Уже в четыре года родители Барклая-де-Толли увезли мальчика в Россию: родственники жены из Санкт-Петербурга занялись его воспитанием. Образование он получил по тем временам просто шикарное: дядя позаботился о том, чтобы юнец говорил на русском, немецком и французском, знал арифметику, фортификацию и военную историю. Набор знаний, полученных Барклаем-де-Толли в детстве, в чём-то предопределил его судьбу: в 1776 году он поступил на службу в Псковский карабинерный полк.
Можно предположить, что такому способному молодому человеку с хорошей родословной чины сыпались один за другим, как из рога изобилия. На самом деле совсем не так: хоть Барклай-де-Толли и принадлежал к старинному шотландскому роду, в России его происхождение не считали знатным, из-за чего путь до чина полковника занял у Михаила Богдановича больше 20 лет.
За это время русский военный шотландских кровей отличился при штурме Очакова в 1788 году, в 1794 году дрался против польских повстанцев, а в 1805-ом со своей бригадой опоздал на сражение под Аустерлицем. Однако на другое сражение с Наполеоном Михаил Богданович, командовавший авангардом армии Беннигсена, успел вовремя, в результате чего был тяжело ранен в правую руку.
Барклай-де-Толли зарекомендовал себя как хитрый стратег во время русско-шведской войны 1808−1809 годов. Начало войны русские полководцы проиграли: некоторым частям даже пришлось капитулировать. Тогда-то и появился со своей дерзкой идеей Барклай-де-Толии, который предложил поднять армию прямо с зимних квартир и отправить по льду Ботнического залива в тыл к шведам, в их столицу — Стокгольм. Русские солдаты, достигнув шведского берега, брали оборонительные рубежи, поскольку противник никак не был готов к такому повороту событий. Тактический ход, разработанный Михаилом Богдановичем, заставил шведских полководцев пойти на переговоры. К России по результатам войны отошла вся Финляндия, а Барклай-де-Толли стал её генерал-губернатором.
Заслуги перед Отечеством позволили Михаилу Богдановичу спустя несколько лет стать военным министром. Находясь в этой должности, он начал разработку плана войны с Наполеоном, который подразумевал так называемую тактику «выжженной земли». Умелый стратег Барклай-де-Толли использовал, наверно, единственную верную тактику в войне с превосходящими силами противника: он заставлял французов растягивать войска, временами даже голодать. Однако имевшая большое влияние при дворе «русская партия» всеми возможными способами высказывала своё недоверие к иноземцу и требовала снять его с поста главнокомандующего. Барклай-де-Толли впоследствии напишет: «Я предаю строгому суду всех и каждого дела мои. Пусть укажут другие способы, кои возможно было бы употребить для спасения Отечества».
В конце лета 1812 года командование войсками перешло в руки Михаила Кутузова, а за несколько дней до Бородинского сражения Барклай-де-Толли лишился должности военного министра, что не помешало ему в самой схватке командовать правым крылом и центром русских войск. Очевидцы утверждают, что во время битвы, не в силах дальше терпеть осуждение армии и общества, Михаил Богданович намеренно вставал под огонь врага. После всего этого ему хватило смелости на совете в Филях настаивать на оставлении Москвы. Это решение, как выяснится позже, было действенным, тактику же, придуманную Барклаем, Кутузов вообще практически перенял, но, несмотря на это, военачальники со всех сторон пытались ограничить полномочия Барклая-де-Толли. В начале осени иностранный генерал был фактически отстранён от управления войсками: взяв отпуск, он уехал в своё имение в Лифляндии. Публичной реабилитации в глазах общественности он так и не дождался.
