Вскоре после переворота по рукам стали ходить копии письма В.М. Яшвиля императору Александру I. Один из списков этого документа сохранился в бумагах историка Н.К. Шильдера, директора Публичной библиотеки, другой находится в рукописном собрании библиотеки Зимнего дворца, куда поступил из архива дяди Николая II, великого князя Сергея Александровича.
Документ гласил: “Государь, с той минуты, когда несчастный безумец Ваш отец, вступил на престол, я решился пожертвовать собою, если нужно будет для блага России, которая со времени кончины Великого Петра была игралищем временщиков, и, наконец, жертвою безумца. Отечество наше находится под властью самодержавною – самою опасною из всех властей, потому что участь миллионов людей зависит от великости ума и души одного человека. Петр Великий нес со славою бремя самодержавия, и под мудрою его властью отечество отдыхало, но гении редки, и, как в настоящую минуту осталось одно средство – убийство, мы за него взялись. Бог правды знает, что наши руки обагрились кровью не из корысти, пусть жертва будет не бесполезна. Поймите Ваше великое призвание, будьте на престоле, если это возможно, честным человеком и русским гражданином. Поймите, что для отчаяния есть всегда средства, и не доводите отечество до гибели. Человек, который жертвует жизнью для России, вправе Вам это сказать, я теперь более велик, чем вы, потому, что ничего не желаю, и, если бы даже нужно было для спасения Вашей славы, которая так для меня дорога только потому, что она слава и России, я готов был бы умереть на плахе, – но это бесполезно, вся вина падет на Вас, и не такие поступки покрывает царская мантия. Удаляюсь в мои деревни, постараюсь там воспользоваться кровавым уроком и пещись о благе моих подданных. Царь царствующих простит или покарает меня в предсмертный час; молю его чтоб жертва моя была бы не бесполезна! Прощайте, государь! Пред государем я спаситель отечества, пред сыном – убийца отца. Прощайте, да будет благословение Всевышнего на Россию и Вас – ее земного кумира, да не постыдиться она его во века!”
К сожалению, осталось неизвестным, было ли это письмо отправлено. Подлинник его до нас не дошел, впрочем, как и письма Бенигсена. Среди потомков Яшвиля сохранилось предание о том, что Александр его читал и будто бы именно за это письмо, главным образом за фразу: “Поймите, что для отчаяния есть всегда средство”, отставной генерал был сослан в деревню под надзор полиции с воспрещением появляться в обеих столицах.
Как бы то ни было, но едва ли можно сомневаться в том, что автором этого документа двигало отнюдь не шкурническое чувство. Он был готов пожертвовать собой ради блага страны. Особенно примечательна фраза о том, “власть самодержавная – самая опасная из всех властей, потому что участь миллионов людей зависит от великости ума и души одного человека”. В то время, когда эти слова были написаны, едва ли в России нашлось много людей, готовых поставить под ними свою подпись. Обращает на себя внимание и призыв к новому царю быть на престоле честным человеком и русским гражданином. Нетрудно увидеть в этих выражениях определенного влияния французской революции. Хотя сам по себе призыв к неограниченному монарху быть гражданином, звучит не так уж смело, потому что обращен к Александру, который не раз сам высказывался в таком же духе. Наконец, мысль том, что, если царь доводит отечество до гибели, то у отчаяния всегда есть средство, выглядит как уже прямая угроза. Даже если допустить, что это письмо – не более чем, чем попытка самооправдания в глазах либерально настроенного монарха, кто и когда рассчитывал оправдаться перед самодержцем, угрожая ему новым цареубийством?
П. Паренсов, впервые обнародовавший, правда, с купюрами текст этого письма, сопроводил его таким примечанием: “Князь Яшвиль был один из первых и главных исполнителей факта заговора. Он никогда прощен не был, тогда как один из главных вдохновителей заговора генерал Бенигсен, продолжал служить, командовал войсками в сражениях, был отличаем и награждаем”.
Почему так получилось?
Чтобы ответить на вопрос на этот вопрос, достаточно положить два письма рядом. Письмо Яшвиля и письмо Бенигсена.
Едва ли не самый главный виновник убийства Павла, Бенигсен оказался единственным человеком из тех, кто находился в императорской спальне в ту роковую для царя ночь, и не только не подвергся опале, но сохранил расположение нового императора Александра и его матери вдовствующей императрицы Марии Федоровны. Ему даже доверили командование войсками в борьбе против Наполеона.
В самые горячие дни 1812 года М.И. Кутузов поручил В.М. Яшвилю с отрядом Калужского ополчения выбить неприятеля из Ярославля. Узнав об этом, Александр I, написал: “Какое канальство!” и 3 октября 1812 г. сделал полководцу выговор: “Вы сами себе присвоили право, которое я один имею, что, поставляя Вам на замечание, предписываю немедленно Яшвиля сменить и отправить его в Симбирск под строгий надзор к губернатору”. 31 октября Кутузов “имел счастье донести”, что отставной генерал-майор Яшвиль в деревню свою возвратился”.
Два письма – две линии поведения – две судьбы!
