О том, как советские военные моряки выручали из беды корабли и моряков нашего рыболовного флота. С пиратами воевал еще СССР!
Время от времени, после того, как очередной корабль под флагом России или какой-то из стран СНГ оказывается жертвой сомалийских, а также иных пиратов, либо арестовывается местными властями, в прессе и обществе звучат риторические вроде бы вопросы в духе «Да разве б кто-то осмелился тронуть корабль под советским флагом?»
Это не совсем так. Советские корабли (точно так же, как, впрочем, и американские, английские и других стран) время от времени становились жертвами режимов, которые сейчас назывались бы «изгоями», или разнообразных мятежников, региональных войн и конфликтов, диверсий и террора. Печальная история танкера «Туапсе» далеко не единственный пример.
Однако сейчас речь пойдет о другом – о том, как отечественные военные моряки выручали из беды корабли и моряков нашего рыболовного флота. Надо сказать, что эта отрасль, приносившая стране в год до 2 млрд. долл. США (еще, заметим, долларов не нынешних, не инфляционных), была предметом особой заботы руководства страны.
Уже в 60–70-х годах тралфлот нашей страны стал самым большим на планете (примерно 4000 судов) и работал буквально по всему миру – у берегов Африки, Южной Америки, Новой Зеландии, Канады, в водах Антарктики, в Тихом и Индийском океанах.
Наши рыбаки осуществляли морской промысел в водах 25 государств, добывая 5,5 млн. тонн из 10,4 млн. тонн приходившихся на всю отечественную рыболовную отрасль. Причем их охотно допускали в свои экономические зоны слаборазвитые и развивающиеся страны, ибо СССР не гнался за сверхприбылью и ориентировался на долговременные отношения, а не сиюминутную выгоду.
Неудивительно, что довольно быстро встал вопрос о том, что все это хозяйство нуждается в защите в нашем несовершенном и неспокойном мире. И там, где не хватало авторитета одной из сверхдержав, в дело вступали корабли Военно-морского флота.
На долю наших военных моряков не выпало ничего подобного печально знаменитым «тресковым» и «сельдяным» войнам, но сделано для защиты промысловых интересов страны было немало.
ГАНСКИЙ ИНЦИДЕНТ
24 февраля 1966 года, когда президент Ганы Кваме Нкрума находился с визитом в Пекине, группа заговорщиков из числа офицеров среднего звена осуществила переворот в этой стране.
Взаимоотношения с Москвой были свернуты, а специалисты из социалистических стран высланы.
Но этим дело не ограничилось…
Вскоре у берегов Ганы был захвачен теплоход «Ристна», принадлежавший к числу «кораблей науки» космического флота и буквально нашпигованный секретной аппаратурой. 28 января 1967 года, когда «Ристна» стояла на рейде порта Такаради, два сторожевых корабля ВМС Ганы высадили на судно десант автоматчиков. Однако радист успел дать радиограмму о нападении и в дело вступил МИД. Как выяснилось, причиной нападения стали утверждения местных СМИ, что якобы «Ристна» «везет оружие для террористов». На секретную аппаратуру космической связи простодушные африканцы просто не обратили внимания.
Кроме того, оказалось, что старпом «Ристны» и командир ганских пограничников вместе учились в Москве, и официальная акция плавно перешла в дружескую пирушку, после чего наш корабль освободили.
Но в октябре 1968 года ганские ВМС захватил в Гвинейском заливе два траулера севастопольской промысловой экспедиции – «Холод» и «Ветер». Членов команд бросили в портовую тюрьму Такаради.
Предлогом было нарушение границ 12-мильной зоны, но на самом деле, как предполагают очевидцы, имела место провокация – ибо в трюмах рыбаков особо старательно искали оружие.
Под арестом наши моряки провели полгода.
Дипломатические усилия освободить корабли и команды ни к чему не привели. После этого было решено задействовать экономические рычаги. В конце января 1969 года СССР прекратил поставки нефтепродуктов в Гану – и вновь никакого толка.
Во время тюремного заключения моряков всячески унижали и издевались над ними. Людям не давали есть и пить по несколько дней, при этом тюремщики обжирались и пьянствовали на их глазах и устраивали оргии с проститутками – видимо, таким способом желая лишний раз показать, как мало в их глазах значат пленники.
И вот после неудачной попытки решить ситуацию дипломатическим и экономическим давлением, к делу решили подключить флот. Был сформирован отряд боевых кораблей под командованием начальника штаба 5-й эскадры ВМФ капитана 1 ранга Платонова. В его состав входили корабли трех флотов. От Северного флота — дизельная подводная лодка проекта 641 «Б-26» – «Ярославский комсомолец». БРК пр.56-М «Неуловимый» принадлежал к Балтийскому флоту. Черноморский флот выделил БРК пр.57-бис «Бойкий» и судно снабжения «Олекма». Это была первая эскадра советского флота, направленная в воды Западной Африки.
У берегов Марокко корабли соединились и в феврале 1969 года отряд прибыл к берегам Ганы. Властям Ганы было о чем задуматься: небольшая советская флотилия оказалась намного сильнее, чем все военно-морские силы этой африканской страны.
По прибытии на место флагман передал по радио грозное заявление относительно «возможных последствий», если траулеры и их команды не будут освобождены.
Встав на рейд Такаради, корабли эскадры начали проводить демонстративное приготовление ракет к боевой стрельбе. Подогревала ситуацию та пикантная деталь, что ПКР «Щука», состоявшие на вооружении кораблей БРК 56 и 57-го проектов, предназначались для поражения как надводных, так и наземных целей. Опасаясь получить в борт трехтонный реактивный снаряд, суда под флагом Ганы старались не показываться в пределах видимости.
При предъявлении таких аргументов, как большие ракетные корабли, 3 марта власти Ганы освободили и траулеры, и команды. Однако оба капитана оставались задержанными, ибо им по-прежнему было предъявлено обвинение в заговоре.
5–10 марта часть кораблей ушла с «визитом вежливости» в нигерийский порт Лагос: об использовании соединения для силового давления на руководство Ганы по-прежнему официально нигде не упоминалось.
Кстати говоря – в Лагосе произошел один из крайне немногих реальных случаев бегства советских моряков с корабля. С «Бойкого» пытался сбежать матрос-радист: спрыгнув с корабля, он вплавь добрался до английского судна, но был замечен нигерийским лоцманом, доложившим об этом нашем командованию. После этого благодаря участию нигерийской стороны (англичане не желали выдавать беглеца) матроса вернули на корабль. Официальной стала версия о несчастном случае: матрос якобы поскользнулся и упал в море и его насильно пытались удержать англичане, на пресс-конференции матрос подтвердил эту версию, однако по возвращении его осудили на семь лет, пострадало и командование корабля.
19 марта наконец были освобождены капитаны траулеров, после чего корабли вернулись к местам базирования, причем БРК «Неуловимый» вошел в состав Черноморского флота.
Ганский инцидент кроме всего прочего показал, что отечественный ВМФ способен на успешные операции далеко от наших территориальных вод, не используя при этом авианосцев, и не имея больших военных баз за рубежом. (Впрочем, с 1971 года флот получил пункт базирования в Западной Африке на постоянной основе – в гвинейском порту Конакри.)
После этого на долгие годы – до самого переворота в Чили в 1972 году – наши корабли никто не осмеливался задерживать.
СВИДЕТЕЛИ С «ЭКЛИПТИКИ»
В начале 70-х годов между Москвой и Сантьяго был подписан ряд соглашений о совместной деятельности в области развития рыболовства. В числе прочего упоминался и поиск рыбы научными методами в интересах чилийских рыбаков – чем и занималось научно-исследовательское поисковое судно «Эклиптика». Но в первых числах сентября неподалеку от порта Вальпараисо «Эклиптика» села на камни. После этого часть экипажа была отправлена самолетом на родину, а 13 человек во главе с капитаном Владимиром Афиногеновым остались для устранения повреждений. 11 сентября в стране произошел военный переворот, и в отель «Пратт», где проживали моряки, ворвался отряд чилийских морских пехотинцев-«чернобереточников».
Моряков связали и загнали в кузов военного грузовика. Сперва их повезли за город к песчаному карьеру, где инсценировали расстрел. Потом, вдоволь поиздевавшись, привезли на печально знаменитый Национальный стадион Сантьяго, ставший концлагерем, и наши моряки стали свидетелями массовых убийств и истязаний тех, кто имел несчастье не понравиться новым хозяевам Чили.
Затем моряков доставили в военный порт, в котором главари переворота устроили плавучие тюрьмы на учебном паруснике ВМС Чили «Эсмеральда» и сухогрузе «Майпо». Моряков били прикладами и кололи штыками несколько часов, после чего загнали в трюм.
Надо отметить, конфликт мог иметь куда более серьезные последствия – если бы в момент начала путча в Чили оказались корабли нашего ВМФ. Ибо в середине сентября в Сантьяго с визитом вежливости должна была прийти плавучая база подлодок «Иван Кучеренко» (проекта 1886) с курсантами ТОВВМУ имени С.О.Макарова и судно снабжения «Вишера». Помимо курсантов в походе участвовал оркестр 390-го полка морской пехоты.
Походом командовал лично начальник ТОВВМУ вице-адмирал Борис Потехин, а замполитом отряда: начальник политотдела ТОВВМУ капитан 1 ранга Виктор Постников. Кроме того, как вспоминал Анатолий Штыров, первый заместитель начальника разведки ТОФ, на плавбазе еще находилась усиленная группа ОСНАЗа с аппаратурой радиоразведки, причем ее состав хорошо знал испанский язык. Сразу после известия о перевороте корабли легли в дрейф, и лишь через трое суток наши моряки получили указание – следовать в Перу. «С программой делового захода», как сообщалось официально.
А вскоре экипаж «Эклиптики» и само судно были освобождены.
Официальная версия – в результате грозных дипломатических нот Москвы и содействия французского Красного Креста. Неофициально же военное руководство Чили через дипломатические каналы третьих стран предупредили, что при отказе освободить наших моряков в ответ будут арестованы все чилийские суда в портах СССР и стран Варшавского договора (таких насчитывалось семь единиц). А в случае если и это не поможет – советский военный флот в порядке дозволенных международным правом репрессалий начнет захватывать суда под чилийским флагом, где бы они ему ни попались.
Боцман «Эклиптики» Василий Медведик даже в свое время давал показания как свидетель Хельсинкской международной комиссии по расследованию преступлений режима Пиночета.
ВЕЖЛИВЫЕ ФАШИСТЫ И МЯСО КРИЛЯ
В 1977 году обострился в очередной раз давний конфликт между Аргентиной и Великобританией из-за Фолклендских островов. И в ходе этого обострения аргентинцы решили подтвердить свой суверенитет над спорной акваторией, выгнав прочь из спорных вод все иностранные промысловые суда.
В операции были задействованы легкий авианосец «Бетсинко де Майо», крейсер «Генерал Бельграно» и четыре эсминца. Руководил операцией сам главнокомандующий ВМС Аргентины, член хунты, адмирал Эмилио-Эдуардо Массера.
По странному стечению обстоятельств жертвами новой «рыбной войны» стали почти исключительно наши суда.
21 сентября 1977 года аргентинским эсминцем был захвачен производственный рефрижераторный траулер (ПРТ) Мурманского тралфлота «Апатит». Высадившаяся на борт абордажная команда запретила любые передвижения экипажа, выставив в коридорах и на палубе пулеметы, опечатала трюм, радиорубку и радиотрансляционный узел. Захватчики обыскали каюты и кубрики и даже вскрыли сейфы (не ясно, что они там рассчитывали найти). Они конфисковали судовой журнал и карты, видимо рассчитывая использовать их как улики.
Капитана – директора Цымбалюка и всех его помощников держали под арестом в штурманской рубке под прицелом пистолетов.
В этот же день оказались взяты в плен траулеры «Буссоль», «Теодор Нетте» и «Магнит».
Через пять дней – 26 сентября – аргентинскими ВМС был под угрозой оружия остановлен траулер «Нерей». Что показательно, координаты, сообщенные нашим морякам в момент задержания (единственный случай, когда аргентинской стороной координаты вообще были названы), указывали, что судно находилось вне 200-мильной экономической зоны Аргентины.
Но и этого оказалось мало: 1 октября аргентинские адмиралы пополнили свои «трофеи» мурманскими ПРТ «Прокопьевск» и «Франс Галс». При этом «Прокопьевск» вообще не вел промысел, а стоял на якоре и ремонтировал главный двигатель в нескольких десятках миль от границы спорной зоны. В тот же день были задержаны болгарские траулеры «Офелия» и «Аурелия».
Представитель Аргентины в ООН тут же заявил, что его страна предпримет аналогичные действия по отношению «к любым другим иностранным судам и в любом другом месте». Надо сказать, что на тот момент Южная Атлантика стала довольно «горячим» местом – и конфликты из-за границ экономических зон стали регулярными: например, за несколько месяцев до инцидента аргентинский эсминец открыл артиллерийский огонь по английскому траулеру, находившемуся в спорных водах. К тому же загнавшее страну в перманентный кризис правительство диктатора Хорхе Виделы пыталось найти спасение в агрессивном национализме и предъявило территориальные претензии фактически всем соседям – даже «духовно близкому» чилийскому режиму.
Более 50 дней находились советские моряки под арестом. Как вспоминали сами аргентинцы, «они проявляли высокую бдительность, выдержку, сознательность, веру в правоту своих действий». Между экипажами были поровну распределены продукты и топливо. Моряки занимались хозяйственными работами, не прекращались занятия в заочной школе, проводились спортивные соревнования и выступления самодеятельности. Для координации действий ежедневно проводились совещания капитанов и первых помощников, совместно отмечали праздники.
Отметим важную деталь: власти Аргентины, правитель которой генерал Видела публично называл себя фашистом, обращались с нашими гражданами не в пример корректнее, чем не только чилийская хунта, но и «дружественная» Гана.
В конце концов, суда были отпущены, хотя улов конфисковали.
Что любопытно, этот инцидент никак не повлиял на достаточно активные, хотя и не афишируемые торгово-экономические отношения Аргентины и нашей страны.
Буэнос-Айрес даже обращался в Москву на предмет покупки вооружений: в конце 70-х годов в нашу страну дважды прибывали делегации аргентинских военных, изучавших вопрос приобретения советских средств ПВО.
(По достаточно достоверным сведениям, СССР даже передавал аргентинцам развединформацию о действиях британского флота во время англо-аргентинской войны 1982 года.)
А 10 мая 1982 года аргентинский министр иностранных дел Коста Мендес неожиданно заявил в своей беседе с глазу на глаз с госсекретарем США Александром Хейгом, что его страна может обратиться за военной помощью к Москве. Информация об этом, попавшая в прессу, вызвала сенсацию на Западе.
Однако дело дальше разговоров не пошло, а вскоре хунта, проиграв войну, пала.
Что до инцидента с захватом траулеров, то одним из его итогов стало создание в апреле 1977 года в ангольском порту Луанда пункта материально-технического оснащения (ПМТО) советского ВМФ, одной из задач которого отныне стала охрана наших рыболовецких судов в Южной Атлантике.
А вскоре страсти улеглись, и советские рыбаки без лишнего шума вернулись в район Фолклендских островов. Люди старшего поколения должны помнить в изобилии встречавшиеся в наших магазинах консервы из мяса криля, выловленного именно в тех краях.
«БОЕВЫЕ СЕЙНЕРЫ КГБ»
Надо сказать, что отечественные рыбаки отнюдь не всегда были беззащитными жертвами.
Так, в феврале 1959 года траулер «Новороссийск» был задержан военно-морскими силами США в месте, где произошли «странные обрывы» кабеля американской правительственной линии связи. На борт траулера поднялась американская «экспертная группа», которая ничего подозрительного не обнаружила. Тем не менее было официально заявлено, что траулер занимался «запрещенной деятельностью». 4 марта того же года Москва в официальной ноте объявила выдвинутые обвинения домыслами, и в конце концов траулер был отпущен, а руководство двух стран решило замять сомнительный инцидент. (Тем более близился визит Хрущева в США.)
В ходе войны во Вьетнаме советские траулеры временами настолько серьезно затрудняли действия авианосцев США, что это стало предметом дипломатических протестов. Так, в январе 1966 года заместитель госсекретаря США Джонсон заявил протест послу Анатолию Добрынину по поводу действий советского траулера «Гидрофон», своими маневрами неоднократно пытавшегося сорвать взлет палубной авиации с авианосцев «Энтерпрайз» и «Кити Хок».
В январе 1968 года траулер «Гидролог» заблокировал путь движения авианосной ударной группе во главе с тем же «Энтерпрайзом», спешившим на помощь атакованному в северокорейских водах разведывательному кораблю «Пуэбло», о чем написали все газеты мира (за исключением отечественных). Авианосцу при этом пришлось остановить машины и даже дать задний ход. Сами американские моряки восхитились мужеством, с каким экипаж 600-тонного суденышка маневрировал перед самым носом американского гиганта с его 90 тыс. тонн водоизмещения.
Трудно сказать – было ли это поведение следствием каких-то указаний сверху, или это было проявление самочинных действий в рамках солидарности с воюющим Вьетнамом. Здравый смысл указывает на первый вариант, но отсутствие доказательств позволяет предположить что угодно.
В США и зарубежной эмигрантской прессе даже возникла версия о неких «сейнерах КГБ» с экипажами, укомплектованными офицерами действующего резерва этого ведомства и «сексотами»; которых были десятки, если не сотни, и которые совмещали лов рыбы с разведывательной деятельностью и контрабандой оружия антиамериканским повстанцам в различных уголках мира.
(Идея, хотя и достойная Голливуда, но к реальности отношения само собой не имеющая.)
***
Последний случай захвата в плен рыбаков, ходивших под флагом СССР, произошел в 1990 году – траулер «Кафф» стал одной из первых жертв только-только нарождающихся сомалийских пиратов. Формальным поводом для нападения стал лов омаров и лангустов, якобы проводившийся в исконных водах одного из местных племен. Траулер был поставлен на якорь неподалеку от берега, а 16 человек из его экипажа захватчики переправили в горы в качестве заложников, в то время как оставшихся членов команды во главе с капитаном оставили на борту корабля под вооруженной охраной.
Однако на дворе уже были времена «нового мышления», и власти нашей страны не стали посылать в Красное море эскадру, а после почти двух недель переговоров заплатили выкуп в 250 тыс. долл.
Благодаря чему «Кафф» благополучно вернулся домой.
А что до нынешнего положения, то российский флаг (как и флаги иных стран СНГ) давно уже не является надежной защитой ни от пиратов, ни от кредиторов, арестовывающих суда вместе с командами прямо в порту за долги темных дельцов, которые зачастую распоряжаются нашим рыболовным промыслом. Да и стремительно стареющим отечественным ВМС все труднее поспевать на помощь…
Автор: Владимир Лещенко, Независимое военное обозрение
