцам актер неожиданно для многих перешел в театр Мейерхольда, где запомнился великолепно сыгранными ролями Чацкого в спектакле «Горе уму» и Армана Дюваля в «Даме с камелиями».

 

В 1936 году у Михаила Ивановича родилась дочь Катя, которая станет позже не актёром, как папа и мама, а музыкантом. Царёва Екатерина Михайловна — Заслуженный деятель искусств РФ, доктор искусствоведения, профессор, выпускница фортепианного отделения АМКМГК им. Чайковского. Преподаватель (музыкальная литература).

Екатерина Михайловна с теплотой вспоминает свое детство:

«Мои впечатления детства, которые остались со мной на всю жизнь — это, конечно, прежде всего, поэзия, стихи, поскольку папа не только играл в театре, но и читал стихи, в том числе в различных концертах.

И мама моя, которая тоже когда-то в юности была артисткой – она тоже очень любила стихи. Эта любовь, конечно, перешла ко мне и с самого начала я знала очень много стихов и, надо сказать, что именно то, что я узнала в детстве, я помню и сейчас.»

В 1937 году театр Мейерхольда закрыли, и М. Царев вместе с ведущими актерами труппы перешел в московский Малый театр. Вся последующая жизнь Михаила Ивановича была неразрывно связана со сценой этого прославленного старейшего российского театра.

В годы Великой Отечественной войны Михаил Иванович Царев был эвакуирован вместе с труппой Малого театра в Челябинск (1941–1942). Оказавшись в гостеприимном Челябинске, М. И. Царев практически с первого дня, вместе со своими товарищами, погрузился в непрерывную, активную работу.

С присущей ему исключительной энергией и целеустремленностью, кроме репетиций и выступлений в спектаклях, Михаил Иванович принимает непосредственное участие в концертах на мобилизационных пунктах, в воинских частях, отбывающих на фронт, выезжает в колхозы, на фабрики и заводы, число которых в Челябинске увеличилось практически вдвое.

М. И. Царев выступал перед публикой, зачитывая строки из вступления к «Медному всаднику» А. С. Пушкина, эпизода «Бой с барсом» из поэмы «Мцыри» М. Ю. Лермонтова, из стихотворения Н. А. Некрасова «Размышления у парадного подъезда», стихи советских поэтов К. Симонова и А. Суркова…

Свойственное артисту умение передать дух героического, стремление показать духовный взлет и чувство самоотверженности человека в эти дни были особенно необходимы людям. Искусство актера было пронизано одним чувством, объединявшим всю страну, — желанием сделать все для победы.

Любимая М. И. Царевым поэзия А. С. Пушкина, М. Ю. Лермонтова, Н. А. Некрасова возрождала в усталых людях память о красоте и веру в свои силы. «Красота спасет мир!» – подобного девиза придерживалась вся труппа Малого театра.

Осенью 1942 г. определился перелом в Отечественной войне, а 9 сентября «Комсомольская правда» в информационной заметке сообщила о возвращении Малого театра в Москву после вполне плодотворных 10-месячных гастролей в Челябинске.

16 сентября 1942 г. Малый театр в полном составе вернулся в Москву, а 17 сентября уже состоялась репетиция. И уже московский зритель смог познакомиться с премьерой спектакля 5 ноября 1942 г.

В течение 40 лет М. И. Царев блистал на сцене Малого театра в заглавных ролях пьес классического репертуара и в спектаклях советских авторов. Вершиной актерского мастерства считаются его роли Федора Протасова в «Живом трупе» Л. Н. Толстого, Егора Ильича в «Селе Степанчиково» Достоевского, Арбенина в лермонтовском «Маскараде», Макбета в одноименной пьесе Шекспира, Вожака в «Оптимистической трагедии» Вс. Вишневского.

Кроме сценических, у Михаила Ивановича была еще «любимая роль» театрального деятеля. С 1950 по 1963 год он был директором Малого театра, в 1964–1986 гг. – председателем Всероссийского театрального общества.


Коллеги Царева по Малому театру писали, что как директор, он сумел удержать высочайший актерский уровень и традиции труппы, хотя сохранять гармонию в среде талантливых людей было совсем непросто.

«В театре возникали разные ситуации, и у него была оппозиция. Но из всех конфликтов он выходил достойно. У него было удивительное ощущение себя. Благородство, достоинство – сейчас этого так мало».

Сменивший Царева на посту директора Малого театра Юрий Соломин говорил не только об уникальности своего предшественника, о величии его таланта, но и о его редком по нынешним временам бескорыстии: «… он был нестяжатель. После его кончины у семьи ничего не осталось – ни дачи, ни сберкнижек, ни, тем более, зарубежных вкладов. Но он оставил после себя имя».