Прокурор Донецка и всея Руси

В конце ноября 1932 года в городе Сталино начал работать прокурор Роман Андреевич Руденко – один из самых популярных юристов Советского Союза.

Наверное, в рейтинге всенародно известных юристов страны он стоял бы на втором месте после Андрея Януарьевича Вышинского. При этом облик Романа Андреевича куда более светел в массовом сознании. Наверное, потому, что его знали прежде всего благодаря участию в Нюрнбергском процессе, где он поддерживал обвинение со стороны СССР. Кроме того, он был Генеральным прокурором во времена массовых реабилитаций после прихода к власти Хрущева. Но карьера его начиналась в 1929 году. А это значит, что в сталинских репрессиях он тоже не мог не участвовать.

Правда, и сам чуть не стал их жертвой. В январе 1940 года по какому-то письму (не совсем понятно, что в нем было) Руденко отстранили от должности прокурора Сталинской области (которую он
занимал уже более двух лет). Дальше могло быть что угодно. Но ничего страшного не случилось. Похоже, у Руденко имелось «прикрытие» наверху. И его спрятали на Высших академических курсах при Всесоюзной правовой академии. Войну он встретил начальником отдела Прокуратуры СССР по надзору за милицией. А в июне 1944 года становится прокурором восстановленной Украинской ССР.

Но откуда он взялся в наших краях? Родился Роман Андреевич в селе Носовка под Черниговом. Был крестьянским сыном, самым сообразительным из многочисленных детей своего отца. В 1929 году молодого, да раннего Романа направили по комсомольской путевке в Московскую юридическую школу. А уже оттуда транзитом через родную Черкасскую область перспективный прокурор переправился в Донбасс. Работал поначалу в Мариуполе, но там особо не задержался – безусловный юридический талант быстро привел его в областной центр.

В истории советского права Руденко — фигура культовая, хотя отношение к нему разное. Печально знаменитый прокурор Украины Потебенько с восторгом вспоминал о годах, когда ему «посчастливилось работать под руководством Романа Андреевича». Заключительную речь Руденко на Нюрнбергском процессе даже придирчивые союзники называли шедевром. Он отказался санкционировать смертную казнь для организаторов Новочеркасских беспорядков 1961 года. При этом он преспокойно оставался Генеральным прокурором СССР до самой смерти своей в 1981 году. В брежневскую систему с ее философией «мягких репрессий» вписался без особых проблем. Для диссидентов и либералов он – безусловно ругательная фигура. Для людей, освобожденных в 50-е из сталинских лагерей, – наверное, все-таки положительная.

Хрущев вспоминал свой разговор с Руденко в 1954 году по поводу законности сталинских репрессий. Наивный Хрущев не сознавал (как он утверждает) тех зверств, которые творились за кулисами громких процессов против «врагов народа». Хрущев недоуменно сказал своему прокурору: «Но ведь я сам слышал, как они признавались!»/ Руденко улыбнулся: «Тут искусство тех, кто вел следствие, кто проводил суд. Видимо, доводили людей до такого состояния, что у них имелся единственный способ покончить со страданиями и издевательствами – признаться, а следующим шагом была смерть». И Хрущев прозрел…