Александр Покрышкин. Трижды Герой Советского Союза, командир-новатор, гордость и слава России, великий сын Русского народа. Его имя известно каждому, кто помнит о своих корнях и чувствует неразрывную связь с великим прошлым. К сожалению, сейчас имя Покрышкина оказалось втянуто в мутный водоворот всяческих «разоблачений» и «развенчаний». Чего только не возвели на него: и не герой он, и не новатор воздушного боя, и побед одержал не 59, как считалось ранее, а меньше и т.п.
Разбор подобных обвинений (весьма беспомощных и бездоказательных) заслуживает отдельного разговора. Коснёмся лишь одного аспекта – вопроса о боевом счёте аса. В справочнике «Советские асы. 1941–1945. Победы сталинских соколов» его автор-составитель М.Ю. Быков утверждает, что цифра в 59 воздушных побед (включающая в себя самолёты, сбитые Покрышкиным лично и в группе) «не подтверждается документами» Центрального архива Министерства обороны РФ. Он как бы намекает, что эта цифра – плод или ошибки, или приписки, или деятельности советской пропаганды. И приводит другую, по его мнению, правильную: 46 самолётов, сбитых Покрышкиным лично, и 6 в группе. Но и здесь Быков делает оговорку, замечая, что цифра в 6 личных и 6 групповых побед, занесённых на боевой счёт лётчика по результатам боёв 1941–1942 гг., «официальными документами» тоже не подтверждается (Советские асы. 1941–1945. Победы сталинских соколов. Сб. Автор-составитель М. Быков. М., 2008. С. 407–408).
Вообще, сам справочник – книга информативная и нужная, и за проделанный М. Быковым огромный труд по установлению советских лётчиков-асов и систематизации их боевых счетов, ему надо сказать большое спасибо. К сожалению, работа содержит в себе немало лакун и откровенных ошибок. Это стало ясно, когда в ходе работы в ЦАМО удалось найти материалы, уточняющие боевые счета около сотни пилотов. К примеру, в сборнике приведены сведения о 33 лётчиках, воевавших в составе «покрышкинского» 55-го истребительного авиационного полка (с марта 1942 г. – 16-го гвардейского) и ставших там асами. При этом неточности имеются в отношении 26 человек. У 22 неверно указано количество их побед, по отношению к двум допущены ошибки в типах уничтоженных ими самолётов, и ещё у двух отсутствуют уточнения относительно их некоторых побед (хотя в архивных делах подобная информация имеется). То есть уточнения требуются в 78,7% случаев! Да и самих асов должно быть не 33, а 34.
Боевой счёт Покрышкина тоже нуждается в уточнении. Возьмём конкретный пример – бой, который он провёл 29 мая 1943 года, в разгар знаменитого Кубанского воздушного сражения.
Помогут нам в этом документы 16-го гвардейского истребительного авиаполка (гиап) и оперативные сводки 216-й смешанной авиадивизии (сад), в которую этот полк входил. У Быкова значится, что в тот день Покрышкин сбил один немецкий бомбардировщик Ю-88, который упал возле станицы Варениковской.
26 мая началась третья фаза Кубанской битвы. Войска 56-й армии начали наступление с целью прорыва к Новороссийску и освобождения всего Таманского полуострова. В ответ немецкая авиация приступила к нанесению массированных бомбовых ударов по нашим войскам. В воздухе опять, как в апреле – начале мая, разгорелись жаркие бои.
29 мая в 9 ч. 20 мин. утра на прикрытие наземных войск ушла четвёрка под командованием Покрышкина. Над линией фронта стояла многоярусная облачность. Кроме капитана Покрышкина в вылете участвовали лейтенант Старчиков и младшие лейтенанты Малин и Торбеев. При подходе к району прикрытия над станицей Киевское наша четвёрка заметила три группы Ю-88 и Хе-111. Первая группа в количестве восьми «юнкерсов» уже приступила к бомбёжке наших позиций севернее станицы Крымской. Обратимся к «Журналу боевых действий» (далее – ЖБД)16 гиап.
«Гвар. к-н Покрышкин по первой группе произвёл атаку, в результате атаки подбил одного ведущего и одного ведомого Ю-88. Атаки производил с короткой дистанции. С-ты пр-ка беспорядочно сбросили бомбы на развороте и ушли на запад в левом развороте. Оба подбитых Ю-88 зашли в облачность, преследовать [их Покрышкин] не стал. После чего к-н Покрышкин атаковал вторую группу Ю-88 в кол-ве 6 с-тов, которые заходили с запада на Киевское. В результате атак две группы [Покрышкин] рассеял и начал преследовать 1 Ю-88 до самых облаков. В это [время] увидел третью группу Ю-88 в к-ве 5 с-тов, пикирующих с юга на цель восточнее Киевское.
Капитан Покрышкин пошёл на них в атаку, в результате пулемётно-пушечным огнём зажёг правый мотор 1 Ю-88. С-т пр-ка ушёл с зарыванием и горящим мотором в облака в районе Варениковская.
После этого гв. к-н Покрышкин начал атаковать второго Ю-88, на котором расстрелял стрелка. В это время был атакован 2 Ме-109. Ввиду полного израсходования боеприпасов, пикированием ушёл в облака, вышел на свою территорию и произвёл посадку на своём аэродроме» (ЦАМО РФ. Ф. 16 гиап. Оп. 206868. Д. 1. Л. 90 об. – 92).
Итак, в ЖБД зафиксированы четыре успешные атаки по бомбардировщикам, все из которых произвёл Покрышкин. При этом один самолёт был фактически отнесён к сбитым, два – к подбитым, судьбу которых из-за облачности проследить не удалось, и ещё один получил порцию свинца, заставившую замолчать его пулемёты. А что же говорится в «Журнале учёта сбитых самолётов противника» (далее – ЖУСС)16 гиап? Там значится, что в указанном бою Покрышкиным был сбит Ю-88, упавший возле Варениковской – то есть, тот самый третий обстрелянный лётчиком самолёт. Казалось бы, прав Быков, но… Но в том же ЖУСС двумя страницами позже есть запись ещё об одном «юнкерсе», сбитом Покрышкиным в том бою, и упавшем в 2-х километрах западнее хутора Евсеевский, о чём в штабе полка имелось подтверждение комендатуры воинской части № 39508 (Там же. Д. 2. Л. 18, 20).
Почему же Быков не отметил вторую победу? Может, просто просмотрел? Такое вполне могло бы случиться, если бы не одно обстоятельство. В сборнике он приводит победу Покрышкина над Ме-109, одержанную пилотом 31 мая 1943 года в районе Крымской. Но упоминание о ней имеется только в ЖУСС, причём на той же самой странице и в том же самом месте, что и запись о втором «юнкерсе», сбитом возле Евсеевского! (Там же. Л. 20.). А это означает, что Быков не мог не видеть запись о втором сбитом Покрышкиным Ю-88! Выходит, забыл указать. А может, просто проигнорировал?
А ведь сведения об этих «юнкерсах» имеются и в других полковых документах. В том же ЖУСС есть итоговая таблица, в которой указано количество и типы самолётов противника, сбитых каждым лётчиком полка с 9 апреля по 31 августа 1943 г. включительно. Из неё следует, что за указанный период на боевой счёт Покрышкина было занесено 3 Ю-88 (Там же. Д. 3. Л. 1).
Одного он сбил 17 августа, уже в ходе боёв за Донбасс, а вот два других – над Кубанью. За второго «юнкерса», как и полагалось, лётчику было выплачено денежное вознаграждение. Наконец, в таблице «Потери противника по месяцам», представленной в полковом «Отчёте о боевой работе и учебно-боевой подготовке за 1943 год», тоже присутствует этот «юнкерс» (согласно записи в ЖУСС, помещён в графе за июль) (Там же. Оп. 296915. Д. 1. Л. 168–171. Оп. 206868. Д. 4. Л. 133).
Итак, абсолютно точно установлено, что 29 мая 1943 года Покрышкин одержал не одну, а как минимум, две победы. Почему как минимум? Да потому, что есть документальное подтверждение и на третий сбитый им в том бою Ю-88.
И содержатся они в оперативных сводках (далее – ОС) штаба 216-й сад.
Прежде чем обратиться к соответствующей сводке (№ 151 от 29.05.43), надо коснуться одного момента. Дело в том, что документы, составлявшиеся в штабе полка и штабе дивизии (которой этот полк принадлежал), далеко не всегда тождественны, даже если речь в них идёт об одном и том же боевом дне или эпизоде. Многие победы, засчитанные штабами полков, отсутствуют в дивизионных документах (оперативных сводках, итоговых ведомостях). И наоборот, есть немало случаев, когда командование полка не засчитывало победу, а командование дивизии – засчитывало.
Сопоставляя документы 16, 42, 57, 100 и 104-го гвардейских полков, в 1943 г. входивших в состав 216 сад (позже ставшей 9-й гиад), удалось насчитать как минимум 68 случаев, когда штабы полков засчитывали ту или иную победу, а в документах дивизии, она отсутствовала. И свыше 30 обратных примеров. В 16-м гиап такие случаи имели место в отношении боевых счетов Фадеева, Речкалова, Покрышкина, Козлова, Паскеева, Степанова, Лукьянова и ряда других лётчиков. Нередки такие случаи были в 1944 и даже в 1945 г.
Бой 29 мая не стал исключением. В оперативной сводке штаба 216-й сад значится, что в результате боёв с бомбардировщиками противника, прикрытых истребителями, четвёркой «аэрокобр» был сбит Ю-88 и ещё два подбито. «Сбили: капитан Покрышкин 1 Ю-88, самолёт пр-ка упал горящим северо-восточнее Киевское» и «группой… подбито 2 Ю-88, падение самолётов противника не наблюдали» (Там же. Ф. 9 гиад. Оп. 1. Д. 13. Л. 171).
Здесь тоже говорится о трёх результативных атаках – одном сбитом (Покрышкиным) и двух подбитых «юнкерсах». Но место падения сбитого самолёта совсем не то, что указано в документах полка. Почему в ОС указано, что сбитый бомбардировщик упал северо-восточнее Киевского? Ошибка это или же нет?
Конечно, полностью нельзя сбрасывать со счетов, что здесь могла иметь место ошибка. Но проверить это сейчас и утверждать, что это ошибка, мы не можем. Нам приходится иметь дело лишь со скупыми строчками дошедших до нас документов, где победа сводится к трём параметрам: дате и времени, типу сбитого самолёта и месту его падения.
По дате вопросов нет. Источники указывают на три результативные атаки. То же и в отношении типа поверженного противника: это были Ю-88. Остаётся третье – место падения. Но и оно не всегда может внести ясность. Порой для нескольких однотипных вражеских самолётов, сбитых в одном бою, указывался один и тот же район или населённый пункт. Скажем, место падения 6 Ме-109, одного Ю-87 и одного ФВ-190, сбитых группой Фадеева 17 апреля, это район совхоза Мысхако; а для 4 Ю-88 и 3 Ме-109, сбитых группой Фёдорова 27 сентября того же 1943 года, это Большой Токмак.
На Кубани бои велись на небольшом пространстве и носили массовый и затяжной характер.
Узкий участок фронта с высокой плотностью населенных пуектов предполагал привязку места падения самолёта к ближайшему из них. В данном случае все населённые пункты разные. От самого восточного из них – хутора Евсеевский до станицы Киевское (строго на запад) около 20 километров, от последней до Варениковской (на северо-запад) – ещё примерно столько же (и между ними находятся другие населённые пункты, к которым могла быть осуществлена привязка). В условиях того района боевых действий это расстояния весьма значительные.
Итак, мы располагаем той информацией, что имеется в документах. А она такова. И полк, и дивизия отметили три результативные атаки, которые, согласно ЖБД, произвёл именно Покрышкин. Только сбитыми посчитали разные самолёты, поскольку данные о них штабы 16-го гиап и 216-й сад получили разным и независимым друг от друга путём и от разных же источников. Значит, другая локализация падения Ю-88, отмеченная в сводке дивизии, является серьёзным доказательством того, что речь в ней идёт не о каком-то из двух «юнкерсов», засчитанных полком, а о совершенно другом самолёте.
Сам Покрышкин тоже считал, что сбил трёх бомбардировщиков. В своих воспоминаниях он подробно описал тот бой, в котором едва не погиб (в последний момент он увидел атакующих его «мессершмиттов» и на безоружном самолёте сумел от них оторваться) (Покрышкин А.И. Познать себя в бою. М., 1993. С. 305–307).
Это описание вполне совпадает с тем, что имеется в ЖБД.
А что же остальные участники боя? Как следует из ЖБД, младший лейтенант Малин «вёл в/бой с 3 Ме-109 в районе Мингрельская. По докладам лётчика, 1 Ме-109, атакованный в лоб, задымился и пошёл с курсом 2700. По предположению лётчика, Ме-109 подбит, требуется подтверждение» (не был засчитан). Данные о действиях лейтенанта Старчикова отсутствуют, за исключением того, что он был сбит. В конце боя он был подожжён «мессерами», на горящем самолёте перетянул линию фронта, покинул самолёт с парашютом и вскоре вернулся в полк. Младший лейтенант Торбеев «производил атаки по первой группе Ю-88, атаки произвёл две, при выходе из боя с набором высоты встретился с Ме-109, которого стал атаковывать. Ме-109 из-под атаки ушёл с набором высоты. При выходе из облачности Ме-109 был атакован 2 Як-1 севернее Крымская. По докладу лётчика, Ме-109 пошёл дымящим со снижением, по его предположению Ме-109 сбит» (ЦАМО РФ. Оп. 206868. Д. 1. Л. 91 об. – 92).
«Мессер» был засчитан пилотам 42-го гиап. Но в том, что он был сбит, есть и заслуга Торбеева.
И вообще, хотя Малин, а потом и Торбеев, оторвались от группы, именно они на какое-то время сковали истребителей прикрытия, что позволило Покрышкину беспрепятственно атаковать бомбардировщиков и сбить трёх из них.
Сопоставим известные данные (нашей стороны) и посмотрим, как же развивались события. Враг обнаружен, и Покрышкин повёл свою четвёрку в атаку. В облаках оторвался Малин, закрутивший карусель с тройкой «сто девятых». Удар по первой группе бомбардировщиков нанесли трое, из них удачными оказались две атаки Покрышкина. Один сбитый им Ю-88 упал в глубине нашей обороны, западнее хутора Евсеевский (подтверждение наземных частей поступило позже), второй – северо-восточнее Киевского, на самой линии фронта (подтверждён штабом дивизии в тот же день). «Юнкерсы» разогнаны.
Далее Покрышкин атакует вторую группу, а затем – третью, заставляя их отказаться от своей задачи. При этом он сбивает третий бомбардировщик, упавший, по докладам Старчикова и Торбеева, возле Варениковской, уже на немецкой территории (зачтён в тот же день полком). После этого Торбеев был атакован «мессерами» и оторвался от остальных. Покрышкин атакует четвёртый бомбер (и небезуспешно), но у него кончаются боеприпасы. В это время «мессерам» удаётся поджечь «кобру» Старчикова. Сам Покрышкин тоже чуть не был сбит парой Ме-109, но вовремя их заметив, уходит на свой аэродром.
Бой закончился со счётом 3:1 в нашу пользу (и все наши лётчики остались живы), что само по себе хорошо. Бомбёжка была сорвана, наземные войска – прикрыты.
Учитывая же, что с нашей стороны в бою участвовало всего четыре истребителя, а с немецкой – до 20 Ю-88 и «мессеры», этот неравный бой нельзя не признать успешным.
«По оценке [радиостанции наведения] «Лисица-1», экипажи задание выполнили хорошо», лаконично записано в ЖБД полка (Там же. С. 92).
Ну а для Александра Покрышкина это был хоть и один из самых трудных, но одновременно и самых результативных боевых вылетов за всю войну. Сбил он в тот день не один, как значится в быковском сборнике, и даже не два (как указано в полковых документах), а три Ю-88:
29.05.43 1 Ю-88 зап. Евсеевский
29.05.43 1 Ю-88 сев.-вост. Киевское
29.05.43 1 Ю-88 Варениковская
Таким образом, в мае 1943 г. в ходе 35 боевых вылетов Покрышкин одержал не 10, а 12 подтверждённых воздушных побед (3 Ю-88, 4 Ю-87, 5 Ме-109). И это – всего лишь один пример того, что тиражируемый ныне боевой счёт Покрышкина (46+6) занижен. А ведь есть и другие…
…Впереди у Александра Покрышкина были бои за Украину, освобождение Польши, вылеты в небе Германии, и ещё немало побед. Впереди было командование полком и дивизией, и две других Золотых Звезды Героя. Но впервые так громко его имя зазвучало именно тогда, в апреле – мае 1943 г., на Кубани. И заслуженно.
Полный вариант статьи будет опубликован в одном из ближайших номеров журнала «Родина».
Марчуков Андрей Владиславович – кандидат исторических наук, Институт Российской истории РАН
