Алхимию принято считать курьезом средневекового сознания. Звание «недохимия» – верх лояльности ученых Нового времени по отношению к сотням манускриптов, которые писались в течение целого тысячелетия. Таков вердикт эпохи Просвещения с ее позитивистским мышлением: то, чего я не могу пощупать, не существует.
Сравнивать алхимиков с химиками – все равно, что масонов («вольных каменщиков») со строителями. Химия – рациональная наука. Ее задача – систематизировать результаты конкретных опытов и только после этого давать им интерпретацию. Алхимия же – сущность совсем иного порядка. Это прикладная философия. Ее адепты шли не от частного к общему, а в противоположном направлении. Истина была дана – оставалось лишь реализовать ее в этом мире. Согласно одной из легенд, секреты алхимии передал Адаму ангел у ворот Эдема во время изгнания из Рая. Он якобы сообщил, что проклятие запретного плода будет снято с людей, как только они постигнут все тонкости алхимического искусства. Так что алхимик был тем, кто подбирал ключи к воротам Рая.
В основе алхимического миропонимания лежали идей герметизма. Это философское течение возникло на рубеже нашей эры в Египте. Его автором считался Гермес Трисмегист – апокрифический пророк, живший, как полагали, в XIV веке до н.э. (по другой версии, Трисмегист – был трансформированным образом древнеегипетского бога знаний Тота). Его идеи попали в Европу через арабскую Испанию, но корни пустили только через 400 лет, после первых крестовых походов.
Наследие Гермеса
Главный принцип герметизма – в мире все взаимосвязано. И в основе этой связи – принцип аналогии: даже мельчайшая песчинка содержит в себе зародыш всей Вселенной. Иначе говоря, все содержится во всем. Законы и явления схожи на всех уровнях жизни: на небе, на земле и под землей. А если все подобно, значит, в мире нет вещей, которые были бы для него противоестественны. Нет непримиримости добра и зла, все двойственно, все противоположности имеют один корень. Свет не может быть без тьмы, а тьма – без света. Различаться они могут лишь по степени (больше или меньше), а не по качеству. Из этого следовал очень серьезный вывод: Бог и Дьявол представляют собой разные грани одной и той же жизненной силы. Зло можно свести к минимуму, но если его полностью уничтожить, добро перестанет быть добром. Именно это и имел в виду Мефистофель, когда, рекомендуясь Фаусту, назвал себя частью силы, которая, желая всему зла, творит добро.
Однако алхимия не претендовала на то, чтобы подменить собой религию – редко кто из алхимиков не считал себя христианином. Скорее это была попытка преодолеть резкий христианский дуализм, жестко разводящий агнцев от козлищ. Попытка эта, конечно, была тайной. Публично высказать взгляды значило обречь себя на костер. Именно этими опасениями можно объяснить крайнюю насыщенность алхимических текстов неясностями и иносказаниями, сильно затрудняющими их понимание. Но дело было не в одной боязни.
Духовная практика
В занятиях алхимиков явно просматриваются элементы дохристианских культов поклонения огню. Ветки можжевельника, которые перед началом работы алхимик бросал в свою печь – атанор, были ни чем иным как повторением первобытных жертвоприношений. Известно о длительных внутренних концентрациях, которым предавались древние кузнецы над изменяющимся в процессе ковки металлом. Алхимики проделывали нечто подобное: они без еды сутками просиживали у печи, не отрывая взгляда от ее содержимого. Сейчас это назвали бы медитацией. Неслучайно в старых текстах часто говорится о том, что адепт в начале и в конце алхимического процесса – это два разных человека. Почти во всех составах, с которыми работали алхимики, присутствовала ртуть. Ее пары мало того что ядовиты (редко кто из алхимиков переживал сорокалетие), но при значительной концентрации дают галлюциногенный эффект. Вот этот сплав практических опытов, секретов, иносказаний и видений в итоге и формирует алхимический текст. Поэтому полностью расшифровать его мог только посвященный.
Страданус, “Лаборатория алхимика”, 1570
«Великое делание»
Чем же занимались алхимики на практике? Все скажут: искали золото. И это верно, но с одной оговоркой: золото, полученное в результате алхимического процесса, который сами алхимики назвали «великим деланием», – совсем не то золото, что представлено в таблице Менделеева.
Главная практическая идея герметизма, на которой алхимики и построили свое искусство, состояла в том, что все существующее в этом мире, можно совершенствовать, активируя заложенные в нем силы. Вот они и искали этот активатор, называя его философским камнем. Алхимики писали в своих трактатах, что философский камень способен превращать любой металл в золото. Это породило расхожий миф о них как искателях драгметалла. На самом деле, это всего лишь аллегория, подразумевает превращение несовершенного в совершенное.
Но в процессе алхимических экспериментов иногда действительно получалось золото, и это питало мифы об алхимиках. Хотя на самом деле полученное золото либо уже содержалось в сплавах, с которыми работали практики, либо золотом лишь казалось, чем пользовались многочисленные шарлатаны. Сам же философский камень, по словам адептов, должен был выглядеть как красный порошок, светящийся в темноте. У современной науки нет данных, удалось ли кому-нибудь из алхимиков достичь результата. Если судить по состоянию человечества – вряд ли. А все попытки повторить алхимические реакции в современных условиях ни к чему не привели. Алхимики намеренно допускали неточности в рецептуре: правильный путь можно было найти только под руководством опытного наставника.
Вот одно из классических описаний девяти стадий процесса «великого делания», составленное в XVI веке.
1. Алхимик готовил смесь, основой которой была любая металлическая руда. К ней добавляли ртуть и органическую кислоту. Полученную смесь растирали в ступке в течение шести месяцев.
2. Смесь помещали в алюдель – особый хрустальный сосуд («философское яйцо»), а затем в атанор (алхимическую печь) и нагревали 12 дней.
3. Содержимое алюделя растворяли в кислоте. Жидкость выпаривали в атаноре, а осадок вновь растворяли в кислоте. И так непрерывно 3 года.
4. В смесь добавляли окись металла, например, нитрат калия, и все повторяли сначала в течение 5 лет.
5. Вынимали смесь из атанора и оставляли «вызревать» в сыром помещении до первого дня следующей весны.
6. Полученное вещество снова помещали в атанор, нагревали и охлаждали, пока она не превращалась в голубоватую жидкость.
7. Жидкость выпаривали, а полученную окалину промывали в дистиллированной воде.
8. Вещество смешивали с некими катализаторами и в течение 6 месяцев плавили при низкой температуре.
9 . Полученный продукт растворяли в плавленом стекле, которое окрашивалось в красный цвет. Затвердевшее вещество растирали до состояния пыли. Она-то и называлась философским камнем.
Ключи от Рая
С точки зрения современного обывателя, алхимический процесс, в котором одни и те же операции повторяются бесчисленное количество раз, выглядит достаточно странно. Однако с точки зрения некоторых исследователей, алхимические практики не были лишь простым набором бессмысленных манипуляций. Очевидно, алхимик в своих нескончаемых операциях «ловил» некий момент: может быть, связанный с земным магнетизмом или с «усталостью» молекулярных структур обрабатываемой материи. По мнению французского физика-мистика Жака Бержье (1912-1978), это могли быть даже космические лучи – сгустки свободных радиоактивных частиц, поступающих из космоса. Бержье вполне допускал, что «некоторые натуральные смеси под воздействием космических лучей производят крупномасштабные ядерно-каталитические реакции, приводящие к трансмутации элементов». В своей книге «Утро магов» Бержье выразил полное согласие с мнением известного современного алхимика Эжена Канселье (1899-1982), который заявлял: «Вполне возможно добиться расщепления атомного ядра на основе распространенного и дешевого материала. И такой процесс не требует ничего другого, кроме хорошей плиты, плавильной угольной печи, нескольких горелок Мекера и четырех бутылей бутанового газа». Скорее всего, философский камень – вещество радиоактивное, на это указывает одно из его непременных свойств – свечение.
Знали ли алхимики, с чем работают? Неизвестно. Но с уверенностью можно сказать, что алхимические принципы работы не представляют собой плод больного воображения. Вот некоторые факты. Сразу после Второй мировой, в разгар работ по совершенствованию ядерной бомбы, американские спецслужбы мешками вывозили из своей зоны оккупации в Германии алхимические трактаты. В то же время советские чекисты проявляли повышенный интерес к деятельности пражских оккультистов, считавших себя последователями алхимической традиции. Остается только гадать, помогли ли алхимические трактаты в разработке ядерного оружия или их поставили на полки спецхранов до лучших времен.
