Варька сразу мне понравилась, мы с ней были оченьпохожи Ольга Битюкова, исполнительница роли Вари Кутейщиковой, согласилась предоставить нашему сайту свои воспоминания о съемках дилогии и немного рассказать о себе. Когда мы начали благодарить ее, она ответила: Как недавно сказал в интервью Саша Абдулов, мы работаем для ВАС. Такая у нас профессия. И мы любим своих зрителей, особенно тех, кто сохраняет нам верность многие годы.
А для меня это еще и человеческая радость и даже где-то гордость. Теперь я уверена, что меня не забыли, как, увы, забыли многих и покойных и ныне живущих. Будем работать. Моя мама, актриса Юлиана Бугаева, развелась с отцом, когда мне было полтора года.
Талантливый актер и, в свое время, безумно популярный Борис Битюков покорил мамино сердце в картине Дело 306, где играл главную роль капитана милиции Мазарина. Чистая мальчишеская улыбка, мягкий характер, обаяние сделали свое дело – мама влюбилась. Родилась я. А потом они разошлись.
Причина банальная, батя пил, причем сильно. А когда мне было пять лет, в нашем доме появился роскошный дядька, красивый, яркий, шумный – композитор Владимир Чернышев. В нашем доме, шумном и открытом, бывало очень много людей искусства. Певцы, композиторы, поэты, артисты.
Чернышев писал песни и музыку к кинофильмам. Видимо, Ричард Викторов (далее Р. В. ) бывал у нас и раньше, но я этого не помню.
Их содружество началось с фильма Переступи порог. Песня из фильма про десятый класс звучала отовсюду много лет: Дай мне руку, десятый класс Как все начиналось. Видимо, они дружили, так как когда мне стукнуло тринадцать лет, Р. В.
опять зачастил в наш дом. Я не знала, кто этот смешной, невысокий, хромой человек в очках с очень сильными диоптриями, очень добрым лицом и обаятельной улыбкой. Ну, ходил и ходил. Я с ним здоровалась, не более.
Но как-то, придя из школы, столкнулась с ним в прихожей. Он меня остановил, положил руку мне на плечо и очень серьезно спросил: Хочешь сниматься в кино. – хочу. Тогда возьми у отчима сценарий, прочти и скажи, кто из девочек тебе понравился.
И вот впервые в жизни я прочла СЦЕНАРИЙ. Варька сразу мне понравилась, мы с ней были очень похожи. Прошло месяца три и мне позвонили со студии Горького, предложили приехать в группу Москва-Кассиопея. И – началось.
Пробы, пробы, фото- и кино-, бесконечные репетиции. Камеры я боялась как огня. Когда ее включали, начинало колотить, мозги туманились, ноги и руки – деревянные. Нас учили говорить, мы занимались дикцией и сценречью, учились владеть своим телом, не бояться ограниченного пространства съемочной площадки, чувствовать камеру и не перекрывать партнера.
Наш экипаж был уже утвержден. Все, кроме меня. Ира и Надя рассказывали мне по секрету, что у меня есть очень серьезная конкурентка, Ира Сабянина из Питера. Все лето шли пробы и только 30 августа мне сказали – УТВЕРЖДЕНА.
Я так хотела играть Варьку, что даже толком не поняла. Только когда мама подписала договор со студией, – мы же были несовершеннолетние, – я поняла, Варька – МОЯ. 100 руб. в месяц – такую нам положили зарплату.
И – началось. Мишу Ершова нашли чуть ли не на улице. Вот так вот просто. Шел мальчик Миша по улице, а тут его и зацепили вопросом мальчик, хочешь сниматься в кино.
. Как нашли Саню Григорьева и Володю Савина – не знаю. Надю Овчарову накопали в хоре Института художественного воспитания под руководством Соколова. Ирочка Попова уже снималась в одном или двух фильмах, была в картотеке студии Горького.
Как попал в картину Володя Басов – не знаю. Может, его мама, актриса Наталья Фатеева и пристроила сына в картину, не знаю. Но, согласитесь, он оказался на месте. Единственное – он был черной масти, а пришлось перекрашивать в рыжий.
Так хотел Р. В. Вот уж были мучения. Бедный Басов.
Воплей и визгу было предостаточно. Мы с Володей учились в одной школе-интернате 71. Я в четвертом классе, а Вовка – в третьем. Это была такая роскошная образцово-показательная школа-интернат с английским уклоном.
В субботу после уроков мы разъезжались по домам. Пару раз Наталья Николаевна вместе с Вовкой забирала и меня. Они с мамой дружили и Н. Н пару раз ее выручала,- у моей мамы были съемки и она не успевала забрать меня домой.
Тогда мужем Н. Н. был космонавт Егоров – живая легенда. Он приезжал на Чайке.
Как же я воображала тогда, садясь в машину. А весь интернат сбегался посмотреть на живое чудо – космонавта, да еще и на Чайке. Правда Вовку мама забрала из интерната меньше, чем через год. А я проучилась там с 1 по 5 класс.
А потом мы с ним встретились на съемочной площадке и иногда предавались воспоминаниям. Ирочка, конечно, была взрослее своей героини. В сцене с Копаныгиным в командном отсеке это чувствуется. Она была старше нас с Надей.
Мальчишки ее обожали. Очень живая и умная, не чета нам, сопливкам. А поскольку она еще и занималась спортивной гимнастикой, то была обладательницей точеной фигурки и потрясающей красоты ножек. Камеры она не боялась.
Была абсолютно естественна в кадре. Надя была девочка очень красивая, очень яркая, высокая. Характер спокойный и дружелюбный. Умница, достойная самых лучших слов.
А как она пела. Любили мы погорланить песни в автобусе, возвращаясь со съемки. Ну, и Надюше сам Бог велел быть запевалой. Внешность ей, конечно, закамуфлировали, как могли.
Ну не положено было Юльке Сорокиной быть красивее Варьки. Но куда уж мне было с Надеждой тягаться. О себе уже сказала, что Варька была практически – я. Так уж получилось.
Теперь мальчики. Заводилами во всех безобразиях были, конечно, Басов с Григорьевым. Бесшабашные, нахальные, как все мальчишки в их возрасте. Они, кстати, уже хорошо покуривали в то время.
Cнимали первую капсулу, общий план. То есть, вся группа уползла по склону горы Опук, где мы снимали Вариану, наверх. Мы втроем сидели в капсуле, и было ужасно холодно. Вдруг мальчишки вытащили сигареты и закурили.
Я ахнула. А эти засранцы стали и мне предлагать покурить, пытаясь убедить в том, что благодаря сигарете можно согреться. Но я была девочка разумная и отказалась от этой затеи. Володя Савин был старше всех мальчишек.
И, хотя и поддерживал всяческие их проказы, но как-то немного свысока. Все-таки он был старше, кого – на год, а кого и на два. И, как потом выяснилось, больше всего его интересовала Иришка. Мишка был слегка не в тусе.
От природы скромный и спокойный, он пытался угнаться за ребятами, но куда там. Мальчики как бы верховодили, и иногда довольно обидно подшучивали над ним. Но Миша, по природной своей доброте, не обижался. А поскольку девочки не любят скромных и застенчивых, все наши симпатии были на стороне безобразников.
Как Р. В. усмотрел в Мише Ершове, нескладном и скромном, капитана – для меня загадка. Из взрослых партнеров у нас были Иннокентий Смоктуновский и Лев Дуров.
С остальными общался только Миша Ершов. Ну, Смоктуновский и есть Смоктуновский. Умница, интеллигент, спокойный и уравновешенный. Мне было проще.
Я знала его с детства. Поэтому мы общались запросто. Никакой звездности в нем, упаси Бог, никогда не было. Вообще-то, когда мы почувствовали себя причастными к кино, общение со взрослыми актерами стало как бы на равных.
Они воспринимали нас как партнеров, со всей серьезностью и профессиональным дружелюбием. Никто из них не учил нас на площадке актерскому мастерству. Помогал Р. В.
Подсказывал, советовал, объяснял. Хватало у него терпения и такта возиться с нами, 13-14 летними оболтусами. Е c ли сцена не шла, он выдергивал нас по одному, обнимал за плечи и отводил в сторону. И что-то терпеливо втолковывал.
Лев Константинович вообще был, как бы, своим. Шутил, травил байки и анекдоты. С ним было легко и просто. Во всяком случае, нам.
С остальными партнерами-роботами вообще не было никаких проблем. Нормальные рабочие отношения. О съемках Изначально собирались снимать только один фильм Москва-Кассиопея. Но получилось так много рабочего материала, что он не умещался в стандартный формат художественного фильма.
Именно поэтому был создан, вернее, смонтирован, второй, Отроки. К нам в Ялту, где тогда велись съемки, приехал директор картины Георгий Федянин и сообщил, что Госкино утвердил проект второго фильма. Поэтому при просмотре иногда бросается разница даже во внешности. То мы совсем дети, то вполне взрослые подростки.
Вырезать было нечего. В фильмы вошел практически весь отснятый материал. В кино, как известно, делаются дубли. И сложно сохранить психофизическое состояние в течение пяти-шести дублей.
Все актеры, конечно, разные. Одни раскачиваются к седьмому дублю. Кому-то с первого все удается. Но мы-то профессионалами не были.
Я – актриса первого дубля. Правда, это сформулировалось намного позднее. Так сказал Сергей Никоненко, когда я работала у него в картине Люблю. Жду.
Лена. Наверное потому, что практически нет театрального опыта, где все постепенно нарабатывается. Я собираюсь и выдаю на гора. Тяжко досталась мне сцена возле капсулы, когда Варька отказывается улетать с планеты.
Точнее, сначала сняли-то с первого дубля. Ура. Счастью не было предела. Боялась этой сцены очень.
А через несколько дней пришла информация – брак пленки. Ох уж этот мне брак. Как же мы ненавидели эти слова. И пришлось переснимать уау.
– 14 дублей. Это было испытание. Но всех победил Басов. Свою фразу, – По-моему, это сделал я,- ему пришлось говорить 19 дублей.
Вот такой рекорд. Ричард Николаевич снимал без спешки, вдумчиво и собранно. Скрупулезно выстраивал каждую сцену и каждый план. И на площадке была железная дисциплина.
Наверно, поэтому я и выросла очень дисциплинированным человеком. Во всяком случае, когда речь идет о работе. Никогда не опаздываю, знаю роль, репетирую дома. Сказалась школа Викторова.
Спасибо ему за это. Никаких особенных опасностей на съемках не было. Скорее, не очень приятные моменты. Например – Лоб в пакете.
Басова действительно запихнули в пакет, и комбинаторы на фоне черного бархата, на специальной подставке, таскали его туда-сюда. Володе было весьма тяжело и достаточно душно. А ну-ка, посидите в скрюченном состоянии не один час. Да еще под светом, от которого и так нечем дышать.
Да еще и в пластиковом пакете. Взрыв аппарата на Вариане – работа комбинаторов чистой воды, да еще пиротехники постарались. Так что Мише и Диме ничего не грозило. А вот когда первая разведкапсула приземлялась на поверхность – тут был неприятный момент.
Мы сидели в капсуле, под ней чего-то зажгли, но Р. В. остался недоволен эффектом. Решили сделать дубль.
На специальный железный противень насыпали какой-то горючей гадости и подожгли. Взвился огонь и, движимый ветром, бросился на камеру и режиссера, стоявшего рядом. У Р. В.
даже рукав куртки оплавился. Володя Савин таки допрыгался со своей невесомостью – лопнул сосуд в глазу и он не мог сниматься на крупных планах. Кстати, в съемках невесомости нет ничего необычного, комбинированного, волшебного. И никаких падающих самолетов.
Невесомость создавалась с помощью исключительно мастерства членов съемочной группы Вращающийся коридор был построен на территории Ялтинской киностудии. Середа, то есть, Миша Ершов, был намертво прикреплен к полу специальным крепежом, так же как и камера. Коридор крутили с помощью тросов, а Козелков – Саша Григорьев – бежал по медленно крутящемуся коридору. Что касается командного отсека – он вместе с основной декорацией находился в Четвертом павильоне киностудии имени Горького в Москве.
И был намертво прикреплен к полу того же павильона. Невесомость – мастерство оператора и заслуга Володи Савина, который несколько часов болтался на тросах в тесной и душной декорации. Крепеж под костюм, засвеченные тросы и желание все хорошо снять. Во время съемок сцены в профилактической камере, когда ребята заливались искренним смехом, роботы были не при чем.
Просто нам в это время показывали Ну, погоди, – вот мы и веселились. Вообще-то, смеяться в кадре, да еще и искренне – гораздо труднее, чем плакать. Тут особая техника нужна. Дыхательная техника.
Учились потихоньку, вроде получилось. Съемки на пункте осчастливливания тоже были не сахар. Представляете, вы лежите, а на вас надвигается этакая дура, да еще со специфическим звуком. Весьма неприятно, доложу я вам.
Было чувство, что она таки надвинется на нас. Мы, конечно, знали, что там наверху сидит специальный человек и контролирует весь механизм. Но творцы – они и есть творцы. Что им в голову взбредет – никто не знает Или забудут громко сказать заветное слово стоп Но обошлось, конечно.
Костюмами для картины занимался наш художник по костюмам Игорь Красулин. Мы свои очень любили. Рабочие и белые. Они были сшиты из какой-то плотной ткани и ужасно нам нравились.
Как и сапоги. Их мы вообще пытались как-то забрать. В смысле, выкупить после съемок. Но у них была, оказывается картонная подошва.
А вот серебряные костюмы – ужас. Из какой-то экспериментальной ткани, покрытые дурацким серебром. Оно благополучно стиралось, оставаясь на руках. и сапоги также не годились, облезали страшно.
Нашим роботам пришлось ох, как нелегко. Ткань, даже не ткань, а какая-то толстая прорезиненная синтетика. Костюм надевался как комбинезон, душный и жаркий. Головы исполнителей – резиновые купальные шапочки, утыканные настоящими гвоздиками, плюс грим.
Вершители – вообще жесть. На актеров надевали очки, где линза состояла из четырех составляющих. Причем у актеров в глазах все также четверилось. Нелли Пянтковская, вершительница, страшно ругалась после каждой съемки.
Общение роботов свист – был в сценарии. А вот рука у подбородка, мелодика свиста, улыбка – все это было придумано замечательным актером Сашей Вигдоровым. Он, к сожалению, мало снимался. А у нас играл исполнителя и младшего брата Паши Козелкова через двадцать семь лет.
Почему Агапит – лысый. Чтобы отличаться от земных детей. Надо было, чтобы он очень отличался. Вот и все.
Во всяком случае, таково было объяснение Р. В. И никакой идеи с отращиванием волос изначально не было. Этой сцены вообще не было в сценарии.
Бедный Димка Ледогоров. Это сейчас лысину носят все кому не лень, а тогда. Ему приходилось терпеть насмешки в школе, косые взгляды на улице и носить дурацкую кепку даже летом. А вот универсальный ключ управления в сценарии был.
И потом его изготовили по эскизам Константина Загорского. Вся музыка для дилогии была написана Владимиром Чернышевым от начала и до конца. Он был, безусловно, талантливым композитором. А зов роботов – это вообще его любовь и муки.
Причем партитуры он всегда писал сам. Это был адский труд, но. Писать партитуру – не хотел доверять никому, да и специально обученные люди стоили дорого. К сожалению, саундтрека к дилогии, как такового, не существует.
А песню в Отроках пел вокально-инструментальный ансамбль, два парня и две девушки. Ну и мы с Наденькой, конечно. С удовольствием записывали. как взрослые.
Там, в картине даже есть Надюшин акцент. На словах пусть отдохнет, пусть, второе пусть звучить как пусТЬ – Надя постаралась. Это и вошло в картину. Над многими вопросами, которые возникали у зрителей во время просмотра, актеры даже не задумывались.
Понятия не имею, кто придумал ЗАРЮ. Наверное, все тот же Константин Загорский, наш художник-постановщик. Кстати, в начальном варианте звездолет назывался ЗАЛП – Звездолет Анигилляционный Лазерный Прямоточный. Потом переделали в ЗАРЮ.
Макет звездолета делали в декорационном цехе студии Горького, а видеошар детище комбинаторов. Куда делся потом реквизит – не знаю, наверное, как и декорации, увезли в пионерлагерь Звездного городка. Схема расселения экипажа в каютах жилого отсека мне не известна, да мы и не задумывались над этим, если честно. Все принимали, как данность.
Была уверена, что все расселены по одному. Удивилась, что девочек поселили вместе. Неужели непонятно зачем Катя заставила Мишку читать Воскресение. Это же так просто.
Нужно только вспомнить эту цитату. и все. Мишка-то состоял, как бы, из одних цифр. А Катя влюблена.
И что делать влюбленной по уши девочке, если ее избранник любит только цифры, будь они неладны. Ведь грустно любить без ответа. Вот она и намекала Мишке: мол, вот для другого – приход Катюши как будто бы озарял все солнцем. далее – по тексту.
А Мишка не лопух, он понимал, но. в ситуациях, которые нам предлагает космос, Катюша. Финального поцелуя Вари и Вити, конечно же, не было. Я Мишку терпеть не могла – какие уж тут поцелуи.
По идее Юля должна была быть парой Паше, но. Это совсем не было прописано в сценарии. А вообще, на взрослых вопросах взаимоотношений полов как-то внимания не заостряли ни мы, по причине молодости, ни творцы. Причину гибели несчастного Пафнутия я не знаю.
Как-то этот момент упустили, не обговаривали и не заговаривали о нем больше. Видимо, все были в глубоком трауре, и чтобы не травмировать Варьку. Про отчества я никогда не задумывалась. Там и у меня есть какое-то отчество, но я его не помню.
А вот зачем Р. В. оставил накладку текста с отчеством Кати – для меня загадка. Он ведь сам руководил озвучанием, и не мог не заметить это Андреевна-Сергеевна.
(в сцене, когда ИОО представляет Катю академикам, он называет ее Екатерина Сергеевна, а чуть позже, общаясь с самой Катей Екатериной Андреевной. См. в разделе Киноляпы) По сюжету Катя Панферова была юным кристаллографом, географом и кем-то еще. Видимо, она должна была изучать историю планеты, изучая ее состав, камни, недра, а вот ее работа на корабле.
А что она делала. Писала глупости на досках, жевала конфеты, бегала за Мишкой, исповедовалась Юльке. И явилась движущей силой развития сценария и путешествия, а то тащились бы мы через просторы вселенной аж двадцать семь лет. Где прятался Лоб на звездолете, думаю, не знает и сам Лоб.
Просто спрятался после экскурсии и все. Это, как говорится, насколько хватит фантазии. Что могло привести к гиперпрыжку. Конечно, безобразие, которое устроил Федька на корабле.
Плюхнуться задницей на пульт управления и не испортить все, что можно, это ведь нереально. Если помните, корабль шел со скоростью около световой. Малейшее нарушение в управлении кораблем уже чревато, а тут – нажатие практически всех кнопок одновременно. Конечно, это привело к нарушению скоростного режима звездолета, корабль превысил скорость света, причем почти мгновенно, совершил гигантский прыжок и помчался, неуправляемый, с чумовой скоростью, не предусмотренной никакими законами физики.
А если бы Витя не поставил двигатели на торможение, то летели бы мы дальше, и уж точно пролетели бы мимо звезды Альфа созвездия Кассиопеи. Кстати, вы знаете, что такое гиперпространство. Я – нет. У поклонников возникал вопрос почему ребята в фильме не применяли на Вариане оружия, которое у них было.
А зачем было применять оружие против целой ПЛАНЕТЫ роботов. Где логика. Ну, грохнули бы мы три-четыре сотни. Но ведь их – целая планета.
Агрессия вызывает ответную агрессию – так объяснял Р. В. Уж если уничтожать, то всех и сразу, – поэтому и зарядная станция, – вызов, доп. вызов.
перегорели. Все, кроме дефектных. Для справки – второй дефектный робот под каким-то номером говорил в картине голосом Р. В.
Получилось очень прикольно. А вот тем, кто надевал костюмы этих самых дефектных приходилось ой, как несладко. Особенно, когда дело касалось естественных потребностей организма. Про продолжение фильма: Что про продолжение говорить, когда его все равно никто не снимет.
А что касается возвращения ребят – тут все очень смутно. Мы, по молодости, и не задумывались. А потом, космос такая штука, все может случиться. Что было после выхода фильмов.
Какие там поклонники. Я лично поклонников получила только в виде писем. А на улице меня никто не узнавал. Может, девочек и узнавали, но меня – нет.
Даже обидно было, если честно. Жизнь моя в школе практически не изменилась. В классе остались ровные отношения. Единственное – мальчишки из класса меня, вдруг, зауважали, и учителя стали немного снисходительнее.
Зато получила пистон от классного руководителя – чего, мол, накручиваешь волосы. А я ничего не накручивала. Просто после тринадцати поменялась фактура волос. Были прямые, стали вьющиеся.
Но это вылезла фактура маминых волос. Наверно я странная актриса, но у меня нет роли, которую я мечтала бы сыграть. Вернее, я каждую интересную роль, которую видела на экране, примеряла на себя. Мысленно.
Ой, нет вру. Мечтала сняться в каком-нибудь фильме Яна Фрида. Что-нибудь этакое, с песнями, танцами, костюмное, но увы, не сложилось. Пока познакомились, пока строила ему глазки и объяснялась в любви его фильмам.
Словом – был старенький, а потом вообще покинул этот мир. А вообще, та роль хороша, где можно быть разной и не сдерживать эмоций, темперамента. Нет, серьезно, я во многих картинах как замороженная. Всю жизнь мне говорили, – мягче, спокойней, сдержанней, на полутонах, одними глазами, и т.
д. Пожалуй, только в Затмении удается быть разной. Честно, работаю эту роль с огромным удовольствием. Приятно, черт побери, быть одним из двигателей сюжета.
Прошлый опыт в театре был кратковременным – ушла опять сниматься. Играю в антрепризе (спектакль Виновник торжества, на питерской сцене). С удовольствием. Такую добрую пожилую, современную волшебницу.
Приятно всем помогать и на сцене тоже.
Статья взята с: http://otroki.druid.ru
