Этого треугольника, в котором ежегодно растворяются миллионы долларов, выданных госбанками Северо-Западной Лесопромышленной Компании в качестве кредитов, пока нет на географических картах. Но границы российских Бермуд уже известны – линии, соединяющие Санкт-Петербург, в котором расположен головной офис СЗЛК, город Каменногорск в Ленинградской области, где находится принадлежащая владельцам СЗЛК Каменногорская фабрика офсетных бумаг, и город Неман в Калининградской области – там расположен также принадлежащий СЗЛК Неманский целлюлозно-бумажный комбинат.
Операция «Взрыв»
Надо отдать должное совладельцам СЗЛК Игорю и Ирине Битковым. Полученные от банков и лизинговых компаний кредиты – а это более двух с половиной миллиардов рублей – они осваивают с таким размахом, что после прочтения некоторых пресс-релизов СЗЛК сразу вспоминаются слова известной песни Владимира Высоцкого про сумасшедший дом:
«Мы про взрывы и пожары
Написали ноту ТАСС.
Но тут примчались санитары
И зафиксировали нас».
«Взрывы и пожары» – это вовсе не преувеличение. Недавно минеры из СЗЛК провели весьма дорогостоящую операцию по изменению рельефа Российской Федерации. Дело в том, что руководство СЗЛК решило построить новый цех Каменногорской фабрики на месте чуть ли не единственной в округе большой скалы. Санитары об этом потрясающем с точки зрения экономической эффективности плане, видимо, так и не узнали, поэтому забирать авторов «взрывного проекта» в лечебницу никто не стал. Зато бригада саперов за достойное вознаграждение блестяще справилась с поставленной задачей: расстелила маты, посыпала окрестности песочком и уничтожила гранитную скалу объемом более полутора тысяч кубометров.
На достигнутом геополитики из СЗЛК останавливаться явно не собираются. По слухам, в Калининградской области активно обсуждается проект, связанный со строительством гигантской дамбы на реке Неман – чтобы во время чуть ли не ежегодных наводнений не затапливало Неманский комбинат. А пока кредитующие СЗЛК банкиры еще не одобрили бизнес-проект об изменении русла рек Калининградской области, в Немане ударными темпами ведутся работы по сносу старых технических построек – трансформаторной подстанции, складов и подсобок. Очевидно, чем масштабнее и фантастичнее проект, чем больше средств уходит на пиар, тем грандиознее суммы кредитов, тем дольше сроки их возврата, тем легче получать новые вливания.
Как утверждается в пресс-релизе СЗЛК от 13 сентября, «начат демонтаж строений, расположенных на месте будущего строительства нового целлюлозного производства… По словам заместителя исполнительного директора СЗЛК по капитальному строительству Олега Голубцова, общая площадь стройплощадки составляет 1500 кв м.»
Итак, главный СЗЛКовский строитель считает, что новое целлюлозное производство – очевидно, новая бумагоделательная машина, – займет всего лишь около полутора тысяч квадратных метров. При этом, как неоднократно заявлял совладелец СЗЛК Игорь Битков, общая стоимость проекта установки буммашины составляет свыше 30 миллионов долларов. В результате несложных арифметических вычислений можно прийти к выводу, что в случае с неманской буммашиной капиталовложения составят 20 тысяч долларов на один квадратный метр. Примерно такого же результата можно было бы добиться, выложив стройплощадку золотыми слитками. Причем не в один, а в два слоя.
А если серьезно, то эти цифры наглядно демонстрируют не то полную некомпетентность, не то злой умысел со стороны строителя Голубцова и бизнесмена Биткова. Во-первых, потому, что для бумагоделательной машины площадки в 1500 квадратных метров явно недостаточно – она займет как минимум в 15 раз большую площадь.
Во-вторых, средний размер капиталовложений при строительстве в целлюлозно-бумажной промышленности обычно составляет около 200 долларов на один квадратный метр. Следовательно, вся стройка в Немане тянет примерно на 300 тысяч долларов и составляет 1 процент от стоимости проекта. Впрочем, мировая практика свидетельствует о другом: даже в таких высокотехнологичных отраслях, как радиоэлектроника и космическая техника, эта цифра все равно достигает 10 процентов, а в целлюлозно-бумажной промышленности затраты на промстроительство обычно колеблются от 15 до 30 процентов. Спрашивается: какое же чудо техники надо создать, чтобы запихать в 1500 квадратных метров оборудование стоимостью 30 миллионов долларов? Или в качестве чуда техники изумленной публике и щедро выдающим кредиты банкирам из Северо-Западного банка Сбербанка РФ будет продемонстрирована бывшая в эксплуатации английская бумагоделательная машина?
Дорогая машина с подвохом
Впрочем, на происхождении и цене этой буммашины стоит остановиться подробнее. Вот дословный фрагмент из интервью руководителя СЗЛК Игоря Биткова специализированному интернет-изданию officefile.ru:
– Два года мы целенаправленно искали буммашину на прекративших работу европейских предприятиях. Какие-то были очень старыми, какие-то – слишком большой обрезной ширины, какие-то – неоправданно дорогими. А два раза мы были готовы купить БДМ, но… владельцы отказались нам их продавать. То есть мы на деле столкнулись с принципом крупных мировых бумажных концернов: не допустить появления конкурентов в России. Во Франции представители предприятия-банкрота мне прямым текстом заявили: «Мы эту БДМ лучше сдадим в металлолом, чем продадим русским».
Однако благодаря нашей кропотливой и неустанной работе в Великобритании удалось найти даже лучшую БДМ, чем нам отказались продать во Франции и Германии. А путем долгих переговоров с ее владельцами мы добились приемлемых для нас цены и условий поставки. Контракт предполагает поставку демонтированной бумагоделательной машины со всем дополнительным оборудованием с площадки в Великобритании на площадку НЦБК, а также шеф-монтаж и запуск линии в эксплуатацию с участием специалистов поставщика. Общая же стоимость проекта, включающая стоимость БДМ, ее демонтажа и монтажа, транспортировки, строительства здания с подводом коммуникаций, составит свыше 30 миллионов долларов.
Ежегодно БДМ-9 сможет производить до 60 тысяч тонн бумаг. Для сравнения: за весь 2003 год НЦБК произвел 70639 тонн товарной продукции, то есть всего на 10 тысяч тонн больше, чем будет делать одна «английская» машина. Так что рост производства – очень серьезный.
Из всего того, что здесь наговорил господин Битков, сразу обращает на себя внимание следующее. Во-первых, переговоры о цене машины и условиях ее поставки вел он лично. Примечательный факт – практически во всех остальных случаях при приобретении нового оборудования на предприятия СЗЛК в пресс-релизах компании подробно расписываются все детали сделки – указывается точная цена оборудования и его поставщики. В этом же случае ничего похожего и близко нет. Вот как сам Игорь Битков охарактеризовал эту машину, купленную за некую сумму где-то в Англии, в интервью журналу «Лесная индустрия»:
– Одним из крупнейших инвестиционных проектов, который очень сильно влияет на операционные затраты, является установка самой современной в России бумагоделательной машины производства компании Voith Paper. Возраст этой БДМ чуть больше 14 лет… Сегодня БДМ поставлена уже на 70%, ее пуск запланирован на июль следующего года в Немане. Цех еще не построен, поэтому сейчас ее можно лицезреть в разобранном виде.
В чем причина такой информационной закрытости? Возможный ответ прост: в случаях, когда СЗЛК подробно рассказывает о деталях сделок, оборудование также приобретается в кредит, но поставляется через лизинговую фирму Сбербанка – «Глобус-лизинг». Поэтому скрывать ни от банка, ни от общественности нечего. Здесь же машина также покупается на кредитные деньги, но Битков ее лично выбирал и лично торговался с продавцами. Поэтому правоохранительным органам не мешало бы проверить – кто выступает в роли поставщика буммашины в Россию. Все очень просто – если платежи по этой сделке идут через любую оффшорную зону, а не напрямую владельцу машины в Англию, то это будет означать, что Битков попросту обманул банк, сам у себя купив машину по заведомо завышенной цене. Косвенным подтверждением этого подозрения является хорошо известный факт, что господа Битковы в конце 2004 года вели переговоры с «Альфа-групп» о покупке ЦБК «Кама». Проблема была в том, что «альфовцы» требовали более 20 миллионов долларов, а у Битковых было только 15.
Во-вторых, бросается в глаза упоминание Биткова о том, что некие французы отказались продать ему буммашину, сказав, что лучше они сдадут ее в металлолом, чем продадут русским. Почему сделка не состоялась? Не потому ли, что Битков предложил за машину так мало денег, что ее было выгоднее сдать на переплавку? Предложенное Битковым объяснение – дескать, француз испугался, что русские купят на его обанкротившемся заводе старую машину и начнут конкурировать с ведущими мировыми производителями бумаги – выглядит откровенной глупостью.
Не является ли этот факт еще одним косвенным свидетельством того, что на самом деле Битков потратил на купленную в Англии буммашину сумму, намного меньшую той, о которой он отчитался перед банком? По нашим данным, цена такого бэушного оборудования в Западной Европе не превышает пяти миллионов евро. Добавим еще пять на демонтаж, транспортировку, монтаж и запуск в эксплуатацию и увидим, что как минимум 20 миллионов долларов Битков мог сэкономить. Видимо, не все из этой экономии могло остаться в «семье», потому и не хватило на Каму.
В-третьих, абсолютно непонятно, зачем Биткову понадобилось покупать старую буммашину в Англии, потратив на нее «более 30 миллионов долларов»? За 30 миллионов долларов можно купить совершенно новую буммашину в Петрозаводске, причем завод-изготовитель включает в цену и установку БДМ вместе с ее отладкой и вводом в эксплуатацию.
Согласитесь, правоохранительным органам здесь есть что проверять. И в случае выявления фактов мошенничества при использовании банковского кредита руководителям СЗЛК вполне могут быть предъявлены обвинения по целому ряду статей Уголовного кодекса, включая статью 159 «Мошенничество», статью 160 «Присвоение или растрата» и статью 176 «Незаконное получение кредита».
Кредиты остаются навсегда
А теперь – самое интересное. Итак, на кредитные 30 с лишним миллионов долларов СЗЛК купит и установит машину. Как вы думаете, когда Неманский ЦБК сможет рассчитаться по этому кредиту? Правильный ответ – никогда!
Для того чтобы прийти к такому выводу, вовсе не обязательно быть выдающимся банкиром или специалистом в области целлюлозно-бумажной промышленности. Достаточно знать, что средняя стоимость тонны бумаги, которую сегодня выпускает Неманский ЦБК, в лучшем случае составляет 500 долларов за тонну. Игорь Битков утверждает, что в год Неманский комбинат выпускает около 70 тысяч тонн бумаги. Это значит, что реальная годовая выручка Немана составляет около 35 миллионов долларов в год. Каменногорская фабрика работает на макулатуре, выпуская до 39 тысяч тонн бумаги в год. Ее бумагу можно продавать в среднем по 300-400 долларов за тонну, то есть реальная выручка Каменногорска составляет около 10 миллионов долларов в год, а общая выручка предприятий СЗЛК – не более 45-50 миллионов долларов.
Новая буммашина, за которую надо платить банковские проценты уже сегодня (как минимум три миллиона долларов в год), будет запущена лишь в следующем июле. На максимальную мощность она сможет выйти еще года через два, и то если будет спрос на ее продукцию. Добавьте к этому признание Игоря Биткова, сделанное им в уже упоминавшемся интервью журналу «Лесная индустрия»:
– Географические условия для нас таковы, что приходится импортировать дорогой лес из Белоруссии и Прибалтики. Из этих регионов мы получаем 95% лесного сырья.
– Какова рентабельность СЗЛК?
– Честно скажу – у нас она минимальна. Но за сверхприбылями мы сегодня не гонимся. Нам нужен прирост стоимости компании, быстрое обновление фондов. А при этом неизбежно возникает высокая амортизация. У нас много выплат по кредитам, по лизингу. Изначальные вложения делались под достаточно высокие проценты. Они еще полностью не выплачены. Первые выплаты заканчиваются в 2006-2007 годах.
Такая вот безрадостная картинка – лес дорогой, рентабельность минимальная, рынок тетрадей переживает долговременный спад, долгов навалом, банковский процент высокий, экологическое ведомство то и дело выписывает штрафы Неманскому комбинату, на котором практически нет очистных сооружений. Но менеджеры СЗЛК не стреляются и не заявляют о банкротствах, а берут все новые и новые займы, продолжая строительство кредитной пирамиды, – полтора месяца назад СЗЛК подписала кредитное соглашение с «Гахпромбанком» на сумму в 22,3 миллиона долларов. Надо полагать, банкиры надеются, что хотя бы на проценты СЗЛК заработать сможет.
Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты
В чем секрет успеха пирамидостроителя Биткова? Во-первых, он дружит с «нужными» чиновниками и сотрудниками банков, о чем без стеснения рассказывает в многочисленных интервью. Вот один из примеров такой откровенности:
– С администрацией Калининградской области у нас очень плотные, дружеские отношения. Дружим с администрацией Ленинградской области. Я не знаю успешного бизнеса, где владелец был бы нейтрален по отношению к власти или находился в оппозиции к ней. Просто не знаю. На мой взгляд, чем менее устойчива государственная система экономически, тем больше значения приобретают личные отношения и связи. В развивающихся странах, а Россия сегодня – страна с переходной экономикой, бизнес должен быть плотно связан с властью дружескими узами, иначе он будет разгромлен и раздавлен. Многие говорят, что мы слишком большое значение уделяем поддержанию отношений. На что я всегда отвечаю, что это – правила ведения бизнеса в нашей стране.
Хотелось бы, чтобы господин Битков все-таки назвал своих друзей во власти поименно, так как этот вопрос в ближайшее время может очень заинтересовать милиционеров и прокурора. Впрочем, здесь Биткову не повезло. Поскольку команду прежнего калининградского губернатора Егорова отправили в отставку, сейчас СЗЛК надо изрядно потратиться на поиск новых друзей.
Кстати, вы можете представить себе такую картину – выступает президент крупнейшей американской бумагоделательной корпорации International Papers и говорит: «Если бы у меня не было бы дружеских отношений с президентом Бушем, то наша компания была бы разгромлена и раздавлена». Наверное, если б такое произошло, то к президенту International Papers вызвали бы врача – в любой цивилизованной стране такие заявления расцениваются как фактическое признание в коррупции.
Впрочем, мы можем разочаровать господина Биткова – например, в Вологодской области подобные заявления о слиянии бизнеса и власти воспринимались бы просто как идиотские. Может быть, поэтому Биткову не повезло и в Калининграде – новый губернатор этой области Боос, руководивший ранее бюджетным комитетом Госдумы и министерством по налогам и сборам, в отличие от своего предшественника хорошо разбирается в различных финансовых операциях.
Во-вторых, Биткову, безусловно, на руку некомпетентность банковских служащих, которые могут спокойно и абсолютно бескорыстно выдавать новые кредиты и без того закредитованным «выше крыши» предприятиям, у которых и так объем долгов перед банками превышает реальную двухгодовую выручку. То, что никакой надежды на возврат этих денег нет, банковских клерков не интересует – их философия выглядит примерно так: «Все равно пирамида СЗЛК обвалится не завтра, а к тому времени, может быть, вообще в другое место переведут. В любом случае отвечать за эту пирамиду придется кому угодно, но только не мне» .
Кто не рискует, тот не строит пирамид
В-третьих, Игорь Битков уже сейчас готовит пути для отступления. Что ему говорить, если вдруг через неделю выяснится, что СЗЛК нечем платить по кредитам? Примерно то же самое, что он некоторое время назад сказал в интервью интернет-изданию officefile.ru:
– Любой бизнес связан с рисками. Я считаю, что мы их минимизировали: проект просчитан и нашими маркетологами, и специалистами известной канадской компании «Sandwell».
Позиция очевидна: бизнес – штука рискованная, а маркетологи вместе с канадцами могут и ошибиться. Обанкротились, бывает. А о преднамеренном мошенничестве, банкротстве или обмане банков и речи быть не может – кто же знал, что цены на бумагу упадут, а на тетрадном рынке так снизится спрос.
Объемы решают все
В-четвертых, Битков намерен продолжать заниматься пирамидостроением как можно дольше. Для этого надо прежде всего постоянно увеличивать объемы взятых у банков кредитов. А чтобы банкиры меньше сомневались и охотнее давали в долг, надо отчитываться о росте объемов производства. А для этого все средства хороши, а самое лучшее – демпинг.
От демпинга, правда, страдают добросовестные конкуренты СЗЛК, но это, по логике Биткова, уже их проблемы – кто мешает конкурентам самим набрать кредитов и возвести рядом еще парочку таких же пирамид?
Наглядный пример – ситуация с подпергаментом, который выпускают и Неманский, и Сокольский ЦБК. В прошлом году на рынке цена подпергамента, выпускаемого в Соколе или в Немане, составляла 750-800 долларов за тонну. В 2003 году она также была около 800 долларов. И в 2000 году тоже, практически не изменившись за пять лет.
Самое интересное, что неманский подпергамент никак не может стоить дешевле сокольского. Сокольский комбинат, в отличие от Неманского, не несет такого бремени платежей по кредитам, Сокол работает на щепе, и ему не приходится закупать древесину по мировым ценам в Прибалтике, в Соколе есть газ, который в Неман только-только проводится. Добавьте к этому еще расходы на транспортировку товара из Калининграда «на большую землю» через две границы за две тысячи километров. По всем расчетам, которые могут подтвердить не только на Сокольском ЦБК, но и на любом предприятии отрасли, себестоимость тонны подпергамента на Неманском комбинате не может быть ниже 800 долларов – это без учета процентов по кредитам. А продается он дешевле 750 долларов, безусловно, значительно ниже себестоимости. Причина этого очевидна – необходимо показывать рост производства и бурную деятельность любым путем. Реальные прибыли и убытки производства для СЗЛК не имеют никакого значения – доход СЗЛК – это финансовые операции.
Назад, за Чингис-ханом
В-пятых, для того чтобы успешно построить пирамиду, необходимы напор и нахальство. И того, и другого, топ-менеджерам СЗЛК не занимать. В качестве примера возьмем ситуацию на тетрадном рынке. Сначала Игорь Битков заявлял о том, что СЗЛК контролирует чуть ли не половину рынка продаж тетрадей в России. Потом, когда выяснилось, что это, мягко говоря, не так, он отрапортовал о своих успехах в Средней Азии:
– В прошлом году вы стали крупнейшим производителем тетрадей в стране. Как развивается этот рынок? Не повлиял ли на него послекризисный демографический спад?
– Рынок падает. Число школьников снижается примерно на 10% в год, падение будет продолжаться до 2012 г.
К сокращению рынка ведет не только демографический спад, но и компьютеризация. Многие студенты сейчас используют компьютеры и совсем не пишут на бумаге. Они уже печатают быстрее, чем пишут. Нет в тетрадном рынке потенциала к росту. Мы входили на этот рынок в 2001 г., когда был дефицит качественных тетрадей. Основные производства в стране работали на устаревших советских агрегатах, не способных делать ничего современного. Россию наводнили тетради китайского, турецкого, польского производства. Сейчас рынок в России наполнен.
– За счет чего тогда вы будете увеличивать продажи тетрадей?
– Мы активно занимаемся экспортом. Например, в Средней Азии наши тетради вытеснили турецкую продукцию, а в Закавказье мы серьезно потеснили турков. В Прибалтике мы серьезно боремся с индонезийской и польской продукцией. Наше преимущество – в качестве по невысокой цене. Благодаря тому, что в нашей технологической цепочке есть все звенья – от варки целлюлозы до выпуска готовой тетради, мы имеем возможность управлять издержками.
(цитируем по газете «Ведомости» от 19 апреля с.г.)
Впрочем, радость от «победы над турками» оказалась недолгой. Потому что уже летом этого года выяснилось, что конкурентное сражение за Среднюю Азию российские предприятия, в том числе и СЗЛК, проиграли. Вот фрагмент интервью интернет-сайту officefile.ru хорошо известного на Вологодчине специалиста, генерального директора сокольского предприятия «Древплит» Дмитрия Дулькина:
– Что вы можете сказать о судьбе тетрадного рынка?
– Во-первых, этот рынок сжимающийся, в отличие от многих других. На самом деле, его и рынком-то можно назвать с натяжкой. И вот почему: если взять суммарный оборот, он составляет 2 млрд. тетрадей школьных и общих в пересчете на 12-листовые, в денежном выражении приблизительно 2 млрд. рублей (около 70 млн. долларов), что равняется объему производства целлюлозно-бумажного комбината средних размеров. Так что на рынок это не тянет, скорее, сегмент рынка, и то достаточно узкий. Многие оптовые поставщики и производители, которые входили в этот рынок и строили грандиозные планы, сильно переоценили его объем. Из этого возникали системные ошибки в инвестициях и дальнейшей политике на рынке.
Во-вторых, этот рынок падающий. Демографическая ситуация, о которой так часто говорят, фактор, конечно, важный, но все забывают о двух других не менее значимых обстоятельствах. Первое: из года в год мы теряем рынок Средней Азии (Казахстан, Узбекистан (который, кстати, составляет едва ли не треть российского рынка, там живет около 20 млн. детей), Таджикистан, Туркменистан и др.). По некоторым оценкам, этот рынок составляет 400-450 млн. тетрадей в 12-листном исчислении. Теряем мы его по ряду причин: появляются местные производители плюс Китай, Индонезия и т.п. начали экспансию в этот регион. Думаю, в ближайшие 3 года мы этот рынок потеряем окончательно. Но самый важный фактор – меняется структура потребительского спроса. В институтах перестают писать в тетрадях, а используют для конспектов ежедневники, тетради со сменными блоками… Но, несмотря на это, я уверен, что самые пессимистичные прогнозы не оправдаются и тетрадь не исчезнет из нашей жизни.
В-третьих, этот рынок чрезвычайно насыщен. Ввиду сезонности спроса установленные мощности значительно превышают потребительский спрос.
Приносим извинения читателям за столь пространную цитату – она была уместна хотя бы потому, что СЗЛК потратило миллионы кредитных долларов на создание тетрадного производства в Каменногорске и до сих пор рассчитывается по этому кредиту со Сбербанком. О какой экономической эффективности здесь вообще может идти речь?
Перспективы диверсификации бизнеса Сбербанка
Впрочем, настоящим строителям пирамид к таким ситуациям не привыкать. Поэтому, так и не рассчитавшись по тетрадному кредиту и так и не покорив Среднюю Азию, СЗЛК отправляется в новый поход- на этот раз завоевывать рынок дорогой офисной бумаги.
– Какую продукцию предложит СЗЛК после запуска новой БДМ?
– В частности, высококачественную офисную бумагу. Напомню, год назад мы вывели на рынок новый брэнд, установив на Неманском ЦБК немецкую линию по нарезке и упаковке офисной бумаги «Bielomatik», которая обеспечивает отличную нарезку и упаковку. Сегодня СЗЛК предлагает элитную бумагу «Silver Grand» класса «В+», бумагу эконом-класса «С» «Grand» и пять цветов «Multi Grand». Мы не скрываем, что это европейская бумага, продукцию с такими характеристиками мы сами пока производить не можем. А новая буммашина позволит СЗЛК изготавливать высококачественную офисную бумагу на собственном предприятии.
(Из интервью Игоря Биткова интернет-изданию officefile.ru).
И действительно, зачем Биткову бояться каких-то там мировых лидеров отрасли, имеющих свои ЦБК в России, которые сегодня полностью контролируют российский рынок офисной бумаги. Он этих лидеров запросто за счет демпинга и сбербанковских кредитов даже на старой английской буммашине победит, только они об этом так и не узнают, так как объемы производства офисной бумаги Светогорским ЦБК (соседа Каменногорской фабрики), принадлежащего американской International Papers, и предприятием крупнейшей австрийской корпорации «Нойзидлер Сыктывкар» больше СЗЛКовских в десятки раз, и никакая английская маломощная супертехника это соотношение не изменит. Это очевидно любому специалисту, мало-мальски знакомому со статистикой целлюлозно-бумажной промышленности.
А напоследок – забавный штрих. Однажды Игорь Битков на вопрос, заданный ему «в лоб» – не боитесь, что запланированные объемы выпуска продукции не найдут спроса – ответил так:
– Офисная бумага СЗЛК уже имеет определенный круг потребителей. Например, у нас есть контракт с Северо-Западным банком Сбербанка России, с мая использующим для внешнего документооборота только «Silver Grand».
С Битковым нельзя не согласиться. Северо-Западный банк Сбербанка – это, конечно, крупнейший потребитель бумаги. А если так дело пойдет и дальше, то из крупнейшего потребителя Северо-Западный Сбербанк превратится в мелкого производителя бумаги. После того, как мыльный пузырь под названием СЗЛК лопнет, банкирам придется долго ломать голову над вопросом – куда девать доставшееся им вместо долгов Немана и Каменногорска добро – старую английскую машину в Немане и осколки взорванной на их деньги гранитной скалы в Ленинградской области.
Последний хапок СЗЛК
Прощай, немытая Россия,
Страна рабов, страна господ,
И вы, мундиры голубые,
И ты, им преданный народ.
Эти строчки из стихотворения великого русского поэта Михаила Юрьевича Лермонтова как нельзя лучше подходят к ситуации, складывающейся с построенной Северо-Западной лесопромышленной компанией пирамидой из банковских кредитов.
Не исключено, что скоро мы будем наблюдать за тем, как пирамидостроители смеются над нами откуда-нибудь с берегом туманного Альбиона или княжества Монако. Наверняка они будут жаловаться на правоохранительные органы, которые так и не дали развернуть крупнейшее на берегах Балтийского моря производство целлюлозно-бумажной продукции. Кстати, говоря, создатель самой знаменитой пирамиды МММ Сергей Мавроди десять лет назад рассказывал пострадавшим от его деятельности чересчур доверчивым гражданам примерно то же самое: компания МММ рухнула исключительно из-за того, что пришли «силовики» и разрушили весь бизнес.
Не так давно наша газета опубликовала целый цикл статей о деятельности Северо-Западной Лесопромышленной Компании («Пирамида СЗЛК», «Газета 35», номер от 17 августа 2005 года: «Минеры из СЗЛК», «Газета 35», номер от 31 августа 2005 года: «Бермудский треугольник СЗЛК», «Газета 35», номер от 21 сентября 2005 года). В этих публикациях рассказывалось о том ущербе, который наносится предприятиям лесного комплекса Вологодской области демпинговой политикой СЗЛК и о «пирамиде СЗЛК», построенной за счет банковских кредитов. Объем этих займов в два с лишним раза превысил реальные объемы производства предприятий Северо-Западной Лесопромышленной компании.
На этой неделе вернуться к теме СЗЛК нас вынудили два обстоятельства. Во-первых, руководство СЗЛК обратилось с иском к нашей газете в Арбитражный суд Вологодской области. Во-вторых, нашей редакции стали известны подробности новой аферы, связанной с попыткой СЗЛК получить очередной крупный банковский займ.
Но обо всем по порядку. Начнем с судебного иска. Как наверняка помнят читатели «Газеты 35», наша редакция предлагала руководству СЗЛК абсолютно бесплатно опубликовать их точку зрения по поднятым газетой проблемам. Однако никаких комментариев со стороны СЗЛК мы не получили. Более того, как нам стало известно, когда одна из ведущих газет Калининградской области попыталась перепечатать статью из нашей газеты, руководство СЗЛК сделало все для того, чтобы не допустить появления этой публикации в калининградских СМИ. По слухам, за то, чтобы снять эту статью из уже сверстанного номера газеты, было заплачено 50 тысяч рублей. Согласитесь, сумма для российского провинциального СМИ немалая.
Тем не менее, так и не воспользовавшись своим правом на ответ (может, ответить было нечего), СЗЛК обратилась в суд со странным и весьма расплывчатым требованием «Обязать «Газету 35» опубликовать опровержение в соответствии с Законом РФ «О средствах массовой информации». Самое парадоксальное, что никакого текста опровержения СЗЛК так и не представила. Поэтому что именно собираются опровергать руководители этой компании, пока остается неизвестным. Впрочем, чтобы не быть голословными, дословно и без каких-либо сокращений приводим текст искового заявления СЗЛК. (см. иллюстрации)
А теперь остановимся на этом исковом заявлении немного подробнее. Удивительно, но факт – руководство СЗЛК настаивают на опровержении информации, содержащейся в их же официальных документах. Например, сведения о том, что «в первом квартале 2004 года размер собственных оборотных средств Каменногорской фабрики составлял минус 173,1 миллиона рублей» взяты из …официального отчета Каменногорской фабрики офсетных бумаг о ценных бумагах за первый квартал 2004 года. Информация о том, что «общая сумма всех кредитных соглашений с участием СЗЛК, Неманского комбината и Каменногорской фабрики составляет около 14 миллиардов рублей» также легко проверяется по открытым для общественности источникам. Достаточно вспомнить только о двух соглашениях, подписанных СЗЛК с банками – с Северо-Западным банком Сбербанка России на сумму в 450 миллионов долларов и с Газпромбанком на сумму в 22,3 миллиона долларов. А ведь были и есть еще кредиты, взятые в Промышленно-строительном банке, Автобанке и других финансовых учреждениях, включая лизинговую компанию «Глобус-Лизинг».
Впрочем, в случае с этим иском для наших читателей важнее другое – почему СЗЛК вообще решила обратиться в суд с требованием абсолютно неконкретного опровержения, упирая на то, что надо опровергнуть информацию, распространенную самой же Северо-Западной лесопромышленной компанией?
Ответ на этот вопрос может быть таким. Дело в том, что публикации в нашей газете были внимательно изучены руководством всех банков, кредитующих СЗЛК. Банкиры, естественно, не могли не поинтересоваться у руководства СЗЛК тем, насколько сведения, изложенные в «Газете 35» соответствуют действительности. Естественно, СЗЛК ответила примерно так: «Все это – вранье, печатаемое с целью опорочить наше честное имя». Реакцию банка тоже угадать нетрудно: «Раз вас оклеветали, то обращайтесь в суд! Иначе и банки и другие ваши партнеры будут иметь все основания считать факты, опубликованные «Газетой 35» соответствующими действительности. И тогда, конечно, ни о каком кредитовании СЗЛК нашим банком не может быть и речи».
Создается впечатление, что СЗЛК оказалась в безвыходной ситуации – с одной стороны, компании срочно нужны кредиты (иначе вся пирамида рухнет). С другой – опровергать вроде бы нечего (иначе не стали бы требовать опровержения сведений, указанных в собственной отчетности). И, кстати, очень хорошо, что у руководителей СЗЛК хватило ума обратиться не только в суд, но и в прокуратуру. Не исключено, что это обращение также было сделано с подачи банков, кредитовавших СЗЛК.
Впрочем, наша газета собственно и добивалась того, чтобы правоохранительные органы проверили законность ряда совершенных СЗЛК сделок – например, по приобретению старой английской бумагоделательной машины. Если, например, вдруг выяснится, что эта буммашина была приобретена вовсе не у предприятия, зарегистрированного в каком-нибудь оффшоре, а напрямую у ее реального предыдущего владельца – некоего английского предприятия, названия которого руководитель СЗЛК Игорь Битков так почему-то до сих пор и не назвал, то наша газета готова принести свои извинения за необоснованные подозрения по этому вопросу и СЗЛК и лично господину Биткову. Хотя нам по-прежнему непонятно, почему было решено покупать на Неман более чем за 30 миллионов долларов бэушную буммашину, когда за эти же деньги можно было приобрести и установить абсолютно новую бумагоделательную технику.
Так или иначе, сейчас СЗЛК испытывает острейшую необходимость в привлечении дополнительных кредитных средств. Согласно полученной нами информации, СЗЛК предпринимает отчаянные усилия для того, чтобы получить 540-миллионный рублевый кредит во Внешторгбанке. Видимо, кредитов Сбербанка и Газпромбанка оказалось мало. Или, может быть, есть проблемы с платежами по процентам по уже полученным кредитам. Или эти 540 миллионов рублей станут «последним хапком СЗЛК»?
Кстати, как стало известно редакции «Газеты 35», в качестве варианта обеспечения этого кредита СЗЛК предлагает Внешторгбанку залог в виде двух старых бумагоделательных машин Неманского комбината, выпущенных полвека назад. Производительность этой практически уже музейной техники составляет до тысячи тонн в месяц, а предлагаемая залоговая цена – до 30 миллионов долларов. Для того, чтобы добиться такой оценки, руководство СЗЛК пытается привлечь в качестве «независимого оценщика» одного из своих партнеров – предприятие «Петрозаводскмаш». Заинтересованность карельских машиностроителей в получении СЗЛК этого займа предположить нетрудно – в Петрозаводске борются за каждого заказчика, пытаясь отыскать покупателей даже в Индонезии, и надеются, что часть кредита будет израсходована на оплату их услуг или продукции.
Сколько на самом деле стоят две очень старых неманских машины, мы с точностью до рубля, сказать, конечно, не можем. Может быть, миллион долларов, может быть, полмиллиона. Но в любом случае не 30 миллионов – потому что за эти деньги можно приобрести новую буммашину производительностью до пяти тысяч тонн в месяц на том же «Петрозаводскмаше».
Впрочем, как уже наверняка поняли читатели «Газеты 35», для строительства пирамиды все деньги хороши. Какая разница – сколько стоят старые машины на самом деле, главное, чтобы под них 540 миллионов рублей дали. А там, если повезет, через полгода можно будет попробовать договориться о новом, еще более масштабном займе – таком, чтобы и на выплату старого долга с процентами хватило, и на жизнь осталось. Иначе пирамида попросту рухнет. А банкам вместо выданных денег останутся лишь залоги в виде нескольких старых неманских и одной, тоже старой, английской буммашины. Жаль только, судиться с газетами от имени СЗЛК тогда уже будет некому.
