Великий князь Александр Михайлович Романов занимает особое место в ряду русских политических и военных деятелей. В отличие от многих других представителей царской фамилии, великий князь Александр Романов не только «жил светской жизнью», но и внес огромный вклад в укрепление обороноспособности Российской империи. Он стоял у истоков русской военной авиации, инициировав открытие воздухоплавательной школы в Севастополе. Будучи адмиралом русского флота, Александр Романов выступал за строительство новых линейных кораблей, способствовал в меру своих сил развитию военно-морского дела. Но даже это не самое удивительное в биографии великого князя. Его «Книга воспоминаний», вышедшая уже после эмиграции великого князя из России, а также интервью периода эмиграции поразительны отношением к большевикам и послереволюционным преобразованиям в России.
Александру Романову удалось увидеть, как развивалась Россия после революции 1917 года – он прожил до 1933 года и наблюдал постепенное восстановление разрушенного Гражданской войной государства, расширение его границ, возрождение армии и флота, индустриализацию. Все это произвело на великого князя неизгладимое впечатление. Александр Михайлович Романов был одним из немногих высокопоставленных эмигрантов, кто не побоялся открыто выразить уважение к действиям большевиков по восстановлению мощи советского / российского государства и борьбе с врагами России.
Александр Михайлович Романов родился в 1866 году в семье великого князя Михаила Николаевича и Ольги Федоровны и приходился родным внуком императору Николаю I. К своему деду Александр Михайлович сохранил глубочайшее уважение, считая его настоящим патриотом и собирателем российского государства. Последнему русскому императору Николаю II Александр Михайлович доводился двоюродным дядей, хотя был старше его всего на два года. Небольшая разница в возрасте между дядей и племянником обусловила то, что Александр Михайлович и Николай Александрович были близкими друзьями детства.
В 1885 году Александр Михайлович окончил Морское училище в звании мичмана и начал службу на флоте. В отличие от Николая II, служил он полноценно – прошел все должности и продвигался по службе может быть быстрее, чем офицеры менее знатных кровей, но вполне обычно. В 1886 году Александр Михайлович участвовал в кругосветном плавании корвета «Рында», а в 1892 году ему было доверено командовать миноносцем «Ревель». В 1893 году, через восемь лет после окончания училища, он еще носил звание старшего лейтенанта (напомним, что Николай II в 1892 году стал полковником).
В 1894 году великого князя наконец произвели в капитаны 2 ранга. Помимо службы на флоте, Александр Михайлович активно занимался разработкой программы усиления военно-морского флота страны и вообще уделял развитию флота огромное внимание. С 1899 г. великий князь, которому было уже 33 года, служил старшим офицером на броненосце береговой обороны «Генерал-адмирал Апраксин». Лишь в 1903 году он получил звание контр-адмирала флота и должность младшего флагмана Черноморского флота.
Именно с подачи Александра Михайловича была организована военная авиационная школа в Севастополе. В 1908 году Александр Михайлович стал председателем Императорского Всероссийского аэроклуба, а затем – шефом Императорского Военно-воздушного флота. На этой должности он сделал очень много для развития русской авиации. Среди офицеров и матросов Черноморского флота, военных летчиков и солдат-авиаторов Александр Михайлович пользовался заслуженным уважением. Возможно, именно это обстоятельство в 1918 году позволило ему избежать той страшной судьбы, которая ждала после революции многих его родственников, попавших в руки большевиков.
Таким образом, мы видим, что большую часть своей жизни Александр Михайлович действительно занимался делом, служа во благо родной страны. Возможно именно патриотизм и большой жизненный опыт и помогли великому князю, эмигрировавшему из России во время Гражданской войны, по-другому взглянуть на большевистскую политику. Ко времени революции Александр Михайлович, носивший звание адмирала, командовал Военно-воздушным флотом страны. Как и все другие представители династии Романовых, он был сразу же уволен с военной службы и вскоре перебрался в Крым, откуда 11 декабря 1918 года эмигрировал в Европу, обосновавшись во Франции.
Первое время Александр Михайлович пытался участвовать в белом движении, добиваясь поддержки со стороны европейских держав. Затем он сосредоточился на организационных вопросах обществ, помогавших русским эмигрантам. Он несколько изменил свои позиции и в отношении послереволюционных событий, и в отношении европейских союзников. Так, в своей «Книге воспоминаний» Александр Михайлович прямо писал, что англичане и другие члены Антанты предприняли в России такие авантюры, которые и способствовали превращению большевиков из революционеров-бунтовщиков в защитников русской независимости. Например, британцы создали независимый Азербайджан с целью получения контроля над бакинской нефтью. Батум был превращен в «свободный город» под протекторатом англичан – именно с целью обеспечения доставки бакинской нефти в Великобританию.
Независимость Грузии союзники поддержали также для того, чтобы получить доступ к ее природным ресурсам, а французы укрепились в Одессе, которая в то время была важнейшим южнороссийским портом. Так вчерашние союзники превратились в хищников, раздирающих «остатки» Российской империи в собственных интересах. Значительной части настоящих патриотов в Белом движении стало ясно, что союзники на самом деле не являются таковыми, а преследуют лишь свои интересы. В свою очередь, большевики превратились в защитников территориальной целостности и суверенитета российского государства, находившегося к 1918 году в состоянии практически полного распада.
Такое поведение союзников стало сильнейшим ударом по Белому движению. Многие генералы и офицеры, не говоря уже о рядовых солдатах и казаках, поняли, что еще немного и страны просто не будет, она окажется поделенной между европейскими державами, США и даже Японией. В этой ситуации большевики выглядели уже не столь страшными как прежде. Если до 1918 года их считали ниспровергателями российского государства, то затем отношение к большевикам среди многих белых офицеров стало меняться. Александр Михайлович писал и о трагедии адмирала Колчака – всеми признанного героя, мореплавателя и командира, который дискредитировал себя, подписав с союзными державами документ, в котором обещал не только возместить союзникам ущерб, понесенный «вынужденными» действиями на территории России, но и признать независимость всех государств, возникших на осколках Российской империи. Таким образом, адмирал Колчак согласился признать распад России – отсоединение Кавказа, Прибалтики, Украины, Средней Азии. Примечательно, что сам Колчак был предан пообещавшими ему помощь союзниками, а деньги, собранные Колчаком, присвоены. Непосредственными виновниками смерти адмирала Колчака были не столько красные, ненависть которых к адмиралу понятна, сколько предатели – французский генерал Жанен и лидеры Чехословацкого корпуса, «сдавшие» адмирала.
«На страже русских национальных интересов стоял никто иной, как интернационалист Ленин, который в своих постоянных выступлениях не щадил сил, чтобы протестовать против раздела бывшей Российской Империи, апеллируя к трудящимся всего мира», – писал Александр Михайлович Романов в своей «Книге воспоминаний», – и именно это обстоятельство, по мнению великого князя, делало положение белых очень тяжелым. Настоящие патриоты в их стане все больше задумывались о том, что может быть им и не стоит идти в одной связке с «союзниками», которые думают лишь о разделе и ограблении России.
Последующая история страны лишь подтвердила правоту слов Александра Романова. Большевики, придя к власти, практически сразу же занялись восстановлением государства российского в прежних границах. В то время, когда западные державы признали суверенитет целого ряда самопровозглашенных государств, появившихся на осколках империи, большевики предприняли огромные усилия для того, чтобы земли Кавказа, Средней Азии, Украины, Дальнего Востока, Восточной Сибири остались в составе единого государства. Конечно, не удалось обойтись без потерь – отсоединилась Прибалтика, под контролем Румынии оказалась Бессарабия, также получившая суверенитет Польша сохранила контроль над областями Западной Белоруссии и Западной Украины.
Когда в 1920 году Александр Михайлович, к этому времени находившийся во Франции, увидел заголовки газет, сообщающие в привычной «шапкозакидательской» манере о том, что польские полки Юзефа Пилсудского в ближайшее время возьмут Киев и установят контроль над Украиной, великий князь, как он признавался в интервью, стал всей душой желать Красной армии победы над поляками – и это при том, что его семья, его ближайшие родственники были убиты большевиками. Забота о территориальной целостности России оказалась для великого князя важнее личных счетов. Он понимал, что если полякам удастся победить, то Россия окажется лишена важнейших территорий на западе страны и восстановить былые границы страны станет еще сложнее.
Великий князь отмечал, что Советы волей-неволей продолжили ту самую политику, которая продолжалась веками, со времен Ивана Грозного, и заключалась в собирании земель вокруг Москвы, в расширении границ российского государства. Устами Александра Романова говорила истина, поскольку в кратчайшие сроки большевикам удалось не только восстановить Россию после катастроф Первой мировой и Гражданской войн, но и превратить ее в еще более могущественное государство, чем прежде. Уже в 1930-е годы Советский Союз превратился в индустриальную державу, способную достойно противостоять Западу.
Роль большевиков в восстановлении российской государственности сложно было не признать, и это прекрасно понимала та часть русской политической эмиграции, которая была настоящими, а не притворными патриотами своей Родины. Очень отрадно, что в числе настоящих патриотов оказался и представитель царской фамилии Романовых, тем более такой заслуженный как великий князь Александр Михайлович.
Другое дело, что были среди эмигрантов и те, для кого личные обиды – за родственников и друзей, за потерянные имения и средства затмили все остальное. Они и продолжали злопыхать в отношении советской власти и продолжали рассчитывать на то, что ее удастся низвергнуть, пусть даже с помощью иностранных интервентов. Уже после смерти великого князя Александра Михайловича Романова эта часть русской эмиграции показала свое истинное лицо, когда приняла сторону ужасного агрессора – гитлеровской Германии, принесшей смерть и разрушение на русскую землю. Хотя Гитлер рассчитывал уничтожить значительную часть славянского населения, а другую часть поработить, эти представители политической эмиграции видели в нем, в первую очередь, важнейшего союзника в борьбе против большевиков. За это они были готовы простить Гитлеру уничтожение миллионов русских людей, захват русских земель, разрушение экономической инфраструктуры страны. Краснов, Шкуро, Султан Гирей Клыч и другие подобные фигуры своими действиями в годы Второй мировой войны лишь способствовали дальнейшей дискредитации белых эмигрантов.
Но были среди представителей эмиграции и другие люди.
Достаточно вспомнить того же генерал-лейтенанта Петра Семеновича Махрова – бывшего начальника штаба ВСЮР. Когда 22 июня 1941 года гитлеровская Германия напала на Советский Союз, Махров не побежал поступать на службу в вермахт, а написал письмо советскому послу во Франции Богомолову с просьбой зачислить его в РККА. 65-летний генерал был готов пойти на службу в РККА даже рядовым, только бы принять участие в защите своей Родины. Но письмо перехватила вишистская цензура и генерал Махров был арестован, оказавшись в концлагере. К счастью, благодаря связям во французском военном руководстве 7 декабря 1941 года он вышел на свободу и жил еще долго, скончавшись уже в очень преклонном возрасте в 1964 году.
Генерал-лейтенанту Павлу Алексеевичу Кусонскому, к сожалению, не повезло выйти на свободу. Бывший генерал-квартирмейстер Добровольческой Кавказской армии, а затем начальник штаба корпуса у Врангеля, Кусонский вел активную деятельность в РОВСе после эмиграции из России. 22 июня 1941 года его арестовало гестапо по подозрению в работе на советскую разведку. 22 августа 1941 года он скончался в концлагере от побоев. Такими были настоящие патриоты – русские офицеры из среды белых эмигрантов, но о памятниках Махрову или Кусонскому в России речь почему-то не идет, как не шибко любят вспоминать противники советской власти и великого князя Александра Михайловича Романова.
Автор: Илья Полонский
