О. БЫЧКОВА: Добрый вечер, добрый день, это программа Особое мнение, в студии телекомпании RTVi, радио Эхо Москвы Ольга Бычкова. С особым мнением у нас сегодня Александр Проханов. Добрый вечер.
А. ПРОХАНОВ: Добрый вечер. О. БЫЧКОВА: И начнем мы с этого неожиданного открытия, которое сделал фонд Общественное мнение, а, вообще-то, уже мы все это знаем по нашей окружающей действительности и по жизни знакомых и малознакомых людей, что 42% опрошенных молодых российских людей считают наиболее привлекательной государственную службу и стремятся к карьере чиновников.
А в некоторых регионах конкурс на бюджетные места в вузы на специальность Государственное управление достигала 160 человек. Вот, есть такая оценка, например, лидера движения Россия молодая, что это говорит о том, что у молодежи есть желание менять пространство вокруг себя. Вот, вы думаете, это о чем свидетельствует. Не об обратном ли как раз наоборот.
А. ПРОХАНОВ: Менять пространство вокруг себя в свою пользу. О. БЫЧКОВА: Не знаю.
Нет-нет. Мищенко сказал, что менять пространство вокруг себя, улучшать систему видимо, имеется в виду структурировать. По-моему, наоборот. Наоборот, ничего не менять оставить.
А. ПРОХАНОВ: Вообще, это результаты очень трагичные, они страшнее, чем показания смертности. Потому что молодежь это определенное такое чувствилище. Вот, что хочет сейчас молодежь, таким будет завтра страна.
Было время, когда молодой человек хотел быть летчиком это, вот, сталинские наборы предвоенные, ОСОАВИАХИМ, клубы. Это целое поколение асов, вот эти Покрышкины, которые выиграли войну и, по существу, к 1945 году добились господства в воздухе над Герингом, над Люфтваффе. Потом было поколение, когда молодые люди хотели стать физиками, космонавтами. О.
БЫЧКОВА: Физиками и лириками, да-да-да. А. ПРОХАНОВ: Это было тоже, помните, эти Девять дней одного года. Потому что это огромная тайна вот этих вот лабораторий закрытых, оттуда идут самые странные, восхитительные и страшные вести, это интригует молодежь.
Я сам, когда я был молодым человеком, я помню, форточки, которые я открывал на Тихвинском переулке, там трепетал такой весенний воздух, там появлялись эти армады самолетов. Каждая весна, перед каждым парадом появлялись новые громады. Летали реактивные самолет целыми семействами, вылетали. Я пошел в авиационный институт.
Вот, страна чаяла космосом, вот-вот должен был лететь Гагарин. А то, что молодежь сейчас хочет стать чиновником, это свидетельствует о том, что молодежь согласилась с тем, что страна остановилась навсегда, что у страны нет будущего, что у страны нет рывка, что никакого Сколково не будет. О. БЫЧКОВА: И что коррупция это норма жизни.
А. ПРОХАНОВ: Потому что коррупция это и есть, по существу, финал русской истории. Потому что, ведь, чиновничество сегодня это олицетворение всего самого мертвого, бездуховного, безнационального, внегосударственного, лишенного рая и ада. Это такая мертвечина, это мертвый кусок сырой глины необожженной в социальном плане.
И половина молодых людей хочет стать частью этого глиняного комка. О. БЫЧКОВА: А прогноз у вас какой на ближайшие, скажем, пару десятилетий в связи с тем, что это новое поколение. А.
ПРОХАНОВ: Я сейчас боюсь на этом примере давать прогнозы. Я, кстати, сейчас подумал, что даже вот то предшествующее поколение, поколение Пепси, которое мне казалось чудовищным, ужасным, оно было воспитано на костях моей страны, оно гарантировало полное отсутствие у молодежи интересов социальных, государственных, интеллектуальных оно, вот, лучше, чем то, которое выбирает чиновничество. О. БЫЧКОВА: Предыдущее поколение оно хотело заниматься бизнесом и продолжает это делать.
А. ПРОХАНОВ: Оно нет, оно хотело заниматься сексом, оно хотело заниматься наркотиками. О. БЫЧКОВА: Да нет.
Ну, люди шли, в предыдущем поколении люди больше всего шли в бизнес. А это значит, что они хотели менять свою жизнь. А. ПРОХАНОВ: Может быть, да-да.
Может быть, было вот такое промежуточное поколение в бизнесе. О. БЫЧКОВА: Конечно. Это активная жизненная позиция.
А. ПРОХАНОВ: Просто поколение Next или поколение Пепси – это поколение такой, абсолютной богемы, это поколение гламура, постоянного потребления, развлечения. Вот это поколение. Оно отвратительное, конечно.
О. БЫЧКОВА: Так, поколение гламура как раз и хочет быть чиновниками. Потому что где же еще больше-то гламура вы найдете. Ровно там.
А. ПРОХАНОВ: Нет, это нечто другое. Это очень серьезно, оно лишено глянца, это поколение. Как же оно хочет стать чиновником.
Оно лишено. О. БЫЧКОВА: Фантазии. А.
ПРОХАНОВ: Нет, оно лишено туалетов от Версаче, оно лишено вот этих вот изысканных форм проведения своих вечеринок. Это сложное, угрюмое, провинциальное поколение, которое лишено возможностей видеть далеко, высоко и восхитительно, и оно видит перед собой примеры депутатов местных уровней, районов. И оно выбирает это. Мой прогноз такой, что, конечно, это трагическая ситуация для России.
Я уповаю только на взрыв, на большой взрыв, в котором рождается мироздание всегда, в котором рождалась наша Вселенная, в котором рождалась родина моя. Вот этот взрыв должен разметать это поколение или резко переориентировать его, создать в нем новые годы, в этом поколении. Либо сквозь это поколение прорвется другая часть, которая не выбирает для себя чиновников, а выбирает нечто другое, открытия, полеты, преобразования мира. О.
БЫЧКОВА: Ну да. Потому что кроме этих 42%, которые составляют вот это относительное большинство, там есть еще, наверное, 58%, разделенных на другие категории, где есть, наверное, другие интересы. А. ПРОХАНОВ: Я думаю, что если в России есть 5% людей, которые выбирают творчество, включая социальное, религиозное, но все равно творчество, – это хорошо, это прекрасный процент.
О. БЫЧКОВА: 5% хватит. А. ПРОХАНОВ: Я думаю, что, во-первых, 5% всегда хватает это, вот, та закваска, тот фермент, который создает хлеб, тесто.
А потом, Россия это такая творческая страна, и русский человек несет в себе такое количество вариантов, возможностей самых неожиданных, что вот эти парни, которые сейчас хотят стать чиновниками, они завтра могут быть революционерами, могут носиться на тачанках Махно. Русь это такая матушка. О. БЫЧКОВА: Терроризм это атаки на государственность.
А. ПРОХАНОВ: Ну, конечно. О. БЫЧКОВА: А не на людей.
А. ПРОХАНОВ: Убивают милиционеров, убивают силовые структуры. Конечно, не на людей. На людей охотятся за органами.
О. БЫЧКОВА: Но взрывают-то людей. А. ПРОХАНОВ: Это атака на государство, это атака, это государственный террор.
Это раз. О. БЫЧКОВА: Нет, послушайте, но людей больше жаль. Более жалко, я не знаю.
А. ПРОХАНОВ: Ну, не будем спорить. Мне тоже жалко людей. Но, повторяю, терроризм это атаки на государственность с тем, чтобы заставить государство изменить свою политику, а не с тем, чтобы заставить людей есть траву вместо мяса.
Это раз. Вторая атака она менее, ну, что ли ощутимая, но достаточно резкая это атака оппозиции, несистемной оппозиции, которая усиливается. Атака-31, атака Триумфальной площади. О.
БЫЧКОВА: Это тоже опасно, вы считаете. А. ПРОХАНОВ: Вообще, при раскрутке это может получить очень большое развитие. Там воронка, там вихревые движения начались, я это тоже чувствую.
О. БЫЧКОВА: То есть это вы к террористам приравниваете. А. ПРОХАНОВ: Третья атака она связана с тем, что государственная, общественная система отношений между людьми, экономические уклады, движение в обществе таких явлений как рабочая сила, товар, деньги, зарплата она терпит кризис.
Волна кризиса вторая она назревает, вот эта атака одна из самых страшных. Правда, не только на Россию, но и во всем мире она развивается. Ужасная атака на государство это восстание машин. Это непрерывные техногенные катастрофы.
Но самое страшное мы с вами видели это Саяно-Шушенская, там, Курск умирает, самолеты постоянно падают, взрываются нефтепроводы. Это атака машин. И, наконец, к этой атаке присоединилась атака биосферы. Биосфера, наши леса они себя сожгли, это самосожжение русской биосферы, они не выдержали это давление.
Вот, все эти 5 атак да, я уже не говорю о том, что коррупция сама по себе является одной из самых страшных атак на государство, на государственную идею. Это одна из, повторяю, самых страшных, потому что эта атака развивается не извне, а в самом государственном механизме, организме. Это опухоль, которая сжирает государство изнутри. И, вот, все эти тенденции, они складываются в какой-то синергетический узел, в какой-то момент это, действительно, должно привести к необратимым последствиям, к распаду, к диссоциации.
И об этом я думал, узнав об этом террористическом акте. То есть он страшен, может быть, даже не сам по себе, хотя и сам по себе он ужасен. Не сравнить его ни с Бесланом, ни с Норд-Остом. Но он укладывается в систему этих ударов по стране.
О. БЫЧКОВА: Ну, люди погибли, да, что тут говорить. А. ПРОХАНОВ: Ну, люди погибли.
Конечно, погибли. Вот это было моей первой реакцией на этот теракт. О. БЫЧКОВА: Ну, вот, вообще в этом августе опять такое ощущение после всех этих природных катаклизмов, после всех этих беспомощных реакций, конечно, на них, опять ощущение того, что что-то должно случиться нехорошее.
Ну, вот, есть такое чувство, такое традиционное августовское настроение, но оно, безусловно, существует. А. ПРОХАНОВ: Да, есть-есть. Да, есть.
Оно особенно усиливается в канун ГКЧП, и я весь нахожусь в воспоминаниях о том августе 1991 года, о тех событиях, в которые я был непосредственно погружен не как журналист, а как, может быть, даже отчасти и член ГКЧП. Потому что Александр Николаевич Яковлев кричал тогда, что Проханов это идеолог путча, газета Завтра, которую я тогда возглавлял, является лабораторией путча. И меня не оставляют тайны ГКЧП. Я понимаю, что утверждение либералов по поводу того, что гкчписты это беспомощные, жалкие и трусливые путчисты, которые не в состоянии были провести эту операцию, а утверждение патриотов, что гкчписты это отважные рыцари, которые поднялись на защиту родины, последние отважные красные патриоты, они не соответствуют действительности.
И чем дальше размышляю и исследую это, я понимаю, что ГКЧП это спецоперация, смысл которой. Здесь обо всем не расскажешь, естественно. Смысл которой в том, чтобы за 3 дня конституционного хаоса, который был устроен гкчпистами, когда в стране, по существу, не было власти, перебросить полномочия, то есть управление армией, разведкой, экономикой, внешней политикой от Горбачева к Ельцину. О.
БЫЧКОВА: А это кто придумал все. А. ПРОХАНОВ: Это придумали люди, которые затеяли перестройку, проводили в течение 4 лет мощную, блестящую операцию по диссоциации страны, и перестройка должна была увенчаться процедурой распада государства. О.
БЫЧКОВА: То есть вы хотите сказать, что сам Горбачев и организовал этот путч. А. ПРОХАНОВ: Я хочу сказать, что да, он, конечно, организовал. Потому что еще живые участники и близкие к ГКЧП люди сказали, что списки ГКЧП составлял сам Горбачев, что эти списки были не просто утверждены, они составлялись.
О. БЫЧКОВА: Списки ГКЧП в какой момент он сам составлял. До или после. А.
ПРОХАНОВ: После того как он перестал быть президентом. Глупый вопрос. О. БЫЧКОВА: Нет, я просто вас не поняла.
А. ПРОХАНОВ: Он составлял их, я думаю, что где-нибудь в начале августа. Они были составлены, скорректированы, утверждены. О.
БЫЧКОВА: То есть он писал сценарий, вы хотите сказать. А. ПРОХАНОВ: Сценарий писали аналитические службы, он утверждал эту компоненту. В ГКЧП был включен Крючков.
Крючкову была дана обязанность арестовать Ельцина, когда он двигался из аэропорта в Кремль и дать приказ Альфе, чтобы Ельцин был интернирован. Крючков этот приказ не отдал, арест Ельцина не предполагал пролития крови, не предполагал никакой драматургии. Крючков был тем инструментом, который манипулировал ГКЧП и привел к тому, что. О.
БЫЧКОВА: Подождите. Вы сказали, что замысел заключался в том, чтобы передать власть от Горбачева к Ельцину. А. ПРОХАНОВ: Да.
О. БЫЧКОВА: И одновременно был приказ арестовать Ельцина. Как это так. А.
ПРОХАНОВ: Власть должна была перейти от Горбачева к Ельцину. Для этого должен был ГКЧП провести всю свою эту манипуляцию. Крючков как член ГКЧП по мнению ГКЧП, он должен был арестовать Ельцина. Но он этого не сделал, потому что он был в заговоре.
О. БЫЧКОВА: А зачем его арестовывать-то нужно было, если ему власть передавать надо. А. ПРОХАНОВ: Ельцину.
О. БЫЧКОВА: Да. А. ПРОХАНОВ: В результате-то власть и перешла к Ельцину.
К Ельцину власть перешла в результате того, что он не был арестован. А гкчписты оказались, действительно, дураками. Их Горбачев, когда они приехали к нему в Форос умолять вернуться в Москву, он выкинул на растерзание Ельцину. А когда Горбачев после провала ГКЧП вернулся в Москву, он как президент СССР должен был потребовать у Ельцина возврата полномочий.
Он должен был сказать ему, что вы отдавайте назад мне управление госбезопасностью, армией и всем остальным. Он не сделал этого, потому что он и не хотел этого делать. Одним словом, ГКЧП. О.
БЫЧКОВА: Вы когда-нибудь видели в вашей богатой политической биографии и в вашем огромном опыте, вы когда-нибудь видели, чтобы кто-нибудь кому-нибудь отдавал полномочия, а потом забирал их обратно. А. ПРОХАНОВ: Я видел в своей истории очень много. Я думаю, что ГКЧП это тот классический случай, который сейчас изучается в закрытых лабораториях политологических центров и военных училищ американских.
Это инструмент, оружие нового поколения. Через ГКЧП наша страна перестала существовать, без единого выстрела, без ядерного оружия. Это инструментария выведения из истории целых цивилизаций, вот что такое ГКЧП. Вот в чем великолепие и ужас этой процедуры.
О. БЫЧКОВА: А что принципиально нового, собственно, в этом. Произошел переворот, власть перешла из одних рук в другие руки, такое случалось многократно. А.
ПРОХАНОВ: Никакого переворота не было была, по существу, добровольная сдача своих полномочий Ельцину. И распался великий ансамбль, потому что центр перестал существовать. Когда Ельцин получил эти полномочия, рядом с ним возникло огромное количество вот этих вот суверенных, лишенных централизации регионов. И страна распалась, она была уничтожена.
О. БЫЧКОВА: А вы думаете. Вы, действительно, верите, что еще есть масса подробностей, которых мы не знаем, об августе 1991 года. А.
ПРОХАНОВ: Я думаю, что есть масса подробностей. Просто, например, мы знаем подробность, что перед ГКЧП на яхте Максвелла Крючков встречался с израильскими резидентами, например. Об этом писалось. О.
БЫЧКОВА: Ой, ну, конечно. Я все ждала. А с американскими резидентами он встречался сразу после. А.
ПРОХАНОВ: Об этом писалось. О. БЫЧКОВА: Там он обедал, а потом он с ними, с американцами ужинал. А.
ПРОХАНОВ: Об этом писалось, и Крючков рассказывал о том, что путч на носу. Конечно, этого не могло быть. Конечно, израильских резидентов не существует я согласен с вами, что в Израиле существуют только одни левиты. О.
БЫЧКОВА: Нет, просто это самое простое, что можно придумать. А. ПРОХАНОВ: Мы знаем о ГКЧП очень мало, потому что они унесут эту тайну с собой в могилу, как унес с собой эту тайну Болдин, как унес Павлов эту тайну, как унесут все остальные. Они не скажут этого.
Но есть же косвенные признаки. И встреча на яхте Максвелла Крючкова с израильскими резидентами одно из этих свидетельств, их разговор. О. БЫЧКОВА: Это Крючков сам об этом написал.
А. ПРОХАНОВ: Нет, он не сам об этом писал. О. БЫЧКОВА: Или он тоже это унес в могилу.
А. ПРОХАНОВ: Нет, Крючков никогда об этом не говорил. Кстати, из того, что говорят аналитики о ГКЧП, свидетельствует, что Крючков не сидел в Лефортово. О.
БЫЧКОВА: Вот это интересно, кстати. А. ПРОХАНОВ: Он этот срок провел в другом месте, более комфортном. О.
БЫЧКОВА: Вот это вот. Вот, в это я даже готова поверить. А. ПРОХАНОВ: Ну, наконец-то.
О. БЫЧКОВА: Спасибо большое Александру Проханову, это была программа Особое мнение.
Статья взята с: http://www.mixnews.lv
