“Сумма колеблется от 25 до 100 руб. в зависимости от внешности проститутки”

55 лет назад, в 1956 году, партия и правительство озаботились проблемой стремительного разрастания проституции. Обозреватель “Власти” Евгений Жирнов изучал советские методы борьбы с явлением, для существования которого, как утверждала официальная пропаганда, в СССР нет абсолютно никаких социальных условий.

“Расстрелять и вывести сотни проституток”

Кто бы и что ни утверждал, но проституция в России существовала с незапамятных времен, и никакие меры борьбы с ней, от телесных наказаний до вечной ссылки в Сибирь, не приносили сколько-нибудь существенных результатов. Спрос определял предложение; место одних сосланных или отданных в фабричные работы непотребных баб и девок неизменно занимали другие. Менялся только размах процесса. В местах, где собиралось множество работников, отправлявшихся на отхожие промыслы в города без семей, возникал серьезный спрос. А во время разного рода кризисов и войн наступало время широчайшего предложения. Газета “Биржевые ведомости” 9 ноября 1916 года сообщала:

“Во время большой войны, как правило, число явных проституток падает, а число тайных резко возрастает… По тысяче различных социальных, физиологических и прочих причин тайных проституток в России теперь во время войны не легион (если бы легион!), а, вероятно, целая армия численностью в несколько миллионов. Приняв во внимание численность “армии” проституток, легко представить себе то зло, которое приносит проституция не только отдельным лицам, но и обществу и государству. Ведь все мы прекрасно знаем, что народ наш и наша интеллигенция вырождаются на почве не только алкоголизма и туберкулеза, но в значительной мере и венерических болезней”.

Именно в таком виде проблема проституции досталась в наследство захватившим власть большевикам, которым волей-неволей пришлось браться за ее решение. При этом временами применялись методы борьбы, немыслимые в дореволюционную эпоху. К примеру, Ленин 9 августа 1918 года отправил председателю Нижегородского губернского совета Георгию Федорову ставшее впоследствии знаменитым послание:

“В Нижнем явно готовится белогвардейское восстание. Надо напрячь все силы, составить тройку диктаторов… навести тотчас массовый террор, расстрелять и вывести сотни проституток, спаивающих солдат, бывших офицеров… Ни минуты промедления…Надо действовать вовсю: массовые обыски, расстрелы за хранение оружия, массовый вывоз меньшевиков и ненадежных… Смена охраны при складах, поставить надежных…”.

Нередко советская власть впадала в другую крайность: жриц любви пытались перевоспитывать и прививать им основы правильного, пролетарского сознания. Вот только все результаты перековки проституток, мягко говоря, не вполне соответствовали прилагаемым усилиям. В 1922 году слушатель Института красной профессуры И. И. Литвинов писал в дневнике:

“2 часа ночи… Я очутился на Тверской… В море огней утопают кафе, бойко торгующие всю ночь. В них поют, играют и танцуют. Весело… Вокруг них на панелях ютятся проститутки-неудачницы, до поздней ночи не нашедшие покупателей своих ласк”.

Не помогала борьбе с проституцией и теория свободной любви, среди приверженцев которой поначалу было немало высокопоставленных и простых большевиков и большевичек, а также сочувствующих из рядов идейно близких классов. Вот только результатом этого процесса для немалого количества женщин стали беременности, аборты или воспитание родившихся детей в одиночку. Так что довольно быстро женские массы стали “омещаниваться”, а их привыкшие к разнообразию партнеры переключались на проституток.

“Тогда умрет проституция в Великой Стране Октября”

Число советских чиновников и милицейских чинов, в вопросе торговли телом перешедших с правильных идеологических позиций на чисто потребительские, неуклонно росло. А наказания, полагавшиеся по советским законам за организацию притонов и вовлечение в проституцию, отличались беспримерной мягкостью. 4 июля 1922 года “Правда” сообщала:

“2 июля в особой сессии Совнарсуда начато слушанием дело по обвинению г.г. Комаровой, Морозовой и Кусуриной в содержании домов терпимости и эксплуатации женщин. По этому же делу привлечен ряд сотрудников Краснопресненского районного Совета и б. начальник 18-го отдела милиции по обвинению в получении взяток и вымогательстве… По оглашении обвинительного акта суд приступает к допросу Кусуриной, находившейся в числе “пансионерок” содержавшегося Комаровой веселого дома. Как она, так и другие жившие в доме девушки находились в полном подчинении у хозяйки: они не имели права принимать в вечерние часы своих знакомых и уходить без спроса куда бы то ни было. Кусурина рассказывает, что сидящий на скамье подсудимых сотрудник Краснопресненского райсовета Парщиков явился к ней в нетрезвом виде и, угрожая ее арестовать, потребовал, чтобы она ему отдалась. После того как хозяйка отказала ей в защите, свидетельнице пришлось подчиниться Парщикову. Далее свидетельница показывает, что с бывшим начальником 18-го отделения милиции она познакомилась в театре Незлобина, и потом он у нее бывал несколько раз. Выясняется, что бывший начальник милиции, в отличие от других посетителей, не оплачивал деньгами визита в содержимый Комаровой и Морозовой “пансион””.

А приговор оказался вполне ожидаемым:

“После продолжительного совещания,— сообщала “Правда” 6 июля 1922 года,— суд выносит приговор, согласно которому гр. Комарова приговаривается к 1 1/2 годам заключения, а гр. Морозова к 1 году. Относительно гр. Кусуриной суд постановил считать для нее достаточным время предварительного заключения и освободить ее из-под стражи. Бывший начальник 18-го отдела милиции Гроздин… признан по суду оправданным”.

Чтобы объяснить провалы в борьбе с проституцией, не говоря при этом правды, большевистским идеологам приходилось прибегать к возведению разнообразных словесных конструкций. В изданной в 1925 году брошюре о борьбе с проституцией говорилось:

“Что же делать для борьбы и во имя этой борьбы с проституцией? Необходимо начать с основного. Смерть буржуазии, смерть капитализма — вот основное. И там, где эта смерть еще не наступила, никакая настоящая борьба с проституцией не мыслима, так как там она включена в законах “природы”, а следовательно, по штату положена… Советская Власть с самых первых дней своего существования поставила и решила до конца вопрос о правовом положении женщин… Новое полноправное положение женщины-гражданки, нормированная законом охрана женского труда, уравнение заработной платы мужчины и женщины, охрана материнства и экономическое закрепление нового культурного быта, основанного на коллективизации трудящихся,— вот первая и основная предпосылка в нашей Советской борьбе с проституцией. Второй предпосылкой к разрешению этой социальной проблемы является, несомненно, полная ликвидация безработицы. Здесь не лишено интереса отметить, что до 1921 года, когда в силу существовавшей всеобщей трудовой повинности в Советской Республике не было безработицы, стала исчезать и проституция. Оставались, конечно, одиночки, профессиональные проститутки, но их стало несравнимо меньше и, как таковые, они привлекались наряду с прочим нетрудовым элементом, избегавшим труда, в качестве дезертиров труда к обязательной трудовой повинности”.

Оставалось объяснить, почему же после отмены военного коммунизма и введения нэпа проституток стало во много раз больше. И здесь на помощь идеологическим работникам вновь пришла безработица.

“Новая экономическая политика,— говорилось в той же брошюре,— единственный правильный путь для плавания корабля первой в мире Республики Трудящихся в окружении бесчисленных классовых врагов, не могла не вызвать некоторой безработицы в стране, так как строгий и выдержанный хозяйственный расчет был тесно связан со значительным сокращением штатов государственного аппарата, что и вызвало частичную безработицу. Временно, пока, этой второй предпосылки к ликвидации проституции у нас нет, но она зарождается и, безусловно, вырастет в процессе нашего экономического роста, в процессе восстановления и обновления нашего необъятного народного хозяйства. И тогда умрет проституция в Великой Стране Октября, ибо не станет ее корней совершенно”.

“Общежития являются очагами проституции”

Получалось, что после ликвидации нэпа проституция в СССР должна исчезнуть, и на этот раз окончательно, и об этом бессчетное количество раз писали все советские издания. Однако ничего подобного не произошло. В январе 1929 года, когда нэп уже вовсю ликвидировали, не пожелавший подписаться человек прислал письмо наркому просвещения Анатолию Луначарскому, в котором говорилось:

“Пишете о проституции в Германии, а разве у нас исчезла проституция? Нет. В каждом клубе, школе, летом в скверах, садах или парках и т. д. распущенная, бледная, зараженная молодежь: чахотка, малокровие и т. д. Виновники вы, мерзавцы. В особенности ты, наркомпрос, виновник”.

Власть, естественно, тут же попыталась переложить вину на других. В том же 1929 году в библиотечке “Жгучие вопросы” вышло исследование о советской проституции, где говорилось, что отдельные проститутки, раз начав, уже не могут остановиться, несмотря на изменившиеся социальные условия:

“539 московских проституток, опрошенных о продолжительности занятия своей профессией, в огромном большинстве случаев указали на годы нэпа как на начало своей деятельности. Этот необычайно высокий процент проституток с нэповским стажем в противовес ничтожному числу женщин, начавших заниматься проституцией с первых лет революции, говорит о многом. Он говорит о том, что годы революции с их моральным подъемом, раскрепощением женщины и вовлечением ее в процесс производительного труда довели до минимума число проституток. Эти цифры бьют как молотом. Они говорят о том, что нэп с его соблазнами и безработицей является главным фактором проституции”.

Однако в этом же издании давались наставления комсомольским организациям по усилению борьбы с проституцией. В них предлагалось нанести удар по потребителям секс-услуг, в особенности из числа руководящих советских работников. А также обращалось внимание на то, что некоторые девушки, которым не хватает денег на наряды, получают желанные обновки, торгуя собой:

“Не исключена возможность, что некоторые девушки-работницы и у нас в Ленинграде подрабатывают себе на наряды негласной проституцией”.

Комсомольским вожакам предлагалось обратить пристальное внимание на новые рассадники проституции, где жили подобные любительницы обнов:

“Особое внимание комсомольских ячеек, коллективов и комитетов надо привлечь к общежитиям девушек-подростков, так как очень часто именно они являются очагами проституции. В самом сердце пролетарского Ленинграда, в Московско-Нарвском районе, райздравотдел обследовал общежитие, и картина, обрисовавшаяся в результате этого обследования, заставляет самым серьезным образом задуматься над обстановкой, в которой иногда живут рабочие девчата. В момент обследования в общежитии находились 75 девушек в возрасте от 15 до 19 лет, большинство из которых работало на фабриках и заводах. Медицинским обследованием было установлено, что все девушки, проживающие в общежитии, за исключением двух-трех, лишены девственности. Недисциплинированность и разнузданность обитательниц общежития привели к тому, что даже дворник сбежал, так как его якобы “чуть не изнасиловали”. Жизнь общежития протекает в кошмарных условиях. Вечно полуголодные девушки из-за куска хлеба готовы выцарапать друг другу глаза”.

При этом как-то не упоминалось о том, что за низкие зарплаты девушек в ответе не мировая буржуазия, а родная советская власть, которая ничего в их экономическом положении менять не собиралась. Вместо этого предпринимались попытки ввести некие меры наказания для проституток и потребителей их услуг:

“В 1933 году,— писала историк Наталья Лебина,— бюро Ленинградского городского комитета комсомола вынуждено было принять специальное решение о борьбе с венерическими заболеваниями среди рабочей молодежи. В постановлении предлагалось “привлекать отдельных комсомольцев к комсомольской ответственности, а также к уголовной за половую распущенность”, а кроме того, “особенно усилить борьбу с половой распущенностью в общежитиях промышленных предприятий””.

В итоге оказалось, что легче забыть о проблеме проституции, чем ее решить. Советские газеты и журналы без устали повторяли, что проституция побеждена и эта язва общества существует только в странах загнивающего капитализма. А с тем, чего нет, можно и не бороться. Такой расклад устроил всех, включая проституток.

“За что обе получили по 30 руб.”

О проститутках время от времени упоминали в милицейских документах, однако куда чаще использовались термины “женщины легкого поведения”, “ведущие аморальный образ жизни” и т. д. и т. п. Вот только к середине 1950-х годов проблема разрослась настолько, что замалчивать ее стало довольно трудно. В сентябре 1956 года начальник 9-го отдела угрозыска Управления милиции Ленинграда М. Богданов подготовил подробную справку о проституции в “колыбели революции”:

“Путем проведения специальных мероприятий, а также методом личного сыска и оперативного наблюдения было установлено:

I. Основными местами, где собираются проститутки для встреч и знакомства с мужчинами, являются: а) Гостиный двор со стороны Садовой улицы (галерея), б) Екатерининский сад, в) Сад отдыха, г) рестораны “Метрополь”, “Северный”, “Москва”, “Балтика” и др., район Московского вокзала, сквер на площади Восстания, а также и ряд других мест в городе.

II. Некоторая часть из указанного выше числа женщин является профессиональными проститутками (особенно из числа не прописанных в гор. Ленинграде) и материально существует на деньги, полученные в виде платы от мужчин за совершение полового акта. Эта сумма денег колеблется от 25 до 100 руб. в зависимости от внешности проститутки (возраст, одежда), а также условий, в которых совершаются половые акты”.

Работники ленинградского угрозыска установили и классифицировали все места встреч проституток с клиентами:

“Для совершения половых актов с мужчинами проститутки пользуются:

а) специальными квартирами — притонами разврата, за что платят определенную сумму денег (10-30 руб.) или угощение хозяйке притона. Например, в июне месяце 1956 года у ресторана “Метрополь” была задержана в нетрезвом состоянии проститутка Камышникова Нина Алексеевна, 1932 года рождения, проживающая во Всеволжском районе, не работает с 1952 года, занимается проституцией с 1952 года. Для сожительства с мужчинами она пользовалась притоном, где проживает гр-ка Андреева Ольга Андреевна, 1898 года рождения, инвалид II группы, которая за предоставление комнаты брала по 15 руб. с пары. Этот притон кроме Камышниковой посещали и другие проститутки, как Лозарева, Березина и др. Сейчас хозяйка притона находится на даче;

б) своими комнатами, в которых они прописаны и проживают. Например, в июле месяце 1956 года в Гостином дворе была установлена проститутка Плехневич Елизавета Степановна, 1915 года рождения, не работает, имеет дочь 1939 года рождения. Плехневич знакомится с мужчинами в Гостином дворе и привозит их к себе в квартиру, за совершение полового акта берет 50 руб., так она… привезла к себе гр. Гузовского Виктора Адамовича, 1922 года рождения, член КПСС, работает инженером в институте усовершенствования врачей, который уплатил ей за совершение полового акта 50 руб., кроме этого случая установлен ряд мужчин, которых она также привозила к себе в квартиру. 10 августа получены данные, что Плехневич больна гонореей. Эти данные подтверждены, и на Плехневич готовится материал для ее ареста по ст. 150 УК;

в) квартирами мужчин, которые приводят к себе проституток (особенно в летний период, июнь-август месяцы). Например, 2 июня 1956 года в Гостином дворе были замечены две девушки, которые встретились с двумя мужчинами и вместе прошли в адрес на ул. Дзержинского, откуда через 40 минут девушки вышли, были задержаны и оказались: Баталова Екатерина Васильевна, 1936 года рождения, работает на 1-м молокозаводе, и Карнаухова Надежда Терентьевна, 1934 года рождения, работает на 1-м молочном заводе, которые рассказали, что они в Гостином дворе познакомились с двумя мужчинами и с целью сожительства пошли к ним в квартиру, где одновременно в одной комнате совершили половой акт, за что обе получили по 30 руб. …

г) пригородные парки и окраинные места города, куда приезжают на такси и городском транспорте. Например, 24 июля 1956 года проститутка Зубкова Ольга Николаевна, 1936 года рождения, без определенного места жительства и занятий, познакомилась у Московского вокзала с гр. Гавриным и на машине такси поехали в Удельнинский парк для совершения полового акта, где выпили водки, совершили половой акт, а когда Гаврин опьянел и уснул, Зубкова его обворовала и скрылась. Сейчас задержана и арестована;

д) парадные домов, лестницы и глухие дворы города. Например, 4 июля 1956 года в 15 часов дня, в Гостином дворе проститутка Ильина Лариса Васильевна, 1937 года рождения, не работает, познакомилась с гр. Ароновым Львом Израилевичем, 1920 года рождения, работает в артели “Рабочий химик”, договорились о совершении полового акта, с этой целью пришли на лестницу дома N 32 по наб. реки Мойки, где и совершили половой акт, за что Аронов уплатил Ильиной 15 руб. Ильина заявила, что она на лестницу этого дома ходит систематически в дневное время, т. к. лестница темная и по ней мало ходит людей;

е) автомашины такси, в которых совершают половые акты во время проезда по городу или в пригородах, где шофер выходит из машины на время совершения полового акта. Например, проститутки Бакланова Зинаида Константиновна, 1924 года рождения, урож. города Ленинграда, проживала на ст. Тосно, не работала, Бабикова Нина Николаевна, 1921 года рождения, урож. города Ленинграда, проживала В. О., 22 июля 1956 года совершили половой акт в автомашине гос. такси, во время совершения полового акта совершили кражу денег из кармана одежды у гр-на Польской нар. республики Котецкого Юзева, 1922 года рождения, урож. города Равич — Польша, когда он совершал половой акт с Баклановой, Бабикова вытащила из кармана 1800 руб. денег. На Бакланову 3. К. и Бабикову Н. Н. возбуждено уголовное дело, обе задержаны и арестованы”.

Милиционеры также тщательно проанализировали общественное положение ленинградских проституток. Однако они взялись за составление подобного документа для МВД СССР отнюдь не из интереса к статистике. Работники угрозыска и начальник милиции города Ленинграда Герой Советского Союза комиссар милиции 3-го ранга Иван Соловьев буквально расписывались в своей беспомощности. В обобщающей справке о борьбе с антиобщественными элементами, составленной в том же сентябре 1956 года и подписанной Соловьевым, говорилось:

“Выявлено более 600 женщин, занимающихся проституцией. Из числа проституток 40,5% имеют местожительство, но не работают, 37,3% имеют местожительство и работают и 25,3% находятся без определенных занятий и места жительства. Борьба с проституцией несколько затруднена, так как каких-либо законодательных положений об уголовной ответственности женщин, занимающихся проституцией, а также к лицам, способствующим им в этом, нет. Применяемый работниками милиции и общественностью метод убеждения дает свои положительные результаты лишь в незначительной части и, как показала практика работы, не может служить решающим средством борьбы с проституцией, охватывающей все больше количество женщин, в том числе и молодежи”.

“Задержано 278 женщин легкого поведения”

Ленинградские милиционеры предлагали привлекать проституток вместе с содержателями помещений, которыми они пользовались, к уголовной ответственности. Но как наказывать за то, чего в стране нет и быть не может? После обсуждений в декабре 1956 года положение о паспортах дополнили пунктом о том, что женщин, занимающихся проституцией и неоднократно задерживавшихся за это милицией, надлежит выселять из Москвы и Ленинграда. Кроме того в местностях с особым паспортным режимом запретили селиться всем ранее судимым за содержание притонов и сводничество. Однако проблемы это никак не решало.

31 января 1957 года на заседании комиссий законодательных предположений Совета Союза и Совета национальностей Верховного Совета СССР, где рассматривался проект закона “Об усилении борьбы с антиобщественными, паразитическими элементами”, возник спор между секретарем комиссии М. Г. Кириченко и членом комиссии Н. И. Курбатовым. В стенограмме заседания говорилось:

“КИРИЧЕНКО. …Было решено в этом Законе предусмотреть ответственность за бродяжничество, попрошайничество и проституцию. И опять возникло затруднение: как говорить о проституции, когда мы неоднократно заявляли в печати, что проституции у нас не существует. Поэтому решили говорить открыто лишь о бродяжничестве и попрошайничестве, а проституцию спрятали за формулой “лица, нарушающие правила социалистического общежития”.

КУРБАТОВ. Это совсем не годится. Нарушение правил социалистического общежития — это совершение безнравственных поступков, которые не караются уголовным кодексом.

КИРИЧЕНКО. Может быть, действительно следует вернуться к этому вопросу еще раз”.

Пока законодатели пытались выйти из непростой ситуации, милиция попыталась наказывать проституток, так сказать, за смежные с их основной деятельностью правонарушения. Министр внутренних дел СССР Николай Дудоров докладывал в ЦК КПСС:

“Органы милиции города Москвы усилили работу по изъятию женщин легкого поведения. В этой работе принимают активное участие комсомольские штабы и отряды, а также бригады содействия милиции. Только в течение III квартала 1958 года за посещение номеров в гостиницах, где проживают иностранные туристы и советские граждане, а также за назойливое приставание к мужчинам на улицах и на привокзальных площадях города Москвы было задержано 278 женщин легкого поведения. При проверке установлено, что из 278 задержанных женщин 191 проживают в городе Москве, 52 проживают в разных районах Московской области и 35 являются жителями других городов. В числе задержанных женщин 98 нигде не работают и не учатся, 17 являются учащимися техникумов и высших учебных заведений. Из числа женщин легкого поведения, задержанных в III квартале сего года, восемь человек арестованы за нарушение паспортного режима, девять человек на основании Постановления Совета Министров СССР от 10 декабря 1956 года N 1578-796с удалены из города Москвы и Московской области и 42 человека привлечено к ответственности за мелкое хулиганство по Указу Президиума Верховного Совета РСФСР от 19 декабря 1956 года”.

Министр приводил и конкретные примеры случаев, когда проститутки переквалифицировались в хулиганок:

“26 июля сего года в 2 часа 30 минут за учинение хулиганских действий была задержана Букарева Г. Т., 1934 года рождения, без определенных занятий, проживающая в городе Электросталь Московской области, которая после распития спиртных напитков в кафе гостиницы “Украина” с целью знакомства приставала к иностранцам, создавала шум, выражалась нецензурными словами. Букарева привлечена к ответственности за мелкое хулиганство.

22 сентября сего года в 1 час 15 минут около ресторана гостиницы “Москва” была задержана Гордеева Алла Сергеевна, 1940 года рождения, нигде не работавшая, и Костюкова Вера Георгиевна, 1940 года рождения, портниха ателье, которые, будучи в нетрезвом состоянии, в ресторане подсаживались за столы к иностранцам. На замечание работников ресторана они отвечали грубостью, а при удалении из ресторана выражались нецензурными словами. Гордеева и Костюкова привлечены к ответственности за мелкое хулиганство.

За сожительство с иностранцами неоднократно задерживалась Еремцева Валентина Матвеевна, 1941 года рождения, которая нигде не учится и не работает, находится на иждивении матери, проживает в городе Химки. Все меры воспитательного характера, применявшиеся по отношению к ней управлениями внутренних дел города Москвы и Московской области, положительных результатов не дали. Еремцева продолжала посещать номера гостиниц, где проживают иностранцы, систематически занималась проституцией, заразилась венерической болезнью. 10 октября сего года при выходе из номера гостиницы “Метрополь”, где проживал финский турист Лааксонен, она была задержана и доставлена в комнату милиции. В своем письменном объяснении Еремцева цинично указала, что за совершение полового акта она берет с мужчин 200 рублей. 13 октября сего года Еремцева была снова задержана на площади Свердлова за хулиганские действия и арестована за это на 15 суток”.

Однако подобные трюки граничили с нарушением соцзаконности, а результаты давали минимальные. Так что милиционеры предпочитали выселять проституток законно, на основании положения о паспортах. Результаты при этом, правда, оставляли желать много лучшего. За весь 1959 год из тысяч московских проституток удалось выселить 29, а за первую половину 1960 года только две.

Лишь после принятия в 1961 году указа “Об усилении борьбы с лицами, уклоняющимися от общественно полезного труда и ведущими антиобщественный паразитический образ жизни” (см. статью “Внушить полезный страх” в N 16 за 2011 год) проституток начали наказывать достаточно сурово, ссылая в весьма отдаленные места. Министр юстиции РСФСР В. А. Болдырев 19 июля 1961 года докладывал в Совет министров РСФСР:

“10 июня 1961 года народный суд Ждановского района города Москвы постановил о выселении на три года на основании Указа от 4 мая 1961 года Назаровой Раисы Денисовны. Назарова Р. Д., 1938 года рождения, одинокая, после окончания девяти классов средней школы в марте 1956 года начала работать кондуктором 2-го автобусного парка. В апреле 1957 года Назарова ушла с этой работы и, сменив после этого несколько других мест, с марта 1961 года нигде не работает. Фактически с 1956 года Назарова занимается проституцией, что частично и признала на судебном заседании”.

Когда в 1965 году указ был, по сути, отменен, проституток вновь начали перевоспитывать. В некоторых городах вывешивались красочные стенгазеты, где, как правило, была нарисована полуобнаженная дама, выставленная на позор, указывалось место ее работы и домашний адрес. Так что населению, запутавшемуся в том, есть в СССР проституция или нет, было трудно понять, наглядная агитация это или реклама.