“КП” в 90-м году во Франции теледебаты между Ельциным и высланным из СССР и писателем-философом Александром Зиновьевым Во-первых, невъездной Зиновьев поразительно точно предсказал тогда, что дальше будет со страной. А во-вторых, лозунги, с которыми шел тогда буквально напролом к власти Ельцин, слишком похожи на те, что берет на вооружение уже нынешняя оппозиция в России: борьба с привилегиями (сегодня – с коррупцией), с партией власти (тогда с КПСС, теперь с Единой Россией), угрозы вывести людей на площади. Риторика тогдашнего Ельцина настолько похожа на приемы одного из самых ярких сегодняшних оппозиционеров – Алексея Навального (как и сами фигуры этих политиков), что завороженно открываешь спустя 20 с небольшим лет: история сделала свой виток и может повториться. Ведущий: – Почему вы не хотите войти в номенклатуру горбачевскую, почему вы отказываетесь от привилегий.
Ельцин: – Когда я стал в составе Политбюро – я убедился, насколько это безнравственно. Особенно по отношению к своему народу, когда 48 миллионов человек живут ниже черты бедности. И эта царская роскошь членов Политбюро ЦК просто поражает. Зиновьев: – С социологической точки зрения это шаг бессмысленный.
Общество, в котором нет привилегий, развалится. Это все равно что армия, в которой генералы питаются как солдаты. Наличие иерархии и привилегий – это нормально. Отказ от них производит сильное впечатление на массы – и будут все кричать ура.
Но когда политический деятель совершает такой шаг, это свидетельствует о непонимании закономерностей. Вот Борис Николаевич возмущается, что повысили зарплату работникам аппарата. Да потому что инфляция. Вот я был профессором, я получал 500 рублей, и сейчас профессора получают 500 рублей в месяц, а люди в кооперативах в день теперь зарабатывают 500 – 700 рублей.
Отказ от привилегий вызывает восторги масс. Но если Борис Николаевич встанет во главе государства, это будет его самым большим несчастьем – посмотрим, как тогда он поступит. Можно отменить привилегии, но они восстановятся другими путями. Люди все равно будут получать то, что они могут урвать согласно своему положению.
Ведущий: – Александр Зиновьев, ваш роман Катастройка – зубастая сатира на перестройку. Но если бы не перестройка, Ельцин не имел бы возможности говорить с писателем, который считается отщепенцем. Зиновьев: – Что вы хотите сказать. Я должен быть счастлив, что могу видеть Ельцина.
Ну это же несерьезно. Перестройка не есть прогресс, это болезнь общества, это кризис. И выходом может быть только контрперестройка. Выходом из болезни не может быть продолжение болезни.
Почему не происходит перестройка в партии. А никакой партии нет. Это не политическая партия. Там ничто не может быть перестроено.
Вы можете допустить в Советском Союзе тысячу партий – и все они выродятся в политические мафии. Создайте их и увидите, что получится. Ведущий: – Когда Ельцин говорит, что нужно ускорить перестройку, вы считаете, он хочет ускорить болезнь. Зиновьев: – Да, хочет приблизить страну к смерти.
Ведущий: – Но меня удивляет, что у вас нет программы, например, по национальному вопросу. Думаете ли вы, что Литва может завтра стать независимой. Вы не предлагаете решений, вы описываете только общую перспективу. Ельцин: – Ну, незнание моей программы еще не значит, что ее нет.
Может, наши средства массовой информации не дают. Ведущий: – Как вам видится будущее СССР. Ельцин: – Эта поспешность Горбачева – немедленно собрать съезд и на съезде избрать президента, вместо того чтобы избрать народом, – это, конечно, вызывает протест, и наша группа будет блокировать выборы. Ряд республик, я думаю, тоже будут блокировать.
Они понимают, что усиление власти может привести к подавлению их суверенитета. А господин Зиновьев не знает процессов, которые идут в народе – на заводах, на фабриках. Народ теряет терпение, люди выйдут на улицу. Критическая масса недовольства сейчас достигает уже предела.
Ведущий: – Александр Зиновьев, вы обвиняете западные страны, которые сделали из Горбачева звезду. Зиновьев: – Я хочу сделать короткое замечание по поводу того, что сказал Ельцин. Народ уже однажды брал власть в Советском Союзе в свои руки. И что вышло.
Сталин вышел. И если народ возьмет власть в свои руки, кто бы ни вылез наверх – даже Ельцин, – он все равно будет новый Сталин. Он выполнит ту же роль. Теперь почему Запад аплодирует Горбачеву и Ельцину.
Что вы думаете, Запад хочет, чтобы советские люди жили роскошно, были сыты. Ничего подобного. Западу нужно, чтобы Советский Союз развалился. Горбачева похлопывают по плечу и Ельцина, поскольку думают, что они разваливают страну.
Они говорят: действуй, Миша, – а они и рады стараться. Много партий, парламент. Это все игра на Запад. Как только Запад увидит, что Горбачев не разваливает советское общество, а выходит из кризиса, кончится здесь слава Горбачева и на него будут лить потоки грязи.
Помяните мое слово. Ведущий: – В таком случае нужно было сохранить старый режим, где железной рукой управляли. Зиновьев: – Я не политик, я исследователь. Что будет, я вам точно скажу.
Через пять-шесть лет восстановится нечто такое, что было при Брежневе. Даже, может, хуже, ближе к сталинскому варианту. А о брежневском времени будут вспоминать как о золотом веке. Вот что будет.
Но если Горбачеву удастся развалить советское общество, он будет назван Человеком века. Ни Ленин, ни Сталин – действительно личности эпохального масштаба, – а ничтожный аппаратчик Горбачев. Ельцин: – Я не хочу полемизировать такими крайностями, как Зиновьев, но считаю, что все-таки народ может сказать свое слово, – и никак не обязательно, что это должно привести к появлению нового диктатора Сталина. Ведущий: – Хотите ли вы заменить Горбачева и стать номером первым в СССР.
Ельцин: – Нет. Ведущий: – Почему. Ельцин: – Потому что будущее за Россией. Пройдет еще чуть больше года, и 19 августа 1991-го, в первый же день ГКЧП, Александр Зиновьев отправит из Мюнхена в Кремль телеграмму: НЕМЕДЛЕННО ИЗОЛИРУЙТЕ ЕЛЬЦИНА.
Его не изолируют, путч провалится. И через четыре месяца Борис Ельцин подпишет от имени России Беловежское соглашение, похоронившее СССР. Благосостояние населения упадет вдвое. Привилегии членов Политбюро ЦК КПСС будут казаться смешными по сравнению с богатствами новой элиты – олигархов и бюрократии.
А осенью 1993 года будет расстрелян из танков российский парламент. Президент получит власти больше, чем имел Сталин. И в соцопросах лучшими временами россияне будут называть брежневские. (процитировано частично) МАТЕРИАЛЫ НА ПОХОЖИЕ И ВАЖНЫЕ ТЕМЫ:
Статья взята с: http://www.politonline.ru
