…Бараки длинные, в каждом – четырёх-ярусные нары. Находилось в каждом бараке до 500 человек. Врать не буду, порядок был нормальный. Все распределены по «бригадам», по 50 человек в каждой. Хлеб подвозили к баракам и выдавали каждому по спискам, а баланду мы сами ходили получать по талончикам. Хлеба давали в сутки лишь 700 грамм, и я всё время чувствовал себя не очень сытно…
Проложение, начало в предыдущем выпуске
Глава 4. РОНШТОК.
Поезд наш двигался и двигался вперёд. Тайга сменялась степью, степь – тайгою, города – местечками и сёлами. Дни тянулись томительно и долго в своём однообразии!.. Только и радости, что перемена ландшафта.
Мы заросли бородами. Роншток стал похожим на какого-нибудь путешественника 16-го века.. Частенько его в вагоне разыгрывали, правда – в доверительном тоне. Вроде: «Что, товарищ Роншток, узнали теперь лицо и характер лидеров первого в мире социалистического государства?»
Роншток им отвечал: «Если бы мы, коммунисты, пришли к власти в Германии, то там не допустили бы того, что Сталин сделал в СССР!» На что ему говорили: «Это вы теперь так утверждаете, когда всё испытали на собственной шкуре, а не очутись здесь, то сейчас тоже хлопали бы в ладоши Сталину, повторяя: «Правильно делает!»
Роншток возражал: «Немецкий народ – не русские, и такого издевательства над людьми не допустил бы, кто бы ни оказался у власти. Пример налицо. Гитлер, наш кровавый враг – пришёл к власти, и всех нас. главных коммунистов, пересажал в тюрьмы, но никого не расстрелял, а потом через год даже 50% амнистировал. Это – факт, о нём и у вас писали в газетах». 3)
А когда его спрашивали: «Товарищ Роншток, раз у вас всё уже позади, и вы со сроком, то скажите честно, за что же вас, друга и заместителя Эрнста Тельмана, так строго осудили? И это – после того, как так выпрашивали у Гитлера, и встречали с таким триумфом – как наркома какого-нибудь! А в итоге – дали вам расстрел… Что же было, а?», – Роншток отвечал: «Не имею права рассказывать о своём деле. Я хочу жить, и потому должен молчать!» 4)
Гарбуз на то ему сказал: «Оказывается, вы хотите, чтобы мы умирали за вас, коммунистов, а вы сами-де должны жить… Вот оно что!.. Какая-то паскуда благодаря массам народа выдвинутая в депутаты, – так он уже хочет жить, а те, кто его выдвигает, должны умереть за него?! Интересная философия высокочтимого коммуниста, которой прошёл всю революцию, не раз был на волосок от смерти, а теперь – послушно ведёт за собою людей на убой, пока не настанет и его очередь… Да таких трусов, как вы, мало ещё Сталин пострелял! Жалко, что из-за вас, любящих жить и править, простого народа оказалась в тюрьмах слишком много… И многие сюда из-за вас попали, вас отстаивая, и не зная о том, что вам хочется только самим жить и управлять, не считаясь с чаяниями людей… Вот чего простой народ не знал о вас!»
Я начал успокаивать Гарбуза, так как рядом с ним сидел, на что он мне ответил: «Ты сынок молчи и слушай, и запоминай, тебе ещё жить и жить… В жизни все пригодится.
А Роншток молчал… Я даже немного обиделся на него за это. Но почему-то жалел. Может – потому, что он первым со мною встретился после той страшной для него ночи в смертной камере, ещё не веря, что его привезли к живым людям, – таким же, как и он, осужденным, а я его встречаю, и помню рыдания его. когда он убедился, что живой я, а не кукла какая-то на нарах. Мне было жалко Ронштока. Думаю, в душе он ненавидел Сталина, но что-то его сдерживало от высказываний. 5)
Примечания.
3) Фактов амнистирования Гитлером арестованных лидеров Компартии Германии установить не удалось. Вопрос нуждается в более тщательной проверке. Про поведение «гуманных» немцев на захваченной ими позднее советской территории напоминать не надо, надеюсь…
4) Что сообщают о Ронштоке публикуемые фрагменты? Один из руководителей Компартии Германии, эмигрировал в СССР, весной 1937-го года приговорён к расстрелу, после чего смертный приговор заменён заключением в ГУЛАГ.
При проверке этих сведений в Интернете выявлено два любопытных документа.
Первый из них – докладная записка заместителя наркома иностранных дел СССР В.Потёмкина И. Сталину:
«16.05.1937
№ 1143
ГЕНЕРАЛЬНОМУ СЕКРЕТАРЮ ЦК ВКП(б) тов. СТАЛИНУ
7 апреля с.г. Военный Трибунал Харьковского военного округа приговорил к высшей мере наказания — расстрелу германского гр-на Эриха Роншток.
Роншток обвинялся в том, что, выполняя задания германской политической полиции, занимался сбором шпионских сведений промышленного и военного значения, которые систематически направлял в Германию через Посольство и отдельных лиц. Для сбора шпионских сведений Роншток привлек ряд лиц, работающих на различных предприятиях оборонного значения. Кроме шпионажа, Роншток занимался подстрекательством к проведению диверсионной работы на заводе им. Кирова в городе Б. Токмаке и незаконно хранил огнестрельное оружие. Роншток полностью признал себя виновным.
По сообщению тов. Ульриха приговор уже утвержден Комиссией ЦК.
Совсем недавно по аналогичному делу германского гр-на Гейстгуйзена НКИД ставил вопрос о замене расстрела 10-ю годами заключения, причем инстанцией было вынесено положительное решение. По тем же мотивам, что и по делу Гейстгуйзена (не было еще ни одного случая расстрела германских граждан, расстрел может вызвать нежелательную реакцию в Германии и ухудшить положение арестованных в Германии коммунистов), НКИД считал бы целесообразным и в данном случае, несмотря на тяжесть совершенных Ронштоком преступлений, заменить последнему расстрел 10-ю годами лишения свободы.
Зам. наркома иностранных дел СССР В. ПОТЕМКИН
АП РФ. Ф. 3. Оп. 58. Д. 250. Л. 152—153. Подлинник. Машинопись.».
А второй документ – это постановление Политбюро ЦК ВКП (б) по данному вопросу:
«17.05.1937
256 — Вопрос НКИД
Заменить германскому подданному Э. Роншток высшую меру наказания (расстрел) — 10-ю годами лишения свободы.
АП РФ. Ф. 3. Оп. 24. Д. 304. Л. 14. Копия. Машинопись.»
То есть тут все подтверждается документально: такой Роншток – существовал, причём именно в данный период и при данных обстоятельствах.
Проблема в другом – никаких иных упоминаний об этом человеке в Интернете нет! И это при огромном количестве данных про функционеров Компартии Германии, в 30-е годы эмигрировавших в СССР и репрессированных здесь.
Вот взятые наугад подборки таких данных:
«Из примерно 6 тысяч проживавших в СССР германских поданных (по состоянию на 1 июля 1936 года) статус политэмигранта имели 811 человек: более чем на каждого второго из них (на 414 человек) НКВД уже располагала компрометирующими материалами.
…два важных директивных письма, изданных ГУГБ НКВД в начале 1937 года и оказавших большое влияние на ход грядущих репрессий против политэмигрантов из Германии. Первое из них (№12 от 14 февраля) – озаглавлено «О террористической, диверсионной и шпионской деятельности немецких троцкистов, проводимой по заданиям гестапо на территории Союза ССР», второе (№26 от 2 апреля 1937 года) – «О возрастающей активности германских разведывательных органов и специальных учреждений фашистской партии (иностранный и внешнеполитический отделы «Антикоминтерн», разведывательная служба охранных отрядов и так далее) на территории Союза ССР».
…общее число граждан Германии, арестованных в СССР в 1937-1938 годах, составляло от 750 до 820 человек
О масштабе репрессий над немецкими политэмигрантами свидетельствует докладная записка руководителя службы учета, регистрации и проверки кадров представительства КПГ при ИККИ Исаака Дитриха, направленная руководству представительства В ней указывалось, что на 28 апреля 1938 г. представительством зарегистрировано 842 арестованных немца. «Действительное количество арестованных, естественно, больше. В провинции, например, в Энгельсе, на свободе не осталось ни одного немца (эмигранта). В Ленинграде в начале 1937 г. группа немецких коммунистов состояла из 103 человек, а в феврале 1938 г. из них осталось только 12 товарищей». Можно сказать, что более 70 % членов КПГ арестованы. Если аресты будут продолжаться в том же объеме, как в марте 1938 г., то в течение 3-х месяцев не останется ни одного немца – члена партии».
И так далее, и тому подобное. с длинными списками фамилий репрессированных руководителей и активистов КПГ.
Так вот, никакого Ронштока среди них – нет. Из этого следует, что «другом и заместителем Тельмана» этот человек не являлся.
Теоретически можно предположить, что Роншток был всего лишь рядовым членом КПГ, руководящий статус которому автор придал исключительно с целью придать своим запискам больший вес…
Но внимательно всмотримся в мотивы отмены смертной казни, приведённые в докладной: «…расстрел может вызвать нежелательную реакцию в Германии и ухудшить положение арестованных в Германии коммунистов.»
Совершенно ясно, что немецкий коммунист – вовсе не такой человек, расстрел которого в СССР мог вызвать негативную реакцию в нацисткой Германии, и уж тем более ухудшить положение арестованных там немецких коммунистов…
Роншток явно был из тех социальных слоёв, которые при нацистах обладали определённым общественным весом, вот НКИД (явно по наущению немецкого посольства) и проявило озабоченность его судьбой.
Итак, Роншток – был, но коммунистом – не был. Как же тогда расценить рассказываемое им здесь и позднее в фрагментах о своей работе в КПГ и Коминтерне?
Самым правдоподобным кажется такой вариант: было два немца, с которыми в этот момент общался автор воспоминаний: Роншток и некий коммунист (но не слишком руководящий, иначе судили бы его не в провинции, а в Москве). А затем по какой-то причине (либо склероз, либо опять-таки желая «усилить» текст) мемуарист соединил их воедино. Получилось не совсем складно – любой, изучив материалы, мог удостовериться, что никакого Ронштока в руководстве КПГ не существовало.
5) Поведение Гарбуза смотрится провокационным. Не исключено, что чекисты специально подсадили сюда этого своего сексота, чтобы он приглядывал персонально за Ронштоком, и в беседе «выводил» его на нужные темы. Но немец оказался опытным конспиратором, и на эту «подставу» не клюнул.
ГЛАВА 5. ПО ТРАНССИБУ.
Так тянулись дни за днями в спорах и свободных высказываниях.
В одном из городков из переднего вагона вынесли мёртвого заключённого. Отжил, несчастный, немного не дотянув до «светлого дня коммунизма».
Пока мы ехали по Сибири, стране каторжан, то получали на 38 человек когда полторы, а когда две буханки хлеба. И я бы сказал, этот хлеб был даже лучше, чем в тюрьме. Но интересно, что буханка весила 20 килограмм и имела форму кирпича. Как её такую могли выпечь? Видимо, долгая практика выработала у тюремщиков мысль, что выпекать именно такие буханки – экономичнее, а жалобы каторжан на неудобство – так они жаловаться на что-нибудь в любом случае будут. 6)
Приехав в Иркутск, стояли здесь два дня. Водили в баню весь эшелон, по одному вагону, куда-то в тупик запасных путей. Видать, давненько уж сделали эту баню для таких, как мы, так как кругом такие решётки – не то что рукой, а и кувалдой не проломишь. Это была первая баня за 15 или 20 дней в пути.
Ещё в Красноярске похолодало. Вагоны не были приспособлены к топке, да и кому оно нужно… Чем больше нас помрет в пути, тем лучше для партии и её исполнителей. Ведь чины и награды уже получены всеми, кто трудился в поте лица своего в оформлении этих рабов-каторжан, и теперь до нашей судьбы нет дела «слугам народа» всех рангов.
Через два дня двинулись дальше. Начали проезжать мимо «священного Байкала». Для кого-то священный, но только не для нас теперь. Туннелей проехали. наверно, сорок или больше, точно не вспомню. Снова выехали на равнину. Тайга, горы. Стало холодно. Проехали г. Читу, после которого немножко потеплело.
Проехали через Биробиджан. Показался г. Хабаровск. Здесь проехали самый большой мост в нашей стране. 7)
От Читы мы ехали до Владивостока. Попало на глаза много аэродромов и военных частей, – даже мне, пацану, это бросилось в глаза, – «мы готовимся к войне с японцами!»
Прошёл ровно месяц, как мы выехали из Харькова, и вот уже въехали во Владивосток…
Дополнение. Когда приехали в Читу, а привезли нас днем, то выгрузили из нашего эшелона человек 15, взяли под усиленную охрану и повели, куда – не знаю. В числе тех 15-ти или больше человек была вся дирекция нашего военного завода им. Ворошилова. И я через окошко в вагоне крикнул техническому директору завода Самойлову: «Дядя, прощайте!» Самойлов, тоже меня увидев, помахал рукой, и его напарники замахали руками. Вот что увидел я тогда. Как они, остались ли живы или нет – не знаю. 8)
Наш эшелон вывезли на окраину Владивостока. Нас выгрузили из эшелона и пешком повели в лагерь. Погода была солнечная, даже жарковатая.
В лагере нас по спискам разместили по баракам.
Примечания.
6) Нигде в литературе про 30-е годы не встречал упоминаний про использование в ГУЛАГе 20-килолграмовых буханок. Упоминаются лишь, что в Соловецком лагере выпекались 11-килограммовые буханки.
7) Из Интернета: «Мост через реку Амур под Хабаровском является и по настоящее время не только крупнейшим на Транссибе, но и самым большим мостовым переходом в нашей стране.
Мост получил имя «Алексеевского», в честь наследника цесаревича Алексея Николаевича. Некоторые по этим же причинам называли его «Царский мост». Это грандиозное и величественное сооружение, также называют «Амурским чудом».
Возведение моста началось 30 июня 1913 года, 15 октября 1916 года состоялось торжественное освящение и открытие моста. На момент постройки в октябре 1916 года амурский мост был самым длинным в Старом Свете.
Построен около г. Хабаровска по проекту профессора Л.Ф. Проскурякова. Мостовое сооружение представляло собой прочную конструкцию из металла и бетона длиной почти 2600 м. и полной высотой 64 м. На строительство моста было израсходовано 17800 тонн металла. Проект грандиозного по тем временам сооружения, наряду с башней Эйфеля получил золотую медаль Всемирной выставки в Париже в 1908 году. В то время это был самый крупный мостовой переход в Восточном полушарии. Амурский мост соединил не только два противоположные берега Амура, но это и «венец Транссиба, последняя точка в истории строительства Великого Сибирского пути».
8) Имеется в виду Днепропетровский комбайновый завод имени Ворошилова, на котором автор работал до ареста.
Глава 6. ДАЛЬЛАГ. ТАЙНЫ КОМИНТЕРНА.
Лагерь был огромный, очень много бараков. Из разговоров с уголовниками, обслуживающими нас едой, мы узнали, что людей в этом лагере временами бывает до 65 тысяч, и кроме нашего – есть ещё три или четыре таких же лагеря, тоже переполненного людьми. 9)
Когда нас расселяли по баракам, то Ронштока каким-то образом забрала к себе в барак группа немцев, а я поселился в соседнем бараке.
Бараки длинные, в каждом – четырёх-ярусные нары. Находилось в каждом бараке до 500 человек. Врать не буду, порядок был нормальный. Все распределены по «бригадам», по 50 человек в каждой. Хлеб подвозили к баракам и выдавали каждому по спискам, а баланду мы сами ходили получать по талончикам. Хлеба давали в сутки лишь 700 грамм, и я всё время чувствовал себя не очень сытно.
Размерами этот лагерь такой: 1500 – 1800 метров в длину, и примерно в такую же ширину. А против наших трёх бараков напротив – огорожено место за забором высотой 1800 миллиметров, и в этом отгороженном месте стояло 6 или 8 бараков. Там находились заключенные-женщины. Эта зона прилегала к общей зоне, где находились стрелки на вышках, а забор с внутренней стороны не охранялся, и внутри в женской зоне стрелков не видно, только и было, что забор между мужской и женской зонами.
Кстати: в этом лагере нас всех, конечно, по одному фотографировали, записывали, сколько зубов во рту и какие есть внешние приметы – крупные шрамы, наколки, прочее…
Когда смотрел я на Владивосток, то вспоминал Японскую войну 1905-го года. Хотелось увидеть морской флот, мою мечту! Но ничего этого не увидел, а видел только лица замученных людей со всех концов нашей необъятной, полудикой, темной и вообще недоразвитой страны.
Часто прогуливались с Ронштоком по лагерю, и он рассказывал, как наши обвиняли его и прочих членов ЦК Компартии Германии в том. что они не придерживались инструкций Коминтерна. На эти обвинения Роншток отвечал нашим, что Коминтерн сильно наделся на немецких евреев, и через различные коммерческие сделки субсидировал их, с целью подкупа через видных евреев-коммерсантов и ученых руководящих военных и политических чинов Германии. А ведь мы, говорил мне Роншток, не раз указывали Коминтерну, что через евреев этого делать нельзя, потому что Гитлер не раз враждебно высказывался и против евреев, и против коммунистов, и против Коминтерна. 10)
Были ошибки Коминтерна и в связи с делом о поджоге рейхстага, это тоже ставилось ему в вину. 11)
И делалось это потому, что после прибытия Ронштока в СССР товарищи из Коминтерна начали ему говорить, чтобы он потребовал от Сталина прекратить готовящуюся расправу над теми, кто подготовил и возглавлял русскую революцию.
«Меня не раз отговаривали от этого поступка ответственные работники и НКВД, и ЦК, но я даже не догадывался, что за лица подобраны здесь Сталиным, и на что они способны. И как ни уговаривали они вежливо, по-товарищески меня, но убедить в правильности этих репрессий не смогли. Я ясно понимал, к чему всё клонится, и какую цель преследует. А цель была такая: ликвидировать всех, кто не высказывал одобрения действиям Сталина, и поддерживал его противников, имевших бесспорно большие заслуги перед революцией, чем Сталин и подобранные им люди. И – беспощадно уничтожить всех, кто противников Сталина поддерживал, а заодно и осуществить в кратчайшие сроки всеобщую коллективизацию страны. не считаясь даже с миллионными жертвами.
Для исполнения этих задач находили несознательных, бездушных и политически абсолютно неграмотных людей, получивших неограниченные права в своих деяниях, заранее зная, что в случае возмущения населения эти бездушные исполнители воли Сталина им же будут обвинены в искажениях при проведении коллективизации, и в случае необходимости – наказаны.
Короче говоря, этим исполнителям предстояло стать козлами отпущения в делишках Сталина.
В этих моих разговорах с руководящими работниками я высказывал своё мнение о текущих делах Сталина, и им ничего не оставалось, как меня изолировать, пока ещё не поздно!..» 12)
Не знаю. правильно ли изложил мне своё мнение Роншток, но я ещё больше понял из разговора с людьми, подобными ему, что представлял из себя Сталин и его видные ставленники, и чего они хотят. А стремились они к своей абсолютной диктатуре, к неограниченной власти. Чтобы в их ведении находилось буквально всё – до последней рабочей точки, до каждого звена как в промышленности и сельском хозяйстве, так и в науке, культуре, военном ведомстве, – чтобы всё попало под их строгий контроль. Только таким путем и такими методами эта шайка убийц могла царствовать спокойно и беспечно.
Примечания.
9) Имеется в виду Дальлаг. Организован в соответствии с Постановлением Совета Народных Комиссаров СССР от 11 июля 1929 года году и реформирован в 1938 году. Управление лагеря находилось в г. Хабаровск. Максимальное единовременное количество заключённых – 112 000 человек.
10) В литературе никаких материалов на эту тему не нашёл. Но кажется очень правдоподобным, что советские коммунисты-евреи через евреев в немецкой секции Коминтерна стремились опереться именно на богатых евреев в Германии, что было, разумеется, непростительным промахом. И понятно, что ввиду этой ошибки после разгрома евреев нацистами в Германии позиции КПГ были серьёзно подорваны.
11) Анализа этих ошибок Коминтерна в литературе не нашел.
12) Из с пересказанных автором воспоминаний Ронштока опять-таки вытекает, что тот занимал в КПГ настолько заметное место, что имел возможность лично общаться со Сталиным. Но, как уже говорилось, никого с такой фамилией в руководстве КПГ не было. Остаётся только предположить, что эти похожие на правдивые высказывания мемуарист слышал от кого-то другого. И остаётся только удивиться, что кто-то мог быть столь откровенен с ним.
Глава 7. МАТЬ ЯГОДЫ.
Однажды, выйдя из своего барака, и прогуливаясь вдоль забора, за которым была женская зона, я заметил, как с нашей стороны некоторые через дырку в заборе от оторванной доски залазят туда. Заглянул в дырку, я там увидел барак и человек десять рядом. На скамейке возле барака сидела старушка. Проникнув в дырку и подойдя к скамейке, услышал обрывок разговора.
Говорила старушка (на вид ей было лет 70-т) : «Ну так откуда я могла это знать?! У моего сына бывали все наркомы. Правда – кроме этого босяка…Я ежедневно и до самой смерти буду молить бога, чтобы он послал ему такую же смерть, какую этот зверь сделал моему сыну!.. Пусть ему такая же будет! Мне про этого «бычка» много сын рассказывал, да поздно уж было… Он и сам не раз говорил мне про это… Ему надо царствовать как Николаю Второму… Так царь же не был таким зверем, как этот «босяк»!.. Я его не боюсь, этого изверга рода людского!.. Хоть их целиком Москва, но они всех боятся как ночные воры, меня, старуху – и ту в тюрьму посадили!.. У того «дурака» посадили родителей за Александра?» (Видимо, имеется в виду семья Ульяновых, старший сын которых был казнён за попытку цареубийства). «Нет… А этот босяк всех подряд садит, садит… И до чего же народ у нас – терпит!..»
Старушка , расплакавшись. встала и ушла в барак. Я спросил у одного из присутствовавших, кто это. И мне ответили: «Мать Ягоды, народного комиссара внутренних дел СССР…» 13)
В этом же бараке содержались жёны Тухачевского, Якира, Уборевича и других высших военных, которых Сталин расстрелял. Их жёны, как это сообщалось во всех газетах, отказались от своих мужей, оказавшихся «шпионами вражеских разведок». Но то было в газетах, а на деле никто из них таких заявлений в газеты не писал, и они были напечатаны без их согласия. Об этом мы узнали от них самих. 14)
Хочу сказать, что жёны военных ни с кем не вели разговоров при мне, вот только мать Ягоды имела смелость с нами разговаривать, да ещё в таком резком тоне – о «босяке-Сталине» и «дураке-Ленине», о его родителях и брате-Александре… Да, мать Ягоды была молодец, но это когда уж было поздно, а вот её сын думал, что «мы в верхах не будем друг другу кровь пускать!», и – ошибся…
А ведь кто, как не он, и должен был знать, что затеял Сталин со своими людьми, одним из которых сам Ягода долго и являлся… Боялись они народа. Боялись, чтобы народ не узнал, что на самом деле творится, и к чему это приведет. Боялись? Ну тогда – получай!.. Кто первый всадит пулю другому – тот и пан!
Ещё иногда заходили в ту женскую зону люди, но я больше не ходил. Что-то не тянул туда… . Была к тем женщинам какая-то жалость, но ведь помочь всё равно ничем не мог. Сам постоянно ходил голодный…
Примечания.
13) Мать Ягоды – Хася (Ласа) Гавриловна (1863-1940 г.г.), уроженка г.Симбирска, домохозяйка. 20 июня 1037 года Особым совещанием при НКВД СССР была сослана на пять лет в г. Астрахань. 8 мая 1938 года «за контрреволюционную деятельность» приговорена к 8 годам исправительно-трудовых лагерей. Умерла в январе 1040 года в Севвостлаге (бухта Находка). Реабилитирована в июле 1960 года. Судя по этим данным, в описываемое мемуаристом время (конец лета – начало осени 1937-го года) мать Ягоды находилась в астраханской ссылке. Каким же образом он мог общаться с нею в расположенном у Владивостока лагере? Полагаю, он и не общался, а просто пересказал услышанное от кого-то в ГУЛАГе про с эту женщину.
Кстати, у мемуариста мать Ягоды осенью 1937-го года говорит о сыне как об уже умершим, между тем как, цитирую по Интернету: «Генрих Ягода был расстрелян 15 марта 1938 года. Последней попыткой ухватиться за соломинку было прошение о помиловании, в котором Ягода писал: «Вина моя перед родиной велика. Не искупить её в какой-либо мере. Тяжело умереть. Перед всем народом и партией стою на коленях и прошу помиловать меня, сохранив мне жизнь». Президиум Верховного Совета СССР прошение отклонил. Говорят, когда Ягоду вели на расстрел, он пел «Интернационал».» Ясно, что подобные разговоры вести мать Ягоды могла только после 15 марта 1938-го года, но никак не раньше.
14) Из Интернета: «8.6.1937 «Правда» сообщила, что в редакцию поступило письмо от жены Якира, в котором она отрекалась и проклинала его.».
«10 июня 1937 году жены военных – Гамарник, Якир, Тухачевская, Уборевич – были сосланы в Астрахань, где их 5 сентября 1937-го года арестовали, по статье ЧСИР, т. е. «член семьи изменника родины», и дали по пять–восемь лет. Отправив в Темниковские лагеря (Мордовия)»
«16 октября 1941 г. В этот трагический для Москвы день было казнено по решению Военной коллегии и военных трибуналов 220 человек, причем некоторых доставили в Москву специально для расстрела из разных далеких тюрем и лагерей. Так, в эти дни всеобщего смятения и паники в Москве были расстреляны привезенные из астраханских и Мариинских лагерей жены: Корка, Уборевича, Тухачевского и др» .
Из этой информации видно, что в описываемый период жёны находились не в Дальлаге, а в мордовском лагере, и встретиться ними автор воспоминаний никак не мог. Поэтому и так скуп в воспоминаниях: нечего вспоминать!
Глава 8. СМЕРТЬ МАНДЕЛЬШТАМА.
Однажды, выйдя из барака, я заметил, как избивают одного, причём – впятером. Он лежал на земле, а они били его ногами, и он был весь в крови. При моём появлении они ударили его ещё каждый раза по два, и вся шайка быстро ушла по направлению к главной вахте.
Я подошёл к лежавшему. Он был почти без сознания. Роста примерно 165 сантиметров, чернявый волос, похож на еврея. Хоть в то время я их недолюбливал за продажность и подхалимство перед НКВД, но в подобных этому случаях, даже и до ареста, не считался с национальностью и всегда приходил на помощь… Главное, из барака даже никто не выскочил ему на помощь!.. Ох и народ! Я помог мужчине подняться, и почти что понёс его в барак.
Положил на место Ронштока (человек этот был из его барака, помещался на четвертом ярусе нар). Роншток, взяв меня за руку, вывел из барака, мы стали прогуливаться по лагерю, и он сказал: «Лёня 15), знай, что этого человека бьют специально, по заданию. Он – ваш поэт. Его раз ночью, когда я только тут поселился, эти же пятеро сбросили с верхних нар, и он лежал без сознания. Теперь вот второй раз уж его избивают до потери сознания те же люди…»
Дня через три или четыре я снова наскочил на них, когда этого человека они вновь начали избивать ногами. Кинулся с кулаками на этих негодяев. (До ареста я занимался штангой, и в 1936-м году на областных соревнованиях уж толкал 128 кл, выжимал 100-105 кг, рвал 96-98 кг, так что хоть и голодал. но ещё силёнку имел).16) Свалил одного, потом другого. А третий меня попытался пером в живот ударить, я начал отбивался рукой от ножа, и этот негодяй ударил меня в левую руку, между указательным и большим пальцем. И когда все эти бандиты кинулись на меня с ножами – тогда я дал дёру от них и удрал. Да они за мною особенно и не гнались.
На другой день снова зашёл к Ронштоку. Избитый лежал на верхних нарах и стонал. Роншток сказал мне: «Нельзя идти на помощь этому человеку, все равно эти бандиты его убьют, а не они – так другие, и тебя они тоже сразу убьют ножами. Подумай сам, вот они его бьют только кулаками и ногами, но ведь у каждого по два ножа – что им стоит пырнуть его разок и всё… А – нет!.. Значит. Указание у них такое: бить только руками и ногамИ…А тебя они, видишь, сразу ножом пырнули, и хорошо хоть – в руку только, да ещё и слабенько попали, а если бы – в живот?! Зачем тебе это нужно?! Ты молод, и ещё домой вернёшься… Береги себя, нельзя ни в какие драки вмешиваться избегай всяких тёмных дел, и вернёшься домой целым!»
Я решил сам поговорить с избитым, и полез к нему на верхние нары. Он меня узнал, поблагодарил за то, что я кидался ему на помощь, но сказал так: «Нельзя, сынок, мне помогать, ты мне ничем не поможешь, всё равно они меня здесь убьют. Эта банда исполняет приказ «банабака» А он, людоед, умеет мстить… Я не клюнул на их подачки и чины, не стал работать на восхваление «банабака»,. Наоборот. стал писать против него. Там убить меня им было стыдно, а в лагере за мою смерть они уж не отвечают. И этим пятерым тоже не уйти от смерти, чтобы самому «банабаку» оставаться чистым…»
Я спросил его: «А кто этот банабак?» Он чуть улыбнулся и ответил: «Да это наш кормчий Сталин!» Так я узнал, кто этот банабак. А что это за слово такое, я и до сих пор не знаю. 17)
Потом этот человек сказал мне: «Спасибо ещё раз, сынок, но не помогай мне больше! Не хочу, чтобы из-за меня погиб невинный человек. И предупреждаю: эти бандиты тебя сразу убьют, ты уже получил ножом в руку, а мог бы – и в сердце… Я – Осип Мандельштам. Если любил стихи и читал, то и мои стихи, может быть. помнишь…»
Да, я когда-то кое-что читал из Мандельштама. Он спросил меня, как меня зовут, за что осужден. Я всё рассказал о себе. Он пожалел, что не нашлось у меня среди близких людей таких, которые смогли бы удержать меня от опасных политических влечений…
После этого я уже боялся попасть этим пятерым бандитам на глаза.
Через двое-трое суток та же банда в два часа ночи вошла в барак, вытащила ножи, тихонько залезли на нары, где лежал Мандельштам, и сбросила его на пол. Такое они уже второй раз делали. Первый раз когда сбросили, Мандельштам упал на бок, и сильно ударился. А в этот раз он упал спиной, сильно стукнулся и головой о пол, и лежал без сознания. Повыскакивали эти убийцы из барака, а люди Мандельштама подняли с пола. положили на нижние нары, и заявили в лагерную контору. Пришли санитары, и утащили его в больницу при лагере, где он и умер.
Только мелочная тварь может мстить так, а не «отец всех народов» и «академик всех наук». После этого я больше не видел тех пятерых убийц Мандельштама. Не знаю, освободили ли их из лагеря, или нет, но – вряд ли. Освободи такую шваль, а потом они где-нибудь начнут похваляться, что вот, мол, по заданию таких-то органов мы «завалили» такого-то писаку тогда-то в таком-то лагере. Для НКВД эти пятеро пешек никакого веса не имели, и на них в другом месте скорее всего направили других убийц, а то и просто завезли куда-нибудь да и постреляли… Без особых… Мертвые – молчат, мертвые – не страшны… Ну а те, кто всё видел, в учёт уже не идут.
Потом Роншток мне сказал: «Видишь, сынок, я же говорил тебе! А ты хотел его защищать… Эти бандиты выполнили приказ убить его, а теперь и их уберут… у нас в Германии такого не допустили бы, даже и в лагере. Не пойму, что за народ у вас? Мне этого нельзя говорить, но тебе скажу: не люди у вас, а просто какие-то свиньи!» 19).
Примечание.
15) Единственный раз здесь названо имя автора воспоминаний.
16) Для ориентировки – цитата из Интернета: «В 1933 году в тяжелой атлетике появилось имя Георгия Попова. Он одним из первых использовал большие тренировочные нагрузки в своей подготовке, объяснив периодичность их изменения в недельных циклах. А так же изобрел новый способ приседа под штангу – «разножка». Он первым из украинских тяжелоатлетов установил наивысшее мировое достижение в рывке – 98,2 кг, а в 1937 году ему было присвоено звание «Заслуженный мастер спорта СССР».
Чемпионат Украины 1936 года проходил на Донбассе (г. Иркино). Победителем впервые стал 20-летний киевлянин Я. Куценко (в дальнейшем 14-разовый чемпион СССР. В 1938 году он первым из тяжелоатлетов бывшего СССР показал в сумме троеборья 400 кг в тяжелой весовой категории.»
У мемуариста в сумме троеборья получается 328 килограмм. При этом его вес, скорее всего, средней весовой категории. Тоже неплохо!
17) Банабак – полупрезрительное наименование кавказцев. Слово с национальным душком, вроде подобных ему: москаль, жид, хохол, бульбаш, и т.д.
18) Что и говорить, версия смерти известного поэта – красочна и правдоподобна. Но – совершенно не увязывается с реальными фактами! Вот они: в мае 1937 года Мандельштам вернулся из ссылки в Воронеже, после чего год жил под Москвой. Вновь арестован лишь в мае 1938-го года, через четыре месяца умер в заключении.
Цитата из Интернета:
«Точная дата и обстоятельства гибели Мандельштама многие годы были неизвестны.
«В июне сорокового года брата О [сипа] М[анделыптама], Шуру, вызвали в загс Бауманского района [г. Москвы] и вручили ему для меня свидетельство о смерти О. М. – пишет Н. Я. Мандельштам, вдова поэта.- Возраст – 47 лет, дата смерти – 27 декабря 1938 года. Причина смерти – паралич сердца. Это можно перефразировать: он умер, потому что умер. Ведь паралич сердца это и есть смерть… и еще прибавлено: артериосклероз…
…Только в 1989 году исследователям удалось добраться до личного дела «на арестованного Бутырской тюрьмы» Осипа Мандельштама и установить точную дату смерти поэта. В личном деле есть акт о смерти Мандельштама, составленный врачом исправтрудлагеря и дежурным фельдшером. На основании этого акта была предложена новая версия гибели поэта.
25 декабря 1938 года, когда резко ухудшилась погода и налетел снежный ветер со скоростью до 22 метров в секунду, ослабевший Мандельштам не смог выйти на расчистку снежных завалов. Он был положен в лагерную больницу 26 декабря, а умер 27 декабря в 12.30. Вскрытие тела не производилось. Дактилоскопировали умершего 31 декабря, а похоронили уже в начале 1939 года. Всех умерших, согласно свидетельству бывшего заключенного, штабелями, как дрова, складывали у правой стенки лазарета, а затем партиями вывозили на телегах за зону и хоронили во рву, тянувшемся вокруг лагерной территории.
В конце 1990 года искусствовед Валерий Марков заявил, что нашел место, где погребен Мандельштам. Он рассказал, что после ликвидации лагеря во Владивостоке его территория была отдана морскому экипажу Тихоокеанского флота, и воинская часть законсервировала, сберегла конфигурацию лагеря, считавшегося объектом особой государственной важности. Таким образом, сохранились и все лагерные захоронения. Но, конечно, никто сейчас не будет проводить исследование и отождествление останков погибших заключенных – не та обстановка в стране. А может, это и не нужно. Пусть мертвые спят спокойно, где бы ни находился их прах.
Публикация в газете «Известия» о том, что найдена могила Мандельштама, попала на глаза бывшему узнику сталинских лагерей Юрию Моисеенко. Он откликнулся на нее письмом, в котором писал: «Как прямой свидетель смерти знаменитого поэта хочу поделиться дополнительными подробностями…
Лагерь назывался «Спецпропускник СВИТЛага», то есть Северо-Восточного исправительного трудового лагеря НКВД (транзитная командировка), 6-й километр, на «Второй речке». В ноябре нас стали заедать породистые белые вши, и начался тиф. Был объявлен строгий карантин. Запретили выход из бараков. Рядом со мной спали на третьем этаже нар Осип Мандельштам, Володя Лях (это – ленинградец), Ковалев (Благовещенск)… Сыпной тиф проник, конечно, и к нам. Больных уводили, и больше мы их не видели. В конце декабря, за несколько дней до Нового года, нас утром повели в баню, на санобработку. Но воды там не было никакой.
Велели раздеваться и сдавать одежду в жар-камеру. А затем перевели в другую половину помещения в одевалку, где было еще холоднее. Пахло серой, дымом. В это время и упали, потеряв сознание, двое мужчин, совсем голые. К ним подбежали держиморды-бытовики. Вынули из Кармана куски фанеры, шпагат, надели каждому из мертвецов бирки и на них написали фамилии: «Мандельштам Осип Эмильевич, ст. 58′, срок 10 лет». И москвич Моранц, кажется, Моисей Ильич, с теми же данными. Затем тела облили сулемой. Так что сведения, будто Мандельштам скончался в лазарете, неверны».
Как нетрудно убедиться – ни малейшего сходства с версией нашего мемуариста!.. Прежде всего резко отличаются даты: сентябрь 1937-го года и декабрь 1938-го… Как это объяснить?
Скорее всего, весь эпизод со знаменитостью автор придумал, чтобы сделать воспоминания более весомыми. Не исключено, впрочем, что память подвела его относительно фамилии погибшего литератора. Сперва он забыл её, а спустя десятилетия «вспомнил»: да это же, кажись, был Мандельштам! Но «вспомнить» опять-таки помогла хитрая мыслёнка: если расскажу о том, как на моих глазах убивали САМОГО Мандельштама, то такие воспоминания легче опубликовать!» Однако непонятно, как же автор собирался объяснять расхождения в датах смерти поэта… Или выяснить настоящую дату (хотя бы приблизительно) он просто поленился?
Глава 9. ПАРОХОД «КУЛУ». ШТОРМ.
Через две недели нас стали собирать на этап. А куда – неизвестно. Собрали в лагере человек с тысячу, из моих знакомых – Роншток, Гарбуз, ещё кое-кто.
Было часов 11-12 дня. Проверили по списку, и под усиленной охраной вывели из лагеря. Построив по 10 человек, предупредили: «Малейшее движение влево – вправо, и стреляем без предупреждения!»
Охрана шла в три ряда по обе стороны колонны, первый к нам ряд охраны – без оружия, с какими-то метровой длины плётками в руках, в затылок друг другу, через каждый метр. Второй от нас ряд шёл с винтовками наперевес, тоже в затылок друг другу. А третий ряд – с собаками и с наганами в расстёгнутых кобурах, друг от друга метрах в 3-4. Так что охраны было в избытке, по одному охраннику на 3-4 наших. Ведь не кого-нибудь вели, а заклятых врагов Сталина и его холуев.
Владивосток удалось увидеть только окраинами. Шли где-то с час, и пришли в порт. Там нас уже ждало здоровенное судно, метров 350 в длину, под названием «Кулу». Что за название – не знаю. больше такого не встречал. 19)
Начали грузить в трюмы. На корабле стояло начальство с сияющими лицами, и кое-кто из команды этого гадостного судна. И так на меня повлияла эта их «работа», такие они все, так называемые «командиры корабля», стали видеться мне дешёвыми и низкими!.. Уж столько лет прошло, а до сих пор не могу спокойно смотреть на этих «моряков-командиров», в глазах моих до сего дня стоят те «адмиралы-извозчики», с такой дешёвой блядской улыбочкой смотрящие на мясников из НКВД… До сих пор меня тошнит от них!..
Может, и хорош человек, нынче проходящий мимо меня в военно-морской форме (но только не имею в виду моряков срочной службы, а лишь – командный состав), и не имеет никакого отношения к таким делам, но всё равно – какой-то орган моего организма без моего сознания выработал отвращение к ним. Это честно говорю. Часто внушаю себе: ну при чём же этот командир к тем дням и тем местам?! Ведь он, может, тогда и в армии не был, и в тех местах никогда не находился… Но, честно говоря, не могу свой организм переубедить!.. Потому и не обращаю никакого внимания на людей в военно-морской форме, и даже отворачиваюсь от них… А ведь и те люди, которые были на корабле при нашей погрузке в трюмы, в душе, быть может, тоже не одобряли события тех кровавых дней.
Так как я был в конце эшелона, то попал на верхний этаж трюма, оказавшись прямо перед люком. Я и Гарбуз заняли верхние нары. Когда мы разместились, то начали ходить по трюму Он состоял из трех этажей, самый нижний был для инвалидов.
Грузили нас целый день и ночь. Не знаю, сколько людей загрузили, но где-то тысячи четыре. Из них 700 человек – стопроцентные инвалиды, – в протезах, корсетах для позвонков… А человек 8-10 – абсолютно слепые.
Настала ночь. Хлеб на этот день нам выдали ещё в лагере, на корабле нам дали только воду. Примерно в три часа ночи мы почувствовали, что корабль начал двигаться. При погрузке кругом корабля и на корабле были сплошные кордоны охраны, так что насчёт побега и думать нечего.
И вот мы почувствовали, что наш корабль-тюрьма двигается. Сон взял своё у многих, но я про сон забыл. Что ждёт нас утром?.. Будем ждать…
Утром, в 8 или 9 часов, я уж не спал. Несколько членов команды корабля пришли и начали описывать нас по 10 человек – чтобы по десяткам выдавать хлеб и еду. На каждый 10 человек дали банный тазик с номером, чтоб из каждых десяти двое избранных получали еду на всех. Против нашего люка стояла уборная на 8-10 дыр, сделанная из досок. (Через такую дырку спрыгнуть в море нельзя – узко).
Недалеко от люка в центре корабля стояло две большие плиты из кирпича под деревянным навесом (от дождя). На корме стояло два больших стога сена, в копушках. Там же сооружён навес на 29 коров, которых, видимо, везли на Колыму для отвода глаз японцев. Над нашим люком тоже был навес из досок. На ночь его закрывали на замок, днем открывали. И все время у люка стояло два стрелка. Всё сделано так, чтобы они от нас были огорожены, и они же с нас глаз не спускали
На носу корабля цепями приковано 50-60 бочек. Думаю – с маслом. Стрелков на палубе днем человек 20, если не больше.
Начали пускать в уборную. Я тоже вышел, увидел кругом море. Земли не видать. Море было неспокойным. Дул ветер..
Стал носить ведрами воду в трюм. Брал её возле капитанской рубки. Давали нам хлеб, и в тазик на 10 человек – каши с жиром. Кушать можно, хоть жир и сильно отдавал рыбой. 20)
За едой выпускали по 4-6 человека, а в уборную – по количеству дырок. В уборную были бесконечные очереди. Тем, кому уж было невмоготу, надо было спускаться вниз, к инвалидам. Там стояла бочка диаметром метра два и высотой метра три. Рядом – другая, чуть поменьше. Сделано так, чтобы инвалиды могли подходить или подползать к дырам по покатым помостам.
Но к инвалидам ходили редко. такие они там были жалкие, И сильно обидно на них смотреть, когда они сами себя обгаживали. (Мы ведь ещё не привычны были к тем повседневны м ужасам, которые нам преподносили лагеря Колымы).
Первый день, проведенный на корабле в открытом море, ничем особым не отличался. Мы знакомились заново, я ходил везде в трюме, смотрел на людей. Большинство сидело на нарах.
Ветерок усилился, волны на море стали повыше, начало сильно покачивать. С наступлением темноты мы получили ужин. Перестали выпускать из люка, и люк закрыли. Ночью я почувствовал, что корабль сильно качает, кое-где люди блевали – качка брала своё. Я себя чувствовал хорошо.
Утром начали по очереди выходить за хлебом, и каждого предупредили: будьте внимательны и держитесь за концы, чтобы не вывалиться за борт.
Волны уже были в метр и более. Снова походил по трюму. Ближе к центру увидел .Ронтшока – он качку переносил не очень хорошо, но без рвоты.
Второй день прошёл нормально. Ночью сильно качало, многие не спали. Но я чувствовал себя отлично. Спал без задних ног – значит, хорошо мне было.
На третий день море было не узнать. Волны били в борт. Часто по палубе шла вода по 20 сантиметров, и море – такое, что смотреть страшно. Люди в трюмах кругом рвали, я же всё равно чувствовал себя прекрасно. Но суматохи на корабле не было.
Ночью был слышен треск на палубе, качало так, что уж и в трюме надо держаться, чтобы идти. Ночь я проспал нормально, но иногда просыпался от сильной качки.
Когда утром открыли люк, то уборной уже не было – её смыло волной. Смыло навесы над коровами, и из 29 коров осталось только половина, – несмотря на то, что коровы специальными ремнями были обвязаны под передние ноги, а эти ремни цепью привязаны к железным частям корабля. Не стало плит для приготовления пищи.
А в середине четвертого дня такая началась буря, что даже за хлебом и водой выходить стало неохота. Но многие из команды уже знали меня в лицо, и чуть ли не гнали из трюма, чтобы я снабжал остальных. Целый день только и знал, что таскал воду и еду. Но зато и был сыт по горло. И сделал кое-какие запасы.
Оправлялись прямо на палубу, прикрепив к перилам корабля железные сети чуть выше палубы, и с такими ячейками, чтобы можно ухватиться руками.
Ночью опять сильно качало, кое-где трещали нары, слышались сплошные стоны и рвоты.
Дни шли однообразно. Штормило день и ночь. То со снегом, то с дождем. Смыло всех коров, кроме одной. Смыло всё сено – два громадных стога. Разорвало цепи, которыми были прикреплены бочки с маслом, и всё пошли за борт в море, – кроме одной, которая как-то застряла в люке. Но у люка все равно днем стояли одетые в плащи стрелки, привязанные цепями и непрерывно заливаемые волнами.
На какой-то день в трюмах уже почти никто не ходил. Пришли из команды и отобрали всех ходячих. Таких оказалось 24 человека, вместе со мною. Меня поставили старшим. Потом меня и ещё одного привели в то помещение, где находилась еда для людей, и велели сделать то-то и то-то. Т.к. буря на корабельных складах такого натворила –ужас! Кругом все побито-рассыпано, вообще хаос. И море бушевало и бушевало днем и ночью.
Велели нам брать с собою людей по пятеро, и убирать, чтобы был порядок. Сказали: кушайте сколько хотите, но порядок наведите. Проинструктировали, что где находится, куда что надо ложить-ставить.
Были здесь галеты, сахар, крупы, масло, консервы, хлеб, сухари, другие продукты. В общем набрали мы людей, и два дня занимались уборкой. Я и другие изрядно набрали еды- галет и сухарей, немного консервов, а сливочного масла я дважды набрал по два полных кармана (в пальто у меня были карманы, довольно вместительные), и в карманах приносил сливочное масло своей десятке. А галеты и сахар брал за пазуху, и тоже наверно, с полпуда принёс.
За два дня убрали мы и все укрепили на складах. Нам дали ещё галет, сахара и сухарей. А море бушевало и рвало, страшно было на него смотреть. Временами от волн на палубе было воды до метра – ужас какой-то!
Тяжело было и здоровым людям, а ведь с нами ещё и инвалиды плыли. 700 человек.. От шторма у них на 8-10 день сорвало большую бочку с дерьмом, а она в свою очередь сбила меньшую бочку, и фекалии разлились у них в трюме. Что там было – словами не передать… Все инвалиды – в дерьме!.. Вонь, смрад… Начали кое-какую уборку делать из шлангов, но от качки даже просто стоять – и то трудно, а тут ещё надо и работать. Вот уборку и бросили. А команда – та вообще ничего не думала предпринимать.
Ночью мертвых, «закаченных» людей стали бросать за борт. Занималось этим человек семь из команды, на 15-е сутки плавания. Выбросили десятка полтора, если не больше.
Как-то раз, когда начало смеркаться, я с двумя вёдрами пошёл набрать воды. И вдруг на палубу через борт как хлынет вода! Меня как подбросило! Чудом успел схватиться за поручни возле капитанской рубки, и этим спасся, а то был бы за бортом. Вёдра мелькнули за борт… После этого стал ходить только с одним ведром.
Заранее приметил один из спасательных кругов. И имел его в виду в случае, если корабль начнет гибнуть. Думал: ухвачусь за этот круг и спасусь! Но не подумал, что температура воды в Охотском море в это время около десяти градусов. Долго не проплаваешь!
И разве то были волны? Как я узнал от команды, высота волн иногда доходила и до 10-16 метров! 21) Правда это или нет – об этом уже скажет в Магадане газета «Советская Колыма».
Один из команды сказал, что наш «Кулу» – бывший старый царский крейсер, очень надежный. и мы можем не бояться утонуть от шторма.22) Это было видно, так как наш корабль глубоко сидел в воде, и борта были от воды метра на два с половиной – три, а может и больше.
Как-то под вечер я с ведром пробирался к крану, набрать воды, и в это время заметил в море военный корабль, с каким-то ненашенским флагом. Меня срочно согнали с палубы в люк… Потом я узнал, что то был японский миноносец, а за ним – ещё один. Больше я не видел ни одного корабля вплоть до бухты Находка.
За три дня до Находки 23) буря потихонечку начала спадать. Но ходить по палубе все равно было ещё опасно.
Однажды увидел в море касаток. Вначале подумал, что это нас ждут подводные лодки, но потом понял, что они не смогли бы плыть так близко друг от друга. А с расстояния в полкилометра я понял, что это какие-то рыбины, и узнал, что те громады – касатки. некоторые из которых могут доходить размером до 16 метров. 23)
Люди все поголовно лежали. Больные. Похудевшие, все кругом было забрызгано блевотиной, кое-где нары водой залило. Многие получили синяки и травмы, но мы давно уже были для тех. кто нас арестовывал, судил и вез – каким-то ненужным хламом. Например, никто из начальства за все 15 дней плавания даже не удосужился заглянуть к нам, спросить о наших делах.
Примечания.
19) «Кулу» – это расположенная в Индии долина, считающаяся в этой стране одним из самых красивых мест. Но пароход, скорее всего, назван по имени реки Кулу, берущей начало на Охотско-Колымском нагорье. Слияние этой реки с рекой Аян-Юрях и образует реку Колыму длиной в 2129 км, протекающей по территории Якутии и Магаданской области, и впадающей в Колымский залив Охотского моря.
Из интернета: «Эвены, по территории расселения которых протекает Колыма, называли ее Кулу; сейчас название Кулу сохранилось лишь за притоком . Колымы. Эвенск. кула ‘склон берега реки, обращенный на С.; сев. склон’, что вряд ли могло дать название большой реке. Возможно заимствование названия эвенами из коряк.-чукот. куул ‘глубокая речка’, что более убедительно».
Кроме того, Кулу – это название села в .Тенькинском районе Магаданской области.
Пароход «Кулу» неоднократно упоминался в воспоминаниях отбывавших срок заключения на Колыме в 30-е годы , – на нём их переправляли из Владивостока в Магадан. Про историю этого судна – цитата из Интернета:
«Массовые морские перевозки заключенных начались с образованием в конце 1931 года Дальстроя и приданного ему Северо-Восточного ИТЛ — других путей, кроме морского, с «материка» на Колыму не было.
…С летней навигации 1932 года рейсы в Нагаево стали регулярными, тоннаж фрахта нарастал из года в год, и в 1935 году Дальстрой обзавелся собственным морским флотом, закупив в Голландии крупнотоннажные морские суда «Britlle» (переименован в «Джурму»), «Batoe» («Кулу») и «Almelo» («Генрих Ягода», переименованный потом по понятным причинам в «Дальстрой»), позже в Англии был куплен океанский грузопассажирский кабелеукладчик «Dominia» — после переоборудования он стал флагманом флота Дальстроя и получил название «Николай Ежов», тоже вскоре замененное на «Феликса Дзержинского».
20) Видимо, жир был тюлений.
21) Про Охотское море – из Интернета: «Наиболее штормовым является осенне-зимний период под воздействием ветров северных направлений. Наибольшие высоты (до 7 метров) волны наблюдаются в южной части пролива. Летом шторма бывают значительно реже с меньшей высотой волны (2–4 метра).
Распределение температуры воды в поверхностном слое Охотского моря отличается большим разнообразием. Наиболее холодные воды летом
Значительные размеры и большие глубины моря создают благоприятные условия для развития крупного волнения. Наиболее неспокойной является южная часть моря. Жестокие шторма чаще всего наблюдаются с ноября по март. Иногда шторма не утихают в течение 7–10 дней, а наибольшие высоты волн во время штормов достигают 10–11 метров.»
Как видно из этого текста, волны высотой в 16 метров – это уж чересчур.
22) Как ранее уже говорилось, пароход «Кулу» под другим именем был закуплен в 1935-м году в Голландии. Почему член команды назвал его старым царским крейсером – непонятно. Возможно – пошутил, или не хотел откровенничать с зеком.
23) Имеется в виду бухта Нагаево
Продолжение следует
Автор: Владимир Куземко, специально для «УК»
