Великий танковый миф

Советская официальная история десятки лет твердила, что битва под Прохоровкой была «крупнейшим танковым сражением в истории войн». Хрестоматийная версия гласит, что 12 июля 1943 года на поле под Прохоровкой, во встречном танковом сражении, лоб в лоб сошлись свыше 1200 советских и немецких танков и самоходных артиллерийских установок. Впрочем, эта цифра вообще «гуляющая»: одни официальные издания говорили о 1200 танках, другие – о 1400, а иные и вовсе умудрялись свести «врукопашную» с обеих сторон полторы тысячи бронемашин.
Ещё считается, что Прохоровское сражение выиграно советской стороной, уничтожившей 400 танков противника.
Но сражение за Прохоровку началось вовсе не 12 июля 1943-го, как утверждают советские историки, а 10-го. И завершилось оно 16 июля, 12 июля – лишь кульминация этого сражения. Впрочем, с этим тоже согласны не все: есть основание полагать, что бои 10 и 11 июля по ожесточённости и масштабу превосходили сражение 12 июля.
Не было под Прохоровкой и никакого «встречного сражения», «лоб в лоб» советские и немецкие танкисты бились лишь в ненаучно-фантастическом киносериале Юрия Озерова «Освобождение». В реальности же был контрудар 5-й гвардейской танковой армии Ротмистрова. Только немцы не дали навязать себе ближний бой, предпочтя использовать преимущество своих танковых орудий – расстреливали танки армии Ротмистрова огнём с места. Несколько позже Ротмистров отрапортовал Жукову: «Когда же немцы своими танковыми частями переходят, хотя бы временно, к обороне, то этим самым они лишают нас наших манёвренных преимуществ и, наоборот, начинают в полной мере применять прицельную дальность своих танковых пушек, находясь в то же время почти в полной недосягаемости от нашего прицельного танкового огня… При столкновении с перешедшими к обороне немецкими танковыми частями мы, как общее правило, несём огромные потери в танках и успеха не имеем».
Тезис о «встречном танковом сражении под Прохоровкой», подменивший термин «контрудар», появился дабы скрыть, что танковая армия Ротмистрова, потерпев под Прохоровкой тяжёлое поражение. Контрудар провалился, надо было оправдываться, и была выдумана басня о превосходящих силах противника. Вот только ставший уже хрестоматийным тезис Ротмистрова о «превосходстве противника в танках» фактам не соответствует. «Конкретно» на том самом поле нашим войскам противостояло первоначально не свыше 220 танков и штурмовых орудий.
По одним данным, на острие главного удара части Ротмистрова имели 388 танков и САУ, доведя плотность бронетехники на 1 км фронта до 60 танков! По другим сведениям, в первом ударе участвовали 462 танка и САУ. Есть ещё несколько цифр участвовавших в сражении советских танков и САУ – 609, 670, 684… А уже по уточнённым данным последнего времени, выходит, что ударных единиц было от 840 до 860. Максимальное же количество немецких танков и самоходок, участвовавших в сражении, едва удалось «нарастить» то ли до 268, то ли до 311. Точнее, видимо, уже не сосчитать.
Потери сторон тоже лучше бы не сравнивать, но куда деваться… 12 июля 1943 года 5-я гвардейская танковая армия потеряла около 500 своих танков и самоходок из имевшихся 860 – 58% своего состава. Или почти 75% из принявших участие в бою. Немцев, если верить сводкам от Ротмистрова, его гвардейцы накрошили лихо, подбив… 400 танков. Как можно уничтожить немецких танков в полтора-два раза больше, чем их было, неразрешимая загадка. Известно лишь, что поле боя осталось за немцами, и в ночь на 13 июля они эвакуировали оттуда 54 танка – из 59 подбитых. Да ещё и прихватили несколько «тридцатьчетвёрок».
Гнев Сталина едва не оказался для Ротмистрова роковым: был поставлен вопрос о его снятии и отдаче под трибунал. Для «разбора полётов» и расследования причин разгрома 5-й гвардейской танковой армии была создана специальная комиссия во главе с членом ГКО и кандидатом в члены Политбюро ЦК ВКП(б) Георгием Маленковым. От заслуженных расстрельных выводов комиссии Ротмистрова спасли лишь мудрые непосредственные начальники: спешно бросили его армию в бой, пока комиссия не успела завершить работу.