Непростая тактическая обстановка в зоне ответственности кандагарского батальона обязывала командование взвешенно принимать решения о проведении сложных спецопераций. Грамотное планирование и тщательная разведка района позволяли разведчикам 173-го отдельного отряда добиваться успеха с минимальными потерями: внезапно захватывать укрепленный район, собирать многочисленные трофеи, уничтожать инфраструктуру, подрывать склады, минировать долговременные огневые точки и успешно эвакуироваться.
Васатичигнай
В семидесяти километрах восточнее Кандагара вдоль трассы на Кабул тянутся отроги горного массива. Пятнадцать тысяч метров на юг от бетонки в глубине хребта в одном из его ущелий находится объект, интересующий наше командование. Базовый район Васатичигнай — это перевалочная база и ключевой опорный пункт в системе проводки караванов на маршрутах центрального направления в провинциях Кандагар и Забуль. Начальнику разведки отряда в течение полутора лет регулярно поступали разведданные об активности моджахедов. Однако удаленность, отсутствие дорог на этом направлении, а также недостаток информации об инфраструктуре объекта вынуждали откладывать решение о его захвате. Провести операцию только силами отряда нам было не по зубам.
В первых числах февраля спецназовцы совместно с 70 омсб успешно провели налет на горы Хадигар и сейчас надеялись развить успех в этом результативном виде боевой работы. Командир батальона капитан Бохан доложил начальнику штаба ТуркВО о «новой теме». Генерал-лейтенант Гусев отдал распоряжение на привлечение всех необходимых сил и средств.
Собирать информацию и разрабатывать предварительный план принялись старшие лейтенанты Кривенко и Козлов. При помощи заказанной ими аэрофотосъемки разведчики наметили маршрут подхода сил 70-й бригады к объекту. Офицеры нашли военнослужащего армии ДРА, проживавшего ранее в кишлаке Васатичигнай. После его допроса была вскрыта инфраструктура базового района: организация охраны и обороны, система противовоздушной обороны, схема оповещения, а также вероятный порядок действий в случае нападения. Удалось установить, что численность отряда моджахедов, постоянно находящегося на базе, составляет сто пятьдесят человек. Главарь банды — Абдул Резак.
Колонна на марше
Вечером 27 февраля колонна боевой техники начала движение в направлении Кандагара. Передовой отряд состоял из разведчиков второй и третьей роты, а также подрывников и саперов роты минирования 173-го отдельного отряда. Их задача — обеспечение безопасности всей колонны на марше. Штатная бронетехника наших подразделений — БТР-70, вполне надежная защита от стрелкового оружия. Однако во время движения мы размещаемся сверху, сидя на броне. Так больше шансов выжить при подрыве.
Движемся в темноте, фары и габаритные огни выключены. Дистанция между машинами около ста метров. Впереди пригороды Кандагара. Отворачиваем от города направо, по дамбе выезжаем на трассу по направлению в город Калат. Здесь на шоссе останавливаемся в ожидании подхода основных сил колонны. В их числе разведрота 70-й отдельной мотострелковой бригады, десантно-штурмовой батальон, танковый батальон и подразделения ствольной и реактивной артиллерии. Силы, задействованные в этой спецоперации, значительные, колонна растянулась.
Сейчас час ночи, мы должны быть в районе сосредоточения к пяти утра, но уже около двух часов без движения ждем выхода машин к нам. Часть подразделений 70-й бригады проскочила поворот и зашла в ночной Кандагар. Слабое знание местности может стать роковым на войне… Слава богу, в этот раз обошлось. «Пехота», осознав ошибку, поспешно развернулась в городе и стремглав покинула его.
Наконец командир передового отряда Сергей Бохан дал команду продолжить движение. Необходимо нагнать упущенное время. Еще затемно мы прибываем в намеченный район сосредоточения в двадцати километрах на северо-восток от населенного пункта Шахри-Сафа.
С первыми лучами солнца подтянувшиеся к нам машины батальонов реактивной артиллерии занимают позиции для нанесения огневого удара.
«Брусиловский прорыв»
Раннее утро. Отличная весенняя погода. После сбора всех подразделений начинается движение колонны на юг в направлении объекта. Командование бригады без согласования со спецназовцами меняет намеченные планы. Это неожиданно для нас. С удивлением отмечаем, что головная походная застава 70-й бригады без предупреждения трогается с места и уходит вперед. Нам приходится вклиниваться, колонна втягивается в невысокие сопки.
Местность сильнопересеченная, дорога как таковая отсутствует. Поднятая техникой пыль затрудняет наблюдение. Окружающие нас холмы рассечены глубокими оврагами. Маршрут движения чрезвычайно сложный. Машины, петляя между сопок, пробираются вперед.
Внезапно впереди по ходу движения слышится канонада разрывов. Начался бомбово-штурмовой удар, предшествующий высадке штурмовых групп. В течение получаса авиация работает по склонам хребта, в котором располагается базовый район.
Как только самолеты, отбомбившись, ушли, в дело вступает реактивная артиллерия. Залпы следуют один за другим, не переставая. Пороховые заряды, сгорая, оставляют в воздухе шлейф дыма, на сотни метров тянущийся за снарядами.
Мы едем с небольшой скоростью, постоянно объезжая завалы из камней. Техника то спускается в сухие русла, то, натужно ревя моторами, ползет вверх по склонам сопок.
Мой рюкзак десантника лежит сверху на броне сразу за башней. К нему приторочен саперный щуп. Полутораметровый металлический черенок пустотел, внутри него размещен стальной заостренный штырь. Хотя моя воинская специальность — разведчик-минер и с основами саперного искусства я знаком поверхностно, предполагаю, что сегодня в кишлаке при досмотре строений щуп может мне понадобиться.
Несколько часов огромная сила — колонна из боевых машин с десантом, танков, тягачей, буксирующих гаубицы, движется по лабиринту между сопок. Скорость передвижения низкая. Головной отряд мотострелков разведку маршрута не ведет, местность не знает. Становится очевидным, что «проводники» ведут колонну вперед, руководствуясь только им известными законами. Такая безответственность может дорого стоить, но мы никак не можем повлиять на процесс. Остается ждать, что рано или поздно это все закончится. Уповаем, что до объекта остается всего несколько километров.
Сергей Кривенко твердо знает маршрут продвижения. Начальник разведки 173-го отдельного отряда не попадается на уловки «талантливых следопытов». Стоп! Техника спецназа стоит.
К двенадцати часам дня становится ясно, что подразделения вовремя не выйдут на исходный рубеж. Ушедшая в сопки головная походная застава бригады уткнулась в крутой склон, преодолеть который невозможно. Колонна втянулась в тупиковое ущелье на несколько километров.
Сергей Бохан докладывает обстановку командующему операцией. Генерал-лейтенант Гусев принимает решение о нанесении авиацией повторного удара по укрепленному району. После огневого налета приказывает начать десантирование разведгрупп спецназа ГРУ из вертолетов посадочным способом в заранее назначенные точки.
Мы же ждем, когда техника бригады сможет развернуться и выбраться из западни. Неповоротливая армада с великим трудом, потратив на это весь световой день, только к шести часам вечера выползает к нам. Еще два часа уходит на то, чтобы выйти на заранее намеченный рубеж. Стремительно темнеет.
Расположив бронетранспортеры в сухом русле, выставив охранение, отдыхаем. Всю ночь в округе стоит гул от работающих двигателей машин подразделений 70-й бригады, прибывающих к объекту.
Утром следующего дня мы начинаем движение.
«Затерянный мир»
Вход в ущелье прикрывают две сопки – опорные пункты системы обороны. На вершинах оборудованы огневые позиции для крупнокалиберных пулеметов. В скальном грунте вырублены окопы, по брустверу в несколько рядов уложены камни, сверху для усиления залитые бетоном. Минуя холмы, мы въезжаем в базовый район Васатичигнай. Ущелье длинное, извилистое, в некоторых местах оно сужается до десятка метров. Дорога хорошо накатана по высокой насыпи. Вдоль левой обочины тянется крутой склон, справа под обрывистым берегом мерцает горная речушка.
У нас случается остановка, мы пропускаем БМП первых ворвавшихся и уже выходящих из района десантников. Показались первые строения кишлака Васатичигнай. Проезжаем мимо торговой лавки. Двери висят на одной петле, ставни распахнуты, единственное окно выбито, магазин разграблен. Небольшие домовладения, огороженные невысокими дувалами, террасами поднимаются вверх по склонам. Бронетранспортеры останавливаются на небольшой площади в центре поселения. Командир роты минирования ставит саперам задачу. Нам предстоит путем подрыва уничтожить хранилища.
Я взволнован, мне выпало первый раз участвовать в такой экзотической экскурсии. Все это очень интересно. Пуштунские племена до наших дней сохранили средневековый уклад.
На террасе, примыкающей к площади, из всех небольших, убогих жилых построек выделяется одна — это мечеть. Внутри земляной пол завален сотнями Коранов. Видно, что помещение уже досмотрено. Повинуясь внутреннему табу, не решаюсь войти внутрь.
Разведчики второй роты проверяют правую часть кишлака. Двадцать спецназовцев поднимаются на господствующую вершину. Их задача — контролировать подходы к ущелью с восточной гористой стороны. Охранение усилено тяжелым вооружением. Две разведгруппы прочесывают склоны. Особое внимание спецназовцы обращают на заложенные камнями трещины в скалах, возможно, за ними тайники с оружием. Группа третьей роты осматривает левую часть хребта.
Ротный и я заходим в ближайшее к нам подворье. Небольшая калитка из жердей в низкой, сложенной из плоских камней изгороди служит входом в маленький внутренний двор. Он же является загоном для скота. В правом углу несколько молодых коз сбились в кучу, испуганно смотрят на нас, топчутся по ватному одеялу. Везде разбросаны предметы скудной домашней утвари. Жилое помещение — крошечное, четыре квадратных метра, строение из глины. На земляном полу валяются куски материи, одежда.
Для меня это все необычно, как экспедиция в «затерянный мир». Но все еще дымящиеся руины построек на склонах да обгоревшие, изуродованные трупы боевиков, не успевших выйти до огневого удара, возвращают к действительности. Я на войне. И этот большой кишлак, вытянувшийся по дну ущелья, и эти отвесные горные склоны, охватившие его со всех сторон, и оборудованные на вершинах огневые позиции зенитных горных установок — все это базовый укрепленный район душманов. В нем размещаются и проводят боевую подготовку мятежники. Из него бандиты выходят на охрану караванных маршрутов переброски военно-технических грузов. Здесь складируются запасы оружия и боеприпасов. Это очень важный для моджахедов юго-восточных провинций Афганистана объект.
Раз война, так уж война!
Раз война, так уж война! И раз мы взялись за дело, то мы не отступим. Базовый район захвачен и будет уничтожен.
Вчера наши ребята пролили здесь свою кровь. Дело обстояло так. В два часа дня восемь транспортных вертолетов со штурмовыми группами на борту устремились к цели. Вертолеты огневой поддержки НУРСами обработали намеченные площадки приземления.
Группа третьей роты под командованием старшего лейтенанта Рожкова была нацелена на позиции ПВО при входе в ущелье. Так как огневым налетом точки обороны не были подавлены, командир вертолетной пары произвел высадку за несколько километров от цели. Степь на подступах к вершине дистанционно с помощью авиации была заминирована ПМФ. Корпус мины — полумягкий полиэтиленовый контейнер — наполнен жидким взрывчатым веществом. При контакте с резервуаром начинка начинает выдавливаться в область взрывателя и заставляет его сработать. Площадь «лепестка» всего 34 квадратных сантиметра, устройство малозаметно. Во время совершения марша радист группы Владимир Валеев наступил на заряд и получил тяжелую травму. Раненого спецназовца с минного поля забрал подсевший к разведчикам вертолет огневой поддержки Ми-24. Оказавшаяся в ловушке разведгруппа запросила эвакуацию.
Сорок разведчиков лашкаргахского 370-го отдельного отряда спецназа (командиры групп Сорокин и Рыбалко) из-за ошибки вертолетчиков десантированы неточно, в нескольких километрах от места планируемой высадки. Со своих позиций они могли только наблюдать, как отходят из района отряды мятежников.
Безумству храбрых…
Только два транспортных вертолета со штурмовыми группами от третей роты во главе с ее командиром старшим лейтенантом Кравченко пришли в намеченное место десантирования. На подлете, попав под сильный огонь крупнокалиберных пулеметов, ведомая машина была сбита. Благодаря мастерству пилотов, вертолет сел, из личного состава никто не пострадал, но разведчики выбыли из атаки.
Одинокая вертушка пробилась к вершине. При подсаживании прямо на позиции ПВО с дистанции в тридцать-сорок метров она получила в двигатель гранату из РПГ. Сразу задымила, отвалила в сторону, жестко приземлилась и загорелась. Первые секунды вертолетчики в полной тишине продолжали хладнокровно отключать тумблеры на потолочной приборной панели. Пулеметная очередь пробила остекление, экипаж рванул из кабины. Огонь противника с расстояния в пятьдесят метров был настолько плотным, что трассеры прошивали салон насквозь от борта до борта через иллюминаторы. Десант попадал на пол. Все вокруг заволокло дымом. Это помогло без потерь покинуть борт.
Выскочив из горящей машины, бойцы попали под шквальный огонь. Ликующие «духи» с нависающего уступа расстреливали в спины бегущих ненавистных «шурави». Защитила разведчиков экипировка. Заряды попадали в ранцы, сбивая с ног, рвали амуницию, у некоторых пули застревали в рожковых магазинах, расположенных в нагрудниках, но никто не погиб. Радисту группы Владимиру Шахмину пробило все фляги, находящиеся в мешке за спиной, теплой водой залило спину. Пулей рассекло кожу над верхней губой.
Спецназовцы, спасаясь, прыгали в большую яму, которая за минуту оказалась заполнена людьми. Придя в себя, понимая, что находиться в одном укрытии — это неминуемая гибель, парни стали расползаться в стороны от промоины, занимать круговую оборону. Работающий сверху со скалы пулемет не давал поднять головы. Трагичности ситуации добавляло то, что, в сутолоке покидая горящую «восьмерку», не все вооружение им удалось забрать.
Дым от горящей машины скрыл спецназовцев от боевиков, стреляющих сверху. Но тут в дело вступили «духи», находящиеся на склонах ниже позиции группы. Переждав удар авиации, боевики повылезали из щелей и открыли огонь. Вертолет выгорел дотла удивительно быстро, за несколько минут от него остались только каркас и цельнометаллические лопасти.
Горстка спецназовцев приняла бой. Сражались разведчики отчаянно. Пулеметчик, оставшись с голыми руками, выпросил у товарища гранату и укрылся за камнями. Мимо него пробежал один мятежник, с другой стороны камень обогнул второй. Парень втиснулся в щель и затаился. Прятаться ему пришлось до той поры, пока радист Эдуард Комкин, уничтожив боевика, не добыл трофейный ствол. Ведя отчаянную стрельбу, ребята планомерно уничтожали зенитный расчет. В зоне боевых действий в воздухе постоянно находился самолет-ретранслятор Ан-26 РТ. Командир, используя ультракоротковолновую «Ромашку», установил с ним связь, запросил авиационную поддержку. На счастье, в районе находились штурмовики. Они отработали ювелирно. Снаряды из кассет РБК ложились в тридцати метрах вокруг личного состава. Мастерство летчиков позволило переломить ситуацию в нашу пользу.
При попытке вытащить у убитого моджахеда автомат один из бойцов подставился и был ранен, очередью ему перебило обе ноги. Мальчишка в шоке стонал, затем, пересиливая боль, закричал товарищам, чтобы они не пытались вытащить его. Притаившийся мятежник вновь стал стрелять на голос.
Андрей Кравченко попытался пробраться к подчиненному. Крадучись, обходя валун, услышал оклик. Развернувшись на крик, в метре увидел ствол, направленный ему прямо в лоб. Сухой щелчок бойка о затвор вернул его к жизни. «Дух» минутами ранее потратил все патроны, добивая раненого солдата. Боевик дико завыл и перестал бороться за жизнь, рухнул на землю прямо там, где стоял. Андрей тут же выстрелил в него.
Довооружившись трофейным оружием, герои, прорываясь на скалу, перебили весь расчет ЗГУ. Среди мертвых обнаружили гранатометчика, автора рокового выстрела. Подросток десяти-двенадцати лет, тонкие ручки толщиной в два пальца. Его оружие — музейный экспонат, видавший виды старинный пехотный противотанковый гранатомет времен Второй мировой войны. Возле окопа, укрытия зенитчиков, обнаружили шатер из одеял. Внутренности под покрывалами посекли из автоматов, под ними оказался склад с реактивными снарядами. Хорошо, что в горячке боя не метнули гранату. В группе только Эдик не получил ни одной царапины, все остальные были ранены. Правда, тяжелых не было.
С захватом позиции война для спецназа не кончилась. Разведчики нацелили авиацию на находящихся ниже по склону «духов». И сбили их с хребта. После этого оставшиеся в укрепрайоне мятежники прекратили сопротивление и начали отход. Ретировался противник по маршрутам, где должны были находиться разведчики лашкаргахского отряда. Но спецназовцы, ошибочно высаженные в другое место, не смогли перехватить и уничтожить удаляющиеся остатки банды.
Захват, досмотр
Даже на следующий день после трагического штурма работы в районе было хоть отбавляй. Разведчики сносили из раскрытых тайников трофеи. Ровными рядами складывали их на землю.
Рассматриваю необычные стволы, много образцов времен Второй мировой войны. Британские «Стены» с металлическими проволочными прикладами. Китайского производства ППШ с большим круглым дисковым магазином на семьдесят один патрон. Изготовленные из штампованных деталей легкие пистолеты-пулеметы Судаева. Снопы различных модификаций винтовок «Ли Энфилд», по-нашему «бур». Автоматы Калашникова египетского производства. Несколько крупнокалиберных пулеметов, зенитные горные установки. Трубы безоткатных орудий различных модификаций.
Зона ответственности нашего отряда — это уезды, местное население которых настроено крайне враждебно к нынешней власти. Кандагар – центр радикального ислама, местные «духи» фанатичны, непримиримы в своей борьбе. При обнаружении позиций разведгруппы мятежники контакта не избегают. Подтянув резервы, тяжелое вооружение, навязывают нам бой. Минометный обстрел, когда группа обложена со всех сторон и смена позиций невозможна, — самое неприятное из того, что мне пришлось испытать в позиционном бою.
Сейчас у меня есть возможность вблизи рассмотреть захваченный 82-мм миномет. Это оружие сочетает в себе эффективность выстрелов с возможностью их переноски расчетом. Скорострельное, точное, очень сильное оружие. От смертоносного мощного заряда не укроешься за бруствером окопа, для него нет мертвых пространств на обратных скатах. Большие углы падения и контактный взрыватель исключают рикошеты. Если ты обнаружен и не противостоишь, то опытному расчету понадобится три-четыре пристрелочных выстрела. Затем он накроет твою позицию.
У центрального экспоната этой импровизированной выставки – ракетной системы залпового огня — не протолкнуться среди любопытствующих. Впервые захваченная нами легкая буксируемая двенадцатиствольная установка разработана в Китае. «Духи» нередко устанавливают ее в кузов автомобиля. В разобранном виде систему можно перевозить вьючными животными. Для стрельбы из нее используются 107-мм неуправляемые осколочные и зажигательные снаряды.
Разведчики спускают с откосов уже отстрелявшие свое стволы. Под вершиной на склоне обнаружена пещера. Внутри — сотни цинков с патронами, десятки реактивных снарядов, противотанковые мины итальянского производства. Корпус противотанкового фугаса изготовлен из желтого пластика, это затрудняет его поиск индукционным миноискателем. Для обнаружения саперы используют минно-розыскных собак, их обоняние спасло жизни сотням бойцов.
Командир взвода минирования лейтенант Михайлов за веревочную ручку держит на весу «итальянку» и поясняет офицерам особенности ее работы. Взрыватель имеет дополнительную опцию, его можно отрегулировать, так что он сработает не с первого нажатия на шток. То есть по установленному заряду техника может пройти несколько раз, ты находишься в полной уверенности, что дорога чистая, не ожидаешь подвоха. Такая вот «итальянская рулетка».
На широкомасштабную минную войну мятежники делают основную ставку. Эффективность ее очень высокая. Двадцать процентов боевых потерь личного состава вызваны применением минных средств. Две трети техники угроблено на фугасах. Поэтому по странам–производителям изделий можно изучать географию. Специалисты минно-подрывного дела имеются в каждом боевом отряде «моджахедов». Подготовка подрывников ведется исключительно иностранными инструкторами в специально созданных центрах. Возможно, Васатичигнай — один из них.
Минирование
В этот день у нас много работы. Все найденные хранилища вместе с боеприпасами нужно уничтожить. Мне достался большой дом, он напоминает крепость. Огромные полуметровые валуны выложены друг на друга и образуют стены. Камни тщательно подогнаны друг к другу, невозможно найти ни одной щели. Скорее всего это помещение — место для сбора, учебный класс. Возможно, здесь готовили моих «коллег». Единственное относительно слабое место — это кровля. Сбоку к строению примыкает большой загон для скота, он забит овцами.
Я раздумываю, что с этим делать. Командир взвода минирования лейтенант Михайлов, переступая через порог, присвистнул от удивления. Большой специалист в подрывном деле, он тут же принимает решение. Мы привезли в ущелье двадцатипятикилограммовые ящики с тротилом. Кристаллическое вещество спрессовано в пачки весом по двести граммов. Михаил быстро готовит заряд. Полный ящик устанавливаем в центре «духовского» клуба. Лейтенант откидывает скобы замков и поднимает крышку. Затем в верхнем ряду выбирает пачку. Каждая шашка упакована в заводскую укупорку, специально подготовленную бумагу кирпичного цвета, в центре каждой пачки имеется отверстие для детонатора. Офицер вставляет в гнездо электродетонатор.
— Все готово! — радостно сам себе докладывает офицер…
И уничтожение
120-мм самоходная артиллерийская установка десантно-штурмового батальона «Нона-С», методично отправляя снаряды по склону, начинает поступательно вычищать глиняные «мазанки», растянувшиеся по ущелью слева.
Пока бойцы рот готовятся к эвакуации, мы продолжаем минирование крупных строений. Бронетехника и грузовые автомобили, наполненные трофеями, выезжают из района в предгорье.
В деревне работают специалисты-подрывники. Осознание, что в огромном ущелье осталось одно отделение, вызывает сильное волнение. Хочется скорее убраться из этого обманчиво красивого места. Сегодня наша задача выполнена, остается только дать электрический импульс на заряды. Провода сведены на один пульт. Все, пора.
— Подрыв!.. — командует ротный.
Клубы пыли, дым, грохот. Гулко цокают о скалы разлетающиеся камни. Быстро, не теряя ни минуты, подходим к месту взрыва. Кровлю разметало напрочь, верхние ряды кладки стен разрушены, основание выдержало удар, только сильно обгорело. Загон завален, животные в конвульсиях бьются под камнями и обломками досок. Война — дело аморальное, она не терпит сантиментов. Инфраструктура базового района полностью уничтожена. Восстановить ее – значит построить все заново. На карте Афганистана появился еще один брошенный кишлак — Васатичигнай.
Мы уходим, уходим, уходим, уходим…
Два бронетранспортера вытянулись на насыпь. Просящий гул работающих на холостых оборотах двигателей заставляет лихорадочно торопиться. Башня замыкающего развернута на сто восемьдесят градусов, наводчик-оператор занял свое место за пулеметами. Я прыгаю на машину вслед за взводным. Уходим. Техника рванула вперед. Капитан Кочкин торопит, в четыре часа дня начнется бомбардировка ущелья. У нас есть двадцать минут на то, чтобы его покинуть. Машины несутся по дороге. Водитель на серпантине демонстрирует экстремальную езду. На виражах скорость не сбрасывает. Бронетранспортер правым бортом вплотную проходит возле нависающих скал. Десант прижался к броне. А вот и проход между холмов. На полной скорости выскакиваем в степь. Встраиваемся в маршевую колонну, без остановки продолжаем движение.
Самолеты приходят в район в точно установленное время, начался авиационный удар. Самолеты бомбят бывший базовый район и кишлак, находящийся южнее Васатичигная. Собранная офицерами нашего отряда информация говорит, что в нем находится резервное бандформирование полевого командира Гуляма-Фаруха.
Обратный путь до бетонки занял у нас всего один час.
День заканчивается. Колонна нашего 173-го отдельного отряда в километре от Кандагарского гарнизона. Вот показалась башня батальона охраны, сложенная из самодельного саманного кирпича. Плоскую крышу трехэтажной крепости венчает ДШК. Огневая позиция сверху затянута маскировочной сетью. Бэтээры ныряют вправо вниз с бетонных плит на грунтовую дорогу. Через блокпост въезжаем в режимную зону. Длинный горный хребет отделяет наш лагерь от зеленки. Заходящее солнце перекрашивает его отроги из пастельных тонов в розовый цвет. Рисуя контрастную картину, краски становятся все ярче, прежде чем слиться в темноте.
